Мы, шесть миллионеров, собрались в общей прихожей. Миллионеры – потому что если каждый из нас продаст наши маленькие квартирки в переулке Ягодном, 4 – как раз и выручит по миллиону.
Сначала-то каждой семье обещали отдельные входы, но не пропустила приёмка. Потому что на бумаге мы считаемся дольщиками в коммуналке. А если отдельные входы – получается уже не коммуналка, а многоквартирный дом. Кто в теме - знает эти хитрости.
Внутренняя лесенка и прихожая – это площадь общего пользования, и мы по графику дежурим, производим влажную уборку. Не без конфликтов, конечно.
Например, многодетная семья МамедзЯновых, по справедливости, должна дежурить самое малое неделю подряд, потому что у них семь детей. Но мать семейства МамлакАт говорит, что их у неё гораздо меньше, а остальные просто пришли в гости от родственников.
Так что у нас постоянно с бешеной скоростью курсирует туда-сюда, носит пыль на босых ножонках и гортанно визжит целая сАдиковская группа. Их невозможно сосчитать, потому что они все одинаковые черноголовики, кругленькие, шустрые и неуловимые как шарики ртути. Кажется, сама Мамлакат бросила это бессмысленное занятие (подбить окончательный баланс) – и просто ловит малышню, вытирает носы, поддаёт под заднюшки и суёт в утешение лаваш, похожий на куски клеёнки.
А инженер с первого этажа, холостяк Юра по прозвищу ЛуддИт, плохо моет плИнтусы. Толстая баба Нэля не ленится: пыхтя, ползает после него на четвереньках и потом торжествующе тычет всем вещественные доказательства: серый от пыли палец или комочек паутины.
В квартиру к Юре она уже не ломится: сначала он смущённо извинялся, потом страдальчески морщился, а потом пообещал прикончить бабу Нэлю подручными средствами и вовсе не гарантировал, что её смерть будет быстрой и безболезненной.
***
ЛуддИтом Юру прозвали за то, что он не дружит с бытовой техникой. Не знаю что он за инженер, но Юра и техника – понятия несовместимые и взаимоисключающие.
Стиральные машины и холодильники начинают барахлить в его руках ещё на стадии подключения, хотя в магазине всё работало безупречно. Заперев двери от свидетелей, со сладострастием засучИв рукава, он неспешно, вдумчиво и любовно раскладывает на мешковине инструмент, как палач – орудия пытки. Всё заканчивается тем, что техника препарирована и зверски расчлененА до микроскопического винтика и собранию обратно не подлежит.
Если у соседей что-нибудь ломается, Юра с маниакальным блеском в глазах выклянчивает вещь себе, чтобы «докопаться до причины», «освежить практические навыки» и «изучить, что у неё внутри». Когда-то баба Нэля по незнанию доверчиво отнесла ему в починку водяной насос. От насоса остались рожки да ножки, был жуткий скандал.
Мелочь вроде электрочайников, микроволновок, вентиляторов, соковыжималок – не мерено. Мобильные телефоны и часы – счёту не подлежат. Когда он, хищно прижимая к груди, несёт очередную добычу из магазина домой, несчастная трепещет, предчувствуя скорую мучительную гибель. В общем, то ли электронный Джек Потрошитель, то ли патологоанАтом бытовой техники.
***
Каждой семье полагается по крошечному участку земли. У Юры он зарос бурьяном, трава проросла даже сквозь ржавый остов автомобиля «окУшки». Двадцать лет назад новенькое авто решительно отказалось заводиться, и его постигла печальная участь ЛуддИтовской техники.
Юная мама-одиночка Таня развела у себя под окном целый садик в миниатюре, который благоухает с ранней весны до поздней осени и радует глаз трогательными, нежными цветами, как она сама. Таня ухитрилась втиснуть в полторы сотки и клумбочки, и альпийскую горку, и сад камней, и пятачок газонной травы, и крохотный искусственный прудик из старого пластмассового таза. Её тихий сынок играет с поселившимся там лягушонком, а в жаркую погоду залезает в тазик целиком.
Многодетная семья Мамедзяновых, тоскуя по каменистой родине, сразу забетонировала свой участок, воткнула турник для выбивания единственного ковра и развесила верёвки для сушки белья. Баба Нэля вскопала свой клочок и насадила картошки. У неё имеется свой бизнес.
