- Как же это? - Спрашивала жена, крутя в руках повестку в военкомат. Почему так быстро? Он же артист! Его коллектив только недавно вернулся с гастролей из-за рубежа! Папа, надо что -то делать! Нужна отсрочка во что бы то ни стало, что бы нам успеть что -то придумать! Иди в Военкомат и попроси для сына отсрочку, слышишь? Это наш единственный мальчик!
Я послушно взял повестку, где было написано: "Такому -то явится туда-то, туда-то и во столько то" и пошёл в Военкомат.
В Военкомате пожилой, угрюмый, седой военком, равнодушно выслушав меня, сказал:
- Конечно, вы можете взять отсрочку по болезни. Но, предупреждаю, это ничего не решит. Только усложните своё положение. А я на вас буду уже смотреть косо.
И в самом деле, он посмотрел на меня чуточку косо.
- Но, понимаете, он артист, -сказал я. -Он закончил самое престижное у нас в стране хореографическое училище. Он талант. Он в свои девятнадцать уже солист всемирно известного ансамбля. Он ездил заграницу. Ему аплодировали зарубежные зрители. Ему кричали браво, вы понимаете. Это не из подворотни парень, таких единицы, он уникум....
- Что вы от меня хотите?- Устало спросил военком...- Закон одинаков для всех. Не надо ничего придумывать. У вас ничего не выйдет. Зря только время потеряете. Пусть идёт и служит, как все. Артист - не артист... Раньше надо было обо всем этим думать. ..Теперь то что, когда повестка на руках? Пусть приходит, как написано в этой бумаге и не крутит. Раньше ся...Извините, раньше придет в армию, раньше выйдет. Всё.
И военком отвернулся, начав смотреть в другую сторону.
Но мы всё-таки взяли тайм-аут по причине медицинского обследования сына и стали думать, что можно сделать.
У жены связей не было. Вернее были раньше, в 15-м веке, я об этом писал (см."Приданое"), но не в этой стране и не в этом городе. А что касается меня...Раньше - да, я мог бы позвонить, нажать на рычаги, стукнуть кулаком по столу, но теперь, когда я уже был столько времени без работы...Главное, я не понимал, почему такое равнодушие. Ну, зачем, артисту балета идти в армию? В обычные войска? Что он там будет делать? Конкретно, балерон? Возьмите Цискаридзе. И представьте его с автоматом. Ну, смех один! И, потом, с автоматом же может любой. А танцевать единицы! Это же талант! Ему учатся много лет! Конкретно, мой сын учился с 3-х лет! И до девятнадцати. А автомат может взять любой и в любом возрасте и сразу начать из него стрелять. Метко- не метко, другое дело, но палец же у всех есть!
И тут -стоп! Я подумал, чего я, у меня же министр знакомый есть. Мы с ней вместе работали! И ржали до колик по любому поводу, кода были молодыми. Я ездил к ней на дачу. То есть, надо ей просто позвонить. Ведь Бог не может сделать просто так, что ты знаком с министром, дружил с ним, ходил к нему в гости, выслушивал его нытье, когда ему было плохо, давал советы, пил с ним...Пусть кофе, ладно. Но ведь для чего -то Бог так сделал? Да! К тому же мы были не просто вась-вась, а она была вместе с мужем у нас на свадьбе и плюс ещё на крестинах моего сына в Елоховской церкви! Понимаете?
Короче, я решил позвонить своей знакомой - министру. Подключил своих друзей с телевидения, чтобы они нашли мне номер её приёмной. Они это очень быстро мне устроили. Я, преодолевая волнение, позвонил. Я до этого естественно обдумал, что сказать министру. Я ей хотел сказать: "Слушай, он ведь твой! В смысле, из твоей епархии. Он артист! Какого хера этим зелёным человечкам от него надо? Почему дети этих, которые ничего из себе не представляют, не должны служить, а мой должен!? Слышишь, вступись за него! Ты его крестила"! И т.д. Но трубку взяла не министр, а совсем другая женщина. Референт. Спокойно выслушав меня, она сказала:
- Вряд ли министр будет заниматься вашим вопросом.
- Да вам то откуда знать? - Закричал я.- Будет она заниматься не будет?! Вы хотя бы передайте ей. Вы хотя бы скажите ей сейчас, что звоню и вот по такому вопросу! - Сказал я. - Понимаете, её сын и мой в одно время родились! Она приезжала на крестины к моему сыну. А мы приезжали к ней домой в гости, когда у неё родился её сын. Мы были в приятельских отношениях, вы понимаете?
