Многие деревенские, те, кто в свое время уехал учиться в город и фактически оторвался от родного дома, узнают в этой бабушке свою маму…
Судьба большинства деревенских матерей - ожидание. Сам художник уехал учиться в Москву, когда мама была уже пожилая. И каждые две недели создавал ей ощущение нужности – посылал открытку, письмо или фотографию. А ездить домой…то денег нет, то времени, а то занятость…
Невольно подумаешь, что вообще все привязанности и связи в человеческом обществе установились, и каждый человек за всю жизнь обрастает этими связями и привязанностями, чтобы не чувствовать своего одиночества… Ведь остаться в тишине с самим собой, когда не знаешь, откликнется ли кто-нибудь, если позовешь, страшно…Мысль, что ты один и никому не нужен, страшна не из-за чисто реального страха остаться без помощи – в конце концов, есть соседи за стеной, а на худой конец можно и «скорую» вызвать. Страшно, что всей своей жизнью как будто бы не заслужил, чтобы кто-то хотел о тебе заботиться. Значит вообще не так жил?
Говорят, что если жизнь тебя держит среди людей, в тесноте, когда все время нужно терпение, значит это испытание, чтобы душа смирялась, набирала смирения. Но если Бог дает тебе уединение, значит душа уже смирилась, значит ты уже достиг совершенства?
Кто-то мечтает об уединении. Когда надо творить, как-то реализоваться, а кругом все время люди (если большая семья). То есть для творческого человека оно необходимо как воздух. Хотя бы для того, чтобы осознать, что бежишь, и хоть на время остановиться. И многие стараются построить себе какой-то закуток покоя, чтобы раз в две недели или раз в месяц, как минимум, побыть отшельником, философом. Есть люди, которым оно нужно постоянно. Не найдя его на земле, отчаявшись, они могут уйти в монастырь, в скит. Но и тем, кто уходит в монастырь не от отчаяния, а осознанно, по вере, им тоже нужно уединение – чтобы общаться с Богом, нужно быть одному.
Уединение, как акт доброй воли, предполагает набор силы. Иоанн Предтеча некоторое время жил в пустыне, чтобы потом громогласно провозгласить приход Мессии. Христос в одиночестве молился в Гефсиманском саду перед преданием себя в руки врагов. То есть уединение для концентрации духовных сил и накопления энергии это благо. А когда человека все покинули, это наказание. Ненужность. Общая беда, как в фильме «Страна глухих».
В уединении можно почувствовать духовность мира, его волшебство. К творческим и талантливым в уединении приходит Муза. Во-первых, при других она не подойдет. Во-вторых, в тишине сам настраиваешься, настройка утончается, становишься космической антенной. А в окружении людей ты находишься на постоянной связи не с тем, так с тем, не с той, так с этой. Тишина благотворно действует на душу. А молчание подготавливает ее к молитве.
Но и для простого человека в уединении есть свое волшебство. Вот бабушка сидит, и в сознании ее перебираются самые обычные действия. Утром не торопясь она встала, взяла три полешка и одно за других уложила в печурку. Взяла кусочек бересты, запалила ее, и…полешки занялись. Качнулась стена воздуха, он потеплел, запахло стенами, полом, потолком. Через запах, через теплый воздух они как будто поздоровались друг с другом или даже обнялись. Наполнила водичкой самовар, вскипятила…Наливала чай вначале в чашку, потом в блюдечко. И каждое последующее действие не могло быть без предыдущего, а предыдущее – без следующего. И в этом великая тайна жизни.
«Чтобы прочувствовать эту деревенскую идиллию, – вспоминает художник, - я писал эту картину в полутьме, так что было трудно различать оттенки красок, с чадящей керосиновой лампой и мерцающими по углам дедовскими сундуками. Под монотонный стук ходиков и ворочание ветра в трубе…»
Для русского человека, в силу его традиционного коллективного мышления, уединение это чаще не творческий самоанализ, а мысли о ходе жизни, о простых привычных вещах и привычных действиях. Он и живет, как думает. И все продолжается. А еще он думает о других, о своих взаимоотношениях с людьми, как-то они там все? А еще о том, что «все мы грешные, все бываем не правы, несправедливы…Надо помолиться, а то и сходить в храм, покаяться...»
У этой бабушки, наверное, именно такой ход мыслей, простой и понятный. Для чего? Чтобы посмотреть на собственную жизнь со стороны? Когда находишься внутри ее, то есть целиком в делах и в окружении людей, разве что увидишь? А теперь у тебя в руках - чаша Бытия, ты пьешь из нее свою жизнь и пытаешься понять, зачем жил твой род, зачем вообще приходит в этот мир человек. Вопросы, которые нам так трудно задать себе в обыденной жизни, которые мы так долго себе не задаем. И тогда Бог помогает нам их себе задать…через уединение.