Тамара Андреевна затормозила. К ней торопливо шла диспетчер, Лена.
– Лен, что стряслось? У нас ведь телефоны есть.
– Тамара Андреевна, там опять этот вызов поступил.
– Какой именно?
– Ну, про ту девочку, которая сознание теряет.
Тома удивлённо приподняла брови.
– Не может быть. Я же только вчера у неё была. Ребёнок в полном порядке. Я предлагала родителям её обследовать, но отец был категорически против. Что вообще происходит?
Лена развела руками.
– Ну, всякие люди бывают, со своими особенностями, но мы не можем игнорировать вызов, тем более это ребёнок, а все остальные бригады заняты.
– Хорошо, я поеду. Подождите минутку, сейчас бумаги сдам.
***
Спустя несколько минут Тамара уже сидела в машине скорой помощи, откинувшись на спинку сиденья и закрыв глаза. Двадцать лет Тамара Андреевна проработала заведующей отделением в самой крупной больнице города. Её очень ценили, но это касалось только работы.
Дома Тамара чувствовала себя кем угодно, но только не человеком. Её муж Костя когда-то поразил её с первого взгляда, она моментально влюбилась, и он ответил ей взаимностью. Их отношения развивались стремительно, и Константин всё сильнее подчинял её своей воле. Они работали в одной больнице, Тома – в терапевтическом отделении, а Костя – в неврологическом.
То, что супруг перегибает палку, Тамара осознала не сразу. Всё происходило постепенно, почти незаметно. Сначала он объявил, что будет распоряжаться семейным бюджетом, и Тома согласилась, даже обрадовавшись появившемуся свободному времени. Затем он начал упрекать её из-за порванных колготок и маникюра:
– Тамар, нельзя ли носить поаккуратнее? И ногти – ну неужели ты не можешь сама привести руки в порядок? Не думаю, что ты настолько загружена на работе, что у тебя нет свободного часа. И эта парикмахерская… Зачем? Зачем постоянно стричь и красить волосы? Ты женщина, должна быть естественной. Длинные волосы и натуральный цвет – вот что украшает.
Постепенно Тома научилась всему сама: красила волосы дома, перестала ходить в парикмахерскую, сама ухаживала за ногтями. А потом однажды она опоздала. Ну как опоздала – просто вернулась домой на двадцать минут позже обычного, задержавшись с подругой, которую давно не видела.
Костя кричал на неё, называл ужасными словами. Тому она никогда не видела таким – его взгляд был чужим, словно он её не узнавал. Потом он, правда, извинился, но неприятный осадок остался.
***
Прошло, наверное, полгода, и она снова задержалась с вызовом. Она почти забыла тот случай, вспомнив о нём лишь у самой двери, даже тряхнула головой, отгоняя воспоминания, а затем открыла дверь. Едва она услышала щелчок замка, как её лицо пронзила острая боль. Она упала, а Костя навис над ней, его лицо исказилось от ярости, и он заорал:
– Где ты была? Где, я спрашиваю!
Он замахнулся, и Тамара инстинктивно оттолкнула его. Тогда он словно потерял рассудок, бил её прямо в прихожей, сначала руками, потом ногами.
Она потеряла сознание и очнулась уже в постели. Лучше бы она не приходила в себя. Костя был рядом, но уже не бил её, а делал что-то совсем другое.
Она провела дома пять дней. Синяки на лице почти сошли, а вот на теле… Но Костя сказал, что тело никто не увидит, и вопросительно посмотрел на неё. Тамара, видя, как его глаза наливаются злостью, торопливо кивнула.
– Тамар, ты должна меня понять. Я не хочу всего этого, но если ты продолжишь себя так вести…
Тома поспешно закивала головой. Она больше не опаздывала, но Костя всё равно находил поводы для «воспитания». Она уже знала, что это нужно ему примерно раз в три месяца. Она терпела, прожив так почти пятнадцать лет. После очередного «воспитания» у неё случился выкидыш. Костя, к слову, совсем не расстроился. А потом, когда муж особенно «постарался», Тамара сказала себе: «Всё, хватит с меня».
***
Ночью, когда он дежурил, она пришла в полицейский участок. Там, едва не упав прямо перед следователем, она всё рассказала, а затем потеряла сознание. Уже теряя сознание, она успела прошептать: «Только не в ту больницу, где он работает».
Дело получило широкую огласку. Внезапно появились любовницы Кости, которых, как выяснилось, у него было немало за годы их совместной жизни, и некоторые из них дали показания. В итоге всё закончилось тем, что Костю поместили в психиатрическую клинику – помогли средства его родителей. Потом он вышел и уехал, как говорят, за границу.
