— Сказала с металлом в голосе, что рожать она не будет, понимаешь? Всё! Закрыли тему! – рассказывает про невестку Полина Аркадьевна. – Один у неё уже есть — от другого мужика. А мне теперь, значит, без внуков оставаться?!
— Ну, слушай, может, ей правда тяжело было… — неуверенно пробормотала соседка по даче.
— Да ладно уж, тяжело! Мы что, легко рожали? Я с Таней вообще под капельницей лежала три дня после родов, потом сама встала, пошла, и ничего. И Лешку родила, и третьего ребеночка, Васеньку. Васенька, к сожалению, недолго прожил, болел, ну, это дело давнее уже… Мы и четвертого хотели, но не получилось уже. Муж сказал, двоих будем растить, благо, дочь и сын, полный комплект. Хотя я очень завидовала многодетным всегда… А тут, одного ребенка родила — и всё, травма на всю жизнь! Психологическая, понимаешь ли!
…С тех пор как Лёшка женился на Ане, у Полины Аркадьевны жизнь будто треснула по шву. Вроде бы хорошая девка. Тихая, опрятная, работает, квартиру свою сдает, с деньгами обращается аккуратно, не транжира. Дом у неё всегда чистый, у Лёшки рубашки отглажены, еда на выбор — хочешь котлеты, хочешь азу. И к мужу она по-хорошему — не орет, не пилит. Даже дочка у нее есть, отличная малышка.
Но вот только одного нет. Того самого.
— Мам, ну ты чего опять? У нас и так семья. Есть ребенок, мы вместе живем. Тебе что, мало? — Лёшка заводился каждый раз, как только разговор заходил про родного внука.
— Мало, Лёш. Мало. Я мечтала, что вот ты женишься, детки пойдут, а я их на дачу, компотики, ягодки свои, всё как у людей…
— Ну… Мам, мало ли, что ты мечтала. Не всегда получается то, что хочешь. Бывает.
— Не получается — это если не смогли. А тут — не захотели!
Аня прямо заявила: рожать больше не будет. Ни при каких условиях. И даже не из-за капризов. Просто — точка.
Первый брак у неё был, как она говорила, по глупости. Забеременела случайно, замуж выскочила в спешке. Беременность сложная — угрозы, больницы. Роды — вообще ад. Дочка родилась слабенькая, с трудом выкарабкались. Аня еле выжила, у неё даже правая рука на время отказала. А через полгода муж собрал вещи и ушёл.
— Ну ты же сильная, справишься, — сказал ей на прощание. И оставил с младенцем на руках, в съёмной квартире и без копейки.
Она справилась, да. Объявления расклеивала с ребёнком в слинге, уборки брала, потом с подругой такой же — обе с грудничками — в однушке жили. Пока одна сидит с детьми, вторая моет полы. Потом наоборот. В сад дотянули — вздохнули.
Когда Алексея встретила, вообще казалось — вот оно, счастье. Он принял и её, и дочку. Играл с девочкой, на площадку водил, книжки читал. На день рождения устроил праздник с аниматорами. Девочка его папой называть начала.
— И всё хорошо. Ну зачем ты, Поля, портишь? — пыталась её однажды образумить соседка. — Ты внуков хочешь — так вот тебе внучка, хоть и не по крови. Готовая уже!
— Это не то, Таня. Ты сама знаешь. Оно всё чужое. Не то ощущение…
Аня же говорила прямо:
— Я и одного-то потянула чудом. А сейчас у меня нет сил. Я во всем жду подвоха. Сейчас всё хорошо — а завтра? Опять одна? Опять с грудничком, без денег, без опоры?
— Ну так ты сейчас не одна! — чуть не закричала тогда Полина Аркадьевна. — Есть Лёшка! Есть я, в конце концов!
— Извините, Полина Аркадьевна, но вы-то причем? —ответила Аня. — Я не могу рожать только потому, что вы внуков хотите. Это моя жизнь, моё здоровье, моя дочка. И я ей ещё нужна живая, а не поломанная.
С тех пор Полина Аркадьевна обиделась. Молчит. На праздники звонит — Лёшке. Поздравляет.
— Вот и получается, что троих детей родила, двоих вырастила, а внуков — ноль, — говорит Полина Аркадьевна. — Дочка — бесплодна. А невестка — принципиально. Значит, вот так всё. На этом роду моём и конец?
А вы как считаете — имеет ли право свекровь обижаться на невестку за нежелание рожать?