Напомню, что к годовалому возрасту (а вообще-то и раньше) у ребенка сформировывается первичный нарциссизм как ощущение «я хороший и мои желания достойны исполнения».
По мере развития социальных отношений, а также с приростом ЭГО, у ребенка развивается социальный интеллект. Этому способствует обучение ребенка обращению со своими чувствами. До этого чувства ребенка были априорными и его желания не подвергались критике. Но чем старше ребенок, тем больше он вписывается в социальную среду и учится сопоставлять свои желания с состоянием людей рядом.
Так он входит в этап дуализации, т.е. построения парных отношений. Парные отношения устанавливают с тем, кто имеет с ребенком более-менее тесную связь. Как правило, это «мама - ребенок», «папа - ребенок», «более взрослый сиблинг – ребенок». Бабушки и дедушки могут быть объектами дуализации для ребенка при условии их регулярности появления в его жизни.
При этом диада «ребенок – взрослый» опирается на то, что ребенок встраивает свои проявления чувств в контекст, как бы соотнося их с реакцией родного человека.
В этот же период зарождается еще одно новообразование: способность РАЗЛИЧАТЬ оценку своего поступка и свою личность. Оно появляется, когда мама и словом, и делом показывает, что какой-то проступок не одобряет, но ребенок все равно любимый. Заодно и мама, несмотря на то что она может быть зла на ребенка за его проступок или переживать за его последствия, все равно достойна любви.
Так ребенок научается распознаванию своих чувств и не-связыванию их со своей личностью целиком.
При этом мы с вами понимаем, что родитель может быть злой, грустный, испуганный, невнимательный, и в этих состояниях он не способен покрывать ВСЕ сиюминутные потребности ребенка.
Если родитель ранее не озаботился обучением ребенка верификации своих чувств, то последний вынужден иметь дело с фрустрацией.
Просуммируем: если раньше ребенку хотелось тепла-еды-отсутствия боли и минимального внимания, то теперь потребности возрастают стремительно. Отсюда увеличивается и объем фрустрации. Чем более опосредованной становится реализация своих потребностей, тем более мощное внутреннее движение требуется произвести ребенку, чтобы покрыть фрустрацию.
Проблема не столько в неинформированности ребенка о том, что поведение не равно ему самому, сколько в том, что родители САМИ в реальности под воздействием чувств забывают об этом и пренебрегают ребенком так, словно отвергают его всего.
В результате ребенок ощущает, что перестал обладать родителем. И у него появляется представление о том, что родитель может быть «плохой». Однако это представление утрировано и субъективно. «Если мне не дают игрушку – родитель плохой», «Если мама оставляет меня одного, уходя (в магазин!) – мама плохая».
В этом нет никакой взрослой оценки. И ни в коем случае нет унижения другого человека. Так что слово «плохой» сильно притянуто за уши. Правильно было бы сказать «не-удовлетворяющий», но разделить человека и его поведение ребенок пока не может. Поэтому родитель - «плохой».
Логично же? «Если я хороший и мои желания достойны исполнения, а мне не спешат их реализовывать, значит, кто-то плохой».
Называние про себя родителя «плохим» - и есть классическое нарциссическое обесценивание. Плюс так ребенок возвращает себе самоуверенность через «хорошо хоть не я плохой!».
Важно, что обесценивание здесь – не акт унижения, а акт повторного обладания. Т.е. через обесценивание родителя ребенок заново и заново возвращает себе ощущение обладания над ним. Где возможность обладать – не имеется в виду любовь, а именно возможность выбирать отношение к объекту «хочу – слушаюсь, а хочу – нет, в зависимости от того, как ты ко мне относишься».
Такой поток мыслей упрочняется в мышлении, приводя к тому, что ребенок перестает отдавать реализацию своих потребностей в руки другим.
Чувство «я сам, никто мне не указ» на самом деле хоть и горькое, и печальное, но все же поднимает самооценку. От него чрезвычайно сложно отказаться в дальнейшем. Поэтому дети с уже готовым нарциссическим радикалом «с удовольствием» берут на себя и мазохистический (об этом в прошлой статье). Ведь унижения гораздо проще проживать, когда у вас есть возможность обесценить осуждающего.
Чем больше ситуаций, где ребенок чувствует себя оставленным (без внимания), чем ярче накал страстей вокруг этих ситуаций, тем большую работу нужно провести ребенку, чтобы обесценить родителя.
И если бы он был взрослый человек, это было бы и не страшно. Однако, когда так делает маленький ребенок, развитие в сторону нарциссизма необратимо, ибо ничто не может ему доказать, что другой человек достоит того, чтобы обременить его своими потребностями.
Однако я вам напомню, что травма покинутости не всегда происходит по собственной воле родителей. Конечно, бывает так, что ребенка оставляют бабушкам, потому что «нужно заниматься своей личной жизнью»… Но чаще ребенок обедняется вниманием, потому что маме объективно нужно выходить на работу, либо потому, что рождается еще ребенок, либо потому, что в семье происходит горе, и т.д.
С позиции взрослого человека мы вполне можем понять и принять, почему тогда нам не уделялось достаточное внимание… Но как ребенок мы тогда переживали страх быть выкинутым НАСОВСЕМ, страх ненужности. Опять же в силу недоразвитости эмоционального интеллекта.
Примечательно, что травма покинутости часто обращена к обоим родителям, если они тогда жили вместе.
