В целом выставка была интересная. Вы видели когда-нибудь летящего демона? Вам надо на это посмотреть! Картины, артобъекты, и гид это конечно хорошо, но Алексея заинтересовал коробочка с сувенирами в лавке у выхода. Продавец был достаточно странный. Здоровенный мужик за пятьдесят, с залысиной и косичкой. Перстней у него было, по ощущениям больше, чем пальцев. Но одет он был вполне опрятно, и если бы не эта пара вышеописанных допущений в стиле, можно было бы сказать, что вполне сносно. Презентабельно.
От карманных денег у Алексея остались две купюры в сто рублей, неприятного ржавого цвета. Была ещё мелочь, но её он решил приберечь.
«Предъяви билет, и при покупке одной вещи, вторая в подарок! Торопись! Акция ограничена!» — кричала надпись на меловой доске. Алексей подумал про Соню — младшую сестрёнку, наверняка ей бы хотелось что-нибудь этакое. Приятную маленькую безделушку. Лёша, возвращаясь домой, всегда старался её побаловать конфетами на палочке, забавными брелоками — разными сентиментальными мелочами. Не забывал и про маму. Ей тоже было приятно собирать разную мелочёвку, которую за свою недолгую полусознательную жизнь ей подарил Алексей.
— Это правда? Действует ещё? — сказал Лёша, тыкая в доску пальцем.
— Самая, что ни на есть правдивая правда, мой юный друг! Берёшь одну вещь, получаешь две! Выгодно, правда! — Ответил мужчина.
Алексей стал разглядывать вещи. Он долго перебирал маленькие открытки в виде репродукций отечественной и зарубежной живописи. Будь у него деньги, он бы взял все. Можно было бы дарить родственникам на каждый праздник, круглый год. Ему понравилась «Скрипка» Петрова-Водкина. А от «Обороны Севастополя» Дейнеки он пришёл в восторг. Продавец попался крайне терпеливый. Он блестел глазами в сторону блестевшего глазами Алексея. Выжидал, словно хищник в засаде. Алексей решил взять «Великий Постриг» Нестерова.
От первой сотни останется ещё пятьдесят. И можно будет выбрать ещё одну… Размышлял он про себя.
В конце концов решил в качестве бесплатной взять «Кондукторшу» Самохвалова.
Следующее, что привлекло внимание Леши — миниатюрные сувенирные самовары.
— О, мой юный друг, гляжу вы заинтересовались влиятельной вещью! Но вам она не подходит. Посмотрите лучше на это. — Продавец показал Леше странный камень. Он был чернее чёрного, и словно поглощал свет.
— Что это?
— А, это, мой юный друг, уральский Камень Удачи. Существует поверье, что он может исполнять желания.
— Ну, такое я уже видел и слышал не раз. Что тут удивительного-то? Я в такие вещи не верю.
— Это ваше право, дорогой мой юный друг! Но чего у этого камня не отнять — красота!
С этим Алексей спорить не стал. Грани камня, действительно действовали магнетически. Алексей не стал долго думать. Он уже и так изрядно отстал от своей группы. Взял камень, выбрал брелок, расплатился и поспешил к одноклассникам.
Экскурсия закончилась. Сделали общие фото.
— Лёш! Не сфотографируешь меня? — спросила Оля. Лёше она нравилась.
Экскурсия закончилась. Класс Алёши повели есть. Странно, но всегда холодная в отношении к Алексею Оля немного потеплела. Всю обратную дорогу они были вместе, беспечно общались обо всём на свете. Под конец поездки оба почувствовали огромную дружескую привязанность. Расставаться не хотелось, но пришлось.
Дома Лёша в кругу семьи поделился впечатлениями о поездке. День закончился хорошо.
Утро. Сборы в школу. Тело знобит от нежелания идти куда-либо. Лёша наспех завтракает. Чай с оладьями — это очень вкусно. Еда, зачастую может скрасить утро, да и вообще любое время суток. Жаль, что эффект не всегда всеобъемлющий. В школе ещё тридцать таких же как Алексей (и это только в одном с ним классе!) грызут гранит науки.
— Трушников! Давай к доске! — говорила Марья Петровна. Это, кстати, был самый ненавистный момент для Лёши. Всё утро он просил про себя: только не к доске, только не к доске. А тут, первым делом, и не кого-нибудь, а его.
Дома у него не получалось решать целые уравнения. И никаких предпосылок к успешному решению их у доски с утра не предвиделось.
Странное дело, но сам от себя не ожидая, Лёша словно видел, что нужно писать, и как нужно решать уравнения, при этом не понимал этого.
