Эля любила их с Максом дом. Ладно скроенный, крепкий, как гриб-боровик и при этом изящный. Построенный по индивидуальному проекту ее мужа, с огоньком и фантазией.
Душевный, родной, до боли свой. Дом — мечта, к которой они шли несколько лет. Талантливый архитектор Крапивцев Максим Леонидович и его способная ученица, студентка, а потом и любимая жена, Крапивцева Элла Дмитриевна. Образцовая, любящая семья двух поклонников творческой профессии.
Как же она гордилась, что носит его знаменитую фамилию. Блестящий преподаватель, любимец студенческой аудитории, всегда молодой, энергичный, славный. Десять лет на кафедре не уставали судачить ему вслед.
— Нельзя, аморально, больше двадцати лет разницы, они не пара, как можно!
Максим Леонидович все эти сплетни пропускал мимо ушей.
Был разведён, а значит, не обременён штампом в паспорте и какими-либо обязательствами. Ухаживал за Элей открыто, прямо, честно. С того самого момента, как его взгляд застыл на её побритой налысо голове.
В глазах не было ни капли удивления.
А Эла уже к тому моменту так устала от подколок. Не будешь же каждому объяснять, что её младший брат притащил в дом котёнка.
Элла сразу же тоже начала гладить меховой грязный комок. Стригущий лишай они с братом подцепили на пару. Препараты, назначенные врачом от этого заболевания, не спасли обоих от стрижки. Элла познакомилась с будущим мужем в ту пору, когда от болячки удалось окончательно избавиться, остались лишь её последствия.
Она была храброй девушкой. Цеплять на себя парик не стала. Вышла из парикмахерской и смело шагнула в мир. Пушистый ёжик начал отрастать быстро. Всё компенсировали её большущие глазища шоколадного оттенка с золотыми крапинками на зрачках. Элла была миниатюрной, лёгкой на подъём, хрупкой и воздушной, а он — высоким и крепким дубом. В свои почти пятьдесят не мужчина, а загляденье.
Она так и не спросила его тогда, почему так хорош и совсем один, как перст, как одинокий сильный волк с дерзким характером и немного суровым нравом. Он мягко пресекал на корню все ее попытки что-то спросить о его личной жизни до нее.
Отвечал кратко:
— Все, что было до тебя, мой маленький эльф, было давно и неправда. Теперь ты в моей жизни единственная женщина.
На первое свидание Макс пригласил Элю ещё лысую. Галантно отодвинул для неё стул в кафе, заказал все виды мороженого, что значились в меню, и две большие чашки кофе. Они оба очень любили кофе, причём всякий. Просто чёрный и крепкий, с молоком, с корицей, с ванилью, с кардамоном.
Были в этой области настоящими фанатами. Даже точки общественного питания в городе различали по такому фактору, как умение варить настоящий, натуральный горячий напиток с разными наполнителями. Они были две половинки одного целого. Начинали скучать уже после первой минуты разлуки. Даже спали, всегда крепко обнявшись, совсем не мешая друг другу.
Могли читать одну книгу на двоих. Макс открывал разворот, она уютно устраивалась на его плече, листала тонким пальчиком странички, и они обсуждали прочитанное, горячо споря, если их мнения вдруг отличались.
У Эллы не могло быть детей, по банальной причине — неудачное прерывание первой беременности. Кавалер был такой же молоденький первокурсник, как и она. Узнав, что доигрались, моментально исчез с ее горизонта. На операцию она пошла к бабке.
Девочки в общежитии дали заветный адресок. Повитуха была даже не очень грамотной, но неопытная Элла шагнула к кухонному столу в её доме как в омут. После этого эксперимента был громкий разгон от врачей, к которым она угодила с жесточайшим кровотечением.
Приговор прозвучал однозначный:
— У вас больше никогда не будет детей. Слишком поздно обратились за квалифицированной помощью. Где только была ваша голова, деточка? Так рисковать собой!
Выслушав вердикт, Элла приняла решение, что никогда не выйдет замуж. Не сможет кого-то из мужчин обрекать на то, что они не смогут стать отцами. Да, взять из детдома приемного ребенка тоже можно, но как узнать, что потенциальный жених отнесется к ее неполноценности с пониманием.
Лучше и не начинать.
Максима Леонидовича с первой его лекции считала очень интересным мужчиной, слушала, затаив дыхание. Но что именно он станет для нее соломинкой в бурном водовороте жизни, за которую можно бесстрашно ухватиться, не утонуть, даже подумать не могла.
Влюблялась медленно, постепенно, но так основательно, что не узнавала себя.
«Прочь все наказы и установки, она будет счастливой, всё честно расскажет ему заранее».
Через пару месяцев после походов на свидания преподаватель пригласил свою ученицу на архитектурный форум в другой город. В гостинице был снят номер для них двоих. Естественно, после всех мероприятий они оказались в одной постели.