Тамара уволилась из больницы, где всё ещё работали некоторые из бывших пассий её мужа. Она не смогла бы с ними встречаться, да и вообще общаться с людьми, которые знали о ней всё. Она устроилась на скорую помощь и нисколько об этом не жалела.
***
Тамара резко выпрямилась и посмотрела на дорогу.
– Степанович, заверните к торговому центру.
– Что-то забыли?
– Да, точно.
Тамара быстро вышла из машины и направилась к магазину. Пройдя по вестибюлю, она увидела то, что искала, и зашла внутрь.
– Мне нужна самая маленькая видеокамера, чтобы её можно было подключать и просматривать записи.
***
Тамара Андреевна вошла в уже знакомую комнату, где, казалось, её ждали с тревогой. Её встретил отец девочки, мать, по всей видимости, была рядом с дочерью. Мужчина с трудом скрывал своё раздражение.
– Я не понимаю, почему вы не можете поставить диагноз?
Тома тяжело вздохнула.
– А я не понимаю вас. Существуют заболевания, которые можно диагностировать только в стационаре, с использованием специального оборудования. У нас этого в машине нет. Я могу помочь лишь в том объёме, который позволяет осмотр на дому.
Мужчина махнул рукой.
– Я всё же надеюсь, что вы разберётесь.
Он впервые не последовал за ней в комнату, остановившись в дверном проёме, что, однако, не помешало ему внимательно наблюдать за Тамарой.
– Ну, Сонечка, привет. Рассказывай, что у тебя случилось.
Девочка пожала плечами.
– Всё было хорошо, а потом в глазах потемнело, и я упала.
– А сейчас как ты себя чувствуешь?
– Сейчас нормально.
Тамара Андреевна повернулась к отцу девочки.
– Вы напрасно не хотите меня послушать. Следует понимать, что такие обмороки не возникают просто так. Ребёнок же не проявляет беспокойства?
Мужчина как-то дёрнулся.
– Нет, а с чего ей нервничать?
Тамара посмотрела на мать девочки.
Перед ней стояла молодая женщина, очень худая, почти прозрачная, с каким-то потухшим взглядом.
– А вы почему молчите? Как мать, вы хоть понимаете, что ребёнку нужно обследование? Не дай бог, там какая опухоль.
– Муж лучше знает, что нужно делать.
Она отвела взгляд, и Тамара почувствовала неладное. Она снова повернулась к мужчине.
– Простите, не могли бы вы мне стакан воды принести?
Он посмотрел на жену, та тут же вскочила и пошла на кухню. Пока муж следил за ней взглядом, Тамара незаметно просунула маленькую камеру между мягкими игрушками. Хорошо, что ребята в магазине всё настроили заранее.
Ближе к рассвету вызовов стало меньше, и Тамара наконец зашла в приложение камеры на своём телефоне. И, как оказалось, очень вовремя. Отец той девочки как раз избивал свою жену. Самой малышки в комнате не было, и оставалось только гадать, где она.
– Господи! – Тамара резко поднялась. Водитель удивлённо посмотрел на неё, затем на экран телефона и присвистнул.
– Ничего себе!
Мужчина на экране тем временем кричал:
– Осталось совсем немного, и тогда ты мне больше не понадобишься.
Тамара напряжённо вглядывалась в экран.
Она понимала: если сейчас туда сунется, её не просто отчитают, но ещё и обвинят во вмешательстве. Прошло ещё минут пять, и мужчина оставил свою жертву, начал собираться.
– Степанович, живо к ним!
Водитель покачал головой.
– Ты уверена?
– Да, на все сто. В своё время мне никто не помог, и мой муж колотил меня пятнадцать лет. Из этого болота очень трудно выбраться, когда опереться не на кого.
Степаныч посмотрел на неё с удивлением, потом тронул машину с места.
– Ну, Андреевна, умеешь удивлять. Чтобы ты – и терпела…
***
– Я уеду часа на два-три. Ну, ты знаешь, двери никому не открывать, а если что – сама понимаешь, хуже будет всем.
Женщина посмотрела на него.
– Антон, отпусти нас. Нам ничего не нужно. Забирай все деньги. Меня не жалеешь, хоть дочь пожалей.
Он подошёл к жене, взял её за подбородок.
– Нет, моя милая, так меня не устраивает. Я хочу пользоваться деньгами спокойно, не думая, что когда-нибудь где-нибудь вы можете появиться. Всё, я пошёл.
***
Как только он вышел, в комнату вбежала девочка. Она обхватила мать обеими руками, и они так и остались сидеть на полу. Тамара нажимала и нажимала на кнопку звонка. Наконец дверь приоткрылась. Женщина испуганно посмотрела на неё.
– Вы… Но мы вас не вызывали. У нас всё хорошо.
