— А почему я, собственно, должна ему помогать? – с вызовом спросила Лена. Чего стоило придать голосу этот самый вызов, знала только она сама.
— В смысле, почему? Он твой брат! Что еще за вопросы такие? – задохнулась мать.
Лена мигом поубавила тон. Мама имела на нее какое-то сверхъестественное влияние, особенно когда тема касалась Димы.
Сколько себя помнила Лена, старший брат Дима всегда ходил в любимчиках у матери. Хотя обычно бывает наоборот – младших, а тем более девочек, окружают непомерными заботой и вниманием, забывая о старших детях. Пока Леночка была малюткой, она тоже смотрела на Диму с благоговением, словно на персонального идола. Девочка приносила брату тапки, бегала мыть яблоко, убирала за него игрушки, парень же принимал такую сестринскую заботу как нечто само собой разумеющееся, даже с некоторой долей господства. Если бы Людмила Александровна относилась к дочери также, как к сыну, Лене не пришли бы мысли о том, что она делает что-то не так.
Зря говорят, что маленькие дети ничего не понимают
Лена прекрасно видела и чувствовала, как мама холодна к ней, излишне строга и часто наказывает, тогда как Димочка купается в материнской любви. Мальчика никогда не ругали, не нагружали домашней работой, при каждом удобном случае мама обнимала его, брала на руки, целовала и любя щекотала бочок.
— Димочка, что ты хочешь на ужин? – ласково вопрошала Людмила Александровна.
— Хочу макароны. И сосиски, – отвечал мальчик, не отрывая взгляда от экрана телевизора.
— Мамочка, а мне можно блинчики? – Леночка подняла голову от детской книжки.
— Лена, ну какие блинчики? Макароны будут, Дима же сказал, – мама даже не посмотрела в сторону дочки.
— Ленка, макароны – самое вкусное, да еще и с сосисками! Мама их сделает как осьминогов! – повернулся в сторону сестры Дима, когда мать вышла из детской.
За ужином Леночка с обидой смотрела на тарелку брата, в которой красовался целый объемный рисунок с осьминогами, кораблем из стручковой фасоли и морковки, а кетчупом были нарисованы сердечки. На ее тарелке самым скучным образом лежали макароны и две сосиски.
Девочка не понимала, почему так несправедливо распределена любовь родителей. Когда Леночка бывала в гостях у друзей, она видела, как в других семьях братьев и сестер любят одинаково, покупают им вещи и игрушки, не обделяя другого. В ее же семье все лучшее и новое доставалось Диме. Папа иногда мог приласкать дочь, но бывало это очень редко, Евгений Дмитриевич работал на двух работах, практически без выходных, очень уставал и времени на детей у него не было. Домом и детьми заправляла мама. Вообще в семье царил матриархат.
Однажды, когда Лене было семь, а брату – почти двенадцать, родители отправили их на все лето к бабке, матери Евгения Дмитриевича. Папа говорил, что бабушка очень соскучилась, в деревне будет весело, ребята наберутся сил для нового учебного года. Бабку дети видели всего несколько раз, когда приезжали погостить к ней вместе с родителями.
Лене поначалу понравилось в деревне, тут было много детей ее возраста, она с удовольствием бегала с ними на речку и в лес. У Димы была другая компания приятелей, соответственно его возрасту. Брат и сестра пересекались только в домике бабушки. Но где-то в середине лета Лена захотела отправиться на небеса.
В середине июля бабушка отмечала годовщину кончины своего мужа
Некоторые соседи пришли помянуть Дмитрия Петровича, засиделись допоздна. Бабушка изрядно выпила, чего с ней раньше не случалось. Проводив последних гостей, она со вздохом уселась в свое продавленное кресло и стала перебирать старые фотографии.
В ту ночь Леночке не спалось, она услышала, что бабушка всхлипывает, и решила подойти к ней, утешить. Девочка приобняла женщину, стала гладить по голове.
— Ой, Леночка, ой, бедная моя внученька, – пьяно заохала бабка.
— Баба, почему ты плачешь?
— Твою жизнь оплакиваю, – высморкалась в подол домашнего платья бабушка Анна.
— Почему? – удивилась Лена.
— Нежеланный ты ребятенок, ой, грех-то какой! – схватилась за голову женщина.
Лена присела около кресла, с страхом и любопытством слушая разговорившуюся бабушку. А та, под действием вечерних возлияний с соседями, почему-то решила открыть маленькой внучке правду.
