Остальные главы здесь
– Ну что же, нам пора! Ещё раз благодарю за вкусный и радушный приём! – откланялся министр МВД, допив свой чай.
– Двери нашего дома всегда открыты для вашей семьи! – встала я из–за стола вместе с остальными гостями.
– Мы непременно увидимся вновь! – поцеловал он мою руку, чем здорово смутил, ведь мать майора и бывшую начальницу он не почтил таким галантным жестом. Им достался лёгкий поклон, а моему супругу крепкое рукопожатие.
Дочь министра обняла меня на прощанье и сказала, что сохранит цветок в память о нашей дружбе. В тот момент я заметила, как довольно улыбнулся её любящий отец, что, конечно же, было ещё одним знаком его расположения ко мне. А мне нужна была симпатия чиновника!
Едва дождавшись отбытия важного гостя и чуть ли не трясясь от зависти, свекровь съязвила во всеуслышание:
– Салаты были пересолены, а штрудель прилипал к зубам. Министр явно похвалил твой стол из вежливости.
– Наверное, в этом моя вина, – с лёгким сарказмом вступилась за меня инструктор–кинолог. – Эта я дала Вашей невестке такие безвкусные рецепты.
– Этого я не знала…, – чуть устыдилась свекровь. – Видимо, жена моего мальчика ужасная хозяйка, раз умудрилась испортить хорошие блюда! Да и не только блюда, но и весь смысл приёма, рассказав министру о цели его визита в этот дом! – злобно добавила она, бросив на меня враждебный взгляд.
Я знала заранее, что мой рискованный поступок аукнется мне по окончанию вечера, и вовсе не удивилась её словам. Да и мой муж сидел суровым за столом, задумчиво крутя в руке фуражку. Мне был известен этот нахмуренный взгляд, и ничего хорошего он предвещать не мог. Однако я не жалела о содеянном, ведь была уверена в том, что его речь о расхождение во взглядах с акционерами привела бы к провалу.
– А по–моему девочка провела приём по высшему классу! Понравилась дочери министра! А это очень немало! – продолжала поддерживать меня бывшая начальница.
– Не только дочери, но и ему самому! Это она прекрасно умеет: перед мужиками «хвостом крутить»! Бедный мой мальчик! Не такой поддержки он ждал! И не такой жены был достоин!
– Мама! – рявкнул муж и все мы вздрогнули. – Прекрати нести чепуху!
«Пожалуй, мне тоже пора!», – заметив накал обстановки, сказала инструктор–кинолог и стала собираться. Я вышла проводить её в коридор, и на пороге она крепко обняла меня, поблагодарив и похвалив за вечер. Я крепко прижалась к ней в ответ, ощущая тепло её сердца, и зная, что когда она выйдет за дверь, я останусь в холоде этих белоснежных стен с разъярённым мужем и его стервозной мамашей. Моё нутро пробивала горечь расставанья и страх перед тем, что будет сейчас, когда я запру дверной замок. Такая печаль и отчаянье перед неизбежной неприятностью, лейтенант! Глубокое, поглощающее душу предчувствие чего–то очень мрачного! Оно было черней, чем сама боязнь скандала!
И вот дверь закрылась, и я тут же ощутила пугающую тишину и прожигающий взгляд свекрови по моей спине. Обернувшись, я увидела её безумный яростный взгляд. Так перевоплощаются ведьмы! На людях их очи спокойны, но наедине с жертвой пламя ада мелькает в этих дьявольских глазах.
– Дрянь! – ударила она меня по лицу.
– Ну, это уже слишком! – разозлилась и я, а чувство страха сменилось на гнев. – Какое право Вы имеете бить меня? Да кто Вы такая? Вообразили из себя царицу мира, а на деле – озлобленная старая змея! – толкнула я её в плечо.
– Ах ты, девка подзаборная! – начала она лупить меня ладонями по телу. – Слишком? Слишком это то, что ты выставила моего сына неудачником и рогоносцем, на чью жену любой может позариться, не считаясь и не уважая его!