Предложение стать его женой Максим сделал Элле уже на следующее утро. Извинился, что не приготовил кольцо, чтобы соответствовать заведенному общественному ритуалу.
Пояснил:
— Я не очень люблю все эти церемонии. Если твой ответ будет положительным, после свадьбы махнём в Хорватию. Я помогал там со строительством одного объекта и был покорён этой страной.
Её природой, морем, свежим уловом рыбы и морепродуктов тут же приготовленного в местном ресторанчике, потрясающе сочными фруктами. Ты должна все это увидеть собственными глазами.
Эля отвернулась от него. Она не могла сдержать слез. Как сказать ему правду о детях? Любой мужчина захочет иметь малыша от любимой женщины.
Просто отказать, не объясняя причину. Максим всегда умел угадывать ее настроение, сразу встревожился:
— Ты не хочешь быть со мной, Эля? Тебе со мной неуютно, плохо, некомфортно? Тебя смущает большая разница в возрасте. Ты бы предпочла в роли мужа мужчину намного моложе?
Она повертела головой из стороны в сторону в знак отрицания. Собралась с духом по принципу, сейчас или никогда.
— Максим, ты всё неправильно расценил. Ты потрясающий мужчина, человек, любовник, да если захочешь знать и друг. Меня останавливает тот факт, что я не смогу тебе родить ребёнка, это известно совершенно точно. Зачем тебе рядом порченная женщина?
Максим Леонидович внимательно заглянул ей в глаза, задумался всего на долю секунды, а потом сказал:
— Не люблю пафос, но сейчас мне, пожалуй, без него не обойтись. Мне хватило всего лишь одного взгляда на тебя на лекции, чтобы понять. Вот она, моя женщина, и другой мне не нужно. Если ты станешь моей женой, то сможешь заменить мне весь мир. Нет, мы, естественно, останемся жить среди людей, у нас будет много общения и общих знакомых, но ты всегда будешь центром моей вселенной.
Только ты одна. А еще я мечтаю построить для тебя дом. Наш с тобой, на двоих, по своим эскизам. Принимай решение, Элли. Если отсутствие детей — единственное препятствие на пути к нашему браку, то оно меня не остановит.
Они поженились вопреки всему, выбор Крапивцева откровенно удивил его коллег.
Они искренне недоумевали, что может быть общего у солидного доцента и сопливой, по их мнению, студенточки третьего курса.
Будущее доказало обратное.
Элла практически без помощи мужа блестяще окончила архитектурный институт, а ее дипломный проект вошел в тройку лучших работ на выпускном курсе. В ней соединялось все сразу — неброская красота, ум, сметливость, решительность, буйная и яркая фантазия.
А еще она стала превосходной женой и боевой подругой Макса. Устроилась самостоятельно на работу, не была зависима от супруга в материальном плане, но никогда не кичилась этими своими достижениями.
Через месяц после их свадьбы они начали строить свой дом. Она и здесь повсюду успевала.
Вечно занятый Крапивцев не всегда мог принять работу у бригады мастеров или выбрать самые оптимальные материалы для дома их мечты, Элла в те дни напоминала пресловутый вечный двигатель, в котором не нужно было менять батарейки.
После возведения живописной постройки с занятными архитектурными фишками, всё внимание молодой женщины переключилось на сад. Не прошло и нескольких лет, как в нём начали поспевать яблони, сливы и груши.
Особенной гордостью хозяйки дома были увитая диким виноградом беседка, клумбы с экзотическими цветами. Она могла не помнить их диковинных названий, но четко знала, как за ними ухаживать. Это был настоящий райский сад, где жила их любовь, которая с годами ничуть не теряла своего накала. Максим боготворил свою половинку. Она искренне дарила ему себя во всех ипостасях.
Это был тот случай, когда люди говорят о том, что так не бывает. Где-то в тайном ящике в этом доме тоже хранятся свои семейные секреты. Но двое жили мирно и на зависть всем окружающим. Пусть опять шепчутся, разводят руками, осуждают и моют им косточки. Им вдвоем невероятно хорошо.
Почему небеса забрали именно его? Так рано, так безнадежно, так горько.
Раньше Элла думала, что перелом руки — это конец света, потеря кошелька со всеми банковскими карточками и наличностью. Прямо беда, хоть плачь. Пустое. Конечность зарастёт, заживёт, деньги новые заработаются, в банке оформят следующий веер карт.
Но как вернуть Максима, чтобы варил утром для них двоих кофе, пока она жарит омлет? Обнимал её сзади за плечи, утыкался носом в макушку, шутил.
— Ты всё время пахнешь какой-то сладкой ерундой, и я от этого кайфую. Элька, ты моё чудо!
А ещё все эти их совместные походы в лес, зимой на лыжах, летом с палаткой на пару дней, грибы на костре, суп с тушёнкой и перловкой, огромная жестяная банка с яблочным повидлом. Они оба сладкоежки, поэтому притащили это сокровище с собой.
