О детской травме, полученной из-за сбежавшего в тундру хомяка, о том, что Москве не хватает массового потока смеющихся людей, и о выставке в пространстве «Суздальский Коллайдер».
Я родился…
На полуострове, укомплектованном в достатке снегом и всей таблицей Менделеева — казалось бы, живи, пей охлажденные коктейли да рябчиков заполярных жуй! Но не все так просто в городе Норильске, и детство мое случилось веселым… до того момента, как мой любимый хомяк Рома не сбежал от меня в тундру, где был мгновенно слизан поедавшим бруснику Северным оленем. От обретенной травмы я начал все страстно резать ножницами и быстро превратился в коллажиста.
Сейчас живу…
В солнечной стране Лимпопо с дикими-дикими чайкоподобными троглодитами, все время ждущими, когда я их накормлю вареными куриными яйцами и дам питьевой воды… Они топчутся на ленте бордюра моей террасы и постоянно выкрикивают мое имя.
Мое любимое место для прогулок в Москве…
Книжный магазин «Москва» на улице Тверской да рисовальные четверги в «Отокомае» у Сережи Табунова.
Мой любимый район…
Район, к которому железобетоном пристегнули мое сердце — Таганка! Откуда я уже 35 лет не съезжаю. Но метла истории начала скрести и по углам — так что увидим…
Мой любимый ресторан…
Любимый пищеблок — ресторан «Майя» на Большой Никитской с их роскошным томатным супом, в коем плавают раздробленные тела рыб и укропа.
Мест, куда я собираюсь и не могу доехать…
Все меньше и меньше, так как я точно знаю, куда надо собираться и сколько туда надо ехать. Если это только не «Страна литературных героев» на Ваганьковском кладбище.
Москвичи отличаются от жителей других городов…
Москвичи снаружи напоминают мне неприметные уставшие скворечники, внутри которых птенцы щебечут и типичные птичьи радости: перелеты, кормление выжившего потомства, сезонная линька.
В Москве лучше, чем в Берлине, Нью-Йорке, Лондоне, Париже…
Москва чем-то похожа на Берлин, Нью-Йорк чем-то похож на Москву, Москва чем-то на Мадрид, Париж чем-то на Москву. Большие отструктурированные зоопарки.
В Москве за последние десять лет изменилось…
Появились молодые деревья, и я им очень рад. Они как кустистые сросшиеся брови на молодом лице города, их все время пытаются выщипать.
Хочу изменить в Москве…
Все хотелки после продолжительного кипячения испаряются.
Москве не хватает…
Массового потока смеющихся людей. Только очень молодые от радости переполняющей их природной силы еще имеют способность бесповодно гоготать: порвем ржанием девственность тишин!
Если не Москва, то…
Холст, на который я наношу контур своей будущей картины.
Меня можно застать…
В букинистах, где я ищу редкие книги имажинистов для нашей суздальской коллекции, или на реставрации конторы Ново-Сухаревского рынка, пространства «МИРА сообщества».
Сейчас в Суздале…
Настырное увлечение великого суздальчанина Алексея Гастева в 1920-е годы изучением принципов воздействия на формирование Человека Будущего и Городов Будущего, соответствующих новому человечеству Труда, заставило нас в купеческой избе начала ХХ века построить пространство «Суздальский Коллайдер» — мономедийный арт-комбинат, где разгоняются частицы изобразительных новаторств до непредсказуемых скоростей сопоставления.
Цель этих сопоставлений — обнаружить контуры всплесков будущего. «Коллайдер», в фокусе которого диджитал-искусство, это аттракцион, развивающий открытия гастевского ЦИТ и сегодняшних смельчаков, преодолевающих препятствия смысловых систем. «Коллайдер» — контркультурный объект всем историческим контекстам тысячелетнего Суздаля, и это не случайно. Именно пласт исторической убедительности города позволяет кураторам «Коллайдера» легко фокусироваться на проявлениях человеколюбия в движениях диджитального изобразительного потока; в движениях изобразительного шума находить сияние силы проявляющего себя Будущего!
Выставка «Диджитал тесто» в пространстве «МИРА сообщества» «Коллайдер» открыта до 17 августа.
Фото: Илья Девин