Символы причудливым узором наносились на доску. Вся эта вязь превращалась в приличное, а самое главное правильное решение.
Чтобы убедиться в Лёшиных знаниях, Мария Петровна дала ему ещё пару уравнений. К удивлению всех, в том числе своему собственному, Лёша справился с ними. Он получил по четвёрке за каждое решённое уравнение и занял своё место, дольный, и в лёгкой растерянности.
Сувенирный камень в кармане излучал тепло. Это было странно, но Алексей не придал этому значения. Скорее всего нагрелся от тепла рук или ещё чего…
День в целом удался. Это был, наверное, самый удачный день за последнее время. В столовой кормили вкусно. Все задиры школы куда-то подевались и обходили Лёшу стороной, а Оля отшучивалась и рассказывала всё ии сразу на каждой перемене! Лёша совсем расслабился. Будущее рисовалось ему приятными тёплыми оттенками.
Даже уроки проносились быстрее. Или это только казалось?
После школы произошло то о чём Алексей давно мечтал: ему предстояло проводить Олю до дома. По дороге они зашли в парк. Посмотрели на уток, мирно плывущих по воде. Погрелись в последних лучах солнца, ещё по-летнему тёплых.
До дома Алексей долетел на сверхзвуковой скорости. По крайне мере, ему так показалось. Он вообще ничего не видел и не слышал. Так бывает, когда ты влюблён. Странно, но вечно-сердитые, недовольные жизнью родители в этот день не ругались. Он такими их не видел довольно давно… Если подумать, то вообще почти никогда.
Алексей, как и все дети его возраста задвинул учёбу в долгий ящик — в нижний выдвижной, своего компьютерного, учебного, обеденного стола.
В интернете ничего конкретного не происходило, и в то же время происходило всё. Алексей летал по сайтам, прошерстил свои любимые форумы, перекинулся парой сотен мемов с друзьями. Странно, но обычное недовольство окружающим миром унеслось куда-то далеко. Забылось. И носа из своего нового убежища не казало.
Следующий день встретил Алексея ещё краше: никто из учителей к доске его не вызвал. Домашнее задание, которое из нижнего ящика Лёша достать забыл, так ни один педагог и не проверил. Оля, правда, в школу не пришла, это было, пожалуй, самое печальное событие за день.
Что- внутри Алексея противилось переменам. Что-то во всём этом было не так.
По дороги домой он грезил. В сознании то и дело всплывали образы безмятежности и осознанного, бессознательного счастья.
Алексей не спешил домой, по дороге в парк он нашёл пять сотен рублей! Красивая тёмно-синенькая купюра жгла карман. Было немного грустно от того, что кто-то её потерял. Но сделанного не воротишь. Если бы хозяин нашёлся, Лёша, бы, конечно, вернул деньги, но где его сейчас найдешь?
Алексей решил сразу потратить деньги на подарки. Купил Оле милую фигурку главной героини из её любимого аниме. Осталось ещё 69 рублей. Их никуда особо не пристроишь и алексей купил шесть пластиковых книжных закладок с цветастыми картинками. Он решил, что по случаю подарит и их кому-нибудь. Одну, с черепом оставит себе.
Дома снова всё было хорошо. Родители в обнимку смотрели какую-то свеженькую драму про любовь. Лёша решил не нарушать их идиллию, тем более, что такие моменты происходили очень и очень редко.
Софья боролась с домашней работой по чтению. Алексей обнял сестру и немного помог — память сохранила что-то из курса начальной школы.
Дело пошло быстрее, и Соня, выполнив все свои обязанности уткнулась в планшет. Леша хотел было составить компанию, но психоделические детские мультики быстро наскучили и он вернулся в свою комнату заниматься своими «подростковыми делами». Читал шестой выпуск «Пацанов». Смотрел «Ходячие мертвецы». Фоном делал конспект по истории. Всё шло своим чередом.
От вечерней подростковой рутины Лёшу отвлёк сувенир. Он не помнил, как достал его из кармана. Камень оказался на полке, и занимался «минеральными делами». Собирал пыль. Лежал. Но кое-что изменилось: камень словно кто-то обтесал, добавились новые грани. Он продолжал поглощать свет. Это было странно. Это было чарующе.
Алексей вспомнил, что хотел подарить его Соне, но решил сделать это как-нибудь в другой раз.
Включил обзор на фильм «Коллекционер» и под бубнёж и плохие шутки блогера заснул, не снимая наушников.
