В эту ночь я был назначен старшим дежурным по отделу. И проходило моё дежурство просто великолепно, ровно до тех пор, пока посреди ночи, оперативный дежурный не сообщил нам, что в отстойнике поездов какой-то ревнивый проводник заложил бомбу в угольный отсек своей любимой проводницы..
Я прихватил с собой ещё нескольких оперов, и мы немедленно отправились в парк отстоя составов. Там вагоны должны были простоять всю ночь, и к каждому из вагонов была прикреплена конкретная проводница, однако среди них оказался и один проводник, что, собственно говоря, и внесло роковой диссонанс.
Проводник седьмого вагона давно уже и безответно был влюблён в проводницу из восьмого вагона. А так как ночью делать там абсолютно нечего, Ромео живенько смотался на привокзальную площадь за горячительным, соком и шоколадкой для своей Джульетты.
Он сразу же направился в восьмой вагон и выложил приобретённое богатство на столик перед своей Клеопатрой. Та, недолго думая, с азартом приняла парня у себя в купе, мигом накрыв поляну, и уже через считанные минуты, весело зазвенели гранёные стаканы.
Не дожидаясь хоть какого-то тоста, они дружненько опрокинули по пятьдесят, потом повторили (как говорится: между первой и второй…), всё это дело перекуpили, и тут он ей неожиданно наскучил! Бедовая барышня позвонила двум своим подружкам из соседних вагонов и пригласила их на вечериночку местного разлива.
Дамочек уговаривать не пришлось, уже через считанные минуты они впорхнули в служебное купе восьмого вагона, проглотили не только весь шоколад, но и всё то, что имелось на столике, а затем принялись внаглую измываться над влюблённым Пьеро.
Тот, естественно, не выдержал такого свинского отношения к своей персоне, удалился к себе в вагон и весь в слезах набрал вечное “02”, куда и сообщил о заложенной бомбе в углярке вагона номер восемь.
Пока мы добирались до отстойника вагонов, нам уже дежурный сообщил, что звонок был совершён из района станции Сортировочная, абонентом таким-то.
Заходим мы в восьмой вагон и направляемся сразу к проводницам, а там нас радушно встречают уже разгорячённые дамы, которые начинают проявлять к нам живой и недвусмысленный интерес.
Мы - лица топорами:
- Так, дамочки, ну-ка ша! А не знаком ли Вам гражданин такой-то?
И они дружно принялись ржать:
- Конечно, знаком! Мы же его только что послали в пешее путешествие на три весёлых буквы!
Наверняка, если бы мы были норвежскими полицейскими, то скорее всего сказали бы: "Простите за беспокойство. Приятного вечера!" и удалились, но нам стало дико интересно, что же там за звездострадалец такой...
Мы проследовали в седьмой вагон, подняли проводника, который всячески изображал из себя глубоко спящего праведника. Затем привели его в восьмой вагон и заставили руками, очень аккуратно, ведь там же бомба, разобрать всю углярку.
А когда он её уже складывал обратно, мы позвонили бригадиру поезда и дали указание, чтоб он его немедленно забрал, ведь у нас не было, да и нет разнарядок сажать за заведомо ложные сообщения о терактах.
И тут, как говорится, картина маслом! Прибегает насмерть перепуганный бригадир, хватает за шкварник всего измазанного в угле и изрядно поддатого проводника, а за всем этим наблюдают три угорающие проводницы, в таком же состоянии... с которыми мы, кстати, и провели остаток этой ночи, они на радостях, что такие орлы к ним залетели, ещё пару раз бегали за горячительным. Словом, вечериночка удалась на славу! Кроме несчастного Пьеро, все остались довольны.
В итоге, проснулся я от того, что за плечо меня тряс начальник отдела. Вскакиваю, и до меня начинает доходить, что спал я под дверями собственного кабинета. Да, к тому же ещё и в замочную скважину был вставлен ключ, к которому привязана суперсекретная печать…
Дааа, вот это дежурство! На всю жизнь запомнил.
“Наша служба и опасна, и трудна..!”
***
Из сети в обработке Эллины Владис