На русский язык переведена биография Карла Маркса, написанная британским историком левых взглядов профессором Кентского университета Дэвидом Маклелланом еще в 1973 году. За прошедшие полвека книга не так уж и устарела — в последний раз на Западе ее переиздавали в 2006 году. Она описывает не только обстоятельства жизни своего героя, но и прослеживает путь его интеллектуального становления, вникает в творческий метод его работы и в конечном итоге создает образ идеалиста, мечтавшего о справедливом общественном устройстве.
Дэвид Маклеллан. Карл Маркс. Человек, изменивший мир. Жизнь. Идеалы. Утопия. М.: КоЛибри: Азбука-Аттикус, 2024. Перевод с английского Валентина Фролова. Содержание
Эту книгу одинаково хорошо приняли и учёные, и обычные читатели, причем с разными политическими взглядами.
Книга вышла в 1973 году. На Западе её уже переиздавали три раза: в 1995, 1996 и 2006 годах. Это значит, что марксизм до сих пор интересен людям.
Наконец-то эта книга пришла и в Россию. Здесь давно не было книг об основателе коммунизма.
Перед нами не просто биография, а «введение в чтение». Автор не скрывает, что ему нравится его герой. Но он также делает шаг в сторону от радикальных идей Маркса.
В своей рецензии на другую книгу о Марксе, Маклеллан написал, что, по его мнению, сегодня важны три главные идеи марксизма:
«Эта концепция предполагает, что интеллектуальные теории и политические течения тесно связаны с общественными порядками и экономическими интересами. Предполагается, что якобы свободные и добровольные рыночные преобразования включают в себя элементы доминирования и использования в своих интересах. И, наконец, эта концепция утверждает, что капиталистическая рыночная экономика периодически сталкивается с кризисами, которые могут привести к её разрушению».
Последний аргумент не требует дополнительных подтверждений, но первых двух уже достаточно, чтобы понять, почему учение Маркса продолжает оставаться актуальным.
По мнению Маклеллана, капитализм (как и другие явления, которые анализировал Маркс) пока не претерпел таких значительных изменений, чтобы его нельзя было объяснить с помощью теории Маркса. Это позволяет провести параллели между учением Маркса, которое было создано в XIX веке, и современными реалиями.
В жизни Маркса было важное противоречие. Если верно, что бытие определяет сознание, то почему он стал революционером, а не остался богатым буржуа? Ведь он родился в обеспеченной семье. До учёбы в университете в его жизни не было ничего, что могло бы изменить его взгляды.
Исследователи полагают, что на его взгляды повлияли два фактора. Во-первых, это история еврейского просвещения и студенческих движений. Во-вторых, его предки недавно «вырвались из гетто», и в нём было живо стремление к свободе. Это стремление со временем переросло в гегелевскую идею «самоотрицания», которую Маркс быстро принял.
Также на него повлияла атмосфера среди немецких студентов, хотя это лишь внешние причины эволюции его взглядов.
Маклеллан предлагает свой взгляд на эту дилемму, отличный от подхода советских биографов Маркса. Он подчёркивает, что Маркс не боялся интеллектуальной работы и мог бы сегодня стать представителем прекариата, но с более оптимистичным мировоззрением, чем у большинства наших современников.
Маркс менял профессии преподавателя, журналиста, экономиста-статистика и, наконец, свободного писателя (что, возможно, ближе всего к современной научной журналистике). Он играл ключевые социальные роли, которые предлагало ему буржуазное общество его эпохи — «века капитала», по определению Эрика Хобсбаума. Но он «снимал» эти роли (в гегелевском смысле) очень быстро, опережая время. В каждой из них он искал способ общения с людьми. Маклеллан убедительно показывает, что именно в теории и практике коммуникации Маркс видел ключ к своим поискам 1840-х годов:
«Если человека формирует его окружение, его окружение должно стать человеческим. Если человек социален по своей природе, то он разовьет свою истинную природу только в обществе, и сила его природы должна измеряться не силой отдельных индивидуумов, а мощью общества».
В этом контексте теория отчуждения Маркса может быть рассмотрена как неудача в установлении подобной коммуникации, которая не может быть компенсирована капиталистической демократией):
«Демократия подразумевала всеобщее избирательное право, а всеобщее избирательное право привело бы к распаду государства. Из этой рукописи ясно, что Маркс принимал фундаментальный гуманизм Фейербаха, а вместе с ним и фейербаховское переворачивание субъекта и предиката в гегелевской диалектике. Маркс считал очевидным, что любое будущее развитие должно предполагать восстановление человеком социального измерения, которое было утрачено с тех пор, как Французская революция уравняла всех граждан в политическом государстве и тем самым подчеркнула индивидуализм буржуазного общества».