Сны ему снились крайне странного толка. Странный, абсурдные, непонятные. Он даже не знал, что в его черепной коробке есть что-то такое. Он видел непонятную, незнакомую планету, где всё не так, как на Земле. Сами понятия флоры и фауны к этой планете применить было нельзя: тёмно-зелёные землю покрывала странная слизь, она двигалась, кишела. Алексей запаниковал. Далее невидимый наблюдатель нырнул под эту слизь. В недра планеты. Дошёл до грунтовых вод, хотя Алексей водой бы это не назвал, это больше было похоже на нефть, или черничный кисель. В недрах были ещё и пещеры, все в наростах знакомого до боли камня. Но что это за камень? Алексей не мог вспомнить.
Утро вырвало его из путешествий по неведомым местам неизвестной планеты. Овсяная каша с вареным яйцом на завтрак, чёрный крепкий и сладкий чай поставили его на ноги, включили голову.
Внешних изменений Алексей не увидел, хотя он долго рассматривал своё отражение в зеркале в ванной, пока чистил зубы после завтрака.
Но какие-то внутренние изменения произошли, хотя понять какие именно он не мог. Что-то в голове работало не правильно. Надо было срочно узнать что именно. По дороге в школу он мысленно набрасывал заметки в дневник. На первом уроке — классном часе он закрепил мысли на бумаге. Придал им материальную форму. Однако понять, что это так и не смог. Всё крутилось вокруг стихотворения на непонятном языке. Закрывая глаза он видел странноватые, аляповатые символы, которые удалось достаточно точно перенести синей ручкой в свой дневник-черновик-журнал. Алексей долго рассматривал символы, выполнил поиск по картинке через смартфон, но ничего похожего найти не удалось.
Но Алексей увидел странную особенность, символы зафиксированные на камеру телефона будто оживали: они двигались, жили своей жизнью, приобретали новые оттенки синего. Алексей подумал, что это забавный баг камеры. Вскоре он и вовсе потерял интерес к странным стихам.
Этой ночью сны были реальнее. Лёше показалось, что он сам, своими ногами гуляет по неизвестной планете. Слизь стремилась поглотить его целиком, поэтому нужно было постоянно, быстро перемещаться. И он бежал, бежал по бескрайним простором полей, если их можно так назвать. Бежал мимо странных чёрных гор, пожирающих тепло и свет. Скакал по бесконечным ухабам и буграм тёмно-зелёной, живой слизи.
Всё закончилось там же — глубоко в пещерах, где вызревали твёрдые минералы. Алексей прикоснулся к ним, и произошло что-то неприятное. Во сне. В жизни он проснулся.
Мысли путались. Он пытался вспомнить что он, где он.
Не сразу пришло осознание, что он лежит в темноте, в своей мягкой постели, весь в поту. На столе блестело что-то. Сначало он подумал, что забыл выключить лампу. Потом вспомнил, что на столе ламп не было. Он собрал всю волю в кулак, встал с постели и подошёл к столу. Это был тот самый сувенир. В темноте он излучал антисвет. По крайней мере так это явление охарактеризовал бы Алексей.
Что-то внутри него, на непонятном языке пело ему. Алексей не разбирал слов, но отчётливо понимал, что от него требует странный шепчущий тонкий голос. Он просил, даже приказывал, взять камень в руку.
Алексей долго стоял, не решаясь что делать. Он словно спал на яву. В конце концов, он прикоснулся к камню, сам того не понимая. Руку обожгло болью. Он почувствовал как кровь капает на босые ноги. Камень источал чёрное пламя, устремившееся под кожу Алексея. А потом он снова проснулся.
— Ну и присниться же! — проговорил он, усмехнулся. Камень лежал всё на том же месте. Он снова не смог вспомнить, как он его туда положил.
Выйдя из своей комнаты, он поздоровался с мамой. Она как раз взбивала яйца для омлета. Когда она посмотрела на него, миска со всем содержимым упала на пол. Она закричала. На шум сбежались ещё не проснувшиеся домашние — отец и Соня.
Алексей в панике бросился в ванную. Посмотрел на себя в зеркало. Привычного сероглазого парня в нём он не увидел. Вместо этого на него смотрело тёмно-синее нечто с чёрными оттенками. Алексей, или вернее, то, что от него осталось узнало похожий эффект. Его тело, вернее то, во что оно превратилось, поглощало свет.
Борясь с шоком, Алексей сказал вслух: «Теперь Оля на меня точно смотреть не сможет». Он и не слышал, что разговаривает не на своём языке. Не своим голосом.
