Блин, в то утро понедельника всё пошло наперекосяк с самого начала. Будильник — зараза такая — не прозвенел, а эта дурацкая кофемашина сломалась, как назло. В метро — ну вы представляете? — народу битком, дышать нечем. Я прибежала в офис вся растрёпанная, запыхавшаяся, опоздав минут на пятнадцать. Наша контора занимала два этажа в каком-то пафосном бизнес-центре, и я там уже почти три года вкалывала маркетологом.
— Настя, ты чего опять опаздываешь? — Виктория Павловна, наша эйчарша, прямо-таки просканировала меня своим фирменным взглядом, пока я судорожно пыталась привести себя в порядок прямо в коридоре.
— Да блин, сорри, сегодня прям всё из рук валится... — я только и смогла пробормотать, пытаясь пригладить свои дурацкие волосы.
Викусик поджала губы, но промолчала. Чёрт возьми, с каждым днём атмосфера в офисе становилась всё более напряжённой. Три месяца назад к нам пришёл новый генеральный — Антон Сергеевич Климов. И всё, приплыли. Тушите свет.
Я влетела в свой кабинет, воткнула комп в розетку и сразу увидела письмо от начальника отдела.
«Совещание в 10:00 у директора. Обязательно!!!»
Часы показывали 9:55. Вот ж блин! Даже кофе не успею выпить. Я схватила ежедневник и телефон и понеслась на третий этаж, где располагался кабинет нашего директора.
Там уже все собрались: начальник отдела маркетинга Игорь, дизайнерша Ленка, наш SMM-щик Дима и копирайтер Алиска. Все сидели, как на иголках, это было видно невооружённым глазом.
— Ну что, Настенька, соизволила посетить нас своим присутствием? — Климов так саркастично протянул, что меня аж передёрнуло. — Мы уже минут десять как тебя ждём.
Я уставилась на часы — было ровно 10:00, ни минутой больше!
— Но совещание же на десять назначено... — я растерянно пробормотала.
— Я люблю, когда люди приходят заранее, — отрезал он. — Давай, садись уже, не тяни время.
Я плюхнулась на свободный стул рядом с Алиской, которая под столом еле заметно сжала моё запястье. Типа, держись, подруга.
Совещание было про новую рекламную кампанию нашего главного продукта — какого-то там программного обеспечения для бизнеса. Я, между прочим, горбатилась над этой презентацией всю предыдущую неделю, чуть ли не ночевала в офисе.
— Так, теперь послушаем Анастасию и её, хм, гениальные идеи, — Климов откинулся в кресле с таким видом, будто уже приготовился слушать бред сумасшедшего.
Я начала свою презентацию, старалась говорить уверенно, но каждый раз, когда делала паузу, этот гад или вздыхал, или глаза закатывал. Бесило просто нереально!
— И вот таким образом мы сможем поднять конверсию процентов на тридцать в первый же месяц, — закончила я свой доклад, внутренне уже готовая к тому, что сейчас начнётся.
Тишина. Климов смотрел на меня так, словно я только что предложила продавать нашу программу в комплекте с живыми крокодилами.
— И это всё? — спросил он наконец. — Три недели работы, и вот такое... полное ничто?
— Но... цифры же показывают, что...
— Какие цифры? — он перебил меня на полуслове. — Эти твои расчёты с потолка взяты. Где анализ конкурентов? Где нормальное обоснование бюджета? Это даже не набросок, это какой-то... бред.
Я чувствовала, как моё лицо горит — не то от стыда, не то от злости. Я ж знала, что моя презентация была хороша! Да я там всё до мелочей продумала, все нюансы учла, но этому козлу просто надо было меня унизить перед всеми.
— Я могу доработать, если вы скажете конкретно, что не так, — выдавила я из себя.
— Доработать? — Климов аж рассмеялся. — Нет, Настя, это нужно в мусорку выкинуть и начать с нуля. И в этот раз, будь добра, включи мозги.
