Вплоть до 1866 года вождение медведя по улицам российских городов и селений, было весьма популярным действом. Посмотреть на представление с косолапым выходили и стар, и млад, а также гостившие в стране иностранцы, ставшие распространителями этого известного стереотипа по всему миру. А между тем данная традиция не является славянской выдумкой, а восходит корнями к культу медведя, существовавшего у мустьерских неандертальцев.
Неандертальцы
Проживавшие на территории от Кавказа до испанских Пиренеев неандертальцы оставили после себя массу пещерных памятников, исследовав которые, учёные пришли к выводу, что у этих ассимилировавшихся или вымерших представителей человеческого рода присутствовал культ медведя.
Занимая исключительное место в мировосприятии неандертальцев, медведь, ассоциировавшийся у них с мощью и властью, был предметом религиозного культа. В книге Андрея Зубова «Доисторические и внеисторические религии», отражено, что питавшиеся в основном грызунами и копытными, неандертальцы выходили охотиться на медведя только затем, чтобы добыть необходимое им для поклонения животное.
Придавая медведю божественную природу, предки человека с благоговением вкушали медвежатину, полагая, что так они поглощают субстанцию Всевышней силы, а кости и череп складывали в особых пещерах, ориентируя их по сторонам света.
Славянская трансформация
В языческой мифологии славян образ медведя трансформировался в культ бога плодородия и мудрости Велеса-Волоса. Археолог Борис Рыбаков утверждал, что наиболее отчетливо эта модификация была свойственна Ярославскому Поволжью и районам Севера.
О том, что на Руси в дохристианские времена медведь выступал в качестве божества, свидетельствует табуированность его имени. Образно называя его существом, «ведающим, где находится мёд», славяне, предпочитали в мирской суете величать его Михайлом Потапычем Топтыгиным, а также иносказательными прозвищами «мав-мавта» или «тюх-тюхня». Широкое распространение получили такие эвфемизмы, как «мохнатый», «бурый», «косолапый».
По мнению филолога Арины Никитиной, медведь в языческой символике ассоциировался с хорошим семьянином, царём лесов и хозяином мира, объединяя в себе сразу три ипостаси: животную, человеческую и божественную.
Как мощный зверь, он олицетворял собой богатырское здоровье, и наделялся продуцирующей силой, неспроста ведь жениха и невесту в народных песнях подчас величали «медведем» и «медведицей», которые первую брачную ночь проводили на ложе, устланном медвежьей шкурой.
На Руси верили в общее происхождение медведя и человека ввиду схожести их ступней, пальцев и глаз, а уже после принятия христианства, считалось, что косолапый сосёт лапу именно в тот период, когда люди соблюдают Рождественский пост.
В энциклопедии «Русская мифология» отмечается, что по поверьям ведьмы и прочая нечисть не могли перевоплощаться в медведя, на которого собака реагирует также как на людей.
В свою очередь Анна Пахомова, рассматривая семантику изобразительного ряда, представленного на предметах быта славян, констатировала, что в древности медведю приписывались уникальные охранительные свойства, он, покровительствовал скотоводству и мог снимать наложенную на животных порчу.
Именно по этой причине на Руси был популярен обряд «вождения медведя», когда окольцованное животное под всеобщее ликование обводили вокруг деревни, очищая живность от сглаза и обеспечивая высокий урожай.
С принятием христианства функции божественного медведя перешли от языческого божка Велеса к православным святым Николаю, Егорию и Власию.
Медвежьи заговоры
Со временем вождение медведя из чисто ритуального действа превратилось в забаву с налётом суеверия, умилявшую сельский люд и городскую публику, но вызывавшую раздражение церкви.
Крестьяне верили, что косолапый гость способен уберечь их живность от падежа и изгнать злого духа, притаившегося в хлеву. Для этого они приглашали к себе на двор дельцов, промышлявших вождением медведей. Последние, дабы доказать окружающим, что их питомец действительно способен чувствовать присутствие нечистой силы, незаметно для хозяина дома, тянул зверя за продёрнутое в нос кольцо, от чего последний начинал грозно рычать. Этот недоброжелательный вопль трактовался как свидетельство присутствия злых духов, и медведчик, получив деньги за обряд, приступал к чтению специальных заговоров и заклинаний, параллельно поглаживая медведя за ухом. От этих движений животное млело и преспокойно проходило во двор, якобы очищенный от нечисти.
Частенько медведь выступал в роли своеобразного аппарата УЗИ, предсказывавшего пол будущего ребёнка. Для этого ожидавшие младенца крестьянки кормили лохматого гостя хлебом, и если он лакомился молча, то на свет должен был появиться мальчик, а если при поглощении пищи рычал – девочка.
Медвежьи потехи
Под медвежьими потехами на Руси понимались забавные представления с дрессированными косолапыми животными, которые устраивались крестьянами, бродившими по стране. Данный промысел приносил неплохой доход артистам-самоучкам, веселившим народ необычными талантами своих мохнатых подопечных. Николай Кутепов, с 1885 по 1906 год заведовавший хозяйством Императорской охоты отмечал, в ходе комических шоу медведи демонстрировали разнообразные трюки: танцевали балет, маршировали, вставали на дыбы, пили вино и многое другое.
Зверей для организации выступлений в основном покупали в местечках Пошехонь (Ярославская губерния) и Сморгонь (Нижегородская губерния), снабжавших «гастролёров» учёными медведями, в большом количестве выращиваемых в местных зверинцах.
Запрет
Между тем, далеко не всем были по душе медвежьи забавы. В 1865 году в Российской империи образовалось общество покровительства животным, состоявшее из 50 активистов, которые требовали прекратить издевательства над медведями. Против данного промысла неоднократно высказывались церковнослужители, и, наконец, 30 декабря 1866 года, указом императора Александра II было запрещено водить медведей.
К слову, после вступления в силу нового закона, по стране прокатилась волна убийств «учёных» медведей, которые, перестав приносить доход, стали не нужны своим погонщикам.
Ряженые
Однако даже после повсеместного запрета на вождение медведя, в святочных и масленичных обрядах всё же можно было наблюдать этого грозного зверя, который при ближайшем рассмотрении оказывался ряженым.
Он вместе с другими колядовщиками обходил дворы, пел традиционные песни, прося угощения, а также исполнял приказы «вожака», державшего ревущего актёра на цепи.
Также имеются сведения, что в таких селениях Орловской губернии как Братское, Змеёвка, Нахлёстово, в финале Русальной недели, приходившейся на Петровское заговенье, проходили необычные игрища. В них участвовали только деревенские парни, из числа которых выбирались исполнители роли медведя и поводыря.
