– Я тебе доверял, а ты так подло поступила со мной, – спокойным тоном сказал муж и ушёл от неё после 22 лет брака.
Нина осталась стоять посреди кухни, сжимая в руках полотенце. Только что хлопнула входная дверь. Тихо, без надрыва. Андрей всегда был сдержанным человеком, даже в моменты сильнейших эмоциональных потрясений. Вот и сейчас – никаких криков, битой посуды или грохота швыряемых вещей. Просто тихие, опустошающие слова и звук закрывающейся двери.
Нина медленно опустилась на стул. Её руки слегка подрагивали, но слёз не было. Казалось, что всё происходит не с ней, а в каком-то фильме, который она смотрит со стороны.
«Неужели это конец?» – мысленно спрашивала она себя, глядя на две чашки с недопитым чаем на столе. Их любимые чашки – синяя Андрея и бежевая с оранжевым цветком – её. Двадцать два года они пили из них чай по утрам. Двадцать два года совместной жизни. А теперь – тишина и одиночество.
Всё началось с обычного телефонного звонка неделю назад. Она тогда готовила ужин, ждала Андрея с работы. Зазвонил домашний телефон – редкость в наши дни, обычно все звонили на мобильные.
– Алло, – сказала она, прижимая трубку к уху и помешивая другой рукой суп.
– Здравствуйте, это Тамара Сергеевна, классный руководитель Олега, – раздался в трубке незнакомый женский голос.
– Тамара Сергеевна? – растерянно переспросила Нина. – Но... в чём дело? Олег уже давно окончил школу.
На том конце провода возникла пауза.
– Простите, а это квартира Воробьёвых?
– Нет, вы ошиблись номером. Это квартира Соколовых.
– Извините за беспокойство.
Нина положила трубку и вернулась к плите. Суп уже почти закипел, нужно было добавить специи. Телефон зазвонил снова.
– Алло, – в этот раз в её голосе прозвучало лёгкое раздражение.
– Нина, здравствуй, – услышала она тихий женский голос. – Это Алла. Алла Воробьёва.
Нина застыла с половником в руке. Алла. Первая жена Андрея. Женщина, с которой он прожил пять лет до встречи с ней. Женщина, о которой он никогда не говорил плохо, но всегда с какой-то затаённой грустью.
– Здравствуй, Алла, – наконец произнесла Нина, с трудом справившись с удивлением. – Чем обязана?
– Нам нужно встретиться, – голос Аллы звучал напряжённо. – Есть разговор.
– О чём? – Нина почувствовала, как внутри всё холодеет. За двадцать два года совместной жизни с Андреем его бывшая жена ни разу не искала с ней контакта.
– Не по телефону, – коротко ответила Алла. – Давай завтра, в парке возле твоего дома. Знаешь кафе «Клён»?
– Знаю, – машинально ответила Нина.
– В два часа. Это важно, Нина. Очень важно.
Трубка издала короткие гудки. Нина медленно положила её на место. Суп на плите выкипел, но она этого даже не заметила.
На следующий день, ровно в два часа, Нина сидела за столиком в кафе «Клён». Накрапывал мелкий дождь, посетителей было немного. Она заказала чай и теперь нервно помешивала его ложечкой, поглядывая на часы.
Алла появилась точно вовремя. Нина сразу узнала её, хотя видела всего пару раз мельком много лет назад. Высокая, худощавая женщина с короткой стрижкой и резкими чертами лица. Красивая какой-то строгой, северной красотой.
– Спасибо, что пришла, – сказала Алла, садясь напротив.
– О чём ты хотела поговорить? – Нина решила не тратить время на светские любезности.
Алла достала из сумочки конверт и положила его на стол.
– Что это? – спросила Нина, не притрагиваясь к конверту.
– Посмотри сама, – Алла пододвинула его ближе к ней.
Нина медленно взяла конверт, открыла его и достала несколько фотографий. То, что она увидела, заставило её похолодеть. На снимках был Андрей – её муж, отец её детей – с маленьким мальчиком лет пяти-шести. Они гуляли в парке, ели мороженое, катались на каруселях. На одной из фотографий Андрей обнимал ребёнка, и оба улыбались в камеру.
– Это... – Нина запнулась, не в силах произнести вопрос, ответ на который уже знала.
– Это его сын, – тихо сказала Алла. – Наш с ним сын. Олегу сейчас шесть лет.
Нина почувствовала, как комната начинает кружиться. Шесть лет. Это значит...
– Да, – Алла словно прочитала её мысли. – Он родился, когда вы с Андреем уже были женаты шестнадцать лет.
– Но как... почему... – Нина не могла собраться с мыслями.
– Мы встретились случайно, шесть с половиной лет назад, – Алла говорила ровным, почти бесстрастным голосом. – На встрече выпускников университета. Слово за слово, выпили за встречу... В общем, сама понимаешь. Я не планировала ребёнка, но когда узнала о беременности, решила оставить. Андрей... он помогает материально, видится с Олегом.
