Есть такие строчки у Лермонтова:
«А он, мятежный, просит бури, // Как будто в бурях есть покой!»
Я эти строчки не понимал никогда. Просто учил, потому что так надо было. И вряд ли бы их и вспомнил, если бы не один случай.
Именно об этом я и хочу рассказать.
Началось всё с того, что решил я Лине перед самым её отъездом в Петербург показать туристическую базу «Гольфстрим». Так уж мне хотелось, чтобы дорогой мой блогер увидел, что на Севере можно не только жить и работать, но и отдыхать.
Такую погоду, как в этом году, никто не мог бы назвать обычной. Шутка ли: все три месяца лета люди загорают, а куртки пылятся в шкафу. А на Кольском даже несколько дней теплой погоды – это целая жизнь. «Докажи!?» - скажет мне пытливый читатель. Я мог бы отмахнуться, мол, сам приезжай, всё увидишь, но понимаю: надо сначала заинтересовать. Придется потрудиться.
Чтобы абсолютно точно описать, как оживает природа под солнцем, нужно быть поэтом, но я не Есенин, поэтому буду импровизировать в прозе.
Северное лето – это всегда хорошо. Просто потому что растаял снег. Везде. Деревья, кажется, заранее готовятся к теплому сезону и с первым более или менее ярким лучом солнца выпускают листья на свежий воздух. Тут же трава старается скорее зазеленеть, цветы зацвести, а птицы запеть. Так зарождается мысль: «Ну хоть от зимы отдохну», а потом накрывает состояние отпуска и шашлыка у озера. Это обязательно.
И вот посреди этой красоты, на высоком берегу да в шезлонге у очень уютного домика сидит Лина. Солнце аккуратно рисует ей северный загар. Там, в низу, озеро. Сегодня штиль. Парус на фоне Белого камня, конечно же, белеет. Он, кстати, не одинокий: рядом с ним на сапах люди ощущают, как прекрасна эта жизнь. Ветер, видимо, боится навести волну. Больше того, даже листья не шелестят. Пусть Лина наслаждается пейзажем. Я тоже молчу, потому что читал прогноз погоды. Сегодня он не согласен мне подыгрывать. Но это он выскажет вечером.
- Северус, вот всё хорошо: и домик, и природа, и отдых. - голос Лины был таким, как если бы мама Дяди Фёдора из «Простоквашино» все три платья в отпуске выгуляла, то есть очень спокойный. – Но, знаешь, чего-то не хватает. Ты заметил, все ролики получаются только об одном, как чилить. Скучно.
- Нормально! - даже не знаю, изумился я или возмутился. Лина же сама просила отдохнуть. Природа и погода совпали, что же нужно ещё-то?
- Да не обижайся ты. – Лина заметила моё недоумение и посмотрела в сторону, видимо сейчас она подбирает аргументы, чтобы объяснить «то, не знаю что». – Драйва, что ли не хватает, движения. Хочется, чтобы впечатления накрыли с головой! А вот уезжать не хочется, здесь очень уютно.
Вот она, внутренняя противоречивость: «не знаю, чего хочу, но только не бросайте в терновый куст». Козыря в рукаве у меня, естественно, не было, а вот идея пройти по озеру под парусом давно созрела. Александр Пинешко мне помог. Это, если можно так назвать, был наш маленький заговор против лени под названием «Как удивить Лину». Но мы рассчитывали на спокойную погоду.
- А, да? - уже с улыбкой спросил я, - Тогда посмотри направо, видишь, там, внизу, ребята поднимают паруса?
- Ну, да. Думаешь туда можно? – с ноткой беспомощности спросила Лина и спрятала руки в карманы.
- Ты же с лучшим гидом Печенгского округа! Не можно, а нужно! Я уже обо всём договорился.
Да, нас ждали. Александр Пинешко и все участники яхт-клуба были готовы нас встретить: Варвара на «Ветерке» закрепляла паруса, а «Корсар» рвался на свободу, к волнам. Яхтсмены готовились к микро-гонке.
За несколько минут до выхода на озеро я увидел Лину. Она стояла у «Ветерка», стараясь удерживать равновесие на качающемся причале. Её газа закрыты. Почему? Я ведь нервничаю: она сейчас о чём-то думает или боится вступить на борт, а может просто подбирает слова, чтобы отказаться? Погодные условия по моим меркам приближаются к шторму.
Сомнения разрешил старший на яхте – Александр. Он просто подал руку Лине и поддержал её, пока она усаживалась на левый борт.
Гонка началась. Звук мегафона, традиционное «Прощай, земля» и первый крен яхты. Шум ветра в парусах, натянутые тросы, команда «Пересесть на правый борт». Брызги в лицо, опять крен, до воды можно дотянуться рукой. «Лина, поставь трос на стопор», «Пересаживаемся», «Можно отдохнуть». Оглушающий шум ветра, страх при каждом крене, у «Корсара» кто-то за бортом.
Надо было видеть восторг Лины и слышать её постоянные вопросы о яхте. Счастью не было предела даже после того, как мы узнали, что проиграли гонку: «Турист, ты только представь, мы первые в этой гонке! Первые с конца! Я всегда знала, что приношу удачу!»
Берег встретил нас звуком рынды. Так всю команду завали за стол в радушный домик, наполненный запахом только что приготовленной еды: жареная картошечка и шкварчащие сардельки, свежий салат и только что открытый квас к окрошке. Сердечное отношение команды и пройденное испытание явно изменили настрой Лины.
Уже вечером, когда мы возвращались в Никель, случилось то самое открытие:
- Ты знаешь, Северус, как хорошо, что случилась буря. Я всё никак не могла понять из-за ленивого отдыха, чего же я хочу и что дальше делать.
- Получается, что в буре ты нашла покой?
- Видимо так. Стоит взбодриться, и ты уже понимаешь, что дальше делать. А когда есть план, всегда спокойно, правда же? Надо поделиться своими мыслями с подписчиками. Северус, ты за оператора!
И ведь правда: когда штормит, быстрее приходит правильное решение и становится спокойнее. Спасибо Лине… ой, нет, Лермонтову. Теперь мне понятно, как на Севере жить!
