В 2023 году, на Каннском фестивале фильму Аличе Рорвахер «Химера» публика уделила девять минут оваций, продолжительность которых может сравниться только с овациями «Убийцам цветочной луны» Мартина Скорсезе, который показали вне конкурса. В своей новой картине режиссёр пытается исследовать взаимосвязь между прошлым и настоящим Италии посредством погружения зрителя в мир расхитителей гробниц (ни слова о Ларе Крофт) в древней Этрурии, что ныне Тоскана.
Жанр: фэнтези, приключения, комедия, мелодрама
Режиссёр-постановщик: Аличе Рорвахер («Счастливый Лазарь», «Чудеса», «Небесное тело»)
Оператор-постановщик: Элен Лувар
В ролях: Джош О’Коннор, Карол Дуарте, Винченцо Немолато, Изабелла Росселлини, Альба Рорвахер, Лу Руа-Леколлине
Производство: Италия, Франция, Швейцария, Турция
Продолжительность: 2 часа 10 минут
Год: 2023
18+
Главного героя, англичанина Артура (Джош О’Коннор) мы застаём спящим в вагоне поезда. Во сне он видит свою возлюбленную Беньямину (Иле Яра Вианелло). Но его будит контролёр и сон, вместе с любимой, рассыпается, ускользает. Артур довольно-таки симпатичен. Во всяком случае, соседки по купе охотно с ним флиртуют. Однако торговец всяким мелким товаром в том же поезде замечает, что от Артура воняет — как от человека, только что вышедшего из тюрьмы. Так и есть! Он действительно только что «откинулся» из тюрьмы, куда загремел за незаконные раскопки древних этрусских могильников. Свою благородную профессию археолога и редкий дар — чувствовать загробный мир, призраков, которые обитают в местах, где зарыты бесценные сокровища — он с лёгкостью разбазаривает в пользу неотёсанной компании чёрных копателей-томбароли. Расхитители могил, все как один, похожи на кота Базилио: шумные, грязные, хитрющие и жадные. Ну, или на бомжей.
Фильмы Аличе Рорвахер существуют будто на границе между возвышенно-сказочным и реалистично-бытовым. В этакой киноверсии магического реализма, если позволите.
В общем, копатель-медиум возвращается в деревню, где обитает эта его шайка и где когда-то жила его погибшая, как выясняется, Беньямина. Дальнейшие его планы не обременены изощрённостью: грабить дальше. Продолжать ворошить некрополи и «толкать» найденные древности таинственному Спартако, который прикрывает свои незаконные манипуляции за фасадом ветеринарной клиники. Спартако — важный гусак: бомжи-томбароли говорят о нём настолько почтительно, что, кажется, он скоро помрёт от передозировки уважения. Он не видит ничего дурного в своей деятельности. «Надо же бедному человеку как-то зарабатывать на кусок хлеба, а этруски давным-давно вымерли. К чему им, мёртвым все эти вазы и статуэтки?» — говорит он и звучит это, чёрт побери, весьма убедительно. Томбароли же грезят однажды разбогатеть и больше никогда не работать ни единой секунды. А ещё каждый из них мечтает найти настоящее этрусское сокровище — потрясающей красоты бесценную статую Химеры.
А вот Артуру плевать на блага. Он живёт в ветхой времянке, пристроенной к старинной крепостной стене, носит попеременно два эпично замусоленных костюма, а из «продуктов питания» довольствуется лишь покупкой сигарет. Его задача выше простого разорения, он хочет отыскать вход в загробный мир и встретиться там с Беньяминой. И забрать её с собой. Или остаться с ней, воссоединившись навечно. В наличии этого самого входа Артур не сомневается. Задача только в том, чтобы его отыскать. Как пел Владимир Семёнович: «Ну, сумасшедший… Что возьмёшь?»
Это, назовём её так, линия смерти. Чтобы, в противовес, заявить в фильме линию жизни. Для её завязки Артур приходит к матери своей ныне покойной девушки, пожилой донне Флоре (Изабелла Росселлини), чтобы случайно познакомиться там с прислугой Флоры, красавицей по имени Италия (Карол Дуарте). Девушка мечтает стать оперной певицей, но у бедняжки совершенно нет денег. Поэтому она выполняет для старушки всю домашнюю работу, получая взамен крышу над головой и уроки пения. А ещё она скрывает от нанимательницы двоих малолетних детей. Италия, само собой, влюбляется в Артура, даже не ведая, что он самым варварским способом уничтожает наследие её предков.
