Год назад я бы рассмеялся, если бы кто-то сказал, что я окажусь в такой ситуации. Я, успешный бизнесмен, у которого всё просчитано на десять ходов вперед, но сейчас я сижу и не могу принять решение. Причина моих терзаний – она, Катя. Двадцатишестилетняя красавица с четырехлетней дочкой в придачу.
Помню тот день в бутике премиальной одежды, когда я впервые её увидел. Она примеряла вечернее платье, а я застыл, как мальчишка, глядя на её точёную фигуру. Катя была именно такой, каких я всегда искал – ухоженная, спортивная, с блеском в глазах и какой-то особенной, подкупающей наивностью во взгляде. Не из тех гламурных пустышек, что заполонили инстаграм.
Три свидания пролетели как один день. Мы говорили обо всём на свете – о спорте (она оказалась бикинисткой), о жизненных ценностях, о будущем. Я чувствовал, что наконец-то встретил "свою" женщину. Но потом случился тот вечер, когда она, заливаясь слезами, рассказала мне о своей дочери.
Помню, как внутри что-то оборвалось. Я смотрел на её заплаканное лицо и думал: "Почему? Почему именно она должна быть с прицепом?" История была банальной – ранний брак с таким же спортсменом-бодибилдером, его последующее охлаждение после рождения ребёнка, развод. Классика жанра, как говорится.
Я тогда принял решение, которое казалось мне идеальным – оставить её в качестве любовницы, "френдзоны с бонусами", пока не найду что-то более подходящее. Объяснил ей всё честно – что не готов воспитывать чужого ребёнка, что желаю ей счастья, но не с собой. Она плакала, но согласилась.
Целый год я методично искал ей замену. Были и модели, и бизнес-леди, и просто красивые девушки. Но что-то постоянно не складывалось. То меркантильность вылезет, то пустота в глазах, то полное несовпадение взглядов на жизнь. А Катя всё это время была рядом – готовила мне ужины, когда я приезжал, слушала мои рассказы о работе, поддерживала во всём.
Я старался держать дистанцию с её дочкой, но иногда случайно пересекался с девочкой. Милый ребёнок, умненькая не по годам. Однажды она спросила меня: "Дядя Андрей, а почему вы не живёте с нами?" Я тогда сделал вид, что не расслышал вопроса.
Подарки я делал щедрые – айфон последней модели, ювелирка, даже путёвку в Турцию купил им с дочкой. Но всегда подчёркивал – это не забота, это откуп. Катя принимала всё с какой-то обречённой благодарностью. А потом начала меняться – стала тише, грустнее. Я видел, как она страдает, но убеждал себя, что так будет лучше для всех.
Неделю назад случилась эта история с её матерью. Приличная женщина, кстати, совсем не похожа на классическую тёщу из анекдотов. Она пыталась достучаться до меня, говорила о том, как сильно Катя меня любит, как готова посвятить мне жизнь. Я слушал и понимал, что мой уютный мирок рушится.
А вчера Катя пошла ва-банк – приехала к моей матери. И, чёрт возьми, нашла с ней общий язык. Теперь мама постоянно звонит мне, рассказывает, какая Катя замечательная, как хорошо воспитывает дочь, какая она хозяйственная. Господи, да я сам всё это знаю!
Делаю ещё глоток водочки. За окном начинает светать. Я провёл так всю ночь, перебирая в голове варианты. Уехать? Забыть? Начать всё сначала? Но куда я денусь от осознания того, что она действительно лучшее, что случилось со мной за последние годы?
Достаю телефон, открываю галерею. Вот она на последних фото из Турции – счастливая, загорелая, с дочкой на руках. А вот наше совместное фото в ресторане – она смотрит на меня так, как ни одна женщина не смотрела. Или это всё игра? Год – достаточный срок, чтобы разглядеть фальшь. Но я её не вижу.
Звонок телефона вырывает меня из размышлений. Это она. Время шесть утра. Наверное, опять не спала всю ночь. Палец замирает над кнопкой "принять вызов". В голове проносится наша последняя встреча, её слова: "Я просто хочу быть с тобой. Неважно как. Просто быть рядом."
Сбрасываю звонок. Открываю приложение для бронирования билетов. Таиланд, две недели, завтра вылет. Бронирую, не задумываясь. Потом открываю чат с ней и пишу: "Прости. Так будет лучше для всех. Не ищи меня."
Допиваю водку залпом. В груди жжёт, и я не уверен, что дело только в алкоголе. Убираю телефон в ящик стола – не хочу видеть её ответ. Понимаю, что поступаю как последний трус, но по-другому не могу. Страх перед ответственностью за чужого ребёнка сильнее всех остальных чувств.
Выхожу из кабинета, спускаюсь на парковку. Впереди долгая дорога в аэропорт и две недели попыток забыть её. Хотя в глубине души я знаю – не забуду. Как не забуду и того, что сделал самый трусливый выбор в своей жизни.
Машина выезжает на пустынное шоссе. Начинается дождь, или это просто капли на лобовом стекле от моих глаз? Включаю музыку погромче, чтобы заглушить мысли. Впереди новый день и новая жизнь. Жизнь без неё. Без них. Жизнь труса, который побоялся стать счастливым.