Звон ключей эхом разнесся по пустому коридору. Елена вздрогнула, услышав, как тяжелая металлическая дверь со скрипом отворилась. Она медленно подняла глаза, щурясь от яркого света, льющегося из дверного проема.
— Петрова, на выход, — прогремел голос надзирательницы.
Елена поднялась с жесткой койки, чувствуя, как дрожат колени. Неужели это действительно происходит? Неужели спустя пять долгих лет она наконец-то выйдет на свободу?
— Давай-давай, шевелись, — поторопила ее надзирательница. — У нас тут не санаторий.
Елена молча кивнула и, подхватив небольшую сумку с вещами, вышла из камеры. Каждый шаг давался с трудом — ноги будто налились свинцом. В голове крутились обрывки воспоминаний...
Пять лет назад
— Мам, ну когда ты уже придешь? — голос дочери в телефонной трубке звучал нетерпеливо и немного обиженно.
— Солнышко, я уже выхожу из офиса. Через полчаса буду дома, обещаю, — Елена торопливо складывала бумаги в портфель, зажав телефон между ухом и плечом.
— Ты же помнишь, что сегодня мой день рождения? Мне исполняется четырнадцать!
— Конечно, помню, Машенька! Я купила тебе потрясающий подарок. Уверена, он тебе понравится.
— Ладно... Только не опаздывай, ладно? Папа уже дома, готовит праздничный ужин.
— Не опоздаю, зайка. До встречи!
Елена сбросила звонок и, подхватив портфель, поспешила к выходу. На парковке она села за руль своей старенькой "Лады" и выехала на оживленный проспект. До дома оставалось всего пятнадцать минут езды.
Внезапно прямо перед ней на дорогу выскочил ребенок. Елена резко вывернула руль, пытаясь избежать столкновения. Визг тормозов, глухой удар... Сердце Елены замерло.
Она выскочила из машины. Мальчик лет десяти лежал на асфальте, вокруг его головы расплывалось темное пятно. Елена в ужасе опустилась на колени рядом с ним.
— Боже мой, малыш! Ты меня слышишь? — она осторожно коснулась его плеча.
Мальчик не отвечал. Вокруг начала собираться толпа зевак.
— Вызовите скорую! — крикнула Елена, чувствуя, как по щекам текут слезы. — Пожалуйста, кто-нибудь, вызовите скорую!
Дальнейшие события слились для нее в один жуткий калейдоскоп. Приезд полиции и скорой помощи. Допросы. Суд. Приговор — пять лет лишения свободы за непредумышленное убийство по неосторожности.
Елена до последнего не могла поверить, что это происходит с ней. Она — добропорядочная мать и жена, никогда не нарушавшая закон. Как она могла оказаться в тюрьме? Но реальность была безжалостна.
Настоящее время
— Петрова! Ты оглохла, что ли? — резкий окрик надзирательницы вырвал Елену из воспоминаний. — Я говорю, распишись здесь и здесь. Вот твои документы и личные вещи.
Елена молча взяла ручку. Рука предательски дрожала, когда она ставила подпись.
— Ну все, ты свободна, — надзирательница кивнула на выход. — Удачи там, на воле.
Елена шагнула за порог тюрьмы. Яркий солнечный свет на мгновение ослепил ее. Она прищурилась, прикрыв глаза ладонью.
— Мама! — раздался знакомый голос.
Елена замерла. Неужели? Она медленно опустила руку и увидела ее — свою Машеньку. Только теперь это была уже не маленькая девочка, а прекрасная молодая девушка.
— Доченька... — прошептала Елена, чувствуя, как к горлу подступает ком.
Маша бросилась к ней, крепко обняв.
— Мамочка, наконец-то ты дома! Мы так ждали тебя!
Елена прижала дочь к себе, не в силах сдержать слезы.
— Прости меня, солнышко. Прости, что меня не было рядом все эти годы...
— Ш-ш-ш, — Маша погладила мать по спине. — Главное, что теперь ты с нами. Мы справимся, вот увидишь.
