Основано на реальных событиях. По просьбам выживших имена персонажей изменены)))
Сонечка выходила замуж. Сонечка – алтайская фиалка, нежная и незамутненная дева с филологическим образованием. Будущий муж Дюша, по словам Сонечки, «вылитый Ди Каприо». Вот здесь должна быть картинка с прищуренным парнем и пивасиком. Именно так Дюша и выглядел. И с пивасиком тоже не расставался. Даже за рулем. При знакомстве с Сонечкиными подругами (с нами бишь), Дюша громко выдал – «Здорово, шалашовки! Это было, конечно, совсем другое, более обидное слово, но «мы его здесь приводить не будем», следуя заветам А. Толстого. Что общего между Сонечкой и Дюшей – до сих пор никто не понимает, хотя за последние двадцать лет они состряпали двух молодцов, построили дачу и посадили пальму. Или драцену. Или что-то еще, Сонечка любит комнатные растения. Я не завидую, я восхищена.
Короче, тот самый случай, иллюстрирующий поговорку о противоположностях.
Так вот, о свадьбе.
День 1. (О, да!)
Чтобы сэкономить деньги, свадьбу решили отметить в селе у Дюшиных родственников, в 70 км от города. Там среди полей, оврагов и лесов затерялась скромная школа, которая предоставляла актовый зал для подобных случаев. «Девочки, надо съездить украсить» - улыбнулась Сонечка. Не вопрос! Погрузившись в авто Сониного папы, мы с песнями понеслись навстречу приключениям! В окно дул теплый летний ветер, дядя Саша балагурил, нос щекотали бумажные банты. Семьдесят километров пролетели незаметно. Приехав на место, отметили природную благодать, тишину и прочую пастораль. «Хорошо, что не в городе. В городе такого не будет, повезло Соне, - умилялись мы, обходя аккуратные навозные кучки и вдыхая травяные ароматы. Втроем быстренько украсили зал, правда пришлось и полы со столами помыть. Надули штук сто шаров, развесили плакаты – все как полагается. В зал ворвалась красномордая тетка и зашипела на нас:
- Чой-то вы тут все наряжаете? Там вон у крыльца доски валяются, вот как невесте заходить? Все платье об них перемажет-разорвет. Идите, убирайте.
Потом оказалось, что это какая-то двоюродная тетка жениха, владелица двух здоровых сыновей-бугаев. Но то ж дети….
Нам по двадцать с хвостиком, и отказывать мы старшим не привыкли. Надо? Сделаем! Тем более, ради подруги. А то, и правда, платье порвет. С молодецким гиканьем перекидали доски, изрядно испачкавшись и получив по паре заноз. Усталые, но довольные возвращались домой. Уже, правда, без песен, Сонин папа тоже был тих и немного печален. То ли к нему пришло осознание, что завтра у него «заберут» единственную дочь, то ли был под впечатлением от общения со своими будущими родственниками, в гостях у которых провел несколько часов. На прощание посмотрел на нас, поблагодарил за работу и тихо сказал: «Девчонки, вы это… Не торопитесь…».
- Все в порядке, дядь Саш! Вы не переживайте, завтра все пройдет как по маслу!
День 2. Сама свадьба.
Я помню этот день урывками. С утра втроем ездили за букетами по просьбе невесты. Слава богу, мы не занимались выкупом. На себя ответственность взяла мадам (вот не знаю, как еще назвать это тумбочкообразное чудо в блестящих лосинах!), которая была женой друга жениха. Вроде как, она вообще с другой стороны, но успела сдружиться с невестой и перетянула выкупное одеяло на себя. Как бы, флаг в руки! И вот тут, конечно, был полный фарш! Так как мы опоздали к невесте из-за поездки за букетами, это действие мы наблюдали изнутри, так сказать. То ли это была месть жены за мужа, с которым жених побухивал в гаражах, то ли даже не знаю что… Выкуп сопровождался буквально кровавым продиранием жениха через семь этажей и таким же по высоте матом. Длилось мероприятие около часа. И только когда дядя Саша крикнул с балкона, что «Все, хорош! Сейчас в ЗАГС опоздаем!, только тогда в подъезд всосались остатки многолюдной благоухающей толпы. Наша троица в том числе. По свидетельствам очевидцев в квартире творилась полная «рашн традишн» – распитие шампанского из туфли невесты, наряженный в фату брат и прочие забавные предсвадебные пустячки. Шел третий час прекрасного. Мы все это время стояли на первом этаже подъезда без возможности продвинуться дальше. Наконец, дядя Саша с полиловевшим лицом вывел будущих супругов к машине. За ними все гости попрыгали в свои авто и укатили в сторону законной регистрации. Мы втроем остались стоять во дворе… Мила всплеснула руками:
- Это что?
Таня с надеждой протянула:
- Автобус вроде обещали….
Мы, как три тополя на Плющихе, только с буклями и в цивильном, стояли посреди двора, ловя ехидные взгляды старушек, которые выползли посмотреть на выкуп.
- Чо, не взяли с собой? – пошла одна из них в наступление. – Поди, вот эта с жанихом баловалась? – Она кивнула в сторону Милки – самой яркой и видной из нас.
Милка покраснела и зашипела:
- Да я этого Ди Каприо задушу собственными руками. Где наша машина, бл….
В нашу сторону выдвинулись еще две старушки. В голове зазвучал голос Дроздова, вещающий о способах охоты пятнистых гиен.