Нина смотрела на фотографии, и каждая была как удар ножом в сердце. Её Андрей, её муж, с которым они прожили больше двух десятилетий, всё это время имел другую семью. Другого ребёнка.
– Зачем ты мне это рассказываешь? – наконец спросила она, подняв глаза на Аллу. – Почему сейчас?
– Потому что Андрей пообещал Олегу, что скоро мы будем жить вместе, – Алла отвела взгляд. – Как настоящая семья. Я знаю твоего мужа, Нина. Он не из тех, кто даёт пустые обещания, особенно детям. И я подумала... ты должна знать. Прежде чем он сам скажет тебе.
После этой встречи Нина не знала, что делать. Она механически выполняла привычные действия – готовила ужин, проверяла уроки младшего сына, разговаривала по телефону со старшей дочерью, которая уже жила отдельно. Но мысли её были далеко. Она думала о шестилетнем мальчике, который был так похож на Андрея. О том, как её муж все эти годы скрывал от неё часть своей жизни. О том, сколько было лжи в их отношениях.
Она не стала устраивать сцен, когда Андрей вернулся с работы. Не показала ему фотографии, не стала кричать или плакать. Просто наблюдала за ним, словно видела впервые. Как он привычным движением снимает пиджак, как моет руки, как интересуется, что на ужин. Тот же самый человек, которого она, как ей казалось, знала до последней чёрточки, – и совершенно чужой мужчина, скрывавший от неё второго сына.
Так прошла неделя. Нина жила словно в тумане. Она не могла заставить себя заговорить с Андреем о том, что узнала. Каждый вечер она думала: «Сегодня. Сегодня я спрошу его». И каждый вечер не находила в себе сил.
А затем всё разрешилось само собой. Андрей вернулся с работы раньше обычного, серьёзный и какой-то отстранённый. Сказал, что им нужно поговорить. Они сели на кухне, как всегда пили чай из своих любимых чашек.
– Нина, – начал он, глядя куда-то мимо неё. – Нам нужно расстаться.
Она не удивилась. Каким-то шестым чувством она знала, что этот разговор должен был случиться именно сегодня.
– Из-за Аллы и твоего сына? – спросила она тихо.
Теперь настала его очередь удивляться. Он посмотрел на неё растерянно, словно не понимая, откуда она могла знать.
– Ты... знаешь?
– Да, – она кивнула. – Алла приходила ко мне. Показала фотографии.
Андрей на миг прикрыл глаза, словно от боли.
– Я не хотел, чтобы ты узнала так, – сказал он наконец. – Собирался сам тебе рассказать.
– Когда? – в её голосе не было обвинения, только усталость. – Через шесть лет ты всё ещё «собирался».
– Я боялся тебя потерять, – просто ответил он. – Но теперь... Олег спрашивает, почему я не живу с ними. Он не понимает. И я... я дал ему обещание.
– Что мы будем вместе настоящей семьёй, – продолжила за него Нина, вспоминая слова Аллы.
Андрей кивнул.
– Нина, я никогда не хотел причинить тебе боль. Но так сложилось... Я люблю их обоих – Аллу и Олега.
– А нас? – тихо спросила она. – Меня, Машу, Диму? Нас ты тоже любишь?
– Конечно, – он выглядел искренне изумлённым этим вопросом. – Вы моя семья. Вы всегда будете моей семьёй. Просто...
– Просто у тебя теперь будет другая семья, – закончила она за него. – И ты выбираешь их.
Он молчал, и это молчание было красноречивее любых слов.
– Я соберу твои вещи, – сказала Нина после паузы. – Уйдёшь сегодня?
– Если можно, – он выглядел благодарным за то, что она не устраивает сцен. – Я уже снял квартиру. Временно, пока мы с Аллой не решим, что делать дальше.
Нина кивнула. Она встала, чтобы налить ещё чаю, но руки её дрожали, и чайник выскользнул, расплескав кипяток. Она бросилась вытирать лужу полотенцем, и в этот момент что-то внутри неё сломалось. Слёзы хлынули сами собой, беззвучно, как будто прорвалась плотина, годами сдерживавшая боль.
Андрей поднялся, неловко коснулся её плеча.
– Нина...
– Не надо, – она отстранилась. – Просто... дай мне время прийти в себя.
Он отошёл, давая ей пространство. Она продолжала вытирать пол, стараясь успокоиться. Когда она наконец выпрямилась, лицо её было влажным от слёз, но спокойным.
– Вот что, – сказала она, глядя на него. – Я помогу тебе собрать вещи. Но прежде чем ты уйдёшь, я хочу знать: почему? Почему ты не рассказал мне сразу о ребёнке? Почему жил двойной жизнью все эти годы?
Андрей тяжело опустился на стул.
– Я не знаю, – честно признался он. – Сначала я был в шоке, когда Алла сказала о беременности. Мы не планировали возобновлять отношения, это была просто... случайность. Я хотел рассказать тебе, но боялся твоей реакции. Потом родился Олег, и я... просто не смог оставить их.
– Ты мог бы помогать им, не скрывая это от меня, – заметила Нина. – Мы могли бы найти какое-то решение вместе.