Нет, картошку она ест сама, а прирабатывает тем, что покупает в супермаркете дешёвые мытые израильские картофельные клубни в красивом целлофане. Пересыпает песочком, землёй, натирает грязью, пачкает их, суёт в рваные мутные пакеты… И у того же супермаркета торгует ими, как со своего огорода, уже втридорога. Народ пошёл грамотный, не хочет травиться ГМО и прочей импортной химией и бабНэлину израильскую картошку хватает на «ура».
Забыла упомянуть, что у нас живёт домовой. Да, да, настоящий, тот самый, который неизменно подбрасывает чёрный носок в крутящееся в стиралке кИпенно белое постельное бельё, и который прячет нужную вещь в самый ответственный момент. Но если ему сказать: «Домовой, домовой, поиграй и отдай» – он тут же и вернёт пропажу.
Наш домовой живёт в кладовке, которую мы соорудили из брошенной строительной бытовки. БабНэля перевезла домового в старом тапке из прежней квартиры и поселила в куче барахла.
***
А экстрасенс Вещая Ольга с третьего этажа сразу развесила в окне бАннер с предложением услуг. Её участок занимает лёгкая портативная лесенка с перильцами. Днём клиентки карабкаются на приёмы ясновидения, исцеления и отворотов-приворотов, а ночью – на спиритические сеансы. В любой момент лестницу можно легко сложить. То есть отдельный выход как бы есть, но его как бы нет.
Наша ясновидящая родом из Забайкалья и вначале позиционировала себя как шаманка ОЮма. Но после одного случая забросила бубны и колокольчики, срочно перекрасилась в блондинку и стала Вещей Ольгой, по аналогии с Вещим Олегом. Тем самым, который: «Скажи мне, кудесник, любимец богов, что сбудется в жизни со мною».
А случилось вот что. Одной вредной клиентке ОЮма со психу и из-за того, что бизнес шёл из рук вон плохо, нагадала, что той принесёт несчастье её любимый кот («Примешь ты смерть от кота своего»).
«Дура!» – крикнула клиентка и в этот вечер особенно страстно и исступлЁнно тискала и целовала своего питомца. На следующий день обнимала не очень нежно, а на следующий после следующего столкнула мурлыку с колен и тяжело задумалась.
Раздобыла, представьте себе, крысиного яду и насыпала коту в плошку с молоком. Кота тут же вырвало, клиентка поскользнулась на луже и врезалась головой в угол стола – а так тебе и надо, не трави котиков. Карма настигла сразу. Кот, кстати, проблевался и бегает здоровее здорового.
Больше всего дивидендов происшествие принесло ОЮме – вернее, уже Ольге – потому что пострадавшая клиентка усиленно мычала, кое-как жестикулировала и насылала проклятия на голову кудесницы, да и сама Ольга тиражировала историю направо-налево. Народ повалил к ней валом, но тут восстали обитатели нашего дома. они утомились переступать и спотыкаться о клиентов, днюющих и ночующих на лестнице и жаждущих узнать свою судьбу. Вот тогда Вещая Ольга и приставила к окну складную лесенку.
***
Я, как творческая личность, желала создать у себя под боком маленькое БОлдино, чтобы строчить нетлЕнку в сладостной тиши под сенью, в уединенье, вдохновенье и прочем благословенье. Я поставила беседку. Таня, добрейшей души человечек, увила её девИчьим виноградом, плющом и разным прочим вьюнОм, чтобы отгородить меня от сУетного мира.
Однако поэтической атмосферы не получилось: слева оглушительно хлопала выбивалка и накрывали клубЫ пыли от старого мамедзяновского ковра. Справа баба Нэля прыскала едкой гадостью сорняки и колорадского жука. Над головой угрожающе скрипела и прогибалась лесенка под могучим дамским контингентом Вещей Ольги…
А в моё отсутствие мамедзяновский выводок превращал беседку в штабик, а Танин вьюн – в маскировочную сетку, которая превратилась в лохмотья после очередного ожесточённого душмАнского боя за храбрый высокогорный аул.