- Министра нет на месте, - выслушав меня, холодно сказала референт - Она в воздухе. Летит на самолёте.
И положила трубку.
В воздухе? Ага, так я и поверил! Я сидел в какой -то прострации. Значит, никакие знакомства в этой жизни больше не имеют значения?
Видимо так. Что было делать, я не знал. Я почему -то был почти уверен, что если что -то не сделаю, кому -то не позвоню, что -то не предприму, с сыном обязательно в этой армии что -то случится. Вот просто уверен был! (Кстати, практика показала, что так бы оно и вышло)
Дальше был звонок, скорее от отчаяния, руководителю всемирно известного ансамбля, в котором работал сын. Я сказал ей, что не знаю, как быть, куда звонить и что делать. Она пообещала что -то придумать. Она не обманула. Буквально на следующий день она сказала: "Пусть ваш сын едет по такому -то адресу, к такому -то человеку. Он генерал, руководитель знаменитого ансамбля МВД".
Мой сын поехал. Мы с женой ликовали. Наконец то вопрос улажен и сын будет служить по профессии в знаменитом танцевальном ансамбле, который финансирует такое уважаемое министерство. Там наверняка с ним не случится ничего такого. Мы так думали.
Сын вернулся домой вечером с собеседования угрюмый. Мы спросили, в чём дело. Он молчал. Сколько мы не спрашивали потом, ответа не последовало. Вдруг позвонила руководитель его ансамбля, та самая, знаменитая и сказала:
- Где он?
- Вон сидит, -сказал я.
- Вы знаете, что его не взяли? - Спросила она.
- Нет. Он сидит и молчит.
- А знаете почему? Ваш мальчик на вопрос "употреблял ли он когда-нибудь наркотики", улыбнулся и сказал: "Да, один раз. Но мне не понравилось"! Это он сказал на собеседовании в коллективе, который относится к министерству Внутренних Дел, вы представляете?
-Представляю, -вздохнул я.
Мы с женой переглянулись. На наших лицах было написано, что это конец. У нас обоих был шок.
Только недавно ситуация казалась решённой и вдруг полностью вышла из под контроля. Птица, которая казалась была уже у нас в руке выпорхнула и поймать её больше не было никакой возможности.
Мы стали ждать часа отправки сына в армию, как ждали бы этого любые жители этой страны, хотя в душе всё было против этого. Прошёл день, два и три. Все были на нервах. Жена особенно. Она ничего не говорила. Она просто иногда смотрела на меня и в её глазах был крик:
- Почему ты так спокоен? Ты не понимаешь, что он может не вернуться? Он просто маленький, глупый мальчик, который не понимает даже, что можно говорить, а чего нет! Ну, где же твои хвалёные связи? Где всё это?
Я не знал, что ей ответить.
Вдруг опять позвонила руководитель ансамбля. Вот что её заставило не опустить руки после всего, что сделал мой сын, а продолжать битву? Святая женщина! Пусть Бог даст ей за это здоровье и всё, что она хочет!
Руководитель сказала: "ситуация сложная. Но выход есть. Существует ещё один военный ансамбль. Маленький. Коллектив всего около двадцати с небольшим человек. Репетиционная база и сама часть находится в Москве. Руководит некий полковник". Она дала мне фамилию и телефон.
Я набрал полковника. Тот сразу дал понять, что ситуация с блатными призывниками ему не нравится. А фамилия руководительницы всемирно известного ансамбля для него вообще не авторитет. Говоря честно, он терпеть её не может за её фанаберию. Так и сказал. Но он всё-таки назначил мне встречу.
Накануне поездки я обжёг кипятком из чайника руку. Не зная, хорошая это примета или плохая, я ехал к полковнику с тяжёлым сердцем и болью в руке.
Полковник, суровый, с характером, но как потом оказалось, всё же благожелательный человек, выслушав меня, сказал:
- Не слишком радуйтесь. Я попробую, но обещать не могу. Ситуация в стране сами знаете, какая. В любом случае, ему придётся пройти курс молодого бойца, вы понимаете, что это значит? Он всё это пройдёт. И только потом, кто знает, если командование будет не против...