Флора, как и Артур, давно уже существуют в нашем мире только формально, а на самом же деле принадлежат царству призраков, видений, грёз о безвозвратно ушедшем.
«Химера» — это заключительная часть условной кинотрилогии Рорвахер, в которую также входят предыдущие фильмы: «Чудеса» (2014) и «Счастливый Лазарь» (2018). Они тоже в своё время щегольнули в Каннах, удостоившись призов — Гран-при жюри и премии за лучший сценарий соответственно. Пришлось смотреть и их. Чтобы ничего путного в конце не выяснить, кроме того, что действие всей трилогии происходит в какой-то иллюзорной, «вымечтанной», увиденной постановщицей во сне (Рорвахер это «режиссиня», если вдруг для читателя это имеет какое-то значение), сказочной Италии. И это не кровавая сказка Джованни Пирелли или Сильвио Джильи, а воздушненькая, безоблачная. Сказка про Италию, словно нарочно спрятанную от соблазнов и опасностей современности в фэнтези упаковку, приправленную отголосками мифа об Орфее и Эвридике. Ну и в какой-то мере в героя О’Коннора поместили немного Дино Кампана, безумного поэта-странника (естественно, алкаша), автора «Орфических песен».
Артур «слышит» шёпот укрытой землёю древности и, припав к чернозёму, безошибочно указывает на схрон вековой давности.
Все эти условности и миксы неразбавленного неореализма с неотёсанными, малограмотными оборванцами я понял, принял и не без удовольствия оценил. Но кое-что и раздражало. И если внезапное ускорение темпа повествования или обрушение четвёртой стены в некоторых обращениях персонажей, как ход, были вполне себе уместными, то разные форматы плёнки напрочь выбивали из погружения в кинокартину. Всё-таки это же не «Форсаж 82», чтобы так отвлекать зрителя постановочными «прибамбасиками». Или сколько там у него частей… Рорвахер даёт кадры, снятые на 35 мм. — как большие книжные иллюстрации. Затем бьёт эффектом любительской съёмки на 16 мм. А потом важнейшие кадры фильма, передающие самую суть сюжета, она делает на Super 16 мм. Всё понятно, что это делалось для того, чтобы размытостью кадров, стёртостью их границ показать персонажей на стыке между нашей реальностью и потусторонней. Между явью и сном. Потому что так заведено — показывать мир сновидений как-то по-другому, иначе. Тут мне невольно вспомнился режиссёр, чьи инициалы можно использовать в качестве разминки по сценической речи — Апичатпонг Вирасетакул. У него есть совершенно замечательная и горячо мною рекомендуемая кинокартина «Кладбище великолепия». Фильм-сновидение, фильм-забытье. И там нет выкрутасов с форматами изображения. При этом зрителю прекрасно понятны переходы между реальностью и мороком, дремотой.
В лучших традициях комедии дель арте «Химера» наполнена песнями странствующих музыкантов, в которых они пересказывают сюжет кинокартины.
Вообще, не совсем понятно — зачем картине Рорвахер, которая прекрасно стоит на своих ногах, весь этот инструментарий Феллини, который видно из-за каждого угла. Зачем тонкому, нежному и вполне себе самобытному фильму очевидные расшаркивания перед творческим наследием Антониони, Пазолини, Тавиани, Бертолуччи и прочими великанами мирового кино. Про их величие мы и так знаем. А кто не знает, так, значит, тому и не нужно. Если бы ни эти показательные доказательства собственной насмотренности Рорвахер, то получилось бы ещё озорнее. Например, в «Химере» есть некоторые эпизоды, воздающие дань итальянской комедии положений о полицейских и ворах (из времён, когда они ещё были смешными). Это чистое удовольствие, и такие приёмы только идут на пользу данному творению. А когда включается «умняк» — фильм начинает безжалостно провисать. Зато становится очевидным: на фестивалях захвалят вусмерть! И если при создании фильма делалась ставка на восхищённые рукоплескания киноакадемиков, то тогда «Химеру» хочется поскорее вышвырнуть из памяти. Как Артур выкидывает голову одной из мраморных статуй в «набежавшую волну» приветливого моря, чтобы избавиться от тяжкого груза неисчислимых отсылок и цитат.
Автор: Продолговатый ящик для сайта Альтерлит