Также творческую тишину с недавних пор нарушали бензиновая вонь и рёв экскаваторов, которые начали рыть неподалёку громадный котлован.
***
Первую тревожную весточку принесла баба Нэля со своего самопального рынка. Оказывается, рядом с нами закладывался фундамент торгово-развлекательного центра: собрата супермаркета, у которого торговала баба Нэля. Все подивились, мол, куда столько, и без того в городе супермаркет на супермаркете сидит и супермаркетом погоняет. Подивились и забыли.
А напрасно. Очень скоро выяснилось, что торговому центру не хватает пары-тройки сотен метров для будущей автомобильной парковки. И эти метры занимает наш дом.
В одно утро в своих почтовых ящиках мы обнаружили извещения, что дом по адресу переулок Ягодный, 4 – является незаконным строением, а мы – недобросовестными приобретателями. Потому что, видите ли, дом возведён на землях, предназначенных для индивидуальных жилых строений. А наш дом – многоквартирный и противоречит генплану.
Поэтому мы должны в срок до такого-то числа выметаться со всем скарбом, детьми и домашней скотиной, если таковая имеется, и снести дом за свой счёт, а придомОвые участки привести в первоначальное состояние. Иначе нас ждут штраф и сумасшедшие пени за каждый просроченный день.
Самое обидное: окружающие соседи по Ягодному переулки тут же забыли, что по-соседски пользовались в полцены гадальными услугами Вещей Ольги и моей безвозмездной помощью при составлении челобитных в казённые учреждения.
А также брали в долг у бабы Нэли экологически чистую картошки для супа, а также снабжались бесплатной Таниной цветочной рассадой. Мамлакат за копейки мыла у них подённо полы, Джафар стриг лужайки, а к Юре ЛуддИту несли в ремонт бытовую технику… Впрочем, последнее неважно.
Так вот, обитатели соседних домов по Ягодному дружно отреклись от нас и безупречным юридическим языком накатали в инстанции, что наш дом нарушает поселковые санитарные и противопожарные нормы, и у них из-за нас наблюдается острая нехватка воды, электричества, и имеются проблемы с канализацией.
Все соседские жалобы были отпечатаны на цветном принтере, на ослепительной мелованной бумаге – на такой издавались супермаркетовские буклеты и документы в городской администрации.
***
Всё смешалось в доме № 4 в переулке Ягодном: вопли Мамлакат, отборный мат бабы Нэли, проклятия Вещей Ольги, тихий горький плач Тани, бессильная ругань Юры, моё бешеное шуршание бумагами: искала по документам строителя, который нам прОдал злополучный дом…
Выяснились неутешительные вещи: директор строительной фирмы сидит в местах не столь отдалённых. Архитектор, который разрешил стройку – на персональной пенсии, а новый за дела старого не отвечал.
В казённых кабинетах радовались случаю оторваться от наскучивших компьютерных пасьянсов и от души позабавились, играя нами в пинг-понг и в сказку: «Поди туда, не знаю куда, принеси то, не знаю что».
Регистрационная палата ответила замысловато и изящно в том смысле, что: «Мы отвечаем за чистоту документов, а не за чистоту сделки»
– вы что-то поняли? А адвокаты не гарантировали благополучный исход судебных исков, зато гарантировали бешеные гонорары за свои услуги.
В общем, куда ни кинь - всюду клин.
***
Выяснилось, что у Юры и Вещей Ольги имеется кое-какое юридическое образование. Они зАперлись и засели за мой компьютер, потому что луддитовский комп давно пылился в разобранном виде, а корпус от материнской платы служил мусорной корзиной.
Мой безотказный старина под Юриными пальцами в ужасе заглЮчил, замерцал, затормозил и начал выдавать фразы вроде «Оп-па, что-то пошло не так» – но, в общем, держался. К вечеру взмокшие юристы вскричали: «Эврика!»
***
Итак, шесть миллионеров в Ягодном, 4, расселись кто куда на лестничных ступеньках в прихожей.
– Семья! – возвестил Луддит голосом Аль Пачино из «Крёстного отца». – Мы должны стать одной семьёй.
И только?! Вот ради этой общей, заезженной, избитой, напыщенной пустой фразы она нас собрал?