После совещания я вернулась к себе, еле сдерживаясь, чтобы не разреветься прямо там. И ведь не первый раз такое! С тех пор как этот хмырь стал директором, он постоянно докапывался до моей работы, причём делал это так, чтобы побольнее задеть. Да и не только до меня — до всех баб в офисе.
— Да забей ты на него, — сказала Алиска, заглянув ко мне. — Ты же сама знаешь, что твой проект был отпадный. Он просто козёл редкостный.
— Знаю, но сколько можно это терпеть? — я раздражённо откинулась на спинку кресла. — У меня уже голова кругом от всего этого дерьма. Вчера заставил меня отчёт переделывать три раза, а потом заявил, что первый вариант был лучше! Нет, ну это нормально вообще?
— А помнишь, что он Ленке на прошлой неделе выдал? — Алиска аж головой покачала. — «Для девушки твоих лет неплохо шаришь в дизайне». Ей тридцать пять лет, блин! И она в этой профессии уже лет пятнадцать!
Мы ещё поболтали, и мне чуток полегчало. Но проблема осталась – нужно было переделывать весь проект к завтрашнему утру. Вот дерьмо!
Я засиделась допоздна. За окном уже стемнело, почти все свалили домой. Я была вся в работе, когда услышала, как открылась дверь.
— Ещё работаешь? — это был Климов собственной персоной. Стоял, прислонившись к косяку, со стаканом виски в руке. Класс, просто класс.
— Да, переделываю презентацию, как вы и сказали, — процедила я.
— Молодец, трудяга, — он подошёл и уселся на край моего стола. От него несло алкоголем за километр. — Знаешь, Настя, ты ведь способная девочка. С твоими данными можно многого добиться.
— Спасибо, — я продолжала смотреть в монитор, лишь бы не встречаться с ним взглядом.
— Но тебе нужна правильная поддержка, — продолжил он, наклоняясь ближе. — Я мог бы тебе помочь. Мы могли бы обсудить твои перспективы... в неформальной обстановке.
Я почувствовала, как его рука легла мне на плечо. Внутри всё оборвалось. Вот же ж...
— Мне надо бежать, — я встала так резко, что чуть не опрокинула стул. — Уже поздно, а мне ещё работу дома закончить надо.
— Да ладно тебе, никуда твоя работа не денется, — он улыбнулся, но глаза оставались холодными. — Я знаю классный ресторанчик недалеко.
— Нет, спасибо, у меня другие планы.
Я на скорую руку собрала вещи, вырубила комп и рванула к выходу. Сердце колотилось где-то в горле.
— Настя, — окликнул меня Климов, когда я уже была у двери, — подумай о моём предложении. Я могу быть очень полезным другом... или очень неприятным врагом.
Той ночью мне ни в какую не спалось. Башка была забита мыслями о том, что за фигня происходит в конторе. Это ж не первый раз, когда Климов пытался «поближе познакомиться» с сотрудницами. Ходили слухи, что несколько девчонок из других отделов уже огребли от его домогательств. Одна даже свалила из компании, не выдержав.
Утром я припёрлась в офис пораньше, чтобы не нарваться на Климова один на один. Но этот гад всё равно нашёл меня в кофейной комнате.
— Доброе утро, Настенька, — сказал он до тошноты радостным голосом. — Как настроение?
— Нормально, — буркнула я, делая вид, что жутко занята приготовлением кофе.
— Отлично. Хочу глянуть твою новую презентацию сегодня после обеда. И ещё, — он понизил голос, — я забронировал столик на двоих в «Белуге» на восемь вечера. Надеюсь, ты составишь мне компанию.
Это даже не вопрос был — утверждение. Я почувствовала, как к горлу подступает тошнота.
— Антон Сергеевич, боюсь, что не смогу. У меня... у меня день рождения мамы.
— Да? — он прищурился. — Жаль. Очень жаль. Тогда жду твою презентацию в три. И, Настя, в этот раз она должна быть идеальной.
В три я постучалась в его кабинет.
— Входи! — рявкнул он.
Я вошла, держа в руках папку с распечатками и флешку с презентацией.
