Приехав домой, Рон с облегчением обнаружил сына сидящим в гостиной за просмотром какого-то развлекательного канала и сказал ему быстро собирать вещи, так как они едут к дедушке. Джек, радостный и воодушевлённый, побежал в свою комнату, а Рон пошёл к себе. Спустившись вниз, Рон увидел сына с небольшим рюкзачком, и они вышли во двор, сели в машину и поехали.
Джек любил ездить к дедушкам, причём одинаково к обоим, так как там он был монархом, все его прихоти мгновенно исполнялись. Поскольку мальчик проспал много времени перед поездкой, почти всю дорогу он ехал, не смыкая глаз, в предвкушении отличного времяпрепровождения, в отличие от Рона. Он целый день был на ногах и чувствовал усталость. Понимая это, Рон старался ехать медленно, так как реакция притупляется, и через шесть часов они прибыли в Нашвилл.
Возле дома их встретил доктор Флорес.
– Что случилось? – сходу спросил Рон.
– Твоему отцу стало плохо, когда он находился дома. Ему хватило сил выползти на улицу, там-то его и заметили рабочие, которые пришли почистить бассейн…
– Почему он не в больнице?
– Он отказался. Когда его нашли, он протянул телефон с набранным номером, так я узнал о случившемся. Джош был на волоске, промедлив они хоть минуту или не окажись я в городе, он бы не выжил. Сейчас всё необходимое оборудование доставили, поэтому можешь не переживать, но ещё одного инфаркта он не выдержит. Ему жизненно необходимо прекратить все дела.
Рон направился в дом.
– Он спит, не беспокой его. Ему нужен отдых. Я занял одну из комнат, чтобы находиться рядом, последуй моему примеру. Утром можешь зайти к нему.
– Спасибо, Диего, – Рон пожал ему руку.
– О-о-о, маленький мистер Джонсон, – обратился Диего к Джеку, когда тот вышел из машины. – Тоже приехал поддержать дедушку?
– Что с дедушкой? – взволнованно спросил мальчик.
– Дедушка заболел, но, как только он увидит тебя, я уверен, он сразу пойдёт на поправку, – доктор похлопал Джека по плечу.
Расположившись в доме, Рон мгновенно уснул, как только лёг на кровать.
Проснувшись, он сразу пошёл к Джошу. Комната, где находился его отец, больше напоминала больничную палату, кругом стояло медицинское оборудование, к руке старика тянулась капельница. Подойдя к отцу, Рон прикоснулся к нему. Джош медленно открыл глаза.
– Р-ро-о-он, м-мальчик мой, ты здесь, – тяжело вздыхая, произнёс он.
– Да, пап, только не разговаривай. Мне позвонил Диего, и я сразу приехал вместе с Джеком.
– Г-где мой внук?
– Он ещё спит, мы приехали поздно ночью. Спи, тебе нужен отдых, я позже зайду.
Джош закрыл глаза, и Рон вышел из комнаты, чтобы больше не беспокоить его. За дверью стоял доктор Флорес.
– Какие прогнозы? – спросил у него Рон.
– Необходим долгий курс восстановления, приступ был тяжёлым. Не теряй времени, найди хороших сиделок, которые будут круглосуточно приглядывать за Джошом, я думаю, не меньше чем месяц.
– Я сам буду здесь находиться…
– Не стоит, – прервал его Диего. – Джош захочет говорить с внуком или с тобой, а ему это противопоказано, да и Джек, насколько я знаю, сейчас ходит в школу, ему нельзя пропускать занятия.
– Ты прав, – выдохнув и опустив голову, сказал Рон. – Как только всё подготовлю, мы уедем обратно.
– Как поживает Шерон?
– Всё хорошо... Наверное.
Диего покачал головой и вошёл в комнату. Рон пошёл к Джеку. Зайдя к нему, он сел на край кровати и начал смотреть на спящего сына. Он почувствовал, как хрупка жизнь и как легко стабильность может выскользнуть из-под ног. Рон лёг в ногах Джека, чтобы его не беспокоить, и снова уснул.
Когда проснулся, то увидел, что сына уже нет. Он сразу понял, что тот ушёл к Джошу, и направился вслед за ним. Интуиция его не обманула, Джек был у деда в комнате. Джош о чём-то тяжело рассказывал внуку, а тот смеялся.
– Всё, на сегодня посещений достаточно, – сказал Рон, стоя в дверях.