Елена отстранилась, вглядываясь в лицо дочери. Как же она выросла и похорошела! В глазах Маши светились любовь и нежность.
— А где папа? — спросила Елена, оглядываясь по сторонам.
Улыбка Маши чуть померкла.
— Он... он не смог приехать. У него сегодня важная встреча на работе.
Елена почувствовала, как сердце болезненно сжалось. Неужели Сергей до сих пор не простил ее?
— Ничего страшного, — она попыталась улыбнуться. — Я понимаю. У него своя жизнь...
— Нет-нет, ты не так поняла! — Маша схватила мать за руку. — Папа очень хотел приехать. Просто эта встреча была назначена давно, он не смог ее отменить. Но он ждет нас дома. Мы готовим для тебя сюрприз!
Елена с облегчением выдохнула. Значит, не все потеряно. Может быть, у них еще есть шанс все наладить?
— Тогда поехали домой, — она ласково погладила дочь по щеке. — Я так соскучилась по вам обоим.
Маша просияла и потянула мать к припаркованной неподалеку машине.
— Ого! — удивилась Елена. — Когда это ты успела получить права?
— В прошлом году, — гордо ответила Маша. — Папа научил меня водить. Садись, я отвезу тебя домой.
Елена забралась на пассажирское сиденье, с интересом оглядываясь по сторонам. За пять лет город сильно изменился — появились новые здания, вывески, рекламные щиты. Она чувствовала себя Алисой, попавшей в Зазеркалье.
— Расскажи мне, как вы тут без меня, — попросила Елена, когда они выехали на шоссе.
Маша на секунду отвела взгляд от дороги, бросив на мать обеспокоенный взгляд.
— Ну... Было нелегко, особенно поначалу. Папа очень переживал. Он даже начал пить...
Елена в ужасе прикрыла рот рукой.
— Но потом взял себя в руки, — поспешно добавила Маша. — Ради меня. Сказал, что должен быть сильным, раз уж теперь он за двоих. Устроился на вторую работу, чтобы мы ни в чем не нуждались.
— Бедный мой... — прошептала Елена. — А ты как, солнышко? Каково тебе пришлось?
Маша пожала плечами:
— Было тяжело. В школе некоторые перестали со мной общаться, когда узнали про тебя. Обзывали дочкой преступницы...
— Прости меня, — Елена с трудом сдерживала слезы. — Я не должна была...
— Мам, перестань, — твердо сказала Маша. — Ты ни в чем не виновата. Это был несчастный случай. Мы с папой всегда это знали и верили в тебя.
Елена благодарно сжала руку дочери.
— Спасибо, родная. Не знаю, что бы я без вас делала.
Остаток пути они проехали молча, каждая погруженная в свои мысли. Наконец, машина остановилась возле знакомого пятиэтажного дома.
— Приехали, — улыбнулась Маша. — Добро пожаловать домой, мам.
Елена с волнением вышла из машины. Ноги словно приросли к асфальту — она боялась сделать шаг к подъезду.
— Ну же, пойдем, — Маша мягко подтолкнула ее в спину. — Папа ждет.
Они поднялись на третий этаж. Маша достала ключи и открыла дверь.
— Папа! Мы дома! — крикнула она, заходя в квартиру.
Елена осторожно переступила порог. В нос ударил знакомый запах — смесь маминых духов, папиного одеколона и свежей выпечки. У нее закружилась голова.
Из кухни донеслись торопливые шаги. В коридор вышел Сергей — такой родной и одновременно чужой. Поседевший, осунувшийся, с морщинками вокруг глаз.
— Лена... — хрипло произнес он, замерев на месте.
— Здравствуй, Сережа, — тихо ответила Елена.
Они смотрели друг на друга, не решаясь сделать шаг навстречу. Маша переводила взгляд с одного на другого, закусив губу.
— Ну вот, я же говорила, что папа дома, — нервно хихикнула она. — Он весь день готовил твои любимые блюда, мам.
