Игорь с тревогой смотрел на супругу. Лина прижимала ладонь ко рту, сдерживая всхлипы. Только что она получила страшное известие по телефону. Муж осторожно обнял жену за плечи, стараясь утешить.
Городской пейзаж за окном выглядел до того мрачным, что даже наглухо закрытые рамы не спасали от ощущения сырости: дождинки на стекле, нависшие тёмные тучи, ветер, уносящий куда-то последние жёлтые листья. Лина хмурилась:
– Волнуюсь за папу, как перезимует в одиночестве?
Игорь попытался подбодрить жену:
– Ему не привыкать. Небось, печь уже растопил, это нам, городским, ждать, пока отопление включат.
– Он сильно сдал с тех пор, как мамы не стало. Хозяйство распродал, даже кур не осталось, голодать будет, а ничего себе не приготовит.
– В магазине что-нибудь купит.
– До него больше километра по сугробам.
– Зато речка рядом, будет рыбу ловить, – вмешался двенадцатилетний Паша.
– Помню вашу зимнюю рыбалку, как ты простудился после неё.
Паша тоже помнит, это были лучшие зимние каникулы в его жизни. Дедушка привёл его по толстому льду к лунке, там они вместе поставили палатку, солнце нагрело её так, что внутри можно было снять тёплую одежду.
Подумаешь, простудился, у бабушки даже болеть было весело, она рассказывала всякие истории и заваривала чаи с какими-то лечебными травами, ни до, ни после таких не пробовал. Жаль, названий не запомнил, а теперь и спросить некого.
– А Павел Михайлович хоть бы чихнул. Напрасно ты его недооцениваешь, он ещё крепкий, – сказал Игорь.
– Мама тоже на здоровье не жаловалась до поры, до времени. Ещё примета покоя не даёт.
– Какая такая примета? А, вспоминаю, что-то там про стариков, кто из них первый умрёт…
– Когда дед умирает первым, бабка внуков переживёт, а вот если бабка, дед и полугода не протянет.
– Мне всегда казалось, что ты и деревенские страшилки – вещи несовместимые.
– Тут не в такое поверишь. Помнишь Тимофеевича, соседа через улицу? Как только он овдовел, дети понаехали, ремонт затеяли, газ провели, окна поменяли.
– Ну и что? Решили создать отцу условия, пусть на старости лет поживёт в комфорте.
– Все так говорят. А сами знали, что ему недолго осталось. Не успело тело остыть, а они уже дом продали, выручку поделили и разъехались.
– Так дедушке всего три месяца жить осталось? – озадаченно спросил Паша.
Лина досадливо хлопнула себя ладошкой по бедру: ну и разговор при ребёнке завела. Воспользовавшись возникшей паузой, Паша продолжал аргументировать:
– Бабушку три месяца назад не стало, осталось ещё три, и будет полгода.
– Умеешь ты обнадёживать, сынок. Надо находить время и чаще навещать папу, хотя бы по выходным.
– Не проще его на зиму к нам перевезти? Сама посуди: бензин туда и обратно, поездка по бездорожью, потом чего доброго, машину ремонтировать. Не везти же тебе электричкой полный набор продуктов на неделю. А если Павел Михайлович будет жить в гостиной, все расходы сводятся к ещё одной тарелке супа. Я понимаю, ты недавно потеряла мать и переживаешь за отца, но ипотеку, а вместе с ней и экономию никто не отменял.
– Дедушка будет жить у нас? Ура! – Паша сорвался с места и куда-то умчался.
– Подожди радоваться, мы ещё дедушку не спросили, вдруг он не захочет к нам переезжать, может, ему и дома хорошо, – крикнул Игорь ему вслед.
– Захочет, я точно знаю, – не унывал Паша.
– Вообще-то отличная идея. Папа будет всегда под нашим присмотром, врачи и аптеки рядом.
Паша шумно сновал между гостиной и ванной. Не сговариваясь, супруги вышли посмотреть, что на этот раз он затеял. Удивлению не было предела: Паша орудовал шваброй.
– Ты моешь пол? – не поверила своим глазам Лина.
– Да, это чтобы дедушка не умер.
– Такой большой, а в сказки веришь, – поддразнил Игорь сына.
– Если дедушка приедет погостить, и ему у нас понравится, он останется.
Игорь втайне надеялся, что тесть не согласится на переезд. Пожилые люди не склонны к перемене мест, зато его великодушное предложение запомнится надолго. Однако, ожидания не оправдались. Лина настояла на поездке к Павлу Михайловичу в ближайшие выходные, назад возвращались уже вчетвером.