В коридор выбежал перепуганный шумом супруг и оттащил мать в сторону. Она же вырывалась, желая напасть на меня и разорвать на куски. Её лицо покрылось красными пятнами, а слова вылетали из искривлённого от злобы рта, точно брызги яда. Моё же тело горело от её непрерывных ударов, а на глазах выступили слёзы от обиды и ненависти, испытываемой к этой змее. Мне, как и ей, хотелось сойтись в схватке и хорошенько её подрать. Я сделала наступательный шаг, но муж остановил меня, загородив её одной рукой и оттолкнув меня другой. Он что–то кричал, но в состояние аффекта эти слова казались далёкими и совершенно не важными.
– Кто тебя за язык тянул про полковника болтать, нищенка бездарная? – выкрикивала стерва из–за его спины.
– Я хотя бы попыталась что–то предпринять, чтобы его оставили в начальниках! А Вы что сделали на благо приёма? Икру принесли? Сервировке меня научили?
«Отпусти меня! – вырвалась она из–за спины майора и бросилась в сторону двери. – Очень жаль, сынок, что ты женился на неблагодарной шлюхе, которая тебя поимеет и бросит! Попомни мои слова! Я уже говорила их тебе, но скажу ещё раз! Не забывай о чести военного и мужчины!», – хлопнула она дверью и покинула нашу квартиру.
– Ну–ка иди сюда! – больно схватил меня муж за плечо и, отведя в гостиную, усадил на диван.
– Твоя мать первая начала! – сказала я в свою защиту.
– Моя мама права! Теперь в министерстве знают о твоих шашнях с полковником!
– Шашнях? Я никогда не позволяла себе лишнего со старым извращенцем! Это он меня всегда донимал своим вниманием!
– Не сунься ты к нему в загородный дом со своими планами мести, ничего этого бы не было!
– Перестань винить меня во всём! Ты сам повёл разговор с министром в неверное русло, и стало складываться впечатление, что ты не компетентен в роли руководителя. Добавь сюда клевету полковника и получишь все шансы на вылет из центра!
– То есть я, по–твоему, сам за себя постоять не умею? – всё больше злился муж, «летая» надо мной, как коршун над мышкой.
– Я этого не говорила!
– Может быть, тебе теперь министр МВД больше по вкусу? А? Я видел, как ты на него смотрела! А он на тебя!
– Что ты такое говоришь? – попыталась я отрицать очевидное.
– Я наблюдал ваш танец с флиртом! Что он тебе там говорил? И за какую взаимную услугу ты получила иную занятость в МОЁМ центре кинологии?
– Неужели всё дело в ревности? – слегка удивилась я, никогда не видя супруга таким ревнивым.
– Я тебе вопросы задал! О чём вы говорили, и как ты получила новую должность? – схватил он меня за плечи и поднял с дивана на ноги.
– Пыталась уговорить его оставить тебя начальником ТВОЕГО центра! А в помощницы главного кинолога он сам меня решил назначить! Ничего я не обещала взамен!
– Я тебя предупреждал, что твоя интрижка с Пехотинцем была первой и последней, что я терпел! Для меня это дело чести! А ты, значит, теперь чиновнику глазки строишь?
Наш скандал прервал телефонный звонок. Муж со злостью схватил трубку и, даже не представившись звонившему, яростно дышал и слушал, что ему говорили. После нескольких секунд молчания, он нервно дал отбой и бросился в коридор.
– Что случилось? – побежала я за ним, потирая ноющее от его сжиманий плечо.
– Мать в больницу попала! Что–то с сердцем! Я туда!
Немного шокированная услышанной новостью, я так и осталась стоять в коридоре с несколько секунд, после которых решила, что мне всё равно, что станет со старой каргой, и отправилась отдыхать в постель.
Супруг вернулся из больницы посередине ночи. Разбитый и опечаленный, он сообщил мне, что стерва скончалась от инфаркта, настигшего её по дороге от нас домой.
«В последние минуты жизни мама сказала, что ты пожелала ей смерти, пообещав улыбнуться, пока я буду плакать!», – грустным голосом прозвучал его упрёк, на который я и не знала, что ответить, ведь, действительно, пророчила ей погибель от собственного яда. Меня не мучала совесть за те слова, ведь моей вины в кончине свекрови не было. Как я и предвидела, её сгубил язвительный нрав. И даже на смертном одре её токсичная натура проявила себя во всём великолепие, ведь она поведала майору о моём предсказании. Только вот представила его, видимо, проклятьем! Хотя, признаюсь искренне, что отчасти так оно и звучало! Как бы то ни было, я и правда, ухмыльнулась её смерти за его огорчённой спиной.