– Мы должны стать семьёй в прямом смысле слова. Забыть прежние распри, переплестись родственными Узами и зафиксировать данный факт в органах записи гражданского состояния! К счастью, у уважаемой Ольги ЦэрэндоржОевны среди клиентуры имеются работники загса. Всё продумано! Тишина, пожалуйста, – Луддит постучал карандашом по лестничной балЯсине и развернул лист, испещрённый генеалогическими кружками и стрелочками.
– Итак. Мамедзяновы разводятся и делят детей пополам (заверещавшей Мамлакат приказал: «Молчи, женщина!»).
К счастью, у Ольги ЦэрэндоржОевны среди клиентуры имеются работницы органов опеки. Далее: Джафар женится на Тане («На этом праститутке, джалЯбке, принёсшем в платье?!» – завопила Мамлакат. - «Молчи, женщина, говорю я второй раз!»).
Баба Нэля по документам признаётся моей и твоей (кивок в мою сторону) тётей и по совместительству бабушкой Тани. Я, как честный человек, обязан жениться на Ольге Цэрэндоржоевне.
(Кто бы сомневался, видно, не теряли времени за компьютером. Есть там у меня один вредоносный эротический сайтик… Господи, да я сто лет туда не заглядывала, просто удалить забываю, честное слово!).
Мы с Ольгой Цэрэндоржоевной усыновляем Таниного ребёнка, так как она будет лишена родительских прав за ненадлежащее исполнение материнских обязанностей.
Таким образом, – закончил Юра, – мы переплетаемся тесными Узами и становимся одной большой дружной семьёй. А стало быть, и выселять нас не имеют права.
***
Последние слова потонули в жутком Оре, устроенном большой дружной семьёй. Джафар украдкой плотоядно поглядывал на Таню, тут же стыдливо опуская чёрные глаза, по-девИчьи осенённые длинными ресницами. Мамлакат пресекла эти похотливые взгляды и порывалась выцарапать глаза и выдрать волосы проклятой джалЯбке. Её ноги облеплял клубок визжащих детей.
– О горе мне! Мой муж бросил меня и возжелал молодую праститутку! Моих горемычных детей отрывают от меня! – Далее следовала непереводимая игра слов с использованием местных идиоматических выражений.
Баба Нэля кричала, что с какого перепугу она станет тёткой Луддита, если по годам они почти ровесники?! Таня, которую грозили лишить родительских прав, безутешно рыдала, приводя в порядок растерзанную причёску и не зная, куда деваться от жгучих джафаровских взглядов. Юра отбрыкивался от всех разом и кричал до хрипоты.
Для Мамлакат: «Фиктивный развод, фик-тив-ный! Твой муж останется при тебе!»
Для бабы Нэли: «Что такого, очень часто племянники бывают старше своих тёть!»
Для Тани: «Никуда твой сынок не денется, всё задумано фик-тив-но!! Главное, друзья: мы одна большая дружная семья! Мы ячейка общества, закон на нашей стороне!»
Ох, как всё было топорно сработано! Боюсь, Юра с Вещей Ольгой занимались в зАпертой комнате в основном не юридическими тонкостями, а синхронно тем же, чем шаловливые парочки с запрещённого эротического сайта.
***
В суде нас легко разоблачили. В наши ряды затесался предатель. Кто-то принёс видео- и аудиозапись нашего кухонного, вернее, лестничного зАговора. Как мы хотим переродниться между собой, чтобы обмануть истца. В зале суда на экране тряслось снЯтое скрытой камерой крупным планом, перекошенное носатое лицо Юры, а колонки дребезжали от его фальцета:
«Фиктивная семья! Фик-тив-на-я! Ненастоящая, понарошку!»
Нам влепили штрафы за попытку мошенничества и введение суда в заблуждение.
Выяснилось, кто тайком снимал нас на телефон. Тихоня Таня! Ей пообещали, что за содействие вселят с дитём в маневренный фонд.
***
Мы забаррикадировались. За одну ночь установили железные решётки изнутри, а Юра заварил дверь. Нас отрезали от воды и электричества, перекрыли канализацию. Сердобольные клиентки Вещей Ольги совали нам сквозь прутья пищу и воду и принимали обратно сосуды с отходами жизнедеятельности.