Внезапно путь хищникам перегородила заниженная девятка, бог – свидетель, я слышала визги в этот момент. Может, они исходили от лысых покрышек нашей спасительницы, а может… Из окна девятки высунулась Мадам (теперь я ее буду писать с большой буквы) в обнимку с бутылкой шампанского:
- Чо стоите? Запрыгивайте!
- Вас уже пятеро в машине….
- И чо?
До ЗАГСа ехать пару улиц, прорвемся. Я не буду описывать прелести путешествия ввосьмером в салоне чуда российского автопрома. Кто знает – тот знает. А еще мы попали в пробку. В ЗАГС мы тоже опоздали. Приехали, когда в небо взвились два ощипанных голубя.
- Так автобус будет? – все еще с надеждой спросила Таня, сидя на коленях довольного мужичка под пятьдесят.
- Какой автобус? – гаркнула Мадам. – Сломался! Так едем.
Мадам крепче обняла шампусик и с комфортом откинулась на переднем пассажирском кресле. Сидевшие сзади шестеро горько вздохнули.
Да, восемь человек ехали 70 км в девятке. Даже если она и не была до этого заниженной (память меня может подводить), то стала. Спустя 20 лет и столько же килограмм, я с трудом понимаю, как мы вообще там уместились. На тридцатом километре я поняла, что пришло время отпаивать меня и Танюху водкой. Полегчало. Доехали на удивление быстро, видимо спиртное сработало как «Нуль-переход». То, что нуль – это точно. Мужичка под пятьдесят мы очень долго выковыривали из-под Таньки, он вцепился в нее, как в родную. Из машины его вытаскивали на руках. Но он все еще был доволен.
Свадьбу я саму не помню. Вот совсем. Мы видели молодых только издалека, они все время были окружены толпой родственников. Видимо, была тамада с конкурсами. Вроде даже никто не подрался. В конце та же двоюродная тетка заставила нас убирать со столов и утащила тяжелые пакеты к себе домой. В город нас вез автобус. Там все спали, только под ногами звякали и перекатывались пустые бутылки.
День 3. (А вы как думали?)
Когда я зашла в заказной автобус, в салоне сидело три зеленых человека – Таня, Мила и дядя Саша. Я рефлекторно попыталась выйти из автобуса, но Милка схватила меня за штанину – куда? Остальные, как оказалось, ехать отказались. Ближайшие родственники, в том числе Мадам со своим благоверным, заночевали в селе. Дядя Саша накануне отвозил домой хорошего сына и теперь возвращался на галеры. Мы ехали в тишине, это было не столько похмелье – все употребляли в пределах разумного – сколько усталость от переживаний двух предыдущих дней. В селе нас встретила розовощекая, загадочно улыбающаяся Мадам в компании широкоплечего свидетеля, у которого на руке висел бич. В смысле настоящий кнут, длиной метров шесть, с узлом на конце. Пока мы шли к дому молодых, свидетель упражнялся в мастерстве управления этим самым бичом. Я вспомнила, что кончик этой приблуды может развивать сверхзвуковую скорость. Поэтому получается такой сильный хлопок. Мадам с каждым ударом розовела еще больше, хихикала и демонстративно прикрывала ушки. Домой к молодым мы пришли полностью оглохшими. На пороге нас встретила двоюродная тетка. Она с плаксивой миной обратилась к дяде Саше.
- А у нас ярочка пропала. Надо ярочку найти!
- Все ищем ярочку! – заорала Мадам так, что даже мы – глухие, услышали.
Короче, если бы не Милка – этот день я бы не пережила. Она втащила нас с Танюхой в дом и затолкала в первую попавшуюся комнату, закрыла ее изнутри и грязно выругалась. Она помянула всех Дюшиных родственников и все их прекрасные традиции. Мы сидели в этой комнате, в этой прекрасной тишине около часа. Мы – не ярочка, нас никто искать не стал.
Когда уже сидеть стало неприлично, мы высунули свои носы за дверь. В зале шло шумное гулянье. Дядя Саша немного порозовел, мы за него искренне порадовались. Сонечки нигде не было видно. Дюша сидел со своим другом, мужем Мадамы, упершись лоб в лоб. Видимо, сидели они так уже долго. На наш вопрос «А где Соня?, нам печально ответили, что «Не нашли ярочку, ик, ой, пропала! Кто-то сердобольный подмигнул нам в сторону коровника.
В сарайчике, пристроенном к коровнику, сидела грустная Сонечка.
- Ой, девочки! – обрадовалась она нам. – Я тут прячусь-прячусь, а меня никто не ищет-не ищет.
- Мы тебя нашли, - пробасила Милка и положила тяжелую руку на сонькино плечо. – Пошли, мать, из твоей овчарни. Будем сдавать тебя твоему пастуху.
В тот момент очень подмывало высказать Соне все о чудесной организации данного мероприятия, трехдневный недосып и мотания туда-сюда валили меня с ног. Но я увидела сонькины башмаки, испачканные навозом. И промолчала. Жить, конечно, они будут в городе, под крылышком Сониных родителей, очень редко наведываясь к деревенским родственникам. Соня железной рукой в бархатной перчатке поведет по жизни своего, в принципе неплохого, но своеобразного муженька. В какой-то момент Дюша запретит Соне общаться с нами, а то «хер ли они курицы незамужние». Соня взвесит все за и против и, конечно, примет сторону мужа. Нет, нет, я не завидую, я восхищена….