— Ты несчастный ребенок, Леночка, потому что нежеланная, не хотела тебя Людка, ой, как она убивалась, когда узнала, что опять беременна! Димку-то они хотели и ждали, молились, чтобы мальчик был, оба так хотели. И больше детей не желали, а вона как приключилось! Не понимали они, что ты небесами им послана, уж я им втолковывала, а Людка-то заладила, мол, избавь, Аннушка, избавь! Я помоложе была, отвары разные делала, для девок глупых беременных, чтоб позора им не было, но Людке отказала. Не смогла я родную внучку загубить! А мамка твоя, дура, дотянула до срока позднего, думала, мальчик будет, на мальчика они еще согласны были, а как узнала, что девонька, кидалась на меня тут с мольбой одной – избавь, избавь! Ой, бедная ты моя, ой, горемыка! – бабка обняла Лену, роняя на нее свои слезы, — поэтому тебя так обделяют, внученька, не хотела тебя мамка!
— Но почему? – из глаз девочки тоже ручьем бежали слезы.
— Да кто ее знает, папка твой говорил, что Людка всегда только сына хотела, а почему, кто там разберет! – женщина еще раз высморкалась в подол, — ты, дитятко, на брата зла не держи, он тут ни при чем, а матери твоей бог судья! Ты расти, будь сильной и скорее становись взрослой, чтоб самой жить, без них, этих нехристей!
Память – странная штука
Леночка удивлялась, почему она не помнит своего рождения, своих первых шагов или первого произнесенного слова, но вот слова бабки она запомнила дословно, на всю жизнь. Девочка решила, что на небесах что-то перепутали и послали ее не к тем родителям. Лена даже сбегала в маленькую деревенскую церквушку и спросила у старичка с большой бородой, как же ей попасть обратно на небеса. После разговора со стариком Лена поняла, что ошибки быть не может, бородатый так и сказал:
— На небесах не ошибаются.
Тогда Леночка решила завоевывать любовь матери. Она лучше всех училась в классе, была примерным ребенком, помогала по хозяйству, не мешала матери отдыхать, в отличие от Димы, который тревожил ее по всяким мелочам. Но никакие ухищрения девочки так и не растопили сердце Людмилы Александровны. Тем не менее, Лена радовалась и сухому "ну и молодец" из уст мамы.
Но постоянная тщетность трудов девочки в подростковом возрасте вызвала частые истерики. Лена могла закричать на мать:
— Почему опять все твоему любимому Димочке? Мне тоже нужен новый телефон!
— Ты вполне обойдешься старым телефоном брата, – холодно отвечала Людмила Александровна.
— Папа! – взывала к справедливости отца Лена.
— Лен, ну Диме нужен новый, он в нем к экзаменам готовится, и вообще, – чуть краснея, объяснял Евгений Дмитриевич, пытаясь приобнять дочь.
— Ненавижу вас! – отстранялась Лена и убегала из дома.
Истерики Лены не прибавили тепла в отношения матери и дочери и, в конце концов, повзрослевшая Лена, вспоминая слова бабки, перестала обращать на себя внимание родителей. Девушка старалась хорошо учиться, чтобы вырваться поскорее из дома, в котором для нее не было любви.
Людмила Александровна смотрела на Дмитрия, бодро шагающего в сторону института.
"Совсем взрослый! Мой сын! Защитник, помощник, настоящий мужчина!" – с улыбкой думала женщина. Взгляд ее упал на Лену, следом за братом выбегающую из подъезда. "Девчонка!" – презрительно подумала мать. Оставалось загадкой, почему же женщина была так благосклонна к мальчику, считая девочку ребенком второго сорта.
— Люд, может, с Ленкой надо как-то поласковее? Знаешь, очень заметна разница в твоем отношении к Диме и к ней, – спросил как-то Евгений Дмитриевич у жены.
— Ничего, самостоятельнее будет! Меня мать тоже не жаловала, и ничего, выросла! И напомни мне, когда это воспитание детей тебя особо волновало? – окрысилась женщина.
Лена съехала от родителей, как только окончила институт
Она сняла квартирку вместе с одногруппницей и зажила самостоятельно. Девушку рекомендовал в хорошую фирму один из преподавателей, поэтому Лена стала неплохо зарабатывать. Она была отличным специалистом, быстро влилась в работу, показывала отличные результаты. Такой работник не остался незамеченным, Елену повысили, дали в подчинение несколько человек. Вскоре девушка попрощалась с подружкой и переехала в свою собственную квартиру, ипотеку она теперь могла себе позволить.
