Мама и мать.
Аннотация.
Даймонд Тиара имела деньги, положение в обществе, большой дом и почти все желаемые блага жизни. Но все это не приносит ей счастья. Свой истинный путь она находит в дружбе с другими пони, а не в их пресмыкательстве или страхе перед ней. Но едва она находит друзей, как богатства ее родителей оборачиваются против нее, принося ей еще больше горя, когда она становится жертвой похитителей богатых жеребят. К счастью, близкая ей пони не оставит ее одну в этом испытании и защитит ее от жестоких преступников. И, может, поможет, наконец, ей обрести долгожданное счастье.
Глава 1. Похищение.
Этой ночью Даймонд Тиаре спалось тяжело. Голова жутко болела, а главное, жутко болела душа после уже далеко не первой ссоры ее родителей. Впрочем, назвать ее ссорой было слишком большим преувеличением. Как обычно, ее мать, Спойлд Рич, разражалась тирадой на предмет недостаточной воспитанности маленькой кобылки, а ее отец Филси… Филси Рич, просто делал вид что слушал и время от времени согласно кивал.
Снова и снова Даймонд Тиара, маленькая розовая кобылка с сиренево-белой гривой, становилась… да даже не камнем преткновения, а просто поводом поскандалить и покричать. Спойлд Рич пони-либо недовольна была практически всегда. Не желающими принимать ее в свои ряды высокомерными, заносчивыми кантерлотскими аристократами, недостойными ее красоты, богатства и статуса нищими неотёсанными провинциалами, конкурирующими за места “в первой лиге” другими светскими кобылами – причин хватало всегда. Но в этот раз причиной криков в поместье Ричей стала сама Даймонд и ее “возмутительное”, по мнению Спойлд Рич, поведение.
-…. С этим надо что-то делать! Мало того, что она совершенно отбилась от копыт, так еще и посмела дерзко разговаривать со мной на глазах у всех этих нищих деревенщин, публично меня унизив! – Отдавались эхом в голове, пытавшейся заснуть Тиары слова матери, которые в той или иной форме повторяла уже третий вечер, с того дня как розовая кобылка протянула копыто помощи тем, с кем так давно враждовала и издевалась, трем Искателям Знаков Отличия, и, наконец то, помогла им обрести свои Знаки Отличия. Это помогло приобрести новых друзей, помириться со Сильвер Спун, своей до этого единственной подругой… да и с той она успела поссориться из-за этих злополучных выборов президента школы, которые она с треском проиграла Пипсквику. В итоге, она смогла все исправить, исправиться сама, изменить все к лучшему. И в своей жизни, и в жизни других пони.
Единственная, кто была недовольна изменениями в жизни Тиары, была только ее мать, но она извергала свой гнев за десяток пони. Ей мало того что устроили уже не одну словесную взбучку, так еще и обещали наказать, и свои обещания Спойлд выполняла, и этот раз не обещал стать исключением. Ей запретили выходить гулять, лишили сладостей, заявили, что не будет больше никаких поездок в большие города, к примеру в Кантерлот или Мэйнхэттен, а уж про покупку роскошных нарядов и вовсе стоило забыть. И все это на весь месяц. И грозя продлить наказание, если Даймонд и дальше будет общаться с “этими бедняками”. То, что кобылка действительно собиралась делать, несмотря на все наказания…, наверное. Угрозы матери и равнодушие отца к проблеме немало поколебали уверенность их дочери в том, что она сделала правильный разворот в своей судьбе, а точнее, сможет ли она выдержать последствия сделанного выбора.
Под аккомпанемент этих тяжелых дум кобылка и ворочалась под одеялом в своей спальне. Шелк и бархат перин роскошной кровати привычно обволакивал ее тело, но этой ночью даже они казались неудобными и жесткими. Впрочем, даже это не уберегло маленькую пони от грядущей беды. Когда уже все в особняке заснули, и утомленные долгим рабочим днем слуги, проведенным в обслуживании своих нанимателей, и хозяева дома, и даже сама Тиара уже устала ворочаться и беспокойно метаться в своей постели, запутываясь в ворохе одеял, под окнами ее спальни, располагавшейся на втором этаже поместья, несколько раз промелькнула во мраке некая черная фигура, так и оставшаяся незамеченной заснувшими домочадцами. Таинственный незнакомец несколько раз облетел дом, в котором уже давно погасли все огни, внимательно его осматривая. И вскоре его карие глаза нашли свою цель – окно, ведущее в комнату единственной дочери семейной пары Ричей.
