Преждевременно родившийся ребенок оказался настолько слабым и хилым, что пришлось прибегнуть к старинному русскому методу – запеканию в хлебе. Вот как об этом пишет в своей книге литератор Владислав Ходасевич: «От рождения был он весьма слаб, мал и сух. Лечение применялось суровое: по тогдашнему обычаю тех мест, запекали ребенка в хлеб. Он не умер. Было ему около года, когда явилась на небе большая комета с хвостом о шести лучах. В народе о
ней шли зловещие слухи, ждали великих бедствий. Когда младенцу на нее указали, он вымолвил первое свое слово: «Бог!» Так была спасена жизнь будущего великого классика русской литературы XVIII века.
Когда мамы нам в детстве читали русские народные сказки, то наши детские души обмирали от страха, ведь Баба Яга того и гляди сунула бы в печь лопату с лежащим на ней Терешечкой и съела бы его: «Принесла его в избушку на курьих ножках и велит своей дочери Аленке затопить печь
пожарче и Терешечку зажарить. А сама опять пошла на раздобытки. Вот Аленка истопила печь жарко-жарко и говорит Терешечке: «Ложись на лопату». Он сел на лопату, руки, ноги раскинул и не пролезает в печь». А как радовались мы смекалке Терешечки, когда он перехитрил дочку Яги:
– Не так лег.
– Да я не умею – покажи как...
– А как кошки спят, как собаки спят, так и ты ложись.
– А ты ляг сама да поучи меня.
Аленка села на лопату, а Терешечка ее в печку и пихнул и заслонкой закрыл. А сам вышел из избушки и влез на высокий дуб».
Хотя и дочку Яги было жалко: все-таки девочка, мала, неразумна.
В этой народной сказке на лопату должно быть положено дитя, дабы быть съеденным злой Ягой. А в действительности запекание ребенка в печи на лопате в давние времена проводилось для его блага, дабы вдохнуть в него жизненные силы, оживить, укрепить здоровье. Такой способ действительно приносил свои плоды: дитя оживало.
Как же проходил этот ритуал? Ребеночка обмазывали в тесте, оставляя только рот и нос, привязывали к лопате, на которой пекли хлеб, и на краткие мгновения совали три раза в прогретую теплую печь, из которой были выметены угли и зола, чтобы младенец не надышался ядовитыми парами.
В Казанской губернии, где родился Державин, болезнь новорожденных
называли «собачьей старостью», поэтому и приговаривали: «Собачья старость, припекись, припекись в печи!» То есть болезнь должна была перейти на собаку, а ребенок должен быть окрепнуть. Ведь печной дух считался полезным для здоровья.
Также в сообщениях исследователей обычаев русского народа можно найти описание этого обряда: «Утром, когда печь истоплена, больного, хилого ребенка, на котором уже испытали всевозможные сельские лечебные средства, мать привязывает полотенцем к той же лопате, на которой пекут хлебы; лопата вместе с ребенком кладется на шесток. Свекровь или другая родственница становится за дверью в сенях, затем входит в избу и спрашивает мать ребенка: «Что печешь?» - «Собачью немочь!» - отвечает мать и при этом быстро всовывает лопату вместе с ребенком в печь... «Пеки, пеки, да не перепеки», - говорит ей свекровь и с этими словами выходит из избы, а мать вынимает ребенка из печи на шесток. Тогда свекровь опять входит и опять спрашивает: «Что печешь?» и т.д. Те же приемы повторяются до трех раз; затем задыхающегося от крику и жары ребенка снимают с лопаты».
Конечно, иногда это «лечение» могло нанести младенцу вред, а то привести к смерти. Бывало, если мать, бабушка или родственница замешкались, передержали ребенка, он задыхался или сгорал в печи. Тогда считалось, что так судьба распорядилась, значит, ему не суждено было жить. А если бы смог перенести лечение, то стал бы крепким и здоровым.
Известный российский фольклорист А.Л.Топорков указывает на то, что «в России ритуал был известен чрезвычайно широко, хотя и не повсеместно; он фиксировался в центральных, в южных, в северных губерниях, в Поволжье, на Урале, а также в Сибири (Архангельская, Новгородская, Тверская, Владимирская, Ярославская, Костромская, Вятская, Пермская, Нижегородская, Казанская, Симбирская, Саратовская, Пензенская, Тульская, Орловская, Курская, Воронежская, Оренбургская, Иркутская, Тобольская, Енисейская губернии».
А младенец, которого назвали в честь архангела Гавриила, стал не только великим русским поэтом, но и прошел путь от простого солдата до министра юстиции. Именно он, став кабинет-секретарем императрицы Екатерины II, посвятил ей свою оду «Фелица». Именно его упрекал император Александр I со словами: «Ты меня всегда хочешь учить». Именно он присутствовал на
экзамене по словесности в Царскосельском лицее и «разглядел» солнце нашей русской поэзии – Александра Сергеевича Пушкина. Вы уже, конечно, догадались, что герой нашего повествования – Гавриил Романович Державин.
Автор статьи: Елена Барсукова.