По вечерам Лена смотрела фильмы и сериалы, поглаживая кота Федю и уплетая фрукты или сладости. Если в фильме показывали счастливую семью, девушка неизменно плакала, где-то внутри щемило так, что она не в силах была остановить поток слез. Несмотря на привлекательную внешность, Лена была одинока. Молодые люди пытались познакомиться, но девушка давала отпор. Она не видела смысла в отношениях и не искала причин, почему. С родителями и братом Лена общалась редко. Поначалу она звонила маме, старалась обрадовать ее новостями о новой работе, повышении, своей квартире. Но Людмила Александровна, особо не слушая дочь, перебивала ее и хвасталась достижениями Димы.
— Димочка у нас решил получить второе высшее!
— Димочка-то подумывает в армии отслужить, настоящий мужчина, защитник Отечества! Ох, болеть будет мое сердце за него!
— А Дима машину купил!
Лена помалкивала о том, что Димочке уже скоро тридцать, а он все живет у родителей, второй высшее получил на их деньги, в армии просидел в архиве. Девушка не была даже уверена, что брат автомат в глаза видел. А машину он взял в кредит, оформленный на отца. Да и платил папа сам, признался дочери как-то по телефону. Ничего из этого Лена не говорила маме, какой смысл? Слепая любовь не видит очевидных вещей.
— Дима хоть всегда с нами, а ты звонишь раз в неделю, в гости вовсе не приходишь! Вот что за дочь такая! – ругала Лену мать.
Лене не хотелось приходить в гости в отчий дом, но в ней еще осталось то чувство из детства, когда она пыталась добиться любви мамы. Поэтому девушка изредка, но навещала родителей и брата. После таких посиделок ее настроение падало ниже некуда. Как бы ни старалась Лена угодить маме, та всегда находила, за что поругать дочь, игнорируя ее явные успехи.
— Дим, а ты чем занимаешься? – спросила однажды брата Лена.
— Я в поиске своего призвания, – ухмыльнулся брат, — не хочу распыляться по пустякам. Поработал на дядю, но, извините, такой конский труд не для меня. Планирую открывать свой бизнес!
— У Димочки очень перспективные планы! – покивала мать.
— А на что ты будешь открывать свой бизнес? – прищурилась сестра.
— Там видно будет, – махнул рукой Дима.
Елена уже и забыла об этом разговоре, как вдруг Людмила Александровна напомнила о нем.
— У Димочки серьезные проблемы теперь из-за этого бизнеса. Это все эти партнеры виноваты! Поняли, что наш Дима пока неопытный бизнесмен и кинули его! Теперь кредиторы без конца трезвонят, домой к нам ходят! – тараторила мать.
— Прости, пожалуйста, я, видимо, пропустила начало твоего рассказа, – перебила маму Лена.
— Ты, как всегда, абсолютно невнимательна! Я говорю, бизнес Димы прогорел, а он брал на него кредит, большой! А раз бизнесу каюк, то и отдавать банку нечем. Мы с отцом погасили, сколько смогли, теперь твоя очередь!
Лена ответила отказом, на что получила обвинения матери в эгоизме и черствости. Внутри девушки зашевелилась маленькая девочка, которой так хотелось угодить родной мамочке. Девочка тянула взрослую Лену за рукав и слезно просила дать мамочке повод порадоваться. Лена проглотила ком в горле и произнесла:
— Мам, сколько у Димы долг?
Сестра погасила долг брата
Не сразу, частями, но смогла. Пришлось потратить свои сбережения, которые девушка откладывала на машину, она хотела порадовать маму. Лена даже немного запоздала с очередным платежом по ипотеке, но выкрутилась, заняв деньги у коллеги.
Когда Лена погасила часть долга брата, ей позвонила мать и девушка услышала небывалое:
— Леночка, приезжай к нам в гости сегодня, я напекла твоих любимых блинчиков!
Лена чуть не расплакалась. Голос мамы был так ласков, так окутывал теплом! Девушка провела прекрасный вечер в кругу семьи, где все были рады ей, слушали о ее жизни и хвалили. Девушка уже думала, что наконец-то ее тайные ночные детские молитвы дошли до небес, туда, где не ошибаются.