Ушлый старик с полуслова сообразил, что дочка пойдёт на любые его условия, не торгуясь, потому и не стеснялся в своих пожеланиях. В принципе, ничего невыполнимого. Пару-тройку раз за зиму проведать дом и заодно порыбачить сущий пустяк по сравнению с еженедельными визитами. Ещё Павел Михайлович заявил, что не будет тратить пенсию, чтобы к весне купить мотоблок и заручился обещанием на следующий сезон помочь с огородом и ремонтом хозяйственных построек на участке.
Итак, двери и ставни заперты, имущество Павла Михайловича уместилось в видавшем виды походном рюкзаке из грязно-зелёного брезента. Рядом в багажнике расположились банки с разносолами (мамиными, – вздохнула Лина), несколько рядов бус из сушёных грибов, собственноручно собранных и нанизанных на грубую нить Павлом Михайловичем.
– Вот твоя комната, папа. Видишь, самая большая, с телевизором.
Телевизор не пользовался особой популярностью в семье. Его включали лишь иногда: в новогоднюю ночь как дань традициям, изредка смотрели новости или мультканал. С приездом Павла Михайловича для голубого экрана настал звёздный час. Переодетый в приготовленный заранее новенький домашний костюм из мягкого флиса, он с азартом переключал пультом каналы, не переставая восхищаться их изобилию и качеству трансляции. Ритмы в стиле ретро и визгливые выкрики из какой-то старой комедии разбудили домочадцев часа за полтора до сигнала будильника.
– Нам теперь что, ложиться на закате и вставать с петухами? На работе ответственный день, а я не выспался, – пробубнил недовольный Игорь.
– Я поговорю с ним, попрошу не шуметь, пусть только хоть немного освоится.
Паша был совсем не против, что его разбудили в такую рань. Он забежал в комнату деда, коей теперь стала гостиная, где тыкал пальцем в экран и складывался пополам от смеха. Павел Михайлович назидательно вещал:
– Вот видишь, какие раньше фильмы хорошие снимали, не то, что теперь.
– Новые тоже ничего бывают. Вечером посмотрим мультики?
– Чего на своём компьютере не смотришь?
– Там искать надо. И новинки могут выйти, а я даже знать не знаю, как они называются.
– Паша, давай собираться, в школу пора, – заглянув в приоткрытую дверь, позвала Лина.
Паша учился в той же школе, где работала Лина, переступив порог учреждения, она превращалась в нарочито строгую и немного отчуждённую Полину Павловну. Когда совпадало расписание, мать и сын выходили из дома и возвращались вместе. На этот раз в прихожей их встретил резковатый запах, навевающий на Лину детские и подростковые воспоминания. Ностальгия продолжалась недолго. Паша с любопытством наблюдал, как Лина метнулась в комнату, где дед как раз набивал самосадом очередную трубку.
– Нет, папа, только не здесь!
Лина взяла отца под руку, приподняла с дивана и повела к двери.
– Куда ты меня тащишь, прекрати!
Несмотря на протесты, Лина продолжала его бережно, но решительно то вести, то подталкивать, пока они не оказались на кухне. Там она усадила недоумевающего отца на мягкий пуфик и включила вытяжку над плитой.
– Это чтобы запахи улетучивались, – объяснила она.
– Ах, вот оно что, запахи, значит… – повисла недобрая многозначительная пауза. – Ты выросла в этих запахах, и ничего, здорова, как бык.
– С генетикой повезло.
Павел Михайлович, передразнивая, исковеркал непривычное для него слово на народный лад, чем развеселил Пашу. Лина сердито зыркнула на мальчишку, тот поспешил скрыться в коридоре.
– До чего ребёнка довела, одного твоего взгляда боится. Лупишь его, что ли?
– Конечно, нет. Просто забочусь о его здоровье и чистоте лексикона.
– Отродясь никуда не выходил, чтобы покурить. Наслушались всяких шарлатанов заморских… Да мой самосад чище ваших сигарет будет, сам выращивал-высушивал.
– Пойми, в наших комнатах нет вентиляции.
– Куда же вы смотрели, когда покупали? Даже вентиляции, и той нет, а переплатили как не то, что за мотоблок – за целый трактор, в придачу с топливом на год вперёд.
Лина устала спорить и вышла из кухни. «Обед сегодня подождёт», – решила она.
Как выяснилось, пенсия уходила в фонд заветного мотоблока не целиком. Из спальни исчез прикроватный столик. Как назло, некого спросить: Лины и Паши не было дома. Игорь заглянул в детскую, затем в кухню, но так и не обнаружил пропажу. Оставалась гостиная.
Игорь нерешительно толкнул дверь, но та не подалась. Заперто? Изнутри доносились звуки телевизора и стариковское бормотание. Игорь постучал и, к своему удивлению, услышал щёлканье замка. Павел Михайлович распахнул дверь.
– Ищу столик, – Игорь объяснил свой визит, как будто оправдываясь.