– Думаешь, я жестокая и бесчувственная, лейтенант?
– Вы не были обязаны сожалеть о той, что принесла Вам страдания! Она упекла Вас в тюрьму, где Вы потеряли ребёнка и шанс на светлое самостоятельное будущее из–за печати об отсидке! Я думаю, что отзовитесь Вы о кончине свекрови иначе, я бы воспринял это за лицемерие!
– Но я могла бы пожалеть супруга!
– Вы вроде сказали, что отношения с ним уже не были прежними, ведь майор тоже причинил Вам боль.
– Разочаровал, бросив в колонии, изменив и избив ремнём.
– Мне жаль, что от этого мужчины зависело Ваше благополучие.
– Мой муж был и хорошим, и плохим со мной. Возможно, будь я посвободней в действиях, он был бы более терпимым, а может, в этом случае, нашего брака и вовсе бы не было!
Майор стал поникшим, грустным и оттого казался даже сгорбленным. Я никогда не видела мужа таким несчастным. Скорбь по усопшей матери сделала его неразговорчивым и замкнутым. С работы в центре кинологии он взял недельный отпуск, а дома почти постоянно молчал. Мою поддержку и заботу муж не принимал. Во–первых, потому что винил меня в её смерти из–за скандала, случившегося накануне, а во–вторых, потому что считал себя достаточно сильным, чтобы справиться с горем в одиночку. Я старалась не трогать его, потому что боялась, что он вспылит, припомнив мне ссору с матерью, и в опале снова накажет или придушит совсем.
На третий день свершились похороны свекрови. Как ни странно, помпезными, с кучей людей, оплакивающих старую змею, они не были. Да и её сын, несмотря на свою скорбь, был скуп на стол! Он даже смерть своей матери использовал в собственную пользу, пригласив лишь тех, кто был необходим для карьеры и работы в центре кинологии: конечно же, майора–юриста, полковника, бывшую жену с её папашей – морским офицером, а ещё генерала и министра МВД. Присутствовали и незнакомые мне лица – такие же змеи, как свекровь – её надменные подруги.
– Ну что, довольна? – спросил меня супруг после отпевания матери, и я заметила в его глазах намёк на слёзы. Моё сердце всё–таки сжалось, и я схватила его за рукав пиджака:
– Я этого не хотела! Мы ведь просто ругались!
– Хотела! – одёрнул он руку и вышел из кладбищенского храма.
Я закрыла ладонями лицо, готовая зарыдать от напряжения и переживаний последних дней, но меня отвлёк приятный голос министра за спиной:
– Вы даже в трауре прекрасны! Не стоит закрывать своё красивое лицо!
– Траур у мужа, а я лишь сочувствую ему!
– Понимаю. Я заметил ещё на приёме, что свекровь унижала Вас по причине провинциального происхождения.
– Она невзлюбила меня с самого начала, и заплатила денег за ложный вердикт продажной судьи, которая вместе с майором–юристом и посадили меня в колонию!
– Вот как? – приподнял бровь министр. – Поэтому я и борюсь с коррупцией в нашей столице!
– Для чиновника Вы слишком положительный! Мне кажется, так не бывает!
– Так узнайте меня получше! Давайте сходим вместе куда–то! Или знаете что? Приходите в гости! Дочь будет счастлива видеть Вас вновь! Она прониклась Вами, а после нашего развода с её матерью, такое случается редко! Я буду очень благодарен, если Вы уделите ей время! Ей… и мне! – улыбнулся галантный мужчина.
– Благодарю за приглашение и с радостью повидаюсь с замечательной девочкой! Только чуть позже. У мужа сейчас тяжёлый период и я не думаю, что он захочет в гости.
– Приходите одна! – положил он руку мне на плечо, но тут же убрал и деликатно прокашлял.
Я обернулась и увидела супруга, вернувшегося в храм за мной. Услышавший наш разговор, он сурово стиснул зубы, а ещё сказал мне идти в автомобиль и ждать его там, чтобы поехать домой на поминки. Я исполнила этот приказ.