Утром знаменательного дня загрохотал экскаватор, готовясь громадным ковшом вгрызться в кладовку. Это был акт устрашения, после которого мы, по-видимому, должны были посыпаться из обречённого дома как переспелый горох и подписать акт безоговорочной капитуляции.
Репортёры с утра густо оседлали деревья, откуда лучше было снимать происходящее. Просто прохожие наводили смартфоны, чтобы без промедления выложить клёвое видео на ю-туб.
***
Однако бесплатного кино не получилось. С первого раза кладовка охнула, при второй завалилась нА бок. При третьей попытке занести зубастый ковш экскаватор заглох. Из своего укрытия нам было видно, как до вечера копошились вокруг него люди, как в сердцАх пинал сапогом по колесу экскаваторщик.
Зрители давно покинули деревья, а с наступлением темноты ушли и не солоно хлебавшие рабочие. На фоне звёздного неба вырисовывался силуэт задравшего ковш экскаватора и походил на громадное доисторическое животное с хоботом.
***
И тут баба Нэля спохватилась, что забыла про домового – а ведь наверняка именно он, спасая своё жилище, заглушил экскаватор и дал нам отсрочку. На одну ночь – но отсрочку. Хотя Вещая Ольга оспаривала данную версию и приписывала наведение порчи на экскаватор исключительно своим экстрасенсОрным талантам – но разве бабу Нэлю переубедишь.
Она привязала верёвочку к старому тапку и полезла выручать домового в тайный лаз в пОдполе – таковой имеется в каждом частном доме. Вместе с ней вызвался пойти неисправимый, соскучившийся без дела Юра. Он вспомнил, что в кладовке завалялась Танина машинка «Фея». Полностью деморализованная, чувствующая себя штрейкбрехером Таня лишь в слезах кивнула на его предложение вытащить и полечить «Фею», если, конечно, от неё что-нибудь осталось.
***
Мы уже отчаялись их дождаться. Решили, что наши соседи попали в засаду и их подвергают физическому воздействию, допытываясь, где тайный ход…
Тут они и появились, в состоянии крайнего возбуждения. Баба Нэля, бормоча под нос: «Вот те сани, поезжайте с нами», – бережно волокла на верёвочке свой тапок с домовым. Юра, весь в трухЕ и паутине, нёс под мышками две мутные трёхлитровые банки и ещё две, глухо постукивающие, прижимал к груди.
Откапывая в земле и мусоре «Фею» быстро, как дикий кролик, он наткнулся на клад! Нет, не старинный, а довольно свежий, потому что на полустёртых этикетках можно было разобрать «Капуста маринованная. Дата изготовления Август 2018 год».
Банки были плотно набиты зелёной капустой – то есть не капустой в общепринятом смысле слова, а той, которая с изображением американского президента.
Скорее всего, пришли мы к выводу, их зарыл под бытовкой директор строительной фирмы, собираясь бежать куда-нибудь на южный островной курорт. Курорт оказался совсем не южный и не островной…
Денег было столько, что, разделённых поровну на шесть кучек, их, (даже с уплатой 25 процентов «кладовых») хватило каждому на новый дом, и ещё осталось на разные потребительские нужды.
А что касается 25 процентов «кладовых»: извините, как государство с нами, так и мы с государством. Фига тебе.
Домовой по праву переехал к бабе Нэле, хотя каждый из нас был не против завести и у себя такого же мохнатого барабашку.
Вы не знаете, домовые размножаются? А таланты через гены домовятам передаются?
***
Мы до сих пор встречаемся в полном составе по очереди на пяти лужайках (Юра и Ольга поженились, и у них один дом). У кого мангал, у кого барбекю, у кого казан для плова. Ведь мы одна большая дружная семья.
Мы ещё не знаем, что у директора строительной фирмы длинные руки, которые дотянутся до нас в виде гонцов с зоны. Ласково сияя тусклыми золотыми коронками, они объявятся однажды на порогах наших новеньких выстраданных жилищ…
И нас ждут события, окрашенные оттенками тюремной романтики, а нам придётся снова доказывать, что мы одна большая дружная семья…
Но это уже совершенно другая история. И называться она будет «Не послать ли нам гонца?».