Уши Даймонд слегка дернулись, постепенно вытягивая ее из едва-едва окутавшей ее пелены сна. Моргнув несколько раз, она с трудом, но сфокусировала взгляд на окне и с удивлением обнаружила, что то было открыто. Конечно, ни-пони во всем Понивилле не запирал окна на замки – в городе практически ни-пони не воровал, не считая проделок маленьких жеребят, но не могло же окно просто открыться от порыва ветра? Кобылка зависла едва ли не на минуту, обдумывая это в своем полусонном состоянии, и думая, что же с этим делать – закрыть окно самой, позвать слуг или не обращать внимание и лечь досыпать?
И только потом до слуха сонной кобылки донеслось тихое, приглушенное цоканье копыт. Она была в комнате не одна, далеко не одна. Повернув голову, пони увидела почти перед самым своим носом склонившуюся перед ней черную фигуру, целиком и полностью словно сотканную из мрака. Но когда ее зрение сфокусировалось, а полусонный разум слегка уже вышел из дремы, она поняла, что перед ней не какое то чужеродное ночное чудовище, а обычный пегас, просто одетый во все черное, скрывая полностью почти все туловище, от головы и до его знака отличия, оставляя незакрытыми лишь часть мордочки и крылья коричневого цвета, да немногие выбивающиеся из под одежды пряди оранжевой гривы и хвоста.
Пегас тихо подкрадывался к ней и лишь в этот момент розовая кобылка осознала суть происходящего. – В доме грабитель! – Промелькнула в ее голове ужасающая мысль. Даймонд открыла рот, чтобы закричать, позвать на помощь… папу, Элементов Гармонии, поницию, королевскую гвардию, старого дворецкого Рендольфа, пони-горничных, да даже маму, хотя она была бы последней, кто мог бы героически броситься в бой с проникшим в ее комнату грабителем. Но раньше, чем воздух покинул грудь землепони, копыто пегаса резко рвануло вперед и в рот кобылки вошла какая та шершавая тряпка, мгновенно превратив рвущийся из ее легких крик в не более чем тихий беспомощный писк.
Даймонд в панике задергала копытами, пытаясь отбиться от преступника, но лишь окончательно запуталась в покрывалах и одеяле, которые измяла еще перед сном и из которых уже не могла выпутаться. Пегас рванул вперед, легко запрыгнув на ее кровать, и вскоре здоровенное тело взрослого пони заслонило собой весь обзор кобылке, а через секунду все его туловище обрушилось на нее, едва не задавив. Бедная пони замычала от ужаса, не на шутку испугавшись возможности просто быть задушенной и раздавленной, задергалась из-за всех сил, окончательно сбросив с себя дурманящую пелену сна. Она пыталась выплюнуть кляп и позвать на помощь, ударить пегаса, оттолкнуть его, сделать хоть что то, чтобы защитить себя. Но все было тщетно.
К счастью, тот просто прижал ее к кровати массой своего тела, не надавливая, просто лишая возможности вырываться и не обращая особого внимания на ее довольно безболезненные для него дерганья. Наклонившись, пегас стал зубами на удивление ловко завязывать на загривке Тиары тонкую веревку, которую он стремительно обмотал вокруг ее головы в районе рта, надежно фиксируя кляп. Теперь, даже со свободными копытами, не факт, что Даймонд бы смогла его вытащить, а уж без них у нее и вовсе не было никаких шансов.
Удовлетворившись этим, пегас встал, слезая с нее и бедняжка смогла вздохнуть спокойнее. Изможденная бесплодной борьбой пони замерла, испуганно смотря на грабителя, про себя молясь, едва ли не в первый раз за всю жизнь, Селестии, чтобы тот побыстрее уже забрал все ее добро и убрался восвояси. Все ее духи, платья, драгоценные каменья и украшения и прочие предметы роскоши баснословной стоимости, в одночасье утратили в ее глазах хоть какую то ценность, превратившись в мусор, от которого можно без особых переживаний и избавится. В обмен на самое ценное – свою собственную жизнь.
Но надежды Даймонд Тиары оказались несбыточными. На несколько секунд остановившись, чтобы просто перевести дух, пегас все также не проронив ни слова, снова наклонился к кобылке. Не обращая внимание на ее протестующие болезненные всхлипы, пробивающиеся сквозь заткнутый ротик, он зубами схватил ее за загривок и стал вытаскивать ее из плена скомканных одеял и простыней, действуя все также сноровисто, но на удивление аккуратно.