– Но я хочу ещё побыть с дедушкой, – расстроенно сказал Джек.
– Дедушке нужен покой, чтобы он смог быстрее выздороветь. Как только он поправится, мы сразу же приедем к нему в гости.
– Так всегда! – воскликнул мальчик. – Ты разрешаешь общаться только с теми, с кем ты хочешь, а не с кем я хочу. Я никуда не поеду, а останусь здесь.
– Д-джек, мне и в-вправду н-надо побыть о-одному…
– Вот видишь, он с трудом говорит. Попрощайся с дедушкой и собирай вещи. По дороге мы заедем ещё в пару мест, а потом обратно в Милуоки.
Рону, конечно, не нравилось, что Джек с ним так разговаривает, но нагнетать обстановку он тоже не хотел, и так их отношения висят на волоске. Ещё немного, и он возненавидит отца.
Хоть и нехотя, но Джек сделал, как сказал отец. Со всеми попрощавшись, они двинулись в обратный путь. В городе Рон заехал в агентство, где нанял несколько человек, которые будут круглосуточно наблюдать за Джошом. Поскольку Диего решил остаться на время выздоровления в доме, медицинских навыков от них не требовалось. После этого Рон с Джеком направились в Милуоки.
– Почему ты снова увозишь меня от дедушки? Мистер Флорес сказал, что как только дед меня увидит, он сразу поправится. Почему ты не хочешь, чтобы он поправился? – возмутился Джек после того, как они выехали с Нашвилла.
– Мистер Флорес сказал образно.
– Что значит «образно»?
– Это когда… Неважно. Чтобы дед поправился, ему нужен покой, а ты будешь постоянно находиться у него в комнате.
– Но я бы сидел тихо, как мышка, дедушка бы даже не увидел меня.
– Ты плохо знаешь его, он слишком любит тебя, чтобы просто так лежать и ничего тебе не рассказывать, когда ты рядом.
– Ты так специально говоришь, потому что деда я люблю больше, чем тебя.
Рон резко затормозил, так, что если бы не пристёгнутые ремни безопасности, то он и Джек получили бы серьёзные травмы.
– Почему ты так говоришь?
– Потому что ты сам меня не любишь! – закричал Джек и заплакал.
Рон отстегнул ремень безопасности и обнял сына.
– С чего ты взял, что я тебя не люблю?
– Потому что ты постоянно заставляешь меня работать, не даёшь видеться с дедушкой Джошем и дедушкой Мэтью, даже мама говорит, что ты заставляешь её работать и поэтому её постоянно нет дома.
– Что тебе мама сказала? – удивлению Рона не было предела.
– Чтобы содержать нашу семью, ей приходится постоянно ездить в командировки, пока ты ничего не делаешь.
– Когда она тебе это сказала?
– Когда мы в последний раз были у дедушки Мэтью на ранчо.
– Почему ты раньше мне об этом не говорил?
– Мама сказала, что если ты узнаешь, то бросишь её, заберёшь меня и больше никогда не дашь с ней видеться.
Рон был вне себя от злости. Он даже не мог предположить, что она может такое придумать, чтобы настроить сына против него. Еле сдерживая свой пыл, чтобы не начать бить кулаками о приборную панель и не напугать Джека, он начал придумывать оправдания. Рон не хотел идти по её стопам и настраивать сына против матери, но при этом необходимо было объяснить, куда всё-таки она постоянно пропадает.
– Понимаешь, Джек, никто твою маму не заставляет никуда ездить, чтобы содержать семью. Того, чем я занимаюсь, хватит, чтобы прокормить сотню семей. Просто она не хотела подвергать тебя опасности и рассказывать правду. На самом деле она секретный агент, который работает на наше правительство, а то, что она тебе говорила, мы придумали вместе на тот случай, если тебя похитят, чтобы ты не смог раскрыть её тайну, – Рон считал, что такая легенда будет самой безобидной для него и Шерри.
– Ты в-всё врёшь, – всхлипывая, но уже не плача, сказал Джек.
– Когда она приедет, можешь сам у неё спросить. Она делает великое дело, спасает хороших людей от плохих людей. Сынок, я живу ради тебя, ты самое дорогое, что есть у меня, и никогда не сомневайся в этом. Мы с мамой очень ждали, когда ты родишься.
– А откуда вы знали, что именно я родюсь?
