Детство прошло в «Сайгоне»,
Я жил, никого не любя.
Была моя жизнь в обломе,
Пока я не встретил тебя.
Эти слова песни из альбома «Пески Петербурга» группы «Аквариум» знакомы всем поклонникам Бориса Гребенщикова с 1994 года. К тому времени прошла уже целая «пятилетка», как знаменитое кафе, неформально прозванное «Сайгоном», было закрыто — и стало легендой. Но и сейчас память о нём бережно хранится в отеле «Рэдиссон Ройал» на Невском проспекте, 49, где на столиках в лобби-баре укреплены медные таблички с именами звёздных посетителей: Иннокентия Смоктуновского, Виктора Цоя, знаменитого юбиляра БГ…
A-propos:
В 2018 году исполнилось 65 лет одному из самых известных завсегдатаев кафе «Сайгон» — легендарному Борису Гребенщикову (БГ).
Подмосковные вечера
Здание, в котором находился «Сайгон», строилось на углу Невского и Владимирского проспектов как гостиница. Проект здания создал знаменитый зодчий П. Ю. Сюзор. Заказчик-отельер, как сказали бы сейчас, А. М. Ушаков дал своему заведению имя «Москва». В советское время гостиницу закрыли, зато работавший при ней ресторан разросся на всё здание и стал чуть ли не самым популярным в Ленинграде. Название этот многоэтажный ресторан унаследовал от гостиницы. В первый день сентября 1964 года, под занавес хрущёвской «оттепели», на первом этаже при ресторане открылось безымянное кафе. Народное название придумалось быстро — «Подмосковье». Соответствовала ему и настенная роспись в этой точке общепита, яркие петухи работы художника Евгения Михнова-Войтенко, оформлявшего ресторан. Кафе славилось лучшим в Ленинграде кофе. Когда в магазинах был только располовиненный с цикорием в серебристых круглых жестянках, тут наливали настоящий чёрный. А тем, кто говорил кодовую фразу «маленький двойной» — ещё и крепкий. Стоит ли удивляться, что здесь до позднего вечера тусовалась ленинградская андерграундная богема?
Почему так названо
По воспоминаниям одного из завсегдатаев, литературного критика Виктора Топорова, первым название вьетнамского города к «Подмосковью» применил… милиционер. Страж порядка решил пристыдить двух девушек, доставших в «некурящем» зале кафе сигареты. «Устроили тут Сайгон какой-то…» — громко сказал он. Поскольку война во Вьетнаме была в те годы у всех на слуху, подобное сравнение оказалось актуальным. Неформальное имя «Сайгон» прижилось, да так, что до сих пор на территории бывшего СССР в память о том, подлинном, открываются всё новые кафе-сайгоны. Невольно способствовал славе заведения,кроме милиции, и Комитет государственной безопасности СССР. Согласно легенде, распространявшейся среди сайгоновского «населения», сотрудники советской спецслужбы неусыпно наблюдали за происходящим из окон эркера по другую сторону Литейного проспекта. Другой завсегдатай «Сайгона», писатель Сергей Довлатов, вспоминал о нём без особой любви: «Ну что гСайгон“… Грязноватое кафе в центре Питера, на углу Невского и Владимирского проспектов, со странной богемно-уголовной публикой, где встречались, пили кофе и портвейн, обменивались новостями, читали стихи. Юный лопух, случайный посетитель (сам был из таких) мог заметить только это. Но для своих, для посвящённых (тут должны были совпасть не только место, но время и поколение) «Сайгон» был непрерывно творимой легендой, продолжением петербургского мифа…»
Гений места в лобби-баре
Именно эту духовную составляющую бывшего «Сайгона» стараются сохранить и сообщить посетителям в респектабельном отеле «Рэдиссон». После закрытия культового кафе в марте 1989 года попытки восстановить его предпринимались неоднократно. Не увенчались успехом даже усилия таких талантливых людей, как Михаил Шемякин и Евгений Рейн, пытавшихся в 1990-м воссоздать «Сайгон» как мемориальный центр. Теперь в лобби-баре отеля снова варят лучший в Санкт-Петербурге чёрный кофе, не уступающий бывшему сайгоновскому «маленькому двойному», и всегда рады вспомнить талантливые произведения, связанные с этим уникальным местом.