Когда через минуту трепыхания и возни кобылку все же освободили из пут постельного белья, ее также бесцеремонно удерживая в зубах за ее роскошную и ухоженную в обычное время, но сейчас спутанную и растрепанную гриву, потащили к открытому окну. И только сейчас Даймонд поняла. Этот бандит пришел не за ее драгоценностями, платьями или битсами. Он пришел за самой Тиарой. – Ты хочешь меня похитить! – В ужасе было закричала пони, но снова она смогла издать не более чем жалобное скуление.
Несколько раз она дернулась, снова пытаясь вырваться из жесткой хватки уже не грабителя, но тот уже высовывался из окна и глазам Тиары предстала земля перед их особняком… на высоте второго этажа. Сердце кобылки пропустило один удар, когда она смотрела на землю с такой гигантской, для нее лично, высоты. С которой ей, разожми похититель зубы, ей будет очень больно падать. Очень больно и очень высоко. Не выдержав охватившего ее ужаса от этой возможности разбиться о землю, Даймонд зажмурила глаза и замерла, боясь лишний раз пошевелится и заставить пегаса бросить свою добычу.
Выбравшись окончательно из окна, взрослый пони расправил крылья, а затем легким движением копыта закинул ее себе на спину. – Держись крепче. – Коротко, но четко прозвучал тихий, на удивление мягкий тенор пегаса, впервые Тиара услышала голос своего незваного гостя. Мало как то подходящего для сурового бандита, похищающего маленьких кобылок прямо из постелей. Но не успела сама эта маленькая кобылка хоть немного обдумать эту мысль, как пегас резко рванул к небесам и единственное, что стало ее заботить – это как не рухнуть вниз с его спины.
Обхватив его за шею передними копытами, Даймонд через пару минут полета все же смогла отогнать от себя страх и открыть глаза. Перед ней проплывали один за другим дома Понивилля, покрытые ночной темнотой и тишиной, и лишь Луна Принцессы Ночи едва-едва освещала спящий город. Куда ее несут? Что с ней будет дальше? Эти вопросы оставались без ответа, как минимум, до тех пор, пока они не достигнут места назначения. И по правде, маленькая пони в глубине души вовсе не хотела, чтобы этот полет закончился как можно быстрее. Как бы ей сейчас не было страшно, то, что было впереди во мраке неизвестно, пугало ее еще больше.
Впрочем, к ее крохотной радости, полет и не спешил проходить скоро. Похититель летел небыстро, стараясь не уронить свой груз. И, как вскоре подметила слегка успокоившаяся Тиара, имеющая все же кое-какой опыт наблюдения за пегасами и сам преступник, похоже, был далеко не самым лучшим летуном. Можно даже было сказать, что его навыки нельзя назвать даже посредственными. Летел он небыстро, при этом крыльями махал слишком часто, поток ветра ловил с трудом. В воздухе старался держаться из-за всех сил, для него это не было легким и приятным полетом. Это не прибавляло чувства уверенности в том, что она благополучно доберется до места назначения, где бы оно ни было, но, как не странно, все же слегка ободрило землепони.
По крайней мере, этот пегас не идеален, как бы ловко он не ворвался к ней в дом, не заткнул ей рот и не вытащил из спальни, было все же и то, что, что ему не давалось. По иронии, не освоил он именно, что было и вовсе недоступно многим другим пони. А значит, может она смогла бы убежать от него, если ей представится шанс. Или что ее спасут другие пони, ведь родители наверняка бросятся ее искать, как проснутся. И, конечно, следом подтянутся и гвардейцы, и поницейские, и ее новые друзья, и сама принцесса Твайлайт явно будет ее искать. И ее обязательно спасут! Утешив себя такими мыслями, кобылка слегка успокоилась и продолжала смотреть, куда же они летят.
И старалась не думать о том, что в семье царил разлад и со своей матерью она поругалась, отец, как обычно, прятался в работе, с Сильвер Спун она недавно поссорилась и только-только помирилась, ее дружба с Эппл Блум, Свити Бель и Скуталу, а также другими школьниками, родилась всего пару дней назад, а до этого были многие годы дразнения и травли. А уж про отношение всего остального города к дочке-зазнайке богатых родителей, смотревших свысока на всех “бедняков” вокруг нее, лучше было вообще даже не вспоминать.