– Не знаю, просто знали и всё, – с улыбкой ответил Рон.
– Но ты всё равно заставляешь меня работать. Сэм и Патрик говорили, что за них всё делают наёмники, которых нанимают родители.
– Наверное, наёмные работники, – поправил он сына. – Когда я был чуть младше тебя, у меня не было родителей, и я жил в сиротском приюте. Для детей места хуже не придумаешь…
– А как же дедушка Джош? – с удивлением спросил Джек, перебив отца.
– Сейчас всё расскажу. Как-то раз я попал на ферму твоего дедушки, но он об этом не знал, мы ходили туда с друзьями играть с собаками…
– Но, если ты так любил собак, почему просто не завёл их в приюте?
– Не всё так просто. Приют – это место, куда попадают дети, когда от них отказываются родители, и там строгие правила, нельзя заводить животных, нельзя покидать приют без разрешения…
– Это действительно плохое место.
– Ты прав. Так вот, мы с друзьями ходили на ранчо твоего дедушки несколько раз в неделю, когда все ложились спать и было темно, чтобы нас никто не смог увидеть. Одной ночью твой дед увидел нас с друзьями. Я успел их предупредить, а сам попался. Джош хотел меня наказать и отпустить, но решил дать мне шанс и предложил остаться. Тогда у него ещё не было таких богатств, как сейчас, и я начал работать у него на ферме, косил траву, убирал мусор, красил забор. Именно за это он и полюбил меня, я делал всё то, что он говорил. Вот так я и стал его сыном.
– А почему от тебя отказались родители? Ты плохо себя вёл?
– Нет, они умерли, когда я был совсем маленьким. Я плохо помню, как именно это произошло.
– Ты раньше мне не рассказывал.
– Я не хотел, чтобы ты узнал об этом в таком юном возрасте. Именно поэтому я заставляю тебя делать работу по дому, а не нанимаю кого-то, как родители твоих друзей. В будущем как человека тебя будут определять не твои деньги, а твои поступки. Скорее всего, вся империя перейдёт тебе по наследству, и ты будешь ей управлять, но для этого ты должен понимать тех людей, которыми будешь руководить. Один человек сказал умную фразу, но я её перефразирую: прежде чем заставить человека что-то делать, сам научись это делать. Это был очень умный человек. Возможно, ты пока мал, чтобы понять некоторые вещи, а тем более понять, что прежде всего это надо тебе.
– Я понимаю, пап.
Рон ещё раз обнял Джека, пристегнул ремень и поехал.
– Давай завтра устроим себе выходной, покатаемся по городу, поедим всяких бургеров и гамбургеров.
– А как же школа и тренировка?
– Я думаю, если мы пропустим один день, нас сильно ругать не будут, – Рон повернулся лицом к сыну и улыбнулся, Джек улыбнулся ему в ответ.
Рону стало как-то спокойно на душе после разговора с сыном. Давно он уже не видел от него такой искренней улыбки, по крайней мере, по отношению к нему. Вскоре Джек уснул, и Рон продолжил дорогу в тишине.
«Почему она так сказала? – негодовал Рон. – Разве я для неё мало делаю? Она ни в чём не нуждается. Да ей даже на сына наплевать, какая из неё мать?»
– Дрянь! – не сдержавшись, закричал Рон, но потом с испугом посмотрел на Джека. Тот продолжал спать.
«Только появись, и, дай бог, в этот момент дома не будет Джека, ты за всё ответишь. Единственное, что ты сделала в своей жизни стоящего, это выносила и родила сына, больше ни на что не годная, тварь!» – внутри Рона всё кипело. Всё, о чём он думал, он очень хотел прокричать вслух, чтобы хоть немного выпустить пар, тогда, хоть и ненадолго, но наступило бы успокоение.
Рон крепко сжал руль, да так, что пальцы зажгло, но гнев ни на каплю не вышел. Он попытался себя успокоить хорошими мыслями, но ни одна не приходила в голову. После информации, полученной от Джека, он ещё долго не сможет думать о чём-то позитивном.
«Я заставляю её работать, чтобы прокормить семью, что за бред? Как можно так обманывать маленького ребёнка? Он в этом возрасте всё принимает за истину, тем более слова родной матери. Но ничего, дорогая, скоро тебе придётся работать, только на этот раз, чтобы прокормить себя. Считай, что это последнее твоё путешествие. А я всё думаю, откуда столько негатива у Джека по отношению ко мне? Я думал, что-то неправильно делал, оказалось, всё так банально».