Элла тряхнула головой и отогнала прочь все тёплые воспоминания, чтобы не сойти с ума. Теперь она не жена архитектора Крапивцева, она его вдова. Как же так могло случиться, что её волшебный мир рухнул? Как ей дальше жить?
Сегодня день у Элли не задался. Обсуждение заказа с клиентом было неровным и комканным.
Мужчина не хотел воспринимать её аргументы, что аляповатые инсталляции испортят ему весь двор. Безвкусные композиции купила его жена на какой-то модной выставке в Италии. Элла хваталась за голову. Интерьер будет безнадёжно испорчен. Но спор не сдвигался с мёртвой точки.
Как вела машину, как ехала к любимому осиротевшему дому, помнила смутно.
Достав связку ключей, женщина подошла к их красивому, тоже застывшему в горе, дому.
Вечерело, по небу плыли косматые тучи, обещавшие пролиться на землю знатным ливнем. В окошке кабинета Макса мигнул свет. Элла замерла на бегу, сразу подумала:
— Ну вот. Только две недели прошло, как ушел из жизни хозяин дома, а ко мне уже кто-то залез в дом. Особа я не робкого десятка, но как-то это все крайне неприятно.
Эля смело шагнула на порог, дверь была не заперта. В помещении была какая-то почти звенящая тишина. Только в холле мерно тикали ходики. Максим любил вещицы раритеты. Элла на цыпочках стала подкрадываться к кабинету, в котором заметила отблески света.
Внутри него тоже было тихо. Дверь открыла рывком. От увиденного замерла.
Посередине комнаты в полумраке двигалась женщина в темной одежде. Щелчок выключателя показался обеим громким набатом. Перед глазами Эллы стояла ее свекровь, Наталья Тихоновна, держащая в руках большую сумку.
Когда хозяйка застала незваную гостью у себя в доме, у той из рук выпали какие-то бумаги и с мягким шелестом упали на пол.
Обе женщины проводили их взглядом. Эля начала разговор первой:
— Наталья Тихоновна, добрый вечер. Что же вы не предупредили меня о своем визите? Я была бы рада принять вас в своем доме.
Мать Максима не была врагом своей невестки. Скорее, чужеродным элементом, все десять лет упорно сторонящимся семьи сына.
Для Эллы всегда было загадкой, почему интеллигентная учительница рисования избегает своего единственного ребенка. Всегда как-то настороженно разговаривает с ним, пресекает все попытки Максима контактировать. Живя в другом городе, не спешит с ними встретиться, повидаться, пообщаться. Не соглашается приехать у них погостить в чудесном доме с великолепным садом.
Эля списала такое странное поведение на то, что свекровь не приняла выбор Макса.
Осуждает тот факт, что между ними такая огромная разница в возрасте. Не верит в любовь невестки к своему уже стареющему отпрыску. В общей сложности Элла видела свекровь за прошедшие десять лет всего раз пять, не считая того дня, когда они познакомились на их свадьбе с Максимом. Пожилая женщина была вся такая чистенькая, аккуратная, немного старомодная, но совсем не чопорная.
Сдержанно их поздравила, сославшись на болезни и постоянную усталость, уехала к себе домой уже на следующий день. С Эллой толком даже не поговорила без свидетелей. Сначала молодая женщина еще рвалась наладить отношения с матерью мужа, предлагала съездить к ней, лучше узнать друг друга, но не срослось.
Муж так и не свозил ее на свою малую родину, всякий раз находя веские причины для отказа. Наталья Тихоновна наведывалась к ним примерно раз в два года, как по расписанию. Оставалась не более чем на неделю, куда-то всё ездила с Максимом на пару, а когда был готов дом, подолгу сидела с альбомом в саду. Всё рисовала.
Соберёт на столе кувшин с цветами, обложит его спелыми фруктами, зелёными веточками и любуется.
Хлопот Эли своим присутствием никогда не доставляла. Тихо приезжала, незаметно исчезала.
Сейчас обе женщины стояли друг напротив друга. Глаза в глаза. Первое неловкое молчание нарушила свекровь Эли:
— Здравствуй, Элла. Так я и знала, что тайного агента из меня не выйдет. Не надо было мне соглашаться выполнять эту последнюю просьбу Максима. Так ведь, родной сын, разве откажешь? Да и дело важное. Всё равно, когда-нибудь ты бы узнала этот секрет своего мужа. Видно, настал этот момент.
Эля непроизвольно отпрянула. У её мужа были от неё секреты. Да быть такого не может. Он же голова, а она — шея.
Он — дерево, а она — веточки, обнимающие ствол. Он — вожак их маленького прайда, а она — его львица.
Наталья Тихоновна молча протянула ей листок, который только что подняла с пола. Это было завещание, написанное Крапивцевым от руки. Она прекрасно знала его почерк. На глаза навернулись слезы.
Зачем было что-то завещать официально? Она бы и так поделилась всем поровну с его матерью.
Листок бумаги дрожал в её руках, но она собралась с духом и прочитала его содержание…
продолжение