Тиара уже давно потеряла счет времени, но по ее ощущениям, полет длился едва ли не целую вечность. Но и он постепенно стал подходить к концу. Они уже давно вылетели за окраину города и сейчас летели над полями, окружавшими Понивилль, главными житницами города, источник работы и пропитания для едва ли не подавляющей части всех его жителей. Похититель стал постепенно снижаться и в темноте кобылка разглядела, куда же они собираются сесть – это оказался небольшой двухэтажный заброшенный дом на отшибе, похоже, принадлежавший раньше какому-нибудь фермеру.
Здание выглядело неказистым – покосившаяся входная дверь, заколоченные окна, истлевшая солома на крыше, разваливающиеся заборы и сараи вокруг, дом напоминал старого брошенного пса, никому не нужного, неухоженного и одинокого. И ставшего, похоже, прибежищем для этого жестокого преступника. Тот сел в десятке шагов от входа и опустился на передние колени, позволяя кобылке слезть с его спины. Пони незамедлительно воспользовалась этой возможностью, отпустила шею пегаса… и мешком рухнула на прохладную землю. Передние копыта, так старательно удерживающие ее на похитителе, предательски дрожали от изнеможения, слишком долго они неподвижно сжимались на его шее и сейчас сильно затекли, не давая сделать и шага.
Даймонд с болью посмотрела на свои ноги и оглянулась на похитившего ее пони. Тому тоже перелет дался нелегко и сейчас он старательно разминал уставшие за время полета крылья. Но ей было еще хуже. Она была все же хоть и земной пони, одаренной силой, присущей их расы… но она же была и лишь маленькой, изнеженной кобылкой, дочкой богатых родителей, никогда не изнурявших ее тяжелым физическим трудом или тренировками. У нее не было никакого шанса даже сейчас самостоятельно убежать по темноте от взрослого пони. Да и еще и до самого города, который был теперь достаточно далеко для нее, хоть и хорошо виден… днем.
– Заходи внутрь. Немедленно. – Все теми же короткими, рубленными фразами, обратился к ней пегас, который уже успел слегка передохнуть и теперь подталкивал легкими тычками копыта в ее украшенный тиарой круп в сторону входа в дом. Слезы выступили из глаз маленькой пони, когда она окончательно поняла, что у нее нет никакого выбора, кроме как подчиниться требованию похитителя. Тихо поскуливая сквозь кляп, как от горя, так и от боли в копытцах, Даймонд Тиара медленно побрела к старой двери, выглядевшей в воображении кобылки как слегка приоткрытая пасть гигантского монстра. Немногим меньше вымотанный пегас также не торопясь побрел за ней. Когда она уже подошла вплотную, дверь, внезапно, сама раскрылась перед ней, открывая ее взору черноту комнаты. Аналогия с зевом монстра, в который ей предстояло вступить, проступила в разуме Тиары четкой линией.
На несколько секунд она замерла в нерешительности, все ее естество кричало от страха и просило бежать как можно быстрее и как можно дальше. Домой, к родителям, какой бы истеричной и требовательной не была Спойлд Рич, каким бы равнодушным к дочери не был Филси, погрязший в работе и обычно появляющийся только глубоким вечером и желающим только поесть, выпить чаю да лечь спать, но родной дом с ее родителями выглядел в тысячу раз более уютным и приветливым местом, чем это…. Но никакого выбора у нее не было.
– Шагай. Быстрее внутрь. – Раздался голос у нее за хвостом, все тот же тихий и мягкий тенор, но даже в нем уже начало мелькать раздражение. С трудом сглотнув, маленькая испуганная пони все же переступила порог комнаты. Страх перед темной неизвестностью был побежден страхом разозлить похитителя, который сейчас имел полную власть над земной пони и злить его было полнейшим безумием, ведь он мог сделать с ней все что угодно и Тиара боялась даже предположить, что придет ему в голову.
Внезапно, ей в глаза ударил яркий свет, идущий из глубины комнаты. На несколько мгновений кобылка зажмурила глаза, но, когда аккуратно раскрыла их, увидела, что это всего лишь довольно тусклое красноватое свечение рога. Рога еще одной пони, скрывающейся в доме. Из мрака выступила единорожка с рыжей шерсткой и синей, довольно лохматой и сильно растрепанной гривой. Землепони даже посетила мысль, что за своей внешностью эта особа не очень то и следит. Ей явно не помешал бы поход в спа-салон. Но затем она слегка потрясла головой, выбрасывая из нее эту глупую мысль – ее сейчас уж точно не должна волновать красота одной из преступниц!