Рон надавил ногой на педаль газа, но снова вспомнил, что рядом спит сын. «Он тут ни при чём, я не могу рисковать его жизнью из-за этой дряни, надо успокоиться, – он сделал несколько глубоких вздохов, это чуть помогло. – Надо сосредоточиться на чём-то хорошем».
Тогда Рон вспомнил про Летицию. Слёзы начали подступать к его глазам. «Как мне всё вернуть? Я просто хочу увидеться с ней хотя бы на пару минут. Тогда я смогу рассказать, как я до сих пор её люблю, несмотря ни на что. Я сам виноват в том, что произошло, меня не было долгие месяцы, она такое не заслужила. Да, не было, но раз она меня любила, то могла бы подождать. Нет, она не могла просто так мне изменить, должна быть какая-то причина, и она должна быть веская», – гнев сменялся на приступы слёз, а затем обратно на гнев: то он ненавидел себя, то Летицию. Это был долгий психологический разговор с самим собой.
«Да какая разница? Это уже произошло, и уже давно, стоит смириться. Но найти я её должен, хотя бы для того, чтобы просто поговорить. Надо подать на развод с Шерри, – решил он для себя. – Да, но как объяснить это Джеку, она однозначно снова настроит его против меня. Я только наладил с ним контакт, нельзя его потерять. Сначала поставлю его на ноги, достойно воспитаю, потом всё объясню, думаю, к тому времени он поймёт сущность своей матери. Чёрт, ему всего шесть, ещё ждать не меньше дюжины лет, я свихнусь в этом браке. Тогда мне будет уже не до какой-либо девушки, даже такой как Летти».
– Рон, а что насчёт Алекс, она же один в один Летиция? – внезапно раздался посторонний голос в голове Рона.
Рон резко обернулся, посмотрев по сторонам, но никого, кроме него самого и Джека, в машине не было.
«Ф-у-у-ух, показалось», – подумал он.
– Не показалось, – вновь раздался голос. – Подумай о ней, она идеальный кандидат, да и ты не можешь отрицать, что влюблён в неё.
«Дожил, теперь ещё и голоса слышу, – с насмешкой подумал Рон. – Может, если игнорировать его, он сам собой пропадёт?»
– Не пропадёт. То, что ты слышишь, это то, о чём ты пытаешься всячески не думать, но это внутри твоей головы, и от этого никуда не деться.
«Заткнись, Алекс хорошая девушка, я не хочу её обманывать, но и рассказать, что женат, тоже не могу».
– Да не будь ты таким правильным. Ты всю жизнь живёшь для кого-то, поживи чуть-чуть для себя.
«Я и так живу для себя. И для Джека».
– Можешь пытаться сколько хочешь себя в этом убеждать, но факт остаётся фактом: ты ничего не сделал в этой жизни для себя.
«И что ты предлагаешь мне сделать?» – решил поинтересоваться у голоса Рон.
– Сними отдельную квартиру и живи двойной жизнью, вечером будешь приходить к сыну, днём будешь проводить время с Алекс. Переспи с ней, она тоже этого хочет.
«Иди к чёрту, я не буду этого делать».
– Пока не будешь, – усмехнулся голос. – Всё к этому идёт, как бы ты ни противился. Ты же планируешь с ней встретиться ещё раз.
«Да. Чёрт! Я должен был прийти к ней на следующий день, но мы уехали, не предупредив её».
– Вот-вот, и ты об этом сожалеешь. Подари её большой букет цветов, своди в какой-нибудь дорогой ресторан, а после ресторана к ней. Ты ничего не почувствовал, когда сидел с ней в машине? Между вами проскочила искра. Поцелуй ты её в тот вечер и точно бы очутился у неё в постели. Это естественный ход событий, парень с девушкой встречаются, затем целуются, затем занимаются любовью.
Рон представил эту картину, почувствовал её прикосновения, и температура его тела немного повысилась.
– Приятные ощущения, не отрицай.
«Нет, я не буду этого делать, уйди из моей головы. Её уже обманывали мужчины, не хочу снова причинить ей боль».
– Рон, очнись! Ты выгоняешь самого себя из своей головы, все мои слова – это твои мысли. Просто, чтобы быть не до конца говнюком, ты пытаешься спорить сам с собой, и даже это у тебя не получается. Как приеде, оставь сына дома, приди к ней и возьми её силой, если сама откажется, ты же хочешь, не отрицай.