Сергей словно очнулся от оцепенения. Он шагнул к Елене и крепко обнял ее.
— Прости, что не встретил, — прошептал он ей на ухо. — Я должен был приехать, но струсил в последний момент. Испугался, что ты не захочешь меня видеть...
— Глупый, — Елена обвила руками его шею. — Как я могла не захотеть тебя видеть? Я так скучала...
Маша тихонько всхлипнула, глядя на обнявшихся родителей.
— Ну все, хватит уже слез, — Сергей отстранился, вытирая глаза. — Пойдемте за стол. Я тут целый пир устроил.
Он взял Елену за руку и повел на кухню. Там и правда был накрыт праздничный стол — с любимым Лениным оливье, запеченной курицей и даже тортом "Наполеон".
— Ничего себе! — восхитилась Елена. — И все это ты сам приготовил?
— Конечно, — гордо ответил Сергей. — Я же теперь настоящий шеф-повар. Даже на работе меня повысили до заведующего производством.
— Папа теперь в ресторане работает, — пояснила Маша. — А по вечерам еще таксует.
— Сереж... — Елена с болью посмотрела на мужа. — Тебе не стоило так надрываться.
— Ерунда, — отмахнулся он. — Главное, что мы снова вместе. Правда, девочки?
Маша радостно закивала:
— Конечно! Теперь все будет хорошо, вот увидите!
Они сели за стол. Елена с наслаждением вдохнула аромат любимых блюд. Как же она скучала по домашней еде все эти годы!
— Ну, со свиданьицем! — Сергей разлил по бокалам шампанское.
— За новую жизнь! — подняла бокал Маша.
— За семью, — тихо добавила Елена.
Они чокнулись и сделали по глотку. Елена почувствовала, как шампанское приятно щекочет горло. Впервые за долгое время она ощутила себя по-настоящему счастливой.
— А теперь рассказывайте, — попросила она, накладывая себе салат. — Как вы тут без меня? Что нового в мире?
Сергей с Машей наперебой принялись рассказывать обо всем, что произошло за эти пять лет. О том, как Маша окончила школу с золотой медалью и поступила в университет на факультет психологии. О том, как Сергей освоил новую профессию и стал уважаемым шеф-поваром. О соседях, друзьях, родственниках — обо всем том, чего Елена была лишена в заключении.
Елена слушала их, жадно впитывая каждое слово, каждую деталь. Ей казалось, что она смотрит фильм о чужой жизни — такой далекой и одновременно бесконечно родной.
— А помнишь, пап, как ты чуть не спалил кухню, когда решил приготовить борщ? — со смехом вспоминала Маша.
Сергей смущенно кашлянул:
— Ну, мы же договорились об этом не вспоминать! Я тогда только-только начал учиться готовить.
— Зато теперь ты у нас настоящий ас, — с гордостью произнесла Елена, пробуя очередное блюдо. — Это просто невероятно вкусно!
— Я старался, — улыбнулся Сергей, и в его глазах Елена увидела отблеск той нежности, которая когда-то соединила их сердца.
Внезапно в разговоре возникла пауза. Повисло неловкое молчание, словно все темы для беседы были исчерпаны. Елена почувствовала, как к горлу подступает ком — ей вдруг стало страшно от мысли, что она больше не вписывается в эту семью, в эту жизнь.
— Мам, — Маша вдруг взяла ее за руку, — а ты... ты не хочешь рассказать, как было там? В тюрьме?
Сергей бросил на дочь предостерегающий взгляд, но Елена покачала головой:
— Ничего, Сереж. Вы имеете право знать.
Она глубоко вздохнула, собираясь с мыслями. Как рассказать о тех бесконечных днях, наполненных тоской и отчаянием? О ночах, когда она просыпалась в холодном поту от кошмаров? О чувстве вины, которое грызло ее изнутри все эти годы?
— Там было... тяжело, — наконец произнесла Елена. — Особенно поначалу. Я не могла смириться с тем, что случилось, винила себя за то, что разрушила нашу семью. За то, что отняла жизнь у того мальчика...