Большая ее часть тела вместе с отличительным знаком была скрыта плащом с капюшоном, но все же оставлял открытым грудь, копыта и голову, поэтому Тиара все же смогла немного рассмотреть незнакомку. И увиденное ее немало испугало. Очевидно было, что это еще одна из преступниц, иначе чтобы ей делать в этом заброшенном доме ночью? И к тому же… тут ход мысли прервал голос самой единорожки. – Все по плану? – Застывший воздух прорезал шелестящий, хриплый, хотя и не лишенный свойственный пони нежности голос. – Все по плану. – Коротко ответил пегас, заходя внутрь вслед за кобылкой. И тут та поняла, что именно ее пугало в ее новой “знакомой”.
Если мордочка пегаса была просто спокойной, да и под его костюмом и в темноте было сложно что то разглядеть, то у этой единорожки… ее вполне себе симпатичная, уточненная мордочка застыла безжизненной маской. Под стать были и ее рубиновые глаза – холодные и равнодушные, которые на несколько секунд оценивающе скользнули по землепони, словно просто измеряя степень ее опасности и полезности, после чего обратились к ее сообщнику. После его ответа воцарилось неловкое молчание, единорожка лишь продолжала смотреть на него своим полумертвым взглядом.
Пегас, поняв, что от него хотят, слегка нервно дернулся и продолжил. – Записку с требованием о выкупе оставил на видном месте на столике в спальне, шума не поднял, там все по прежнему спят, хватятся только утром. Следов не оставил. Так что все чисто, все по плану отработано. – Добавил он, когда тишина стала явно затягиваться. Записка с требованием о выкупе? Даймонд ухватилась за первые и самые главные для нее слова. Значит, ее похитили, чтобы потребовать с ее родителей деньги?
Это слегка успокоило перепуганную пони и вселило в нее уверенность на хороший конец. Ее отец был богат, очень богат. Просто… неприлично богат. Ему не составит труда заплатить этим негодяям, после чего ее отпустят, она вернется к своей семье и сможет зажить прежней жизнью. Ведь правда же? – Хорошо, Драгонфлайт. Отдыхай, заслужил. Я присмотрю за пленницей. – Наконец, кивнула рыжая единорожка, чье имя пока оставалось неизвестным. – Биг Гай еще не вернулся? – Уже более расслабленным голосом спросил пегас… Драгонфлайт, проходя внутрь и начиная на ходу стягивать свой костюм, обнажая уже знакомую ей коричневую шерстку и оранжевую, как апельсин, гриву. – Еще рано, у него еще есть время. Все же ему далеко идти. Ничего, скоро уже должен вернуться, пустив цветочников по ложному следу. Пусть ищут свою драгоценную кобылку по всем окрестным лесам сколько им захочется. – В голосе единорожки впервые проскользнули хоть какие то эмоции. Ее слегка насмешливый и уверенный тон ясно дал понять Тиаре – вряд ли ее кто найдет. Надеяться, в первую очередь, ей стоило на толстый кошелек Филси Рича, а не на бравую поницию. Коричневый пегас лишь кивнул и тихо зацокал копытами, поднимаясь наверх, а взор его сообщницы, и, похоже, старшей в этом… трио, как минимум, обратился на саму Даймонд, до этого лишь молча (впрочем, не то чтобы у нее были какие то еще варианты, кроме как молчать) стояла между этими двумя и прислушивалась к каждому их слову.
- Делай все что мы тебе говорим, не пытайся сбежать или выкинуть еще какую глупость. Иначе тебе будет очень… очень… очень… грустно. До слез грустно. – Обратилась единорожка к землепони, та лишь смиренно кивнула. Как бы ей не было страшно с этим… Драгонфлайтом, наедине с этими безжизненными рубиновыми глазами, которые смотрели на нее как на ходячий кошель с битсами и не более того, ей было еще страшнее. У нее не было ни малейшего желания хоть как то рисковать перечить обладательнице этого такого же мертвого хриплого голоса. – Иди досыпай, мы поговорим с тобой утром. И накормим тебя. – Добавив в свой тон успокоительных ноток, единорожка указала копытом в сторону от себя и чуть ярче осветила комнату сиянием своего рога. Присмотревшись, Даймонд увидела, что в одном из углов на деревянный пол постелена довольно густая охапка сена. Ей предстояло спать на сене?! Даже не на самой жалкой и разваленной кровати с самыми дешевыми и жесткими одеялами, а просто на сене! Как самым нищим и самым древним едва ли не пещерным пони?!