– Да куда денется, у меня он. Срочно нужен?
– В общем-то, нет.
Игорь пытался рассмотреть дверь с внутренней стороны. Заметив его любопытство, Павел Михайлович чуть отступил от порога, как бы приглашая войти на полшага, и указал на щеколду:
– Вот! Нашёл в кладовке инструменты и сам прикрутил.
– Зачем?
– Лина сказала.
– Прямо так и сказала, быть того не может, – недоумевал Игорь.
– Сказала, что ей к занятиям нужно готовиться, а я звук на полную громкость включаю. Мешает ей, видите ли, а у меня слух уже не тот. Не нравится дочери глухой отец – соберусь и к себе уеду. Когда двери закрыты, а других комнатах не так слышно.
– Так это же решаемый вопрос. Подождите, не закрывайтесь, – Игорь метнулся в спальню, вернулся оттуда с наушниками и собрался показать, как ими пользоваться, но не тут-то было: Павел Михайлович преградил ему путь.
– Мне что, в проходном дворе жить? Спать пора, а вы вчера какую-то брехню до поздней ночи смотрели, прилечь было некуда.
Тесть был заметно навеселе. Нетрудно догадаться, для чего ему понадобились столик и задвижка. Сквозь запертую дверь сочился горьковатый дымок. «Два шага до кухни лень пройти», – подумал Игорь, но не стал делиться с возвратившейся супругой своими открытиями, чтобы не накалять атмосферу ещё больше.
У Полины Павловны сегодня по расписанию факультатив для старшеклассников. Не беда, Паша уже достаточно взрослый, чтобы добраться домой самостоятельно. Вот только кушать хочется. Заглянул в холодильник – вчерашний суп и тушёная капуста, вот ведь скукотища! Запустил игру, но урчание в желудке мешало сосредоточиться. Вернулся в кухню, снова открыл дверцу холодильника – ничегошеньки не изменилось, по-прежнему негусто. Неожиданно вошёл дедушка:
– Так и будешь голодным ходить, пока мамка не накормит? Возьми и сам приготовь.
– Я?
– А что не так?
– Не умею, – сокрушённо потупился Паша.
– Откуда знаешь, что не умеешь, если не пробовал? На этих супчиках мы скоро сами овощами станем.
– А на голове ботва вырастет вместо волос, – поддержал шутку Паша.
– Вот-вот, так что доставай мясо из морозилки.
– Мама говорит, овощи полезные.
– Сам подумай, откуда в городе овощи. У магазинных ни вкуса, ни запаха, сплошное ГМО, это они полезные? И вообще, что за еда без мяса? Пока размораживается, набирай в кастрюлю воду для грибов.
После сытного ужина клонило в сон. Не сговариваясь, семейство разбрелось по комнатам отдыхать. Супруги переговаривались:
– Ну и пир получился у нас сегодня.
– Ты переживала, что уже приготовленное разогреть не смогут, а они вон какие повара.
– На самом деле я очень жалею, что привезла папу сюда. И мы у себя дома, как в гостях, и он не в своей тарелке.
– Нам всем не мешает развеяться. Давай съездим проведать дом.
Сборы были недолгими. С наглухо закрытыми ставнями и полной неподвижностью вокруг домик казался спящим. Толкнули калитку, та отворилась, но не сразу и со скрипом.
– Непорядок, – отметил Павел Михайлович.
Он аккуратно сложил в ящик комода городскую одежду и с удовольствием облачился в непрезентабельные, но милые сердцу старые брюки, свитер и меховую безрукавку. Из неповоротливого ворчуна Павел Михайлович преобразился в энергичного хозяйственного мужчину, зрелого, но ничуть не старого и уж точно не немощного. Он принёс из сарая дрова и хворост, растопил печь, велел следить, чтоб не пустовала: остывшие стены никак не хотели прогреваться, а сам отправился по соседям, где разжился домашней продукцией.
– Начинаю узнавать прежнего Павла Михайловича, – шёпотом заметил Игорь.
Хозяин тем временем деловито накрывал на стол.
Паша неожиданно предложил:
– Давайте теперь мы сюда переедем. Комнат на всех хватит, и школа здесь тоже есть.
– А как же моя работа? – спросил Игорь, стараясь казаться серьёзным.
– Сядешь в машину и поедешь на свою работу. Сам говоришь, в городе пробки, а на трассе ни одной.
– Мы подумаем, – улыбнулась Лина, ласково взъерошив сыну волосы.
Павел Михайлович был не единственным, кто пережил предвзятое отношение со стороны близких людей. В один прекрасный день он встретился с давней знакомой. Она рассказала о том, как её родной брат использовал её финансово и как ей пришлось бороться с чувством вины за то, что она отказала ему в помощи, читать историю...
Спасибо за Ваши лайки и комментарии!