— А, Настя, — он даже не поднял глаз от бумаг. — Кинь всё сюда. Гляну, когда время будет.
— Но вы же сказали, что...
— Я знаю, что я сказал, — отрезал он. — Но у меня планы поменялись. Посмотрю, когда смогу.
Я положила папку на стол и повернулась к выходу.
— И, Настя, — добавил он, когда я уже была у двери, — если вдруг передумаешь насчёт сегодняшнего вечера, предложение в силе.
В тот момент я всё решила. Нафиг! Я больше не могла так жить. Вечное напряжение, унижения, страх... достало уже по самое не могу.
Вернувшись в свой кабинет, я открыла почту и начала настрочивать заявление об увольнении. Руки дрожали, но я чувствовала какое-то странное облегчение. Закончив, я отправила письмо в HR и начальнику отдела, но не Климову. Не хотела объясняться с этим гадом. Не хотела давать ему шанс ещё раз поиздеваться.
Через час меня вызвала Виктория Павловна.
— Настя, что стряслось? — спросила она с беспокойством. — Чего ты вдруг решила уволиться?
Я замялась. Рассказать правду? А что это изменит? Климов же гендиректор, его сам владелец компании назначил.
— Да просто поняла, что хочу двигаться дальше, — соврала я. — Получила офер от другой компании, вот и решила...
Виктория смотрела на меня так, будто видела насквозь.
— Настя, ты же знаешь, что мне можно доверять? Если что-то не так...
— Да всё нормально, правда, — я выдавила улыбку. — Просто время перемен.
В её глазах я увидела понимание. Может, она догадывалась, в чём дело. Может, даже знала о других случаях. Но ничего не сказала. Только кивнула и стала оформлять бумаги.
— Две недели отработаешь?
— Если можно, я бы хотела уйти раньше, — попросила я. — У меня есть накопленные отпускные, которые я могла бы использовать.
— Окей, — согласилась она. — Я всё оформлю.
Домой я пёрлась пешком, хотя жила довольно далеко от офиса. Мне надо было прочистить мозги. Я чувствовала себя и опустошённой, и одновременно — как будто гора с плеч. Три года в этой компании — и вот так всё заканчивается. Фигово.
На следующий день я пришла рано, чтобы собрать вещи и передать дела. Конечно, встречи с Климовым избежать не удалось.
— Настя, на минутку, — он возник в дверях, когда я складывала барахло в коробку.
— Да, Антон Сергеевич, — я старалась говорить ровно, хотя внутри всё кипело.
— Говорят, ты увольняешься, — сказал он нейтрально, но глаза смотрели так, что мороз по коже.
— Ага, ухожу.
— Могу я узнать, почему?
— Другое предложение получила, — повторила я ту же фигню, что и Виктории.
— Интересно, — он ухмыльнулся. — И куда же ты идёшь?
— В одну небольшую компанию, — я продолжала складывать вещи. — Вы её вряд ли знаете.
— И всё же?
— Предпочитаю пока не говорить, — я старалась не встречаться с ним взглядом.
— Настя, Настя, — он покачал головой, как будто я была неразумным ребёнком. — Ты же понимаешь, что маркетологов сейчас как грязи? А вот хорошая рекомендация от такой компании, как наша, дорого стоит.
Вот это уже была угроза, даже не скрытая особо. Типа, если я растреплю о его выходках, он позаботится, чтобы я работу в этой сфере не нашла. А сфера маркетинга — она ж маленькая, все друг друга знают.
— Понимаю, — буркнула я.
— Вот и отлично, — он растянул губы в улыбке. — Удачи на новом месте.
Последний день в конторе прошёл как в тумане. Коллеги устроили прощальный обед, дарили какие-то открытки и фигню всякую. Все спрашивали, куда я ухожу, а я продолжала тупо бормотать про «небольшую развивающуюся компанию». Никто не знал правды, даже Алиска, с которой мы были близки.
Вечером, когда я уже собиралась сваливать, ко мне подошла Ленка.
— Насть, можно тебя на два слова? — спросила она, оглядываясь по сторонам.
Мы отошли в коридор, подальше от лишних ушей.