В отличие от многих других исследователей, Маклеллан подчёркивает связь, а не противоречие идей Маркса. Его изначальное стремление к полной реализации личностных потенций (и справедливого развития общества) во многом основано на предыдущих философских течениях, таких как Просвещение и немецкий идеализм.
Первое самостоятельное сочинение Маркса, посвящённое христианству, уже содержит в себе зачатки его будущей теории. Очевидно, что это стало отправной точкой для развития темы «Маркс и религия», которая будет существовать на протяжении всего существования марксизма.
Эта тема — одна из самых интересных в книге Маклеллана. Он рассказывает, как менялись взгляды Маркса. Сначала он написал выпускное эссе, потом прочитал критику философии религии Гегеля. А потом наткнулся на работы Фейербаха, которые навели мостик от исследования религии — к его ранним экономическим и политическим трудам в 1840-х годах.
Маркс внимательно читал (иногда даже переписывал) авторов, комментировал их и возвращался к первоисточникам. Он начал с критики философии религии Гегеля и постепенно перешёл к критике религии в целом.:
«Тот факт, что даже в стране полной политической эмансипации мы находим не только существование религии, но и ее живое существование, полное свежести и силы, показывает, что продолжение религии не противоречит и не препятствует совершенствованию государства. Но, поскольку существование религии влечет за собой существование дефекта, источник этого дефекта можно искать только в природе самого государства. С этой точки зрения религия уже не имеет силы основания для светских недостатков, а является лишь симптомом. Поэтому мы объясняем религиозные предрассудки свободных граждан их светскими предрассудками. Мы не настаиваем на том, чтобы они отменили свои религиозные ограничения, чтобы отменить светские ограничения: мы настаиваем на том, чтобы они отменили свои религиозные ограничения, едва только отменят свои светские ограничения. Мы не меняем светские вопросы на теологические: мы меняем теологические вопросы на светские. История уже достаточно долгое время разрешается в суеверие: теперь мы разрешаем суеверие в историю».
Маклеллан убедительно показывает, что Маркс создал наиболее разработанную для своего времени теорию общественного развития. Однако в своей критике общества он невольно придерживается религиозного взгляда на мир. Предсказанный им «конец истории» (коммунизм) может быть интерпретирован как «эсхатология», то есть религиозное учение о «последних временах» перед явлением Мессии и Страшным судом.: «идея коллективного спасения, обретаемого определенной группой, тема спасительной обездоленности, противопоставление порабощающей несправедливости и освобождающей щедрости. Пролетариат, несущий всеобщее спасение, играет роль, аналогичную роли мессианской общины или личного спасителя в библейском Откровении». Или еще более определенно: «То, что в универсальности пролетариата звучит эхо универсализма Христа, подтверждается тем, что Маркс настаивает на том, что пролетариат будет существовать именно в тот момент, когда станет всечеловеческим, в поруганном и опустошенном состоянии — и это, конечно, марксовский вариант божественного кеносиса» (самоуничижение Христа).
Карл Маркс по праву считается одним из основоположников политической теологии — важного направления в современной критической теории и философии. Он первым обратил внимание на религиозно-теологические аспекты политики.
Маркс был человеком, опережавшим своё время. Он не стремился соответствовать стандартам «века капитала».
Маклеллан утверждает, что Маркс удивительно современен нашей эпохе. Он был эмигрантом и объездил всю Европу. Однако он стал гражданином мира.
Маклеллан полагает, что именно поэтому Маркс не любил национализм. Хотя, конечно, его взгляды на жизнь формировались не только под влиянием этого факта.
Маклеллан также считает, что Маркса можно назвать человеком своего времени, поскольку он часто менял род деятельности. Он был учителем, журналистом и писателем. Он жил на средства друзей и подрабатывал.
В жизни Маркса было много трагедий. Он потерял пятерых из семи своих детей. И никто из его современников не придавал такое значение будущим СМИ, как он.:
«...и администрация, и управляемые нуждаются в третьем элементе — элементе политическом, который, не будучи официальным и бюрократическим, в то же время представляет гражданина, при этом без привлечения его частных интересов. Этим решающим элементом, состоящим из политического ума и гражданского сердца, является свободная пресса».
Основываясь на его опыте мигранта, Маркса можно считать предвестником современной объединённой Европы, которая строится, в первую очередь, на идейном единении Германии и Франции: он «решил дать практическое воплощение идее франко-германского сотрудничества... Под влиянием французской мысли радикалы стали мыслить в международных масштабах — в отличие от либералов, которые из-за кризисов 1840-х годов были вынуждены придерживаться узколобого национализма <...> Фейербах решительно высказал мысль о том, что „новая“ философия, если она хочет быть эффективной, должна сочетать в себе немецкую голову и французское сердце. Маркс с огромным энтузиазмом воспринял эту перспективу: „Франко-немецкие анналы — это был бы принцип, важное событие, начинание, которое наполняет человека энтузиазмом“».
