Кулербергом раньше назывался песчаный холм на Крестовском острове на территории современного Приморского парка Победы.
Там, где сегодня колесо обозрения, карусельки, сладкая вата и детский смех, в 19 веке раздавался взрослый смех, горели костры, жарились сосиски, пиво текло рекой. Традиция существовала, судя по газетным материалам, лет сорок или пятьдесят. В 1864 году газета «Петербургский листок» издала небольшое описание этого весёлого праздника.
Иванов день на Кулерберге.
Кто не знает, что в достопамятный день каждому немцу, а равно и русскому из породы так называемой «гульливой», Иванов на Кулерберге празднуется торжественно, и празднуется не один, собственно, Иванов день, а в волю, на широкую русскую натуру два, три, а кто и по четыре дня. И выпивается в этот день бесчисленное количество бутылок пива, осьмушек, косушек и других посудин водки. Немец кидает тут свою скучную по обыкновению физиономию и преобразуется в веселого, залихватского парня и только что не пускается отплясывать русского трепака. И чего-чего странного не бывает, какие штуки не выкидываются в Иванов день на Кулерберге.
Само празднество начинается накануне Иванова дня. Мы, охотники вообще посещать всевозможные гуляния и преимущественно народные, то есть те, где по большей части собираются люди средней руки, люди не чиновные, простые. Здесь мы чувствуем себя как-то вольнее, не стеснены глупыми приличиями, вроде что так нужно держать головку, ибо только так прилично, а не по-другому, что нужно ходить не скоро, не шибко, ибо-де это опять-таки только прилично и так далее.
Итак, накануне Иванова дня, 23 числа, часов в 10 вечера, мы собрались на Кулерберг. От Тучкова моста ходили туда ялики по 10 копеек с человека. Мы уселись в ялик, дожидаться отхода почти не пришлось. В сей же час подвалили еще 4 человека, и составилось узаконенное число 6 человек. Плавание наше окончилось благополучно, хотя дорогой неоднократно мы и подвергались опасности покупаться в Неве. Яликов до 20 перерезали нам дорогу, так что буквально не оставалось незанятого пространства на аршин. Сидевшие в яликах выкидывали разные шутки: нагибались, высовывались из яликов, брызгали по пассажирам, выхватывали весла из рук яличников и били ими по воде. Того и гляди, неосторожное движение, и наш ялик - кувырк. Вообще, все едущие были в каком-то особенно восторженном настроении духа, так сказать, поэтическом.
Когда мы взошли на обетованный Кулерберг, там уже было множество народу. Некоторые успели уже нализаться и восторженно, бросая фуражки в воздух, кричали: «да здравствует Кулерберг и пиво!». У самого берега два зело подпившие, один по выговору должно быть немец и другой русский, сильно спорили о том, кому принадлежит честь учреждения празднества в Иванов день. Немец говорил приуморительно-худо выговаривая русские слова:
«Мы немец, нам, а не вам… Мы немец, нам Кулерберг… Ви глуп и не может Кулерберг… Нам - Кулерберг, ви - дурак. И не смейте делать, что мы».
Русский во все время, пока тот говорил, важно стоял, подбоченившись и уставив на него глаза. Наконец немец запнулся, разинул рот и не знает, что еще говорить. Русский только того и ждал:
«А, чертово отродье! Нехристь! Туда же: «Ви-ви»… Что? А вот чтобы не ругался вперед, много вас дураком ругать будете! Ишь, умник какой!» - и он преспокойно отвесил ему в зубы такой здоровенный кулак, что немец тут же и повалился. Конечно, около них сейчас же собралась толпа, и мы, не любопытствуя видеть дальнейшие развязки, отправились во внутрь Кулерберга к пивам, чаям и тому подобным съедобным снадобьям, покрывавшим вдоль и поперек островок.
Всюду палатки, и около них, за небольшими столиками, восседают почтеннейшие петербургские немцы с их благоверными, осанистыми, белейшими немочками и пухленькими хорошенькими дочками. Немало, впрочем, и русских. Разгул полный: там играет шарманка, тут у столика, окружённый кучкой слушателей, полупьяный господин декламирует малороссийские стихи, коверкая их на всевозможные лады. Немного поодаль от палаток толпа обступила акробата, играет музыка, хоть бедная, а всё музыка, и около неё собралось порядком народа. Там огромная бочка с пивом, надпись наверху которой возвещает, что здесь пиво по 5 копеек за кружку. И каждый, имеющий в кармане пятак или более, непременно подойдет к заветной бочке и хоть одну кружку да выпьет.
Напротив Кулерберга, на маленьком татарском острове, отделенном от первого аршина в 2-3 проливчиком, через который перевозят перепихиваясь на лодке по одной копейке с человека, чистая патриархальность. Все поразвалились на траве, дамы с мужчинами в самых интимных позах обнявшись. Кое-где у дерева стоит столик, и честная компания задает кутеж. Слышно, как щелкают пробки от раскупориваемых бутылок, и порой затягивается дребезжащим пьяным голосом какая-нибудь немецкая песня или русская, вроде:
Коперник допоту трудился,
Чтоб доказать земли вращение.
Дурак, зачем он не напился,
Тогда бы не было сомнения.
Около некоторых немецких семейств возвышаются корзины, узлы, узелки, попадаются даже сундуки. Это значит, немец положил и расположился на Кулерберге два дня и натащил с собой разного провианта. Но нужно сказать, что сравнительно с прошлыми годами в нынешнем подобных запасов можно встретить гораздо уменьшенного числа семейств. Прежде почти все, если отправлялись на Кулерберг, то уж на несколько дней. Нынче, самое большое, 7-8 семейств, приехавших не на один день. Слава Богу! Значит, и этот немного дикий обычай справлять Иванов день пьянствуя и безобразничая елико возможно (дня четыре) уничтожается.
Там и сям по лесу разведены костры. Пускают ракеты, которые, упадая в толпу, производят преэффектное действие. С шумом, криками толпа разбегается в различные стороны, причем иные выделывают уморительные прыжки и корчат гримасы. У каждого костра кучка, из которой выходят удальцы скакать через огонь. А по мне подобная забава, скакать через огонь, да еще пьяным, очень дика. Долго ли до греха?
Больших скандалов нам не случалось видеть, но без них, конечно, не обошлось. Мы были свидетелями интересной сцены, как два пьяные-распьянейшие немца катались друг у друга по животу. Один ляжет, другой сядет на его живот и ну давай колотить по нем и кричать: «Эй ты, скотина, вперед! Ну ж, иди же, скотина!» Накричится и набьется вдоволь, устанет. Другой над ним такую же операцию делает.
В два часа ночи мы, измученные, утомленные, отправились домой, но там еще был полный разгул.
Спасибо, что дочитали до конца, за подписку, лайк и комментарий.
Читайте другие истории старого Петербурга, до новых встреч.
#крестовскийостов #ивановдень #косты #приморскийпаркпобеды #немцы #пиво #Петербург