Есть одна дама, которую... насилуют во все времена. На законных основаниях! Любая эпоха, смена власти, правителя начинается с подведения этих оснований. Не со строительства храмов и школ, домов презрения и т.д. Эту даму древние греки величали Клио. Многие события, свидетелем и участником которых был я сам лично (перестройка и «пьяный» указ Горбачева, август 1991 у «Белого Дома» в Москве и октябрь 1993 там же, включая Останкино...), сейчас трактуются совершенно по-другому. Не говоря о Великой Отечественной войне и Великой Октябрьской революции, еще глубже – о деяниях царей-правителей наших.
Если о недавней истории, живых свидетелей которых и кроме меня хватает, естественно, персон более значительных, то о дальней можно рассуждать, выносить вердикты вообще безнаказанно. Хотя, говорят, Клио – дама мстительная...
Мне, как журналисту и литератору, более близко стремление моих коллег воспользоваться запросом Эпохи и успеть документально восстановить истинные черты нашей любимой Дамы:
– спецпроект «Литературной газеты» «Настоящее Прошлое» при поддержке Фонда Президентских грантов,
– международная литературная премия «Сильные духом» патриотического фонда Людмилы Лазебной «Мы служим Отечеству»
и т.д. Так вот, один мой юный коллега, вдохновленный этими веяниями, взялся покопаться в истории жизни одной дамы, (не Клио, а конкретной личности из века XIX) и написал пылкое эссе. Но пылкость только в темпераменте, настрое – никаких выводов и оценок. Лишь перечисление лоскутков, шитых белыми нитками, и вопросы, сомнения.
Лукреция Яновна, член редколлегии, тоже. естественно, дама, но по-мужски, я бы даже сказал, по-революционному бескомпромиссная, пробежав глазами эссе, вынесла приговор:
– Это нельзя печатать! Ваша «героиня» не достойна даже называться женщиной: бросить троих детей и сбежать со студентом-любовником...
Автор пылкого эссе не сдержался:
– Люди с такой категоричностью, как вы, с ходу записывали людей во врагов народа и расстреливали. Такие как вы, скорее всего, оболгали и мою, как вы изволили съязвить, «героиню». Я всего лишь попытался поставить ряд вопросов, а не утверждений однозначных: вдруг так восстановится справедливость?
А сами при каждом удобном случае тычете хвалебным отзывом о ваших стихах великого СОВЕТСКОГО и РУССКОГО писателя, который от советской власти и советского народа получил все материальные блага и почести (ленинские и сталинские премии, герой соцтруда и пр.), а сам, как оказалось, ненавидел и власть, и народ. Вы даже не понимаете, что ненависть своего любимого писателя распространяете дальше, она касается и России, и нас, россиян. Ему можно быть великим, а моей «героине» вы отказываете хотя бы в праве посмертного восстановления справедливости по отношению к ней. Кстати, вы сто пятьдесят лет назад… держали свечку?
– Читайте Wikipedia…
– Вот за эту отсылку с меня бутылка шампанского с ананасами...
– Ёрничать не советую. А то ведь могу за оскорбление и пощёчину влепить где-нибудь в общественном месте.
Мой юный друг на следующий день в редакцию принес не новую рукопись, а бутылку дорогого шампанского с ананасами. Правда, ананасы консервированные, кусочками, в баночке.
– Лукреция Яновна, обещанное!
Прозвучала звонкая пощечина.
– А я вас за это поцелую!
Все зрители, включая меня, тактично отвернулись...
P.S. 22.08.2024. Когда писал этот рассказ, я не знал еще об одном контраргументе, который спас бы моего героя от пощечины. Сегодня на I телеканале России один ученый муж* озвучил такую мысль: Иван Грозный не убивал своего сына, а в отместку за отказ принять католичество эту историю придумал папский легат (на самом деле шпион) Антонио Поссевино. И я, не ленясь, покопался в доступных источниках. Обратите внимание, как духовное лицо, высокий представитель Папы Римского в своей книге «Московия» обосновывал столь зверское преступление царя. Якобы Иван Грозный вошел в опочивальню Елены, своей невестки, которая у себя в постели лежала в непотребном виде (нижней рубашке)! Он пару раз стукнул невестку посохом, тут в опочивальню своей жены вошел сын, и далее как по писаному. Мифы о зверствах нужны были в «еврорейхе» Средневековья, чтобы собирать наемников на войну, доказывать западной публике, вдоволь хлебнувшей ужасы инквизиции и кровавые бесчинства монархов, что в Московии дела обстоят еще хуже. Об этом Поссевино, кстати, пишут, что публикация его книги «Христианский воин» «вскоре спровоцирует кровавые гонения на гугенотов в Тулузе».
Со временем эта версия об убийстве Иваном Грозным своего сына обрела научную основу: об этом в утвердительном ключе, взяв за первоисточник книгу итальянского шпиона, написали Карамзин, а за ним и Ключевский, хотя ни в одной из русских летописей документального подтверждения не было! Скептиков и в XIX, и XX веках было достаточно. Но! Что написано пером, тем более столь авторитетными... Последней, художественной, крышкой над гробом «царя-детоубийцы» стала знаменитая картина Ильи Репина «Иван Грозный и сын его Иван 16 ноября 1581 года», более известная как «Иван Грозный убивает своего сына».
Так если из царя, у которого отравили почти всех детей (у него их было восемь) и нескольких родных ему людей, сделали убийцу единственного наследника, стоит ли акцентировать внимание на судьбе какой-то несчастной женщины, пусть даже знатного происхождения? В этом смысле Лукреция Яновна права на сто процентов.
_________________________________________
* Никита Данюк, замдиректора Института стратегических исследований и прогнозов РУДН, член Общественной палаты РФ, к.и.н. в программе "Время вспомнить. Время покажет" с 12:15.