Я снова стал объяснять, что мальчик уникум. Что он солист, что он представлял страну там и там...
- Ну, а что это меняет? - Спросил полковник.
В самом деле, это теперь уже ничего не решало .И сын пошёл служить.
Седовласый Военком, когда мы пришли утром к Военкомату подошёл и внимательно посмотрев на сына, проворчал:
- Зачем бегал? Для чего? Сразу бы сдался, быстрее пришёл....- И после этого пошёл обратно к себе в Военкомат. Такой весь из себя неподкупный и деловой.
Сын сёл в автобус, чуть не написал автозак, и уехал. Он попал в обычную часть, как и предупреждал полковник. Тут он быстро понял, что из себя представляла бы вся его служба, если б мы не взяли отсрочку и не попытались договориться.
В первую же ночь его заставили носить в казарму из машины спинки кроватей. Спинок было сотни. Их двое. Мой сын и ещё один парень азиатской внешности. Они носили тяжеленные спинки с первого этажа на пятый по лестнице. Примерно пять часов. Когда почти все спинки были перенесены, на этаж зашёл какой -то прапорщик и спросил:
- Кто вам сказал носить сюда спинки? Это неправильно. Надо было их носить в другое здание.
И мой сын всё с тем же напарником стали выносить все спинки обратно. А потом еще с улицы в другое здание. Издевательство кончилось лишь к двум часам ночи. Весь следущий он не мог разогнуть спину, которая как у всякого танцора у него была проблемной.
Однажды, уже после Присяги, роту моего сына разбудили по приказу, выдали им вооружение (автоматные рожки, автоматы, штык-нож, гранатный подсумок без гранаты(?), посадили в машину и куда -то повезли. Через пару часов выяснилось, что их везут на границу Москвы, чтобы там они встретились с идущей из Ростова на столицу колонну Пригожина. Это вовсе не секретная информация, о ней все знают, об этом писали в СМИ.
Всех, кого привезли были зелёными юнцами, которые стреляли всего однажды по мишеням. Неопытные и необстрелянные, вчерашние школьники. Их положили на землю и сказали ждать. Вдруг среди призывников начался ропот.
Кому то стало известно, что навстречу им идет колонна опытных бойцов, частично или даже полностью состоящих из бывших заключённых, прошедших через огонь, воду и бои на СВО.
-Как же мы с ними, - шептали эти вчерашние дети, которых зачем -то сюда пригнали, - у нас даже ведь гранат нет, только подсумки пустые...
- Не бойтесь. Вас не больно убьют, -пошутил в ответ на их недоуменные вопросы какой -то прапорщик.
Хорошо, что Пригожин передумал идти на Москву, развернул колонну и вернулся. Через неделю по рассказам сына ту же роту вместе с ним направили в этом же почти составе, но ещё с меньшим вооружением на охрану общественного порядка к главной мечети на проспекте Мира.
- Когда мы вышли, мы обалдели, -рассказывал потом сын. - Представь бородатых людей, которые с живыми баранами и с тесаками в руках опоясывают этот район тройным кольцом и молятся. И мы тут приехали. Выходим из автобуса. Дети по сравнению с ними. Со штык ножами на поясе. Что бы могли вообще сделать, случись что?
Всё-таки, полковник оказался честным и сына через некоторое время забрал в ансамбль. За год, что мой сын прослужил там, он дал бесплатно для армии пятьдесят три концерта и один раз под Курском, где они были на гастролях, даже попал под бомбежку, устроенную украинской стороной с бпла.
Недавно служба сына слава богу кончилось и он пришёл домой. Я не буду говорить, как была рада мать. Как счастлив был я.
Я не хочу тут никого ни в чем обвинять сейчас. Это бессмысленно. Ведь все в одинаковом положении. Я взял в руки перо только для одного -поблагодарить всех, кто помог мне в трудную минуту и сказать им публично доброе слово.
Я невероятно рад, что остались в этой жизни ещё люди, которым не всё равно, которые не равнодушны и которым не плевать на всё. На культуру, в том числе. Может, трудные времена и даются людям для того, чтобы они себя проявили. Я обращаюсь ко всем сейчас: оставайтесь людьми, что бы в стране не творилось!
И может только тогда любой из нас, нисколько не преувеличивая, сможет сказать, что он принадлежит к великой культурной нации!