Как я представляла свои роды и как они прошли на самом деле.
Мои ожидания и реальность оказались совершенно разными.
Начало родов.
Утром 12 декабря у меня отошла слизистая пробка, а через 15 минут — воды. Схваток не было, но пришлось ехать в роддом. Я была в радостном предвкушении, даже не думая о возможных сложностях.
Однако при осмотре оказалось, что раскрытие минимальное — всего на один палец. Меня отправили в родзал и дали таблетку для стимуляции. Схватки начались, но были слабее, чем тренировочные. Я спокойно ходила, болтала по телефону и даже скучала.
Через 6 часов прогресса не было — дали вторую таблетку, но и она не помогла. Тогда решили ставить окситоцин. Я знала, что он ускоряет раскрытие, но делает схватки невыносимыми. Так и случилось.
Адские схватки
К этому моменту уже наступило 13 декабря. Боль была настолько сильной, что я просто ждала, когда всё закончится. Дышать становилось всё труднее — меня тошнило, я боялась, что вырвет.
Из-за КТГ и капельницы я не могла даже перевернуться, не то что походить или сесть на фитбол. Бедро затекло, а схватки становились всё мучительнее. В итоге я попросила эпидуральную анестезию.
Эпидуралка — спасение и новая проблема.
Через 15 минут мне поставили анестезию. Самое сложное было сидеть неподвижно во время схватки. Через 10 минут боль утихла, я даже смогла поспать. Организм расслабился, и раскрытие наконец пошло.
Но когда пришло время тужиться, оказалось, что ноги полностью онемели. Врач даже пошутил: «Как будем рожать? У неё ноги как сосиски!» Пришлось ждать, пока анестезия отойдёт.
Роды и новый стресс.
Как только чувствительность вернулась, начались потуги. Вокруг собрались врачи, но я слышала только акушерку — она была просто золото! И вот — я родила! Сына положили мне на живот, я плакала от счастья…
Но радость длилась недолго.
Реанимация.
Неонатолог заподозрила проблемы с лёгкими. Сына пытались «раздышать», но не смогли — подключили ИВЛ и увезли в реанимацию. Мне сказали, что позже смогу прийти и всё узнаю.
Но меня не пустили. Врач объяснил ситуацию без лишних страшилок, но и без надежды. Я не знала диагноза, сроков, ничего. Узнала только, что он на искусственной вентиляции.
Слёзы и ожидание.
Я держалась, пока не осталась одна в пустом коридоре — тогда разрыдалась. Позвонила только мужу, даже маме не смогла — боялась, что снова расплачусь.
В палате нас было трое, но только у меня не было ребёнка. Видеть, как другие нянчат малышей, было невыносимо. Хорошо, что рядом была подруга — с ней хоть немного легче.
Ночью я плакала, представляя его лицо с трубками…
Радостная новость.
На следующий день врач сообщил: лёгкие раскрылись, ИВЛ сняли! Я снова плакала, но уже от счастья. Позвонила маме, наконец смогла уснуть спокойно.
Но сына не отдавали ещё два дня. Врачи, заходя в палату, спрашивали: «Где ваш ребёнок?» — «В реанимации», — отвечала я, и вопросы прекращались.
Наконец-то вместе!
На третий день пришёл врач и сказал: «Тёму перевели в детское отделение, можете забирать». Я опять расплакалась — это было невероятное облегчение.
Когда я наконец взяла его на руки, счастье стало полным. Я целовала его, нюхала, сделала миллион фото…
Но испытания не закончились.
Перед выпиской на УЗИ обнаружили остатки плаценты в матке. Если не убрать — риск заражения, бесплодия и даже смерти. Мне предстояло выскабливание.
Я очень боялась, но деваться было некуда. Операция под наркозом должна была длиться 30 минут, но затянулась на 2 часа.
Очнувшись, я поняла, что кровь течёт ручьём. Голова кружилась, но я рвалась к сыну. Меня отвели в палату, я легла и… снова заплакала.
Вывод
Роды — это не только радость, но и испытания. Но когда твой малыш рядом, все трудности того стоят.