Голос Елены дрогнул, и Сергей крепко сжал ее ладонь.
— Но потом я поняла, что должна быть сильной. Ради вас, ради себя. Я стала работать в тюремной библиотеке, много читала. Пыталась не терять надежду и веру в то, что когда-нибудь вернусь домой.
Маша слушала, не отрывая взгляда от матери. В ее глазах блестели слезы.
— Знаешь, мам, — тихо сказала она, — я ведь каждый день думала о тебе. Представляла, как ты там, молилась, чтобы с тобой все было хорошо. А еще... — она запнулась, — я пыталась найти ту семью. Семью мальчика.
Елена вздрогнула:
— Что? Зачем?
— Я хотела извиниться перед ними. Объяснить, что это был несчастный случай, что ты не хотела причинить им боль.
— Машенька... — Елена почувствовала, как к глазам подступают слезы. — Ты не должна была этого делать. Это моя вина, мой крест...
— Нет, мам, — твердо сказала Маша. — Это наша общая боль. Мы семья, и мы должны справляться с этим вместе.
Сергей обнял их обеих:
— Маша права, Лена. Мы прошли через это вместе и вместе будем жить дальше.
Елена посмотрела на мужа и дочь, чувствуя, как сердце переполняется любовью и благодарностью. Несмотря на все испытания, они не отвернулись от нее, не предали.
— Спасибо вам, — прошептала она. — Я не знаю, чем заслужила такую семью...
— Тем, что ты — это ты, — просто ответил Сергей. — Наша любимая жена и мама.
Маша вдруг вскочила:
— Ой, я же совсем забыла! У меня же для тебя подарок, мам!
Она убежала в свою комнату и через минуту вернулась с небольшой коробочкой.
— Вот, — Маша протянула коробочку матери. — Открой.
Елена осторожно развязала ленточку и открыла крышку. Внутри лежал изящный серебряный кулон в форме сердца.
— Это... — она запнулась, узнав украшение.
— Да, — кивнула Маша. — Это бабушкин кулон. Ты всегда его носила, помнишь? А когда тебя... когда тебя арестовали, он остался дома. Я берегла его все эти годы, чтобы вернуть тебе, когда ты вернешься.
Елена дрожащими руками достала кулон. На внутренней стороне была выгравирована надпись: "Всегда с тобой".
— Боже мой, — прошептала она, прижимая украшение к груди. — Доченька, спасибо тебе!
Маша помогла матери надеть кулон.
— Вот теперь ты снова дома, — улыбнулась она сквозь слезы.
Елена обняла дочь, чувствуя, как сердце готово выпрыгнуть из груди от переполняющих его чувств. Сергей присоединился к ним, и они стояли так — втроем, крепко обнявшись, будто боясь отпустить друг друга.
В этот момент Елена поняла: да, прошлого не вернуть. Пять лет ее жизни украдены, потеряны безвозвратно. Но будущее — оно здесь, в этих родных объятиях, в любви, которая оказалась сильнее всех испытаний.
— Ну что, — Сергей первым нарушил молчание, — может, по мороженому? Я купил твое любимое, клубничное.
Елена рассмеялась сквозь слезы:
— Давай! Я пять лет мечтала о настоящем мороженом.
Они вернулись за стол, и Сергей принялся раскладывать десерт по вазочкам. Елена смотрела на мужа и дочь, чувствуя, как в душе расцветает надежда. Да, ей предстоит долгий путь — заново привыкать к свободе, искать работу, восстанавливать отношения с друзьями и родными. Но теперь она точно знала: она справится. Ведь у нее есть самое главное — любовь и поддержка семьи.
Украденные годы остались позади. Впереди была целая жизнь — и Елена была полна решимости прожить ее достойно, ценя каждый момент, каждую улыбку, каждое объятие.
Потому что теперь она как никто другой знала: свобода и любовь — это самое драгоценное, что есть у человека. И она больше никогда не позволит никому украсть это у себя.