— Я знаю, почему ты уходишь, — тихо сказала она. — Со мной было то же самое.
Я даже не стала притворяться, что не понимаю, о чём она.
— И что ты сделала?
— Ничего, — Ленка опустила глаза. — У меня ипотека и ребёнок, я не могу позволить себе потерять работу. Но ты молодец, что решилась.
— Я не молодец, — я помотала головой. — Просто больше не могу так.
— Может, ты бы могла... ну, пожаловаться куда-нибудь? В инстанции какие-то? — неуверенно предложила она.
— Куда? Он же гендир, над ним только владелец, который, говорят, его старый друг.
— Да, наверное, ты права, — вздохнула Ленка. — В общем, удачи тебе.
Она обняла меня, и я почувствовала, как она дрожит.
Из офиса я ушла с коробкой барахла и тяжёлым сердцем. Я знала, что поступаю правильно, сваливая оттуда, но чувство какой-то незавершёнки, несправедливости не давало покоя.
Первые недели после увольнения я просто кайфовала от свободы. Впервые за хрен знает сколько времени я могла дрыхнуть до обеда, не париться о дедлайнах и не дёргаться от каждого звука уведомлений на мобиле. Потом начала потихоньку искать новую работу, но так, без особого рвения. Мне нужно было время, чтобы прийти в себя.
Я чаще стала видеться с друзьями, записалась на йогу, читала книжки, до которых раньше руки не доходили. Постепенно весь этот негатив стал отпускать, и я стала думать о будущем с меньшим отвращением.
Как-то раз, листая ленту в соцсетях, я наткнулась на статью о сексуальных домогательствах на работе. Там рассказывалось о том, как часто жертвы боятся говорить о таком из-за страха потерять работу или испортить репутацию. И тут до меня дошло – я ведь поступила точь-в-точь как в этой статье! Свалила тихо-мирно, не создавая проблем. А что, если Климов продолжает так себя вести с другими бабами? Что, если после меня появились новые жертвы?
Эта мысль не давала мне спать по ночам. Я начала гуглить инфу о том, как можно бороться с такими случаями, какие есть законы и прочая юридическая муть.
Как-то вечером позвонила Алиска.
— Привет, Насть! Ты как там?
— Да потихоньку, налаживаю жизнь, — ответила я. — А у вас как дела?
Алиска замялась.
— Ну, у нас всё по-старому. Хотя нет, не всё... Помнишь Машку из бухгалтерии? Она тоже увольняется на этой неделе.
— Да ладно! Почему?
— Официально — по семейным обстоятельствам. Но ходят слухи, что у неё был конфликт с Климовым. Он якобы предложил ей «особые условия работы», если ты понимаешь, о чём я.
У меня внутри всё перевернулось. Значит, я была права – ничего не изменилось, козёл продолжает творить свои делишки.
— А что Виктория? В курсе?
— В курсе, конечно. Все в курсе. Но что она может сделать? Он же блин начальник.
После этого разговора я не могла уснуть. Мысли крутились вокруг одного – я должна что-то сделать. Не могу просто сидеть и знать, что эта фигня продолжается.
На следующий день я накатала длиннющее письмо владельцу компании, расписала всё, что происходило со мной и другими девчонками в деталях. Я не знала, дойдёт ли оно до адресата, но мне надо было хотя бы попытаться что-то изменить.
Ответа не было ни на следующий день, ни через неделю. Я уже почти забила на это письмо, как вдруг позвонила Алиска.
— Настя, офигеть что творится! — в её голосе было столько восторга, что я чуть не оглохла. — Климова уволили!
— Чего?! Когда?
— Сегодня утром! Прикинь, заявился сам Михаил Дмитриевич — владелец наш, собрал всех и объявил, что с сегодняшнего дня Климова больше нет в компании. А потом извинился перед всеми бабами за то, что «не заметил проблему раньше».
Я не могла поверить своим ушам. Неужели моё письмо всё-таки дошло?
— А что будет дальше? Кто теперь главный?
