Александр Георгиевич подходит к вопросу систематично.
Он кратко представляет автора Чатуранги в ее современном виде,
Далее он представляет Чатурангу как проектный рисуночный тест в котором за секунды проявляется подсознательное и бессознательное в личности. И После это представляет Чатурангу как сложноорганизованный полиэлементный тест.
В третьей главе Александр Георргиевич вступает на зsбкую почву собственной концепцции интуитов, счетчиков и бифуркации. Разбор этой темы у нас впереди, если успеем. Далее идёт много конкретики, которая нуждается в самой тщательной рефлексии.
Сейчас мы остановимся на одной его фиксации.
2.3.2. Цифра «4».
Любопытно, что Александр Георгиевич отмечает что само слово «чатуранга» связано именно с числом «четыре». Далее он отсылает Читателя к древним и учениям о четырёх стихиях, о четырех силах. Все это достаточно бегло. Не осложняет он этот эпизод справедливым указанием на пятый элемент китайцев «металл». Но больше всего меня лично потрясло полное игнорирование таких любопытнейших структурирований, как:
Юг-Север, Запад – Восток
Весна – Осень, Зима – Лето
Газ-Жидкость-Твердое-Плазма
Четыре этапа удаления зуба: наложение-продвижение-фиксация-вывих
Четыре типа завладения чужим имуществом:
Обмен-порошайничество-отъём-самодостаточность
Четыре типа общественно-экономических формаций:
Рабство-феодализм-капитализм-социализм
Понятно что четвёрок в мире гораздо больше, например преподаватель философии Шорин мог бы припомнить
Конъюнкцию-дизъюнкцию-отрицание-импликацию
Но здесь важно отметить, что Алексей Ратушный не только реконструировал древнюю Чатурангу но и разработал тетраэдальную логику и пентагональную логику. И вот говоря о числе «четыре» напоминание об основах тетраэдальной логики, где процессуальность триад очевидна было бы на мой непросвещённый взгляд вполне уместным.
Но время! Время! Это по Бартини мир – шар в лузе – трехмерное время в трехмерном пространстве, а вот у Альберта Эйнштейна трехмерное время имеет и четвертую временную координату – пространство… Впрочем сказанного достаточно, чтобы уже начинать понимать, насколько неполна излагаемая Александром Георгиевичем версия. Увы! Я не сделал даже и этого. Прости меня Саша!