«И что потом?» – уже почти признав поражение, спросил Рон.
– Если она заявит в полицию, пусти в ход свои деньги, если нет и ей понравится, то у тебя будет, чем скрашивать досуг долгими ночами, пока не будет Шерри. Сколько ты с ней уже не спал, месяц, два?
«Два года».
– Два года? Да священники чаще залазят в трусы к своим прихожанкам, приходящим к ним на исповедь.
«Всё, я больше не хочу думать об этом, а тем более оправдываться перед каким-то голосом, который раздаётся внутри головы», – Рон начал думать, что сошёл с ума и попытался сосредоточиться на дороге.
– Ты же Джонсон, вы все так делаете. Твой отец шёл по головам, чтобы добиться такого положения. Ты даже не представляешь, что он делал ради успеха.
«Я не такой».
– Ты прав, ты не Джонсон, ты просто носишь его фамилию. И тебе никогда не стать таким, как Джош. Всю жизнь будешь жить в его тени. Не смилуйся он в ту ночь над тобой, кормил бы сейчас червей у него на поле.
«А-а-а-а…»
– Рони, Рони, Рони, бедный мальчик, с такой решительностью, как у тебя, ты быстрее умрёшь от старости, чем найдёшь свою ненаглядную Летицию. Ты не достоин её, даже она поняла это, когда легла под какого-то случайного парня.
«Заткнись!»
Рон резко вывернул руль вправо, немного заехав на обочину, а затем обратно вернулся на дорогу.
– Пап, мы уже приехали? – спросил Джек, проснувшись от такого манёвра.
– Нет, сынок, спи. Я просто объезжал выбежавшего на дорогу оленя.
– Оленя? – засмеялся голос. – Да ты даже более жалок, чем я думал. Как тебя угораздило дожить до твоего возраста, да ещё и подцепив такую цыпочку, как Шерри. О-о-ох, как же она хороша, особенно когда без одежды. Неудивительно, что и она тебя бросила.
«Она не бросала меня…»
– И ты в это веришь? Она сейчас на другом конце планеты со своим духовным наставником. Представляю, какие он ей и её подруге Роуз даёт наставления по ночам.
«Заткнись, заткнись, заткнись!» – Рон еле сдержался, чтобы не выкрикнуть это вслух.
– Признай, только такой идиот, как ты, может отказать ей подняться в спальню. Я уверен, Алана долго не приходится уговаривать. Лучше выверни в следующий раз руль посильнее, чтобы прервать свою жизнь, а заодно и страдания. Мне стыдно, что я живу именно в твоей голове, и мне жаль твоего сына, он заслуживает лучшего отца.
От этих мыслей Рон остановил машину. Он хотел прокричаться, и поэтому решил отойти подальше. Вдруг из-за дерева, которое находилось примерно в сотне футов от него, вышел человек и направился к нему. Рон пытался разглядеть его лицо, но было слишком темно. Человек уверенно и быстро двигался в его сторону. Внезапно свет проезжающего по дороге автомобиля осветил незнакомца. Рон замер, по его телу пробежал холодок. Он увидел самого себя, только старше примерно лет на двадцать.
– Ну, здравствуй, Рон! – закричал издалека более старый Рон, раскинув руки в стороны для объятий.
– Кто ты? – спросил Рон и начал пятиться назад.
– Я тот, кто с тобой разговаривал всё это время, я – это ты, только спустя много лет. Теперь ты понимаешь, откуда я столько много про тебя знаю. Я бы даже сказал, знаю больше тебя на двадцать лет.
– Этого не может быть, – со страхом в голосе произнёс он и тут же получил пощёчину.
– Этого тоже не может быть? Но боль настоящая, можно обмануть глаза, но не ощущения.
– Что ты хочешь?
– Я тебе уже всё сказал. Я прожил двадцать грёбаных лет так, как хотел ты. Теперь я хочу, чтобы ты прожил их так, как хочу я.
– Я не могу.
– Можешь, иначе закончишь прямо здесь.
– Ты мне ничего не сделаешь. Если ты говоришь правду, то, убив меня, ты убьёшь и себя.
– Лучше пусть меня не станет, чем прожить такую жизнь заново.
– Но как же Джек?