Даже несмотря на всю тяжесть своего положения и окутавшую ее пелену страха, изнеженная кобылка не могла не возмутится предложенному ей “ложу”. Она издала протестующий писк и повернулась к единорожке, чтобы хотя бы взглядом показать ей, что она не хочет спать в холодном доме на одном жестком сене… и наткнулась едва ли не впритык на мордочку наклонившейся к ней преступнице. Та лишь равнодушно смотрела на Даймонд, уставившись ей в глаза своим пронзительным взглядом. Все возмущения застряли у нее в горле и издав лишь тихий скулеж, Тиара медленно побрела в сторону охапки.
– Если не нравится спать на сене, я могу его и убрать, Ваша Светлость. Если вам старые подгнившие доски больше нравятся…. – Раздался негромкий голос ее похитительницы, наполненный издевкой и ехидством. Щеки кобылки вспыхнули и та засеменила быстрее, заползая в самую гущу охапки. Соломинки неприятно кололи ее изнеженное тело, но слегка поерзав, она все же смогла худо-бедно устроится поудобнее. Копыта непроизвольно потянулись к узлу, завязанному на ее затылке, по прежнему удерживающему кляп, но ее действия были оборваны хриплым голосом единорожки. – Поспать можно и с закрытым ртом. Не трогай. – Тиара тут же отдернула свои копытца и замерла, боясь разозлить ее еще больше.
То что у обеих преступников все это время были тихие голоса и те ни разу не высказывали злости и не поднимали тон не вводило Тиару в заблуждение, пусть та и была более привычна к громким истерикам своей матери и ее громогласным угрозам. Но глупой Даймонд не была и понимала, что, если она будет их злить, те вряд ли будут кричать и лишать сладкого. Скорее, обещанную “грусть”, о сути которой ей лучше даже не догадываться, ей будут причинять с такими же равнодушными мордочками, которые она видела все это время. А кричать будет одна только она сама.
Сглотнув, она скосила глаза на единорожку. Та никуда уходить не собиралась и сейчас также улеглась в паре метров от нее на еще одной небольшой охапке сена и лишь безмолвно смотрела на нее пристальным взглядом. Она и правда собиралась сидеть с ней и следить за ней всю ночь? Дискордовы бандиты не оставляли ей никаких шансов на побег. – Закрывай глаза и засыпай. – Командным тоном прошелестел голос взрослой кобылы. – Чтобы лежала тихо и спала. Понятно? Или ты хочешь меня разозлить своим непослушанием? – И снова в тихую хрипотцу проникли угрожающие нотки, так что Тиара поспешила быстро помотать головой из стороны в сторону и уткнуть мордочку в свои передние копытца, закрывая глаза. Своим густым и пышным хвостом она обвила свой правый бок, прижимая его как можно плотнее к телу – хоть какая та замена одеялу. Кобылка было подумывала притвориться спящей в надежде что единорожка устанет бдеть и заснет, но уже через пару минут ее нервы не выдержали всего этого кошмара, и Тиара беззвучно разрыдалась.
За что с ней так?! Чем она заслужила такую жизнь?! Почему вся ее жизнь, несмотря на весь внешний лоск и роскошь была таким никак не прекращаемым ужасом? Вечные нотации, придирки и поучения матери, безучастность отца, который обычно просто заваливал дочку дорогими подарками и тут же уходил в работу, одиночество и беспрерывное противостояние в школе… которое она успешно проиграла, и, более того, осознала свою неправоту в этой борьбе.
Еще больше поучений от матери за осознание своих ошибок и вот, теперь ее еще и похитили какие то бандиты, для которых она не более чем ходячий мешок, полный блестящих битсов, разменная монета в их грязном бизнесе. Источник заработка. Вещь.
Розовая кобылка захныкала еще сильнее от своих тоскливых мыслей, слезы обильно текли по ее мордочке, моча шерстку и стекая на копытца. К ее счастью, ее всхлипы исправно глушились кляпом, кто знает, как ее бессердечная надсмотрщица бы отреагировала, услышав плач, вместо ожидаемого безмятежного похрапывания. В конце концов, под тяжестью пережитого и усталости, разум Даймонд погрузился в беспокойный сон и сладостное забытье, помогая отвлечься от всех перипетий ее жизненного пути. Пока что.