– У вас? У вас всё плохо. Послушайте меня. Меня тоже бил муж, и я ужасно боялась. Не могла уйти и терпела. Но я была одна. А у вас – дочка. Собирайтесь. Мы отвезём вас в безопасное место, зафиксируем побои и поможем.
– Нет, что вы, вы ошиблись. У нас всё в порядке.
Взгляд женщины забегал.
– У нас правда всё хорошо.
– У вас может не быть второго шанса. Не думайте о себе. Подумайте о Соне.
– Он нас найдёт.
– Вы будете не одни. Он вас больше не тронет.
Из темноты раздался детский голосок:
– Мамочка, давай, пожалуйста, убежим.
И женщина встрепенулась.
– Я… Я очень боюсь… Я сейчас…
Она метнулась куда-то вглубь дома и через пару минут вернулась с небольшой сумкой.
– Я прошу вас, помогите нам. У нас никого нет.
Они сели в машину и быстро поехали в сторону станции.
– Как вас зовут?
– Валерия. Понимаете, мой папа оставил большое наследство мне и Сонечке. И там большими буквами написано, что зятю распоряжаться деньгами запрещено. Папа чувствовал, что он за человек, хотя я ничего ему не говорила. А он ждёт. Просто ждёт. Как он сам говорил, у него два варианта. Первый – дождаться, пока я начну сопротивляться, и тогда он объявит меня недееспособной. Второй – это когда я не выдержу и просто покончу с собой. В обоих случаях он становится единственным родителем Сони.
– Ничего себе…
– Да, люди из-за денег на многое готовы, но тем лучше. Его не признают сумасшедшим, у него есть мотив. Так что если ко всему правильно подойти, вашему мужу грозит реальный срок.
– Нет, он выкрутится. У него деньги. Ваши деньги.
Валерия удивлённо посмотрела на неё.
– Да. Звоните в банк, блокируйте карты, а потом используйте ваши деньги сами, чтобы обезопасить себя.
Лера пожала плечами.
– У меня нет телефона. Андрей не разрешал.
– А документы есть? Да, знаю… шифр сейфа. Звоните с моего.
Женщина взяла телефон, с минуту смотрела на него, потом решительно набрала номер банка. Степанович повернулся к Тамаре.
– Андреевна, у меня племянник тут в полиции начальник. Не самый главный, конечно, но человек влиятельный. Может, к нему поедем? Он один живёт, и сегодня выходной.
– Это удобно?
– Удобно. Он хоть и мент, но мужик мировой.
Через полчаса Степаныч высадил их у дома племянника. Тот уже ждал. Мужчина и правда оказался очень хорошим человеком, к тому же умел слушать и задавать нужные вопросы. Валерия говорила и говорила, рассказывая такие подробности, что кровь стыла в жилах. Кирилл постучал пальцами по столу.
– Я считаю, вам нужно остаться здесь на несколько дней. Пока откроем дело. Пока заключим вашего мужа под стражу.
– Под стражу?
– Да. Видите ли, я вспомнил его и вспомнил дело о смерти вашего отца, в котором до сих пор много непонятного. А сейчас, мне кажется, я начинаю понимать, что к чему.
– Вы хотите сказать?
– Пока я ничего не хочу говорить. Я работаю там, где верят только фактам.
***
Когда Тамара уезжала, Соня спала на диванчике. Лера словно начала дышать полной грудью. Тома была уверена, что оставляет девочек в надёжных руках. Здесь их точно никто искать не будет. На следующий день погода была прекрасная. Тамара шла на работу пешком. У самых ворот станции ей навстречу шагнул Андрей, муж Валерии.
– Стой! – Он схватил её за куртку. – Говори, где они? Я знаю, это ты их увезла!
Тамара попыталась оттолкнуть его, но он вцепился ей в горло. Глаза его были безумными, руки дрожали.
– Да пошёл ты… Готовься сесть в тюрьму. – Она говорила с трудом, потому что пальцы сжимались на её шее всё сильнее. – Ты труп… Ты сломал всё, что я так тщательно готовил.
Он не успел договорить. Какая-то сила подняла его в воздух, и через секунду он уже корчился на земле.
– Вы все пожалеете, все!
Над ним склонились Кирилл и Степанович. Тому била мелкая дрожь.
Суд состоялся только через полгода. Кирилл всерьёз занялся делом. Теперь, на основании заявления Валерии, он смог провести обыск у них дома. Что-то нашёл, что-то сопоставил, доказав, что именно Андрей виновен в смерти отца Леры.
Тамара видела, что Кирилл стал настоящей опорой для Леры и Сони. И ещё через полгода они пригласили её на свою свадьбу.
Конец.
👍Ставьте лайк, если дочитали.
✅ Подписывайтесь на канал, чтобы читать увлекательные истории.