– Я знаю, – он опустил голову. – Но я струсил. А потом стало уже поздно. Слишком много лжи накопилось.
Они долго сидели молча, каждый погружённый в свои мысли. Затем Нина встала.
– Пойдём, поможешь мне достать твои чемоданы с антресолей, – сказала она.
Следующий час они молча собирали его вещи. Книги, одежда, документы – всё аккуратно укладывалось в чемоданы и сумки. За двадцать два года совместной жизни у Андрея накопилось удивительно мало личных вещей, отметила про себя Нина. Или, может быть, он просто брал самое необходимое, оставляя всё остальное ей и детям.
Когда с вещами было покончено, они снова сели на кухне. Оба чувствовали необходимость какого-то финального разговора, завершения.
– Что ты скажешь детям? – спросил Андрей.
– Правду, – ответила Нина. – Они уже взрослые. Маше двадцать один, Диме семнадцать. Они поймут.
– Я хотел бы сам поговорить с ними, – сказал он. – Объяснить...
– Конечно, – кивнула она. – Ты их отец. Это не изменится.
– Спасибо, – его голос дрогнул. – Я знаю, что не заслуживаю твоего понимания. После всего, что я сделал...
– Дело не в понимании, Андрей, – тихо прервала его Нина. – Дело в том, что двадцать два года – это не пустой звук. Мы вырастили детей, прошли через многое вместе. Я не могу просто перечеркнуть всё это, как бы сильно ты меня ни ранил.
Он смотрел на неё с благодарностью и болью.
– Ты лучше, чем я заслуживаю, – сказал он.
– Возможно, – согласилась она. – Но это уже не имеет значения, верно?
Андрей встал, обвёл взглядом кухню, словно запоминая каждую деталь.
– Мне пора, – сказал он. – Такси должно уже подъехать.
Нина кивнула. Она не пошла провожать его в прихожую, осталась сидеть на кухне. Слышала, как он надевает пальто, как грузит чемоданы. Затем он вернулся, встал в дверях кухни.
– Прощай, Нина, – сказал он. – Я позвоню завтра, чтобы договориться о встрече с детьми.
Она молча кивнула. Он смотрел на неё ещё мгновение, потом развернулся и пошёл к выходу. Уже в дверях он остановился и, не оборачиваясь, произнёс:
– Я тебе доверял, а ты так подло поступила со мной.
Эти слова, сказанные спокойным, почти будничным тоном, заставили Нину вздрогнуть.
– Что? – она не поверила своим ушам. – Я с тобой подло поступила?
Андрей обернулся, и она увидела, что глаза его сухи, но полны какой-то глубокой боли.
– Да, – сказал он. – Ты знала про Олега уже неделю. И не сказала мне. Позволила мне жить в неведении, готовиться к трудному разговору, мучиться от чувства вины. А сама всё это время знала и молчала. Наблюдала за мной, как учёный за подопытной крысой.
– Но ты... – она задохнулась от возмущения. – Ты скрывал от меня сына шесть лет! И говоришь о подлости?
– Я знаю, что совершил непростительную ошибку, – ответил он. – Но я всегда считал тебя лучше себя. Более честной, более прямой. А ты... промолчала. Позволила мне буквально разрываться на части всю эту неделю.
Она смотрела на него, не веря своим ушам. Он обвиняет её в нечестности? После всего, что сделал?
– Уходи, – только и смогла сказать она.
– Я тебе доверял, а ты так подло поступила со мной, – повторил он спокойным тоном и ушёл от неё после 22 лет брака.
Дверь закрылась. Нина сидела, сжимая в руках полотенце, и пыталась осознать, что только что произошло. Её муж, отец её детей, мужчина, с которым она прожила большую часть жизни, только что обвинил её в подлости. За то, что она промолчала неделю о его шестилетнем обмане.
И самое удивительное – она поняла, что в глубине души он действительно верил в свою правоту. Верил, что её молчание было предательством их отношений, их доверия. Настолько искренне верил, что это стало для него последней каплей, последним разочарованием.
«Как мало я его знала, – подумала Нина. – Все эти двадцать два года – и так плохо понимала человека, с которым делила постель, растила детей, строила жизнь».
Она встала, подошла к окну. Увидела, как Андрей садится в такси с чемоданами. Смотрела, как машина уезжает, увозя прочь двадцать два года её жизни. И почувствовала странное облегчение. Словно вместе с ним ушла и тяжесть притворства, необходимость соответствовать его представлениям о ней.
«Возможно, – подумала она, – мы действительно никогда по-настоящему не знали друг друга. Возможно, я тоже жила с придуманным образом, а не с реальным человеком».
Она вернулась к столу, к двум чашкам с остывшим чаем. Подняла их обе, отнесла к раковине и решительно вылила содержимое. Затем аккуратно вымыла чашки, вытерла и поставила на полку.
Завтра начнётся новый день. И новая жизнь, в которой ей придётся заново учиться быть собой – без оглядки на чужие ожидания и обвинения.
Самые обсуждаемые рассказы: