Высшая жертва — скрыть, что это жертва.
Марина Цветаева
Глава 1
В воздухе витал аромат полевых цветов. Удивительно, что всего лишь один пучок вереска, к слову, не самый крупный, справился с едким запахом всевозможных лекарств, которым был пропитан каждый угол больницы.
В палате царила умиротворенная тишина, только размеренный звуковой сигнал пульсоксиметра нарушал ее. На мониторе зеленая змейка старательно выводила стабильный график сердечного ритма.
За окном моросил мелкий летний дождь. Капли лениво ползли вниз по стеклянному полотну, скатывались на внешний металлический отлив и снова устремлялись к земле. В лужах отражалось хмурое вечернее небо, через серую пелену которого, пытались пробиться багряные лучи закатного солнца.
Сквозь завесу бесчувственного сна прорубалось и сознание пациента, что находился в коме уже целую неделю. Оно неуверенно цеплялось за обрывки воспоминаний, за знакомый запах полевых цветов, за слабый шум дождя на улице.
— Папа, я буду приходить каждый день, пока ты не поправишься, обещаю тебе.
Мужчина узнал нежный голос дочери, но ответить не смог. Замкнутый в собственном теле, как в проклятой клетке, он ненавидел себя, ведь именно он виноват в глупой автомобильной аварии, которую совершил по пьяни. Что осталось в памяти с того рокового дня? Да практически ничего: мост, река, холод. Мрак. Теперь он лежит здесь. И даже не понимает, где это — здесь. А понимает ли он, что такое понимать? Сознание лихорадило, оно хотело вопить от беспомощности, но мозг отказывался выполнить даже такую незатейливую просьбу. Обреченный, как ему казалось, на вечное одиночество, мужчина где-то в пустоте продолжал корить себя, пока неожиданно из губ вместе с воздухом не вырвалось одно слово:
— Прости.
Глава 2
— Спасибо, что поделилась с нами, Марина, — сказала худая девушка в синем твидовом костюме.
В помещении зазвучали сдержанные аплодисменты. Девять мужчин и три женщины сидели в кругу. У каждого под задом находился твердый «каменный» стул (на самом деле стулья были деревянными), от которого жутко болели ягодицы. Но люди отважно терпели неудобства, ведь групповая терапия требует определенных жертв — так они считали. Собственно говоря, «каменные» стулья — лишь капля дегтя в бочке финансирования бюджетных учреждений города. Пациентов или, лучше сказать, гостей — это, конечно, не сильно волновало. Они неловко рассматривали друг друга, и каждый пытался отыскать в присутствующих кого-то, кто выглядел бы (по меркам алкоголиков и наркоманов) хуже него самого. Да, даже на дне социальной ямы есть место для самоутверждения.
— Что ж, — вновь заговорил твидовый костюм. — Сегодня поработали очень хорошо, молодцы, — девушка выпрямила спину, закрыла глаза и тяжело вздохнула. Ее связывало с пациентами, вернее сказать, с клиентами — больше, чем могло бы показаться на первый взгляд, ведь она тоже сидела на «каменном» стуле.
По толпе прошелся радостный гул. Зависимые люди любят похвалу, наверное, потому что редко ее слышат.
— Все свободны, увидимся в понедельник, — заявила девушка и через мгновенье добавила. — Георгий, задержись на две минуты.
Высокий мужчина с длинными черными волосами, собранными далеко не в идеальный пучок, одобрительно кивнул. В его взгляде отражалась усталость, а сочные синяки под кофейными глазами подчеркивали разбитое состояние как нельзя лучше. Он собирался побрить впалые щеки уже третий день, но руки до густой щетины так и не дошли. Георгий хотел бросить групповые занятия, а дочь и бывшая жена этого не одобрили. Они настояли на продолжении терапии. Даже сейчас.
— Ты какой-то странный сегодня, Георгий, — начала девушка. — И был единственным, кто не высказался.
— Прости, Инесса, — ответил мужчина. — Нет настроения.
— Ты пропустил прошлую встречу. Что-то случилось? — заботливым голосом продолжила она.
Инесса получила диплом психолога два года назад. Не успела набраться практического опыта, да и диплом она получила стандартного цвета, но даже за короткое время работы с проблемными людьми молодая девушка недурно, как ей казалось, прокачала навыки эмпатии.
— Моя дочь…
— Да? — Инесса внимательно слушала.
— Она умирает.
Глава 3
— Лора, неужели ничего нельзя сделать? — прошипел Георгий.
Он встретился с бывшей женой в их некогда любимом кафе.
— Мы встали в очередь на трансплантацию сердца, — голос женщины дрожал. — Опухоль слишком большая, ее нельзя просто удалить. Нужна пересадка.
Георгий нервно улыбнулся, он подумал, что в голову пришла идеальная героическая мысль:
— Я ведь могу отдать свое сердце?
Официант поставил на стол чашку кофе. На темной поверхности красовался рисунок, выполненный молочной пенкой.
— Это шутка такая? — взбесился Георгий. — Ты сердце тут нарисовал? Охренел совсем?!
— Что? Что случилось? Я не понимаю, — начал заикаться молоденький официант.
— Простите, — в разговор влезла Лора. — Пожалуйста, не обращайте внимания, у нас в жизни сложный период.
Официант на трясущихся ногах поспешил удалиться.
— Чертов идиот, — не унимался Георгий.
Пропустив эти слова мимо ушей, Лора снова заговорила:
— Нашей девочке всего двенадцать лет. Твое сердце не подойдет по размеру, мое тоже. И резус-фактор у нас разный. Я рассмотрела уже массу вариантов.
— И что же делать? Сидеть и ждать?
— Время еще есть, — по щеке Лоры покатилась слеза.
— Сколько? Что сообщил врач?
Женщина смотрела в глаза бывшему мужу.
— Два месяца, может, три, — сказала она.
— И какие гарантии, что мы успеем дождаться своей очереди?
Бывшая супруга увела взгляд в сторону. Ком в горле вырос до таких размеров, что она не могла говорить. Но для отца своей дочери все ж отыскала слово, которое он, вне всякого сомнения, предпочел бы не слышать:
— Никаких.
Глава 4
Инесса настояла на том, чтобы перенести разговор в ее личный кабинет. Новость, которую сообщил Георгий, по-настоящему ошарашила ее. Нечасто клиент с алкогольной зависимостью, чудом выкарабкавшийся с того света, сообщает о смертельной болезни дочери. Но стоит отдать должное психологу — Инесса держалась хорошо, учитывая ее «богатый» опыт.
— Я пришел на групповое занятие только из-за дочери. Она настояла, — объявил Георгий.
— Снял с языка вопрос о том, почему ты сейчас находишься не рядом с ней, — сказала Инесса.
За окном темнело. Георгий сел на нормальный стул с мягкой подкладкой и осмотрелся. Кабинет Инессы был обставлен скудно, но она предпочитала говорить: «Минималистично». В углу торчала декоративная пальма, которую не поливали, наверное, уже лет сто, отчего некоторые остроконечные листья приобрели ржавый оттенок. Белые стены хоть и отдавали больничным «уютом», но ароматические палочки на новом лакированном столе ненавязчиво намекали на наличие расслабляющей атмосферы.
— Георгий, честно признаюсь, — начала Инесса, — я еще никогда не оказывалась в подобной ситуации.
— Я тоже.
— Да, с моей стороны это прозвучало непрофессионально, — призналась девушка. — Но я хочу помочь.
— У тебя есть запасное сердце для двенадцатилетней девочки?
Инесса подняла брови, помялась в своем кресле и нервно прикусила губу. По взгляду стало заметно, что в ее голове запустился мыслительный процесс, который в бешенном темпе пытался отыскать верный ответ на каверзный вопрос собеседника.
— Я так и думал, — Георгий не стал дожидаться ответа.
— Понимаю, у вашей семьи сейчас большие трудности. Но такие истории не всегда заканчиваются плохо. На смену тучам всегда приходит солнце, — она выдавила жалкое подобие улыбки. — Слышала, что в какой-то столичной лаборатории уже создали лекарство, способное уничтожать раковые клетки на любом этапе. Если не ошибаюсь, то в следующем году этот препарат можно будет достать в обычной аптеке.
— У нас нет столько времени.
— А сколько есть?
— Черт, Инесса, мы с тобой на рынке торгуемся, что ли?
— Ох, Георгий, прости, — на лбу у девушки проступил пот. — У меня руки трясутся, не могу даже мысль нормально сформулировать. Просто знай, что мне очень жаль. Я с тобой, — она достала из дамской сумочки пачку сигарет с синей этикеткой. — Ты куришь?
— Нет.
— А я бросила, — усмехнулась психолог. — Но сегодня, похоже, снова начну, — Инесса вытащила ароматические палочки из стеклянной банки и выкинула их в мусорное ведро, затем подожгла сигарету прямо в кабинете и сделала крепкий затяг. Неожиданно ее глаза округлились, она вспомнила что-то важное. — Я ведь тебе не мешаю?
— Нет.
— Отлично, — в стеклянную банку полетел жирный кусок сигаретного пепла. — Георгий, я знаю, что помощи от меня сейчас немного. И никаких мотивационных речей ты больше не услышишь, клянусь, — девушка поднесла ладонь к виску и отдала честь. — Мы можем просто пообщаться. Хочешь излить душу? Поверь, станет легче.
Теперь ухмыльнулся Георгий, вспомнив одну забавную ситуацию, которая произошла ночью.
— Что ж, раз уж мы решили пооткровенничать, — он помедлил. — Вчера я сильно нажрался в баре.
Глава 5
— Папа, я так тобой горжусь, — пропищала Ева. Она не отводила восторженного взгляда от отца. — Пообещай, что будешь продолжать лечиться, несмотря ни на что.
Георгий резко выпрямился, скорчил смешную гримасу и заправским тоном профессионального (но бывшего) спортсмена выпалил:
— Торжественно клянусь!
Ветер-бунтарь дерзко подхватил пышные золотистые локоны девочки и начал их тормошить. Вскоре злодей громко засвистел и, швырнув на проезжую часть несколько бульварных газет, быстро полетел в переулок. Ева искренне улыбнулась — в голубых глазах сияла радость. Георгий хотел расплакаться, глядя в эти глаза. Столько доброты и нежности он в них видел. Во взгляде дочери по-прежнему теплилась надежда, и в нем совсем не отражалась боль, которую терпела девочка, чтобы не расстраивать отца.
— Ты вроде пиццу хотела, милая? — голос Георгия непроизвольно дрогнул. Ева это заметила и тут же насупила брови.
— Все в порядке? — спросила она.
— Прости, Ева, я уже не спал несколько дней, — признался отец.
— Из-за меня?
Георгий попытался соврать, но лишь пробубнил что-то себе под нос. В общем, вышло неубедительно. Он покачал головой и все же смог выдавить внятную речь:
— Я найду способ тебе помочь. Чего бы мне это не стоило.
На светофоре загорелся зеленый свет, люди плотным строем поплыли по черно-белым клавишам дорожного полотна. Георгий и Ева плыли вместе с ними.
Надоедливый ветер-балагур снова вернулся. Он продолжал баловаться с волосами прохожих, напоминая непутевым бедолагам, что уже давно наступила осень.
— Малышка, может, пора надеть шапку? — тактично поинтересовался Георгий.
— Ты боишься, что я заболею? — съехидничала Ева.
Что ответить подростку на такой вопрос, когда у него под сердцем расположилась злокачественная опухоль размером с теннисный мяч? Вот и Георгий лишь угрюмо уставился себе на ботинки, проигнорировав слова дочери.
— Пап, ты самый лучший, — девочка взяла отца за руку.
Георгий еще никогда не чувствовал себя так паршиво. Разве он заслужил слышать такое? Его дочь умирает, а он ничего не может сделать. Ни-че-го. У него нет ни денег, ни связей. Да и чем бы они помогли в этой кошмарной ситуации? Сместить какого-то чужого ребенка в очереди на пересадку сердца? Дать ему умереть? Георгий, наверное, мог бы обдумать такой вариант развития событий, но он всячески старался гнать из головы подобные мысли.
Дети обладают одной прекрасной способностью, которой нет у взрослых — они готовы любить бескорыстно. Им, определенно, требуются новые замки для кукольных принцесс, экскаваторы на радиоуправлении и игровые приставки, но жизнь так распорядилась, что их чувства, замкнутые в защитный пузырь, существуют обособленно — в какой-то параллельной реальности, где любовь к родителям является прописной истиной. Эта истина — абсолютна, она не зависит от «качества и породы» самого родителя. И эта чертова истина бесила Георгия больше всего. Он чувствовал себя жалким стариком, который без помощи не может и ширинку застегнуть. Раздавленный и слабый. Ему хотелось выпить.
— Мама сказала, что в шесть я должна быть дома, завтра нам ехать на процедуры, — пожаловалась Ева и закатила глаза. — У нас осталось два часа, чтобы найти самую вкусную пиццу в городе.
Глава 6
— Мы съели целую пиццу, и я посадил Еву на такси, — Георгий продолжал рассказ, а Инесса внимательно слушала. — Было, кажется, около шести. Да, как и сейчас, — он старательно пытался воссоздать картину вчерашнего вечера.
В кабинете психолога царил полумрак. Яркий уличный фонарь пробивался сквозь прозрачные шторы и бледно освещал пространство, но девушка не включала лампу специально, пытаясь не сбивать собеседника с доверительного настроя.
— И ты пошел в бар? — поинтересовалась Инесса.
Георгий на мгновенье замялся.
— Нет, — ответил он. — Я отправился домой, подумал, что нужно найти больше информации в интернете.
— Какую информацию ты собирался искать?
— Как сварить макароны на керосинной лампе, — сухо отшутился Георгий. — Я хотел больше узнать о болезни своей дочери. И о том, какие альтернативы существуют в нашем положении.
Инесса снова почувствовала себя неловко, ведь она профессионал, а задает какие-то нелепые и необдуманные вопросы. Откуда они только берутся в голове?
— Кстати, а почему мы сидим в темноте? — спросил Георгий.
— Почему? — повторила Инесса и попыталась взять тайм-аут, чтобы найти подходящий ответ. Но сознание еще не успело переварить ее свежий выдающийся выпад в сторону поисковых запросов, поэтому удовлетворительных (по ее меркам) умных словечек она отыскать не смогла. — Мы очень хорошо разговаривали, вот я и подумала, что в темноте можно успокоиться, вернее, расслабиться… В общем, сейчас включу.
Девушка нажала на кнопку. Лампочка в круглом плафоне затрещала и озарила кабинет теплым желтым свечением.
Георгий продолжил:
— Часов до девяти я шерстил разные сайты в поисках хоть каких-то полезных советов, — он покачал головой. — И ничего не нашел. Если не брать в расчет отвары на полевых ромашках и курсы уринотерапии.
Инесса снисходительно улыбнулась.
— На душе стало совсем тоскливо, поэтому я решился отправиться в бар.
— Ты ведь понимал, что эмоции управляли тобой? Или это было взвешенное решение?
— Меньше всего на свете я сейчас хочу разочаровать дочь, — Георгий скрыл лицо в ладонях. — Но вчера я не смог справиться со своим отчаянием, — признался он. — И я понимаю, что лгать плохо, но попрошу тебя, Инесса, не выносить наш разговор из этого кабинета, что бы ты сейчас не услышала.
Вновь чиркнула зажигалка, Инесса закурила свою совесть.
— Ты можешь мне доверять, — сказала она. — Я зарабатываю этим на хлеб.
— Спасибо, — Георгий неожиданно для самого себя проникся странным теплым чувством к психологу. Ему на секунду показалось, что они знакомы уже тысячу лет, хотя на групповые занятия он записался всего два месяца назад. — На чем я остановился?
— Ты собирался пойти в бар, — уточнила Инесса.
— Да, точно, — Георгий поднял вверх указательный палец. — Раньше я любил ходить в один паб, который находится в центре. Он называется «Нумерология без выходных».
— Нумерология?
— Псевдонаука, которая изучает связь между числами и человеческими судьбами. Зародилась еще в античности, если верить википедии.
— Я знаю, что такое нумерология, — вздохнула Инесса. — Мне интересно, почему у бара такое странное название.
— Там все просто, — усмехнулся Георгий. — Покупаешь два литра любого напитка, а третий идет в подарок от заведения. Где еще числа могут так судьбоносно скрасить твой вечер? Такая занимательная нумерология.
— Ясно, — девушка сделала вид, будто впитала важную информацию. — Продолжай, — Инесса рассчитывала услышать скорое раскаяние Георгия, рассказ о его внутренней борьбе, о том, что вчерашний вечер стал кошмарной ошибкой, о мотивации, о движении вперед… Но мужчина, к удивлению, не спешил переходить к острой фазе самобичевания.
— Я упивался горем у барной стойки, музыка играла громко, неон обжигал глаза, вокруг копошились люди. Мне принесли подарок от заведения, — Георгий помедлил. Теперь он взвешивал каждое слово, ведь Инесса могла подумать, что у него проблемы с головой на почве алкоголизма. — Тогда подсел он.
— Кто он?
— Понимаю, что ты сочтешь меня придурком, но не спеши делать выводы, — Георгий почесал затылок. — Думаю, ко мне подсел дьявол.
Глава 7
— Приветствую, — прозвучал томный голос. — Меня зовут Лавей.
Георгий опустил бокал на барную стойку и обернулся. Перед ним стоял худой мужчина лет пятидесяти с бледным треугольным лицом. Несмотря на проседь в черной бороде, его физической форме мог бы позавидовать любой молодой парень, потеющий в спортивном зале по семь дней в неделю. Один глаз незнакомца был синего цвета, другой — зеленого. Георгий еще никогда не встречал людей с гетерохромией. В левой руке он держал коричневую кожаную куртку — ту самую, которая никогда не выйдет из моды, а в правой — небольшой черный кейс.
— Прости, я не расслышал имя, — признался Георгий. Он лениво пытался вспомнить, что за тип стоит перед ним. Наверное, какой-то друг бывшей супруги, но поди запомни их всех.
— Лавей, — повторил незнакомец. — Ударение на последний слог.
— Какое-то странное имя. Мы знакомы?
— Я не из здешних краев, Георгий, — Лавей улыбнулся и покачал головой. — И, к сожалению, мы раньше не встречались.
Теперь ухмыльнулся и Георгий.
— Да-да, хватит уже заливать, — сказал он. — Ты ведь знаешь мое имя.
— Ты удивишься, услышав, сколько всего я еще о тебе знаю.
— Налоговая? — бросил Георгий. — Я же в коме лежал, скоро закрою долги. Черт, у меня все справки есть. Вы за мной даже по барам теперь таскаться будете?
— У тебя больше нет долгов, Георгий, — улыбка не сходила с лица Лавея. — Будем считать это маленьким авансом.
— Ничего не понимаю.
— Я могу присесть?
— Валяй.
Лавей бросил кейс и куртку на соседний стул, а сам сел рядом со своим собеседником.
— Два пива, — приказал он бармену. — Что ж, давай перейдем сразу к делу, — теперь Лавей обращался к Георгию. — Я могу тебе помочь.
— С чем? С долгами?
— Я же сказал, что долгов у тебя больше нет. Можешь проверить.
Георгий недоверчиво открыл мобильное приложение на телефоне и тут же выпучил глаза — с его банковского счета сняли арест. Более того, теперь аккуратные цифры выводили приятную кругленькую сумму.
— Какой-то развод? Решил меня разыграть?
— Я хочу тебе помочь, — не унимался Лавей. — И твоей дочери.
Тут Георгия передернуло. В голове закопошились всякие бредовые идеи: от уринотерапии до отвара из ромашек. Он не мог понять, откуда незнакомцу известно о болезни его дочери. За мгновенье Георгий обдумал, как ему показалось, миллион вариантов развития событий, но в итоге остановился лишь на двух: закончить этот странный разговор и уйти домой. Или узнать, что хочет предложить Лавей.
— И чем же ты можешь помочь моей дочери? — выпалил он.
— Отлично! Такой подход мне нравится.
Бармен поставил на стойку два полных бокала без пены и подарок от заведения.
— Видишь ли, Георгий, — Лавей сделал глоток темного пива и продолжил, — в силу своей профессиональной деятельности мне приходилось много путешествовать по миру и общаться с разными людьми. Как правило, все они в чем-то нуждались: в любви, в деньгах, в поддержке, — он почесал свою шикарную бороду. — Но многие из них не доверяли мне и лишались всего. Хочу предупредить тебя, что жизнь — очень жестокая штука, да ты и сам, безусловно, знаешь. Но дни в этом балагане бестолкового существования становятся просто невыносимыми, когда в них иссякает уверенность. Слабые нерешительные люди могут бесконечно скитаться по барам в поисках утешения. Бездари готовы бесцельно прожигать драгоценные годы, упиваясь жалким самомнением. Такой путь ведет к забвению. Суть же заключается в том, что настоящий живой человек должен рисковать, действовать. Жертвовать! Он должен быть уверен в себе — ни тени сомнения. Только сумасшедшие идеи способны дефибриллировать этот никчемный мир.
Георгий внимательно слушал. И когда Лавей сделал паузу в своем монологе, он на полном серьезе спросил:
— Я должен украсть новое сердце для своей дочери?
Лавей громко рассмеялся.
— А ты бы смог стащить сердце и убить другого человека?
Георгий осушил бокал до дна и честно ответил:
— Не знаю, — ему показалось, что алкоголь начал бить по мозгам сильнее. — Слушай, Лавэ, или как там тебя, откуда ты вообще знаешь обо мне? О моей семье? О проблеме, с которой столкнулась моя дочь?
— Мне нравится, как нежно ты обозвал злокачественную опухоль Евы «проблемой», — Лавей показал бармену два пальца, приказывая повторить заказ. — Я не смогу сейчас удовлетворить твою жажду ответов, Георгий, прошу, доверься мне.
— Так просто?
— Да.
— И что будет?
— Ты сможешь спасти дочь. Обещаю тебе.
— Каким образом? — Георгий повысил голос. Лавей начал его раздражать своей напыщенностью. — Кто ты, черт возьми, такой?
— Я тот, кто может исполнить твое самое сокровенное желание, — спокойно ответил собеседник.
— Джин?
— Если только с тоником.
— Шутник, да?
— Георгий, давай не будем терять времени. У твоей малышки его осталось совсем немного, — Лавей ударил по больному.
— Какое ты имеешь право, — Георгий запнулся и сжал кулаки. — Я молюсь богу о дочери каждый день. Как бы ни было страшно, надежда меня не покидает.
— Мольбы нематериальны, надежда — удел слабых, а бога, открою тебе страшный секрет, создал сам человек по своему образу и подобию, а не наоборот. Твои потешные старания — лишь декларация собственной вины, друг мой.
Георгий утопил лицо в ладонях. Он не понимал, что происходит, но всеми силами пытался конвертировать отчаяние в уверенность — семена агрессивного социального пиара начали прорастать.
— Допустим, я послушаю тебя, — сказал Георгий. — Как ты будешь бороться с опухолью?
— Это уже не твои заботы, но, знай, я сделаю все в лучшем виде. Девочка проживет еще много счастливых лет, — голос Лавея странным образом внушал безусловное доверие.
— И что ты потребуешь взамен? — Георгий усмехнулся. — Мою душу?
Лавей поддержал и рассмеялся:
— Потрепанные души смертных уже давно не в моде, — заметил он. — Мне нужны твои годы. Время в теперешней реальности самая ценная валюта.
— Я не верю тебе, — Георгий стоял на своем и пил. — Ты несешь какую-то чушь.
— Хочешь убедиться в моей профпригодности? — Лавей осмотрелся по сторонам. — Обычно я заканчиваю разговоры с неуверенными людьми куда быстрее, но ты мне нравишься, — он щелкнул пальцами, и на ладони появилась небольшая огненная сфера с танцующими языками пламени.
Георгий, словно помповый пульверизатор, распылил находящееся во рту пиво на барную стойку и раскашлялся. Пылающая сфера Лавея тут же исчезла в сжатом кулаке.
— Ты дьявол?!
— Возможно, — Лавей пожал плечами. — Или фокусник. Пусть я буду тем, кем ты желаешь меня видеть, Георгий, сути это не меняет. Хочешь спасти Еву? Тогда мы должны заключить сделку.
— Если соглашусь, то я умру?
— Нет, я же не какой-то там убийца, — Лавей развел руки в стороны. — У тебя останется целых три года сладкой беззаботной престарелой жизни.
— Всего три года…
— Кажется, что спасение дочери того стоит.
Георгий не мог поверить, что это происходит с ним по-настоящему. А если нет? Вдруг он все еще находится в коме и пускает слюни на подушку в какой-нибудь замызганной больнице? Тогда вроде и терять нечего. Старик-отец советской закалки когда-то давно говорил Георгию: «Как бы сильно жизнь не била, всегда можно проснуться утром и начать все сначала». Только в этой мотивационной фразе не имелось ремарки на случай раковой опухоли у дочери.
— Если подпишу договор, то я моментально превращусь в старика? — Георгий не верил сам себе, когда произносил эти слова. — И когда исчезнет опухоль под сердцем Евы?
На лице Лавея красовалась широкая улыбка:
— Опухоль исчезнет сразу, друг мой, — он помедлил. — А ты проснешься утром в возрасте девяноста трех лет.
— И умру я, значит, через три года?
— Да, скорее всего, от старости. Девяносто шесть — возраст твоей судьбы. Но я бы не советовал тебе зацикливаться на смерти. Это сильно удручает.
— Почему ты даешь мне еще время? — задумался Георгий. — Почему не заберешь сразу все годы?
Лавей снова попросил бармена принести выпивку.
— В моей работе существуют некоторые правила. Я должен оставлять прожиточный минимум любому клиенту.
— Иначе что? — язык у Георгия уже заплетался.
— Иначе я нарушу порядок, а в моей профессиональной деятельности такой подход не приветствуется.
— Мне нужно подумать.
— Само собой, — Лавей открыл свой черный кейс и достал оттуда яркую матовую визитную карточку. — Позвони мне, когда созреешь, — он подмигнул пьяному собеседнику, что пребывал в полной прострации. — Только не тяни, сам понимаешь.
Георгий молча схватил визитку. Его бесил дьявол (или кто он там), ему надоел этот безумный разговор, а еще его сильно тошнило. Он запихнул карточку в карман джинсовой куртки и, покачиваясь, направился к выходу из бара. Музыка играла громко, неон обжигал глаза, вокруг копошились люди.
Глава 8
Инесса пыталась смотреть на Георгия с пониманием. Конечно, она не поверила ни одному его слову. Да кто ж в такое поверит? И только факт рецидива казался ей неоспоримой истиной.
— Ты думаешь, что я свихнулся? — поинтересовался Георгий.
— Нет, — Инесса ответила без промедления. — Просто некоторые моменты истории кажутся мне надуманными.
— Инесса, у меня было полно долгов. Я несколько месяцев не платил кредит за новую машину, которую разбил в той чертовой аварии. А когда лежал в больнице, меня уволили с работы, — Георгий нервно тряс головой. — Еще утром банковский счет находился под арестом, а уже вечером, когда я сидел в баре, арест сняли.
— Понимаю, — Инесса пыталась найти логическое объяснение. — Возможно, Лавей, — она, естественно, не верила в его существование, — действительно погасил долг, узнав о твоем непростом положении. Или, например, кто-то другой.
— А огненная сфера в руке? — продолжил Георгий. — Я такого никогда не видел.
— Современные технологии, фокусы, — отчеканила Инесса. — Или твое богатое воображение, — после этой фразы девушке стало неловко. Георгий ей доверился, а она снова попыталась обуздать его фантазию.
Георгий покачал головой и полез в карман джинсовой куртки. Он достал визитку, которую вчера ночью ему дал Лавей, и протянул ее психологу.
— Это тоже мое богатое воображение?
Инесса держала в руке матовую карточку полностью белого цвета. Ни надписей, ни рисунков, ни цифр — на ней не было ничего, пустая картонка.
— Что скажешь? — напирал Георгий.
— Да, — проронила девушка. Похоже, у клиента на фоне сильного стресса начались галлюцинации. — Думаю, тебе нужно отдохнуть.
— Ты по-прежнему не веришь мне? — Георгия возмутила пресная реакция Инессы. Как так? Он же предъявил доказательство.
Инесса решила подыграть собеседнику, чтобы не раздражать его:
— Я верю, Георгий, но на тебя слишком много всего свалилось в последнее время, тебе нужен нормальный отдых, — она протянула пустую карточку обратно ему. — И я бы на твоем месте не стала звонить Лавею, — Инесса посчитала, что мысли о выдуманном друге могут служить неким триггером, который, в свою очередь, позволит Георгию снова попасть в лапы зависимости. — Нужно время, чтобы взвесить плюсы и минусы.
— У меня нет времени. У Евы нет времени.
— Понимаю, но, пожалуйста, пообещай мне, что не будешь делать глупостей, — Инесса наклонилась вперед. — Наша следующая встреча уже в понедельник. Подумай хорошенько обо всем в эти дни, и тогда мы обсудим дальнейшие действия. Договорились? Если что — я всегда на связи.
Георгий, опустив голову, шел по мрачной безлюдной улице вдоль серых кирпичных домов и смотрел на мокрый блестящий асфальт. Перед уходом он пообещал Инессе никому не звонить, но сделал это не ради себя или нее, а из-за дочери. Георгий не знал, как Ева поведет себя, если он просто исчезнет из ее жизни, но он боялся, что она его возненавидит. Если есть хоть какие-то шансы дождаться очереди на пересадку и дать бой проклятой болезни, то Георгий должен быть готов воспользоваться ими, он обязан находиться рядом с дочерью в момент ее борьбы. И они смогут победить вместе.
Под тусклым светом фонарного столба — на углу дороги Георгий заметил мусорный бак. На мгновенье он остановился возле него. В темноте снова начал моросить мелкий дождь. Георгий поднял голову и закрыл глаза. Капли робко касались его кожи. Мужчина чувствовал себя свободным, ему показалось, что раньше таких эмоций никогда не испытывал. Он явственно ощущал жизнь вокруг себя и не хотел умирать жалким, немощным стариком. Дождь усиливался. Яркая визитная карточка с номером телефона, разорванная на две части, упала на дно мусорного бака.
Глава 9
В понедельник Инесса пребывала в отличном настроении. Странно, но девушка обожала именно этот день недели. Он не был стартовой точкой рутинных рабочих процессов — нет, он ассоциировался у нее с началом чего-то уникального, чего-то необычного. Каждый новый понедельник знаменовал продолжение ее истории, он отражал ее эмоции в суете большого города. А еще по понедельникам проходили особенные групповые занятия с клиентами. Они отличались от других тем, что разговор на них шел в основном о мечтах и стремлениях. Проблемы, кризисы и трудности уходили на второй план, ведь понедельник — день мечтаний.
Инесса зашла в помещение, где уже собрались люди. Послышались приветствия. Девушка поздоровалась, улыбнулась и повесила пальто на ветхую деревянную вешалку. Ее каблуки ритмично застучали по паркету, вскоре она присела на «любимый каменный» стул и открыла рабочий журнал. Инесса бросила беглый взгляд на присутствующих, пока проверяла записи, а через мгновенье ее лицо стало мрачнее тучи.
— Георгия кто-нибудь сегодня видел? — спросила она. — Он не приходил?
— Нет, — прозвучали ответы.
Инесса с трудом провела групповую терапию. Ее мысли все время кружились вокруг одного человека — того, кому она не смогла помочь несколько дней назад. И где же он сейчас? Снова слоняется по барам? Или в больнице — вдруг дочери стало хуже? Девушка всеми силами старалась не думать про мужчину из «Нумерологии без выходных», о котором рассказывал Георгий. Черт, но как же ее распирало узнать, где сейчас он находится.
Телефон, понятное дело, оказался вне зоны действия сети. Инесса открыла адресную книгу клиентов и быстро нашла нужную информацию. Вызвала такси и вскоре уже стояла на пороге дома Георгия. Она долго барабанила в стальную дверь, а когда устала, то села на коврик для ног и прождала целый час. Безрезультатно. На улице уже стемнело, а стрелки на ручных часах Инессы перевалили за шесть.
— Что ж, остался последний вариант, — сказала она и снова достала адресную книгу. В ней, помимо клиентов, были записаны контакты их ближайших родственников.
В темноте проносились бледные огни города, в которых утопали силуэты прохожих. Ритмичная музыка в салоне периодически раздражала, а звук оповещения включенного поворотника, к удивлению, усыплял. Инесса сидела в такси, прижавшись к двери, и смотрела на маленькие капли дождя, что слезами катились по стеклу автомобиля и оставляли за собой длинные извивающиеся хвосты.
Когда машина завернула по двор многоэтажки, Инесса замахала руками и попросила водителя остановиться. Она быстро выскочила на улицу, утопила одну ногу в глубокой луже, выругалась и громко закричала:
— Лора! Подождите, Лора!
Женщина с черным зонтом, шагающая впереди, обернулась.
— Инесса? — она узнала психолога, к которому ходил ее бывший муж, но решила на всякий случай уточнить.
— Да! — обрадовалась девушка. — Вы меня помните. Прекрасно! Лора, скажите, Георгий давно выходил с вами на связь?
Лора подошла ближе к Инессе, чтобы зонт укрывал от дождя их обеих.
— Мы виделись, наверное, неделю назад. И я звонила ему недавно, но он не взял трубку, — сказала она. — А что случилось?
— Георгий сегодня не пришел на групповое занятие. Я волнуюсь за него.
— Волнуетесь? — Лора двусмысленно улыбнулась. — Разве он никогда раньше не прогуливал ваши сборы?
— Бывало, но, — Инесса запнулась. Совесть ударила исподтишка, она ведь дала обещание Георгию не рассказывать про их странный разговор в кабинете. И, конечно, она никаких чувств не испытывала к Георгию. Да-да, никаких. — Я беспокоюсь за его состояние. Он так переживает за Еву, сами понимаете.
Улыбка Лоры неожиданно приобрела другой оттенок — такой искренний и чистый, что Инессе стало не по себе. Женщина просто засияла от упоминания своей дочери.
— В конце недели мы с Евой ходили в больницу на очередной осмотр, — Лора тактично сменила тему. Похоже, ее не сильно интересовала судьба бывшего супруга. — И после всех процедур врач нам сообщил, что опухоль под сердцем Евы исчезла! Представляете?
— Что?! — удивилась Инесса.
— Да! Честно говоря, мы посещаем очень хорошего врача, — теперь помедлила Лора. — Мой новый мужчина неплохо зарабатывает, поэтому можем себе позволить, — между делом похвасталась она. — И врач сказал, что Ева полностью здорова, никаких проблем с сердцем. Мы, конечно, еще будем наблюдаться, но это просто чудо какое-то!
Инесса потеряла дар речи. А что она могла сказать?
— И правда — чудо.
Снова за стеклом такси мелькали уличные фонари, печальные квартиры и пестрые лампочки покосившихся билбордов. Свинцовые тучи повисли в вечернем небе и по прогнозам погоды обещали продержаться в городе до самого утра. Дождь иногда уходил на небольшие перерывы, давая людям надежду, а затем снова обрушивался проливной стеной. Инессе повезло, она вышла из автомобиля как раз в такой перерыв. По центру шныряли активные прохожие — те, кто даже в непогоду предпочитают разминать ноги, нежели валяться на диване, укутавшись в плед, и смотреть зомбоящик.
Инесса огляделась по сторонам и, пройдя через широкую темную арку, вышла во двор многоэтажного дома. Здесь у крайней стены она и увидела то, что искала — потертую вывеску с надписью: «Нумерология без выходных».
Двойные двери, изрисованные граффити, были наглухо запечатаны, а окна закрыты грязными защитными металлическими жалюзи. Неподалеку стоял заполненный мусорный контейнер болотного цвета, в котором с наслаждением ковырялись местные дворовые коты.
— Непохоже, что Георгий на прошлой неделе проводил время именно здесь, — сказала Инесса и продолжила осмотр.
Через арку прошел невысокий мужчина в капюшоне, он явно направлялся к первому подъезду, что располагался прямо напротив заведения. Девушка решила его окликнуть:
— Простите! Могли бы вы мне помочь, — буркнула она.
Мужчина уставился на нее огромными серыми глазами.
— Что случилось? — спросил он уставшим голосом.
— Подскажите, а когда открывается бар?
— Бар? «Нумерология», что ли?
— Да.
Инесса догадывалась, что ответит мужчина, но разум отказывался верить, поэтому слова все равно прозвучали для нее громом:
— Вы опоздали немного. Он закрылся два года назад.
Глава 10
Георгий набрал номер в своем телефоне, разорвал визитку и выкинул ее в мусорный бак. Вскоре он уже стоял возле яркой светящейся вывески, которая встречала гостей бара.
— Созрел? Я уж думал, что ты не придешь, — признался Лавей. — Почти сутки прошли.
Музыка играла громко, неон обжигал глаза, вокруг копошились люди.
— Где там нужно поставить подпись? — сходу бросил Георгий.
— Прекрасно! — Лавей тут же схватился за черный кейс, открыл его и достал свежий белоснежный пергамент. — Обожаю уверенных в себе людей, — он убрал с барной стойки все лишнее. — Ознакомься с содержанием.
— … прожиточный минимум составляет три года и один день, — прочитал Георгий и поднял кверху левую бровь. — Один день?
— Маркетинг, друг мой, не обращай внимания.
— Как подписать? Кровью?
Лавей снисходительно улыбнулся.
— Совершенно седой и неэстетичный анахронизм, — сказал он и вытащил из кармана рубахи синюю шариковую ручку. — Держи.
Георгий на мгновенье задумался. Всего один миг, а целая жизнь успела пронестись перед глазами. Сколько прекрасных чувств он успел испытать рядом с близкими людьми. И сколько еще мог бы испытать в будущем.
— Да уж, — промямлил он. — Старость подкралась незаметно.
— Правильно — главное никогда не терять чувство юмора, — Лавей одобрительно кивнул.
Ручка коснулась пергамента. Георгий поставил подпись и поднял глаза, чтобы посмотреть на «делового партнера».
— Превосходно, — произнес Лавей. — Ты спас свою дочь. Храбрый поступок, — добавил он.
— Когда Еве станет лучше?
— Она уже здорова, поздравляю, отец года. Кстати, у меня есть еще кое-какая информация, от которой у тебя волосы дыбом встанут.
Георгий чувствовал, что без этого не обойдется:
— Говори, — выпалил он.
— Представляешь, очередь на трансплантацию неожиданно сократилась, — начал Лавей. — И через пару недель твоя дочь могла бы получить новое сердце. Ох, какая ирония.
— Ты обманул меня, — Георгий кипел от ярости. — Черт, ты просто обвел меня вокруг пальца.
— Неправда, — возмутился Лавей. — Я помог твоей дочери, а тот факт, что очередь каким-то волшебным образом сократилась — не моя проблема.
— Ты ведь заставил еще кого-то подписать контракт? Так?
— Мистер Холмс, вы когда-нибудь перестанете надоедать мне своим нытьем? — в голосе Лавея звучал открытый сарказм.
— Разорвать соглашение уже не получится, да? Никак?
— Теперь назад дороги нет. Даже я не смогу нарушить сделку.
Георгий выдохнул, услышав эти слова. Ему были нужны хоть какие-то гарантии. А теперь он решил себя не сдерживать: перенес вес на одну ногу, развернул корпус и, крепко сжав кулак, молниеносно выстрелил правой рукой. Сокрушительный удар пришелся в челюсть Лавею. Тот, разбрасывая зубы по сторонам, с грохотом рухнул на пол. Георгий редко упоминал, что в молодости выступал за сборную страны на Олимпийских играх по боксу. К слову, карьера не сложилась, и как раз неоправданные ожидания привели его в итоге к Инессе.
Лавей извивался червяком на полу, выхаркивая кровавые остатки человечности.
— Крепкий удар правой, — прохрипел он. — Такого я не ожидал, — разноцветные глаза Лавея собрались в кучу. — Да уж, в моей работе расслабляться нельзя, — он снова улыбался через оставшиеся окровавленные зубы.
Георгий не стал дослушивать заунывную речь гребаного злодея. Он громко хлопнул дверьми и вышел на улицу. Ласковое сияние осеннего дождя уже встречало его с распростертыми объятиями.
Глава 11
Прошло целых полгода с того момента, как Ева чудесным образом выздоровела, а ее отец бесследно исчез. Девочка верила, что он вернется и снова крепко-крепко обнимет ее, а она повиснет у него на шее и будет изображать обезьяну. Ей очень не хватало папы — в любом качественном виде, даже с алкогольной зависимостью. Теперь уже полностью здоровое сердце Евы разрывалось от тоски. Она соскучилась по бестолковым разговорам ни о чем, по вредной еде в тайне от мамы, по игровым зарубам в приставку до самого утра. По его кофейным глазам. Да, пожалуй, любящего взгляда папы ей не хватало больше всего. Она часто плакала по ночам, уткнувшись в подушку. А еще чаще ей снился один и тот же кошмар, в котором она бесконечно долго пыталась догнать призрачный силуэт отца, исчезающий в пепельной дымке непроходимого тумана. И лишь времени удалось остудить обжигающую боль утраты.
Ева вышла из подъезда ранним солнечным утром. Весна в этом году выдалась теплой, она шла по улице уже без шапки — по-прежнему предпочитала ее не носить. Дорога до школы занимала минут пятнадцать, но девочка всегда опаздывала, и сейчас она шибко не торопилась.
Ева любила весну — время цветения и очищения, веры и пробуждения. Весной лучше всего начинать жизнь с чистого листа. Вместе с природой обновляться и двигаться вперед — главное не спешить, надо наслаждаться каждым мгновением.
Ранние старухи на лавочке по-соседски поздоровались с Евой — она им нравилась: милая и культурная. Похоже, юный возраст пока надежно защищал девочку от престарелых стереотипов и не позволял бабкам обзывать ее проституткой. Но у некоторых заносчивых персон на нижней ступени иерархии старсовета языки-то уже чесались. Ева улыбнулась ветхим дамам и продолжила свой путь.
На следующей лавке расположился очередной морщинистый пенсионер с длинными седыми волосами, собранными в пучок. Дед тоже каждое утро появлялся во дворе с кульком семечек и до самого полудня кормил голодных птичек-попрошаек. Ева улыбнулась и ему, а он в ответ приветливо склонил голову.
Ежедневно Ева повторяла этот ритуал по дороге в школу. Но, если бабки иногда пропускали встречу с милой культурной девочкой, то седой дед с семечками никогда не покидал вахту. Ева стала замечать, что дедушка приходил посидеть на лавку даже в выходные дни, только появлялся во дворе уже после полудня. Он передвигался очень медленно, выверяя каждый свой шаг. Неудивительно, ведь ему лет сто — так думала Ева. Она хотела верить, что старик прожил хорошую насыщенную жизнь. Ведь костлявая смерть скоро настигнет его, а когда-то он был молод и, возможно, даже бегал марафон. Мужчина, скорее всего, любил вкусно покушать в привычной маленькой столовой, где повара обращались к постоянному гостю по имени. Еще ему нравилось ходить на лыжах зимой, а в жгучий мороз предпочитал согреваться безалкогольным глинтвейном. Смотрел обычно советские комедии, иногда