Понимаю недоумение читателя. Вы правы, в возрасте 2-3 лет больше чувств к матери, если она оставляет ребенка. Однако отец в возрасте ребенка от года до трех лет может оставить семью и тогда травма будет обращена к нему.
Бывает травма обращена к обоим, когда папа уходит из семьи, а мама уходит в депрессию. Или мама выходит на работу, а папа – в алкоголизм.
А бывает, что, несмотря на то что отстраняется от ребенка мама, все же больше чувств обращено к папе. Подобное происходит в обстоятельствах, когда маме плохо и папа вроде бы должен помогать, но он самоустраняется.
Обычно вокруг создания нарцисса разворачивается такая история, что один родитель тоже проживает свою жизнь как нарцисс (в какой-то части), а второй при этом не принимает участия в воспитании ребенка. Не обязательно родителю быть именно нарциссом, можно проявлять нарциссические черты при, скажем, доминирующем истерическом характере или пограничности.
Это случаи пробивной, волевой матери и незаинтересованного, попустительствующего отца. Или наоборот. В таких обстоятельствах ребенок будет справляться с жизнью как нарцисс, но претензий будет иметь больше к тому, кто проявил слабохарактерность.
Проиллюстрировать сказанное могу историей из жизни Рудольфа (имя вымышленное). Его воспитывали няни, каждая из которой сменяла предыдущую. У него были и остаются живые родители, но мама вышла на работу, когда сыну было полтора года, потому что в семье не хватало денег. Впрочем, мамины дела шли в гору, и малыш уже тогда чувствовал, кто настоящий глава семьи.
30-летний Рудольф ни разу не был в браке, потому что искал женщину, с которой ему будет интересно (по папиному типу), но сразу ставил так, чтобы она зависела от него финансово (по маминому типу). Он делал из женщины инфантильного ребенка, решая ее проблемы и контролируя ее жизнь. Он рассчитывал, что подобное позиционирование себя в семье будет приносить ему удовольствие. Но нет, ему никогда не хватало торжества. Он стремился быть лучше матери, проявляя ее же качества, и ему никогда как будто не было достаточно. Но одновременно он провоцировал свою пассию на сопротивление своему иго, потому что хотел бы переиграть ситуацию из детства, но наоборот (как будто он – мама, а жена – он сам). Разумеется, его партнерши никогда не побеждали.
В то же время, рассказывая об отце, он отзывался очень пренебрежительно. И хотя отец имел свой бизнес, его масштабы были меньше по сравнению с бизнесом сына. Последнего преисполняла гордость за то, что он превзошел своего отца. Показные состязания устраивались даже на почве выпивания. Потому что отец Рудольфа скрывал от жены, что он «выпивши». Сам же Рудольф пил так, чтобы все видели, что ему можно.
Когда у Рудольфа все пошло наперекосяк? Когда мама вышла на работу и предоставила сына самому себе, а папа тоже не взял на себя функцию заботы о мальчике. К кому больше чувств у Рудольфа? К папе. Но его нарциссизм сформировался от отношений ОБОИХ родителей. Если бы папа мог оказать сыну моральную поддержку в периоды, когда он скучал по маме, его потребность торжества и обладания над родителями были бы значительно ниже.
Так, обедняя свои отношения со значимыми взрослыми через обесценивание, Рудольф, как любой нарцисс, стремился к триумфу независимости над ними. А возможность переиграть родителей их же методами и является сутью нарциссического триумфа.
Всегда ли травма покинутости ведет к нарциссизму? Нет. Зачастую она ведет к зависимому поведению.
То, во что конкретные жизненные обстоятельства выльются, зависит от многих предпосылок:
1) Самое важное: понимал ли до травмирующих событий ребенок, что поведение человека не равно ему самому, что его любят, даже если на него злятся или игнорируют. Что человек остается хорошим, даже если совершил какой-то проступок. Если это понимание не было сформировано, то обесценивание – практически единственная стратегия преодоления травмы ребенком.
2) Был ли у ребенка вообще сформирован первичный нарциссизм или он получил травму отвержения (самую первую в развитии индивида, а травма покинутости – вторая). Если ребенку не сформировали первичный нарциссизм, то у него нет ощущения субъектности как такового и тогда он никого не может наделить им. Для него все – объекты, и он сам тоже.
3) Пато-характерологический статус родителей ребенка (насколько там все плохо или нет).
4) Характерологические предпосылки в ребенке и свойства его нервной системы. Чувствительные люди (не путать с эмпатичными) чаще нарциссичны для того, чтобы справляться с нервной перегрузкой.
5) Дополнительные обстоятельства травмирующей ситуации и другие люди в тот период. Был ли у родителей и ребенка честный разговор, как родители объясняли происходящее, был ли кто-то еще поддержкой для ребенка и т.д.
6) Дальнейшие отношения между родителем и ребенком. Когда плохо и родителю, и ребенку, редко получается компенсировать травматическое событие в детстве. Более того, чем хуже обстановка в семье по любым (материальным, моральным, социальным) критериям, тем больше у ребенка возможности обладать своими родителями.
С такой уже сформированной готовностью обладать и обесценивать ребенок подходит к очередному рубежу – травме униженности. О ней мы частично говорили в прошлой статье.
Подборки всех статей по тематикам:
Работа с чувствами (кроме боли)