— Пока какой-то временный, — сказала Алиска. — Но говорят, что ищут женщину на эту должность. Представляешь?
Мы ещё поболтали, и я почувствовала такое облегчение, что аж прослезилась. Наконец-то хоть какая-то справедливость в этом мире!
Через несколько дней мне позвонили с незнакомого номера.
— Анастасия? — спросил какой-то женский голос. — Меня зовут Марина Ковалева, я журналистка из GQ. Мы готовим материал о сексуальных домогательствах в бизнесе, и нам стало известно о вашей истории с компанией «НоваСофт». Не могли бы вы дать нам интервью?
Я впала в ступор. Откуда они узнали? Кто им рассказал?
— Я... не уверена, — пробормотала я. — Это довольно личное...
— Понимаю ваши сомнения, — сказала журналистка. — Но ваша история может помочь другим женщинам, которые оказались в такой же ситуации. Мы могли бы опубликовать интервью анонимно, если хотите.
Я задумалась. Рассказать всё публично — страшно. Но что, если это действительно поможет другим?
— Мне надо подумать, — сказала я наконец.
— Конечно, вот мой номер. Звоните, когда решите.
Целую неделю я взвешивала все за и против. С одной стороны, жутко боялась шумихи, возможных последствий для карьеры. С другой — чувствовала, что должна об этом говорить открыто. Посоветовалась с друзьями, даже с психологом поговорила, к которому начала ходить после увольнения. В итоге решила согласиться, но только если моё имя не будут менять — я хотела нести ответственность за свои слова по-взрослому.
Встречу назначили на следующую неделю. Я жутко нервничала, но была полна решимости. Мы встретились с Мариной в каком-то уютном кафе в центре. Она оказалась приятной тёткой лет сорока, с умными глазами и располагающей улыбкой.
— Я знаю, что говорить о таком нелегко, — сказала она, когда мы уселись за столик. — Но поверьте, ваша история очень важна.
И я начала рассказывать. О том, как постепенно атмосфера в конторе становилась всё более токсичной. О том, как Климов унижал женщин, отпускал двусмысленные комплименты, пытался затащить на «неформальные встречи». О том, как страшно было каждый день тащиться на работу. И о том, как я в итоге решила тихонько свалить, боясь последствий.
— Многие думают, что если баба не орёт громкое «нет», значит, она согласна, — говорила я. — Но это не так просто, когда на кону твоя карьера, твоя репутация, да и просто деньги на жизнь.
Марина слушала внимательно, иногда задавая уточняющие вопросы. Она не осуждала меня за то, что я не устроила скандал, не осталась и не противостояла Климову в открытую. Она понимала, что в таких ситуациях нет «правильного» решения.
— А что вас подтолкнуло написать владельцу компании в итоге? — спросила она.
— Осознание того, что моё молчание делает меня соучастницей. Что, уйдя тихо, я по сути разрешаю этому продолжаться. И мне стало страшно за других баб, которые всё ещё там работали или придут туда в будущем.
— И вы не боялись, что Климов выполнит свои угрозы? Что помешает вам найти работу в этой сфере?
— Боялась, конечно, — призналась я. — Но страх за других оказался сильнее.
Интервью длилось часа три. Мы говорили не только о моём опыте, но и о системных проблемах домогательств в бизнесе, о том, почему жертвы молчат, и о том, что надо бы менять и в обществе, и в законах.
Когда мы закончили, Марина пожала мне руку с искренним уважением.
— Спасибо, Анастасия. Разговор был непростой, но он того стоил. Материал выйдет через пару недель. Я пришлю вам черновик для согласования.
Выйдя из кафе, я почувствовала какую-то странную лёгкость. Будто тяжеленный рюкзак скинула с плеч. Впервые за долгие месяцы я по-настоящему улыбнулась.
Статья вышла ровно через две недели. Называлась «Цена молчания: история одного увольнения». Кроме моего интервью, там были комментарии всяких психологов, юристов, истории других женщин с похожими ситуациями. Моя фотка красовалась на развороте – я смотрела прямо в камеру, не улыбаясь, но с достоинством.