- Невский проспект. Следующая станция Горьковская – громко и безапелляционно объявил автоинформатор.
- Приехали, пошли. – Ольга взяла Игоря за руку.
- Куда идём? Предлагаю – по Невскому, мимо Казанского к Исаакию, потом по набережной… Мы же гуляем! Я даже не помню, когда мы последний раз в центр выбирались.
Маневрируя между неторопливо перемещающихся бабушек, с тележками на колёсиках, бегущих к эскалатору полоумных студентов и просто стоящих в прострации, видимо, влюблённых, ожидающих своё счастье, они вышли из подземного города.
Яркое, майское солнце заливало город. Ещё не забывшиеся бесконечные дожди, слякоть и серость казались далёким прошлым – несколько недель хватило городу, чтобы высохнуть, сдуть с себя остатки антигололёдных реагентов и тошнотворно запахнуть варёной кукурузой.
- Хочешь кукурузу? – В надежде на отказ, обратился Игорь, уворачиваясь от флегматичного прохожего, упрямо пробирающегося навстречу общему движению.
- Нет, она невкусная. – Скорее догадался, чем услышал, сквозь - «Где-то мы расстались, не помню, в каких городах», - орущего в микрофон, барда, - «Выхода нет!»
«Нет ничего лучше Невского проспекта, по крайней мере, в Петербурге» - вспомнил зачем-то, слова классика, Игорь и тут же был сброшен с неба на Землю «нехорошим человеком -редиской», наступившим ему на ногу.
– Извините, пожалуйста. – произнёс прохожий и ускорился в направлении от.
Ой, бл… Гоголю доверия больше нет, подумал Игорь, но вслух произнёс – Ничего-ничего, всё нормально, не беспокойтесь.
С броуновским движением, царящем на тротуарах Невского проспекта, доходящего до апогея в местах, обозначенных буквами «М», можно бороться только двумя способами: исключить себя из числа участников упорядоченного хаоса или принять тактику врага, уворачиваясь и толкаясь, за место под солнцем. Держась за руки и не сговариваясь, Игорь и Ольга выбрали первый вариант, перейдя дорогу к Казанскому собору. Тут, как казалось, было более спокойно, а на фоне противоположной стороны - безмятежно. Скорость людского потока свелась на нет многочисленными гостями города. Пытаясь выбрать лучший ракурс, здесь преобладали любители собственного изображения, на фоне исторических конструкций, коллекционеры холодильных магнитов, потомки Суворова, Барклая-де-Толли, и, немногочисленные, - крестьянина Воронихина.
- Мы же гуляем, так? – слегка сжимая руку Ольге, произнёс Игорь, — вот! А я подготовился… Пойдём сядем на лавочку? – указал он куда-то прямо и налево.
Расположившись возле небольшого фонтанчика, Игорь извлёк из рюкзака небольшую бутылочку коньяка, пару пластиковых стаканчиков, упаковку конфет «Рафаэлло» и внушительную кисть винограда.
- Ты не можешь без алкоголя, да? – скорее дежурно воспитывая, чем явно укоряя, произнесла Ольга.
- Солнышко моё, конечно, могу! Но, во-первых, мне так лучше гуляется, во-вторых, врачи ещё даже не в курсе, что мне нельзя пить, в законные выходные, как, в принципе, и я, а в-третьих, - почему бы и нет?! Бери конфетку, держи, - он протянул ей стаканчик с коньком, - за нас! Мы молодцы! Я рад, что ты у меня есть… Иии… Наконец-то весна! Кстати, -выпив и подкурив сигарету, продолжил Игорь, - ты знаешь, данным-давно я не мог себе позволить купить любимой девушке одну штучку рафаэлловской конфетки… Восемь рублей штучка – не маленькая сумма! Так что, как поёт известный, в узких кругах, исполнитель – «И оказывается, жизнь налаживается, который год все без конца,
жизнь налаживается…» Кстати, как ты думаешь, не от слова-ли «лажа» происходит слово «налаживается»?
Ольга улыбнулась в ответ и закусила конфеткой, – «налаживается» несёт смысл прогресса. Вот у нас, конфеток теперь целая коробочка.
- Трудно спорить, хотя и очень хочется – всё относительно. Был бы я тогда рад также одной конфетки, как сегодня - кучке? Сейчас – это данность – нужно просто зайти в магазин, а тогда – почти счастье… Представляешь, купить кусочек счастья, подержать в руке и подарить девушке… Здорово, да? Почти смысл жизни!
Практически полное отсутствие любой растительности на Невском проспекте компенсировалось утопающими в зелени деревьев лавочками и тропинками, посыпанными гранитной крошкой, в небольших садах и скверах. Находящейся в паре десятков метрах от проезжей части Невского проспекта Воронихинский сквер, непостижимым образом, выполнял свою задачу: время замедлялось, цвета становились ярче, а звуки приглушались. С удивлением можно было заметить, как к струйке воды, из головы Посейдона, прильнул прохожий, а через минуту, заботливая хозяйка, усадив на каменную чашу, любимого мопса, заботливо предлагала ему утолить жажду – жизнь многообразна.
- Я люблю животных, – указывая Ольге на тупую морду, ошибки природы, – под коньячок я готов даже жить на одной планете вот с этим… При условии, конечно, что мне не нужно будет таскать его на руках на водопой, гулять на рассвете и мыть лапы… Коты, точно тебе говорю, намного полезней – пушистые, мурчат, всегда чистые и не гадят по паркам, а исключительно в домашние лотки.
- А я люблю собак, особенно больших, – ответила Ольга, – холёных, с огромными лапами и умными глазами…
- Ну да, ну да, – не дал размечтаться Игорь, – и чтоб жрал два ведра в день! Я не против – давай заведём себе собаку Баскервилей, но при выполнении нескольких условий: рассвет и закат он встречает на улице самостоятельно, без человеческой помощи, а еду добывает себе сам, так как я его тупо не потяну – у меня ипотека. За это я готов мазать его фосфором и открывать дверь на улицу. – Он подумал и добавил, – и в машину на кожаные сиденья, не пущу – пусть рядом бегает – ему полезно! Год-другой тренировок, и он любой жертве два квартала форы даст…
Продолжение следует.