Но как только Лена внесла последний платеж за кредит брата, мама стала прежней – холодной и придирчивой. Она больше не звала дочь на блинчики и не интересовалась ее делами. Счастье девушки было коротким. Маленькая девочка опять требовала любви, дергая за рукав. Лена старалась угодить матери, привозила продукты, занималась уборкой в квартире родителей, но ничего взамен не получала, лишь прохладное "спасибо".
— А почему ты красные яблоки купила? Ты же знаешь, я зеленые люблю! – шаря в пакете с продуктами, недовольно спросил Дима.
— Это для папы! Он ест красные! А ты мог бы и сам купить себе, какие любишь! – прошипела сестра Диме.
— Ой, да больно надо! – фыркнул Дима, бросив яблоко обратно в пакет.
Лена решила, хватит. Хватит ждать любви, которой не будет, хватит взывать к чувствам матери, которая способна любить только одного своего ребенка. Девушка жила, сконцентрировавшись только на себе и своей жизни. Она получила очередное повышение, сделала ремонт в своей квартире, расширила круг знакомых.
Лена даже не удивилась, когда мать позвонила ей вновь с той же просьбой, что и полгода назад. Дмитрий опять заделался бизнесменом и даже открыл свое дело, но оно, увы, не приносит никаких доходов. Семью опять достают коллекторы.
— И ты считаешь, что я опять должна гасить кредит старшего брата? – язвительно спросила Елена.
— Ну а как же? Кто еще поможет, если не семья? Папа продал машину, мы погасили часть, но там такие проценты!
— Может, пора Диме самому пошевелиться? А то он только и может, что в долги влезать! – маленькая девочка внутри Лены внезапно показала свои молочные зубки.
— Да ты что такое говоришь! – повысила голос мать.
Лена положила трубку
В ней шла борьба, одна сторона твердила, что нужно помочь и тогда мама наконец-то поймет, какая у нее славная дочь, а вторая сторона призывала послать семейство далеко и надолго.
Вечером того же дня Лене позвонил отец:
— Лен, у нас тут совсем худо, нужна твоя помощь.
— Пап, скажи честно, ты по просьбе мамы звонишь? – перебила Евгения Дмитриевича дочь.
— Ага, – выдохнул мужчина.
— Ну и как ты считаешь, должна я что-то там отдавать?
— Да нет, конечно, доча, – опять выдохнул отец и, немного погодя, добавил, — ты прости меня, Лен. Плохой из меня отец.
— Не хуже матери, – ответила Лена и положила трубку.
На одном из тренингов, которые из любопытства посещала Елена, говорилось, что свои чувства надо высказывать. И если человек не может сделать этого открыто, то стоит написать письмо, в котором нужно выплеснуть все, что накипело. Писать настоящее письмо Лене показалось слишком мелодраматичным, поэтому она отправила матери длиннющую смс-ку. В нем она высказала все свои обиды, припомнила поступки матери, которые втоптали детство Лены в бесконечную печаль, рассказала, как горько плакала по ночам и молилась всем известным богам, чтобы хоть кто-нибудь ее услышал и сделал так, чтобы мамочка ее полюбила.
В конце девушка добавила, что не будет помогать брату и ни копейки не даст на погашение очередного кредита "этого маменькиного сынка". После отправления сообщения Лена почувствовала такой небывалый восторг, что ей даже захотелось танцевать. Она вскочила с дивана и закружилась в танце. Откуда-то из глубин души выглянула маленькая девочка, Лена протянула ей руку и закружилась вместе с ней. Девочка смеялась, искря глазами и доверчиво обнимая взрослую Лену. "Я тебя люблю!" – прошептала Лена взрослая Лене маленькой.
Через некоторое время пришел ответ от матери. "Эгоистка!" – значилось в сообщении. Лена прислушалась к себе. Улыбнулась. Да ей вообще все равно на то, что написала мать! Это новое ощущение девушка закрепляла в себе походом к психологу и медитациями. Елена дала сама себе клятву, что своих детей, если они когда-нибудь появятся, она будет любить одинаково, не выделяя никого из них.
С матерью и братом девушка прекратила всякое общение. С отцом иногда созванивалась и даже виделась. Она понимала, что ее папа – человек безвольный, слабый, и жалела его.
На небесах не ошибаются. Через три года Лена родила двойняшек – мальчика и девочку. Родила от любимого и любящего человека. Дети Лены и Сергея были одинаково любимы обоими родителями, имели счастливое детство и выросли заботливыми, добрыми и самостоятельными.
Вам точно понравятся эти рассказы 👇