Очевидно, что в любом произведении, посвящённом Марксу, основное внимание будет уделено революции. Маклеллан — один из авторов, которые придают марксизму новое измерение: революция — это не только захват собственности и политической власти, но и прежде всего изменение мышления людей. И нельзя не заметить, что слова Маркса, описывающие Германию его времени, подходят и для описания современной России.:
«Может ли Германия достичь практики, которая будет равна ее принципам, то есть может ли она совершить революцию, которая не только поднимет ее на ступень современных народов, но и на человеческий уровень, который есть их ближайшее будущее? <...> Революция в Германии, в отличие от Франции, не может быть частичной и должна быть радикальной, и только пролетариат в союзе с философией способен осуществить ее <...> В Германии, где практическая жизнь столь же неинтеллектуальна, сколь интеллектуальная жизнь непрактична, ни один класс гражданского общества не имеет ни потребности, ни возможности добиться всеобщей эмансипации, пока его не вынудит к этому непосредственная ситуация, материальная необходимость и его цепи».
Маклеллан утверждает, что Маркс, хотя и не имел прямого контакта с рабочими, всё же размышлял о них, опираясь на статистические данные. Однако для Маркса пролетариат был не просто предметом исследования, он испытывал к рабочим искреннее сочувствие.
Маркс стремился понять рабочих и увидеть в них надежду на будущее.
Именно экономическая статистика позволила Марксу считать свой метод объективным.
Маклеллан не критикует прямо советскую традицию понимания Маркса, но спорит с ней, выстраивая свою версию его жизни и творчества.
Одно из главных отличий — в том, что Маркс Маклеллана больше теоретик, чем практик, а его философские взгляды представлены в духе идеализма.
Разумеется, такая трактовка невозможна для советских марксоведов.
Наконец, эта книга восполняет несколько существенных пробелов и позволяет хотя бы немного понять, как Маркс работал с научной литературой. Он часто переписывал целые страницы из книг, очевидно, чтобы лучше понять логику автора, а затем комментировал их или спорил с ними.
Советское марксоведение, за редким исключением, не могло погрузиться в творческую лабораторию классика. Причина была не столько в отсутствии необходимых методов исследования, сколько в том, что это наследие считалось неприкосновенным, а подход Маркса — невоспроизводимым.
Труд Маклеллана — отличное подспорье для тех, кто стремится глубже осмыслить труды Маркса. Автор не просто излагает мысли Маркса, но и показывает их генезис. Например, вот как он иллюстрирует Марксов анализ взглядов Гегеля на бюрократию.:
«Обратившись к взглядам Гегеля на исполнительную власть, Маркс привел несколько интересных отрывков о бюрократии, которые представляют собой его первую попытку дать социологическое определение государственной власти... Но, пытаясь построить формальное государственное единство, Гегель лишь создавал дальнейшее отчуждение: человеческое существо, которое и так было отчуждено в монархии, теперь было еще более отчуждено в растущем преобладании исполнительной власти, бюрократии... Бюрократия, возникшая для решения проблем, а затем породившая их, чтобы обеспечить себе постоянный смысл существования, стала целью, а не средством, и поэтому ничего не достигла <...> Маркс подытожил эти характеристики в отрывке, проницательность и точность которого заслуживают подробного цитирования: «Бюрократия в собственных глазах считается конечной целью государства. Цели государства превращаются в цели бюрократии, а цели бюрократии — в цели государства. Бюрократия — круг, из которого никто не может вырваться. Ее иерархия — иерархия знаний. Верхушка доверяет нижнему эшелону понимание индивидуального, а нижний эшелон оставляет верхушке понимание всеобщего, и таким образом каждый обманывает другого <...> Таким образом, каждый предмет имеет двойное значение — реальное и бюрократическое, как и знание двойственно — реальное и бюрократическое (и то же самое с волей)».
Этот уникальный (и не оценённый современниками) анализ бюрократии позволяет увидеть в ней зародыш того технократического класса, который сделал возможным осуществление холокоста.
Кроме того, в советской технократии марксистский проект столкнулся с собственным пределом и опасностью вырождения. Это тем более удивительно, поскольку Маркс писал о буржуазной бюрократии, а не об управленцах «диктатуры пролетариата».
Впервые за долгое время Маркс предстаёт перед нами живым, полным противоречий и страстей человеком, который подарил миру надежду на создание справедливого общества.
«Эдуардыч, пиши ещё!»
Сбербанк
2202 2002 9654 1939
Мои книги на ЛитРес
https://www.litres.ru/author/sergey-cvetkov/
Вы можете заказать у меня книгу с автографом.
Заказы принимаю на мой мейл cer6042@yandex.ru
«Последняя война Российской империи» (описание)
Вышла в свет моя новая книга «Суворов». Буду рад новым читателям!
ВКонтакте https://vk.com/id301377172 Мой телеграм-канал Истории от историка.