Я росла очень замкнутым ребенком, который ни с кем не общался.
Да я и не чувствовала потребности в подружках. Жили мы вдвоем с мамой на окраине города, в частном секторе. У нас был сад, который спускался к реке, а за ней начинались поля и лес. Конечно, в определенном возрасте я стала задавать маме вопросы: а где мой папа, есть ли у нас родственники?
Нет Лидочка, я выросла в детдоме, — ответила мама.
- А папа? — настаивала я.
— Это был случайный человек и не очень хороший, — ответила мама. — Тут и говорить не о чем... А потом мне стал сниться тот самый сон. Сейчас понимаю, что его появление совпало с приходом месячных, то есть с периодом начала взросления. Мое тело определялось в своей сущности.
Мне начало сниться, что я — волчица. Сначала я была маленькой,
волчонком, потом взрослела. Сон не пугал, наоборот, было интересно и как-то... правильно. Снилось, как я превращалась в звереныша, как росли клыки, когти, шерсть. Шерсть была белой. В своей ночной жизни я была белой волчицей. Бегала по лесу, гоняясь за мелкими зверушками, и просыпалась возбужденная и счастливая.
У меня по-прежнему не было друзей. Мальчики, даже если я им и нравилась, держались на расстоянии. Как будто подсознательно чувствовали во мне другую сущность и боялись ее. А на меня стала влиять полная луна. Это не сказки, что в полнолуние просыпается зверь. Я это осознала, ведь потом много читала по теме оборотней и других демонических сил. В полнолуние у меня начались приступы агрессии, хотелось выбежать на улицу, мчаться по полю вдаль. И это уже вовсе не было сном, это было в реальности. Как-то, когда мама уже спала, я решилась пойти навстречу своим желаниям. Луна манила меня! Выскочив из дома, я оказалась во власти странного чувства. Описать его не могу. Хотелось бежать и выть. У меня будто улучшился
слух, обоняние, да и вообще все: чувства обострились, я ощутила невиданные мощь и силу. Нет, я не превратилась в лохматое чудовище, внешне оставалась обычной девушкой-подростком, но внутри этой оболочки ощущала себя волчицей.
И я побежала в поле, затем к реке. Захотелось завыть, что я и сделала. И услышала возле реки голоса рыбаков. Поняла, что люди, услышав мой вой, начали искать этого волка, то есть меня. Волков у нас нет, поэтому им было странно: услышать вой. Я была в замешательстве. Нарастало желание наброситься на них и... разорвать... . Я испугалась не столько людей, сколько себя и своих желаний, - поэтому поспешила вернуться домой... Гле упала на постель и заснула мертвым сном без сновидений. Проснулась от присутствия мамы. Она сидела у моей постели на стуле и смотрела на меня с болью. Я села, окинула себя взглядом. Одежда вся порвана, грязная —ведь я бежала прямиком через кусты и овраги. Руки исцарапаны, лицо болит, видно, и там ссадины. На голове колтун из волос. Мелькнула мысль: косу надо будет обрезать, она мне только мешает. Наши с мамой взгляды встретились. Никаких вопросов. Мы понимали друг друга без слов.
— Это его кровь, — сказала мама.
— Кровь зверя делает тебя зверем.
— Только не говори, что мой отец бегал по лесу на четырех лапах: и убивал оленей.
— Конечно, нет, что ты... Это всё преувеличения, сказки. Сущность волка прячется под оболочкой человека. Ликантропия, слышала это слово? Нет? Ну тогда посмотри в Интернете. Я надеялась, что тебя это проклятие не коснется...
— Мне страшно, мама. Я же опасна. Меня можно вылечить? Может, такое лечат в психлечебницах? Мама покачала головой: — Нет. Там просто уничтожат тебя, твою личность. Ты должна научиться контролировать чувство агрессии. А в полнолуние мы будем тебя связывать. Думаю, что постепенно ты с этим справишься. Но профессию придется выбирать такую, чтобы жить где-то в глуши. На всякий случай.
...В тот вечер я поздно возвращалсь с дополнительных вечерних занятий. Обычно в такое позднее - время я старалась не выходить на улицу, но тут пришлось. Я готовилась к поступлению в институт.
Улица была пустой, но я услышала запах. Алкоголь и возбуждение. Увидела двоих парней и девушку. Спрятавшись за деревом, начала наблюдать за ними. Они пили из одной бутылки, отпускали пошлые шутки, девчонка смеялась. Я же поняла, к чему идет. Парни начали заламывать руки девушке, они хотели эту дуреху изнасиловать. Девушка стала звать на помощь. Но никто кроме меня ее не слышал. И я решила действовать. Выбежав из-за дерева, рванула за куртку — парня, который стоял ко мне спиной. Он развернулся и ошалел от увиденного: девчонка-подросток посмела на него напасть! Решил, что он сильнее меня, и схватил за руки. Но во мне уже проснулась волчица, и она была намного сильнее, да еще и разозлена! С размаху я влепила ему по лицу ногтями... или когтями? Кажется, задела горло. Хлынула кровь. Второй насильник бросился наутек. Я не стала его догонять. Девушка стояла в ступоре и ничего не понимала.
— Иди домой, дуреха! — крикнула ‚ я.
— И радуйся, что цела! Мне все равно, выживет ли тот парень или нет. Я спасла глупую девчонку от изнасилования, но меня ‚ пугает то упоение, которое меня охватило, когда кровь хлынула на мои руки. Я в полной мере ощутила себя диким зверем... Это чувство было непередаваемым. Смогули я теперь остаться человеком и не стать чудовищем?..