– Этот слизняк? Как только он вырастет, то забудет тебя, как будто никогда и не знал. Он не стоит того, чтобы тратить на него свою жизнь.
– Ты всё врёшь, мы с ним хорошо ладим. Он не может так сделать.
– Поверь, почувствовав вкус денег, он уже не станет таким, каким ты его хочешь воспитать. А этот вкус ему дали попробовать Джош и Мэтью.
– Но я могу ограничить их общение…
– Ты меня не понял, это уже произошло. Ровно двадцать лет назад я, как и ты, ехал в машине и разговаривал с ним, тогда я подумал, что всё наладилось. Но дальше будет только хуже.
– Я не верю тебе!
– Не веришь? Посмотри на меня, разве это не доказательство моих слов. Я пришёл, чтобы предупредить тебя об этом. Все твои попытки сделать его хорошим человеком будут тщетны. Оставь его с матерью и уезжай. Можешь перед этим заехать пару раз к Алекс, она будет рада. Но потом никогда не возвращайся.
– Он мой сын…
– Он наш сын, не забывай, я – это ты.
– Нет, ты лжёшь! – закричал Рон. – Я не могу быть тобой и никогда таким не стану!
Человек засмеялся пронзительным смехом. Внезапно Рон понял, что звук идёт не от этого человека, смех раздаётся повсюду, он как будто возникает из воздуха и разлетается прочь в стороны.
– После того выстрела в лесу, ты сам сотворил меня, – раздался дьявольский голос. – Этот осадок будет всегда с тобой, и ты никогда не будешь счастлив.
– Нет, я найду Летицию, и мы с ней и Джеком заживём счастливо, даже ты не в силах этому помешать.
– Летицию? – он снова засмеялся. – Ты глупец, она вспоминает тебя только тогда, когда просыпается, увидев страшный сон о долгих годах, проведённых с тобой. Найдёшь её и сам узнаешь об этом.
Рон попытался ударить его, но человек с лёгкостью уклонился от удара, несмотря на свой преклонный возраст, и ударил его в ответ. От этого удара Рон повалился на землю.
– Я всё это уже пережил, ты не сможешь сделать ничего, чего бы я не предвидел.
Рон схватил горсть земли и кинул ему в лицо. Человек схватился за глаза, а Рон рывком сбил его с ног и, сев на него, начал избивать.
– А это ты тоже предвидел? Чёртов кусок дерьма! – сказал он, сильно прикладываясь к его физиономии.
Избиение продолжалось около пяти минут, Рон даже не чувствовал усталости, адреналин и гнев придавал ему сил.
– Пап, перестань, пожалуйста, мне больно! – раздался голос Джека прямо перед ним.
Рон перестал проводить удары. Приглядевшись, он понял, что сидит на своём сыне, а не на своей старой копии. Лицо Джека было всё в крови.
– Нет! Что я наделал?! – с ужасом закричал он и схватился за голову.
– Ты принял правильное решение, – снова раздался голос человека.
Рон поднял голову и увидел, как двое детей убегают через дырку в заборе.
«Откуда здесь взялся забор?» – подумал Рон. Оглядевшись, он увидел поле с пшеницей, рядом беспокойно бегала и скулила собака. Тут до Рона дошло, что это поле, которое находилось на их ферме. Джек – это он в детстве, а он сам – это Джош.
– Ну что, теперь ты понял? С детства о тебя вытирали ноги, ты был марионеткой в руках своего отца. Он тебя оставил себе как игрушку. На самом деле ты никому не нужен. Даже единственные друзья, которые у тебя были, бросили тебя возле того забора.
Рон упал на колени и заплакал. Джек встал перед ним с окровавленным, разбитым лицом. Нос был сломан, челюсть перекосило. Зрелище было ужасное. Но тем не менее он не издавал ни единого звука, просто стоял и смотрел на плачущего отца.
– Ты жалок, отец, – вдруг произнёс он голосом того человека.
Рон поднял голову, но, увидев сына, ещё больше зарыдал, ведь он сотворил такое со своей родной кровью.
– П-прос-сти м-меня с-сынок, – сквозь рыдания произнёс он. – П-прос-сти.
– Пап, с тобой всё в порядке? – донёсся голос Джека. – Па-а-ап!
Рон почувствовал, что его кто-то толкает, но не мог понять, кто именно.
– Па-а-ап, проснись.
Рон открыл глаза. Его лицо озарил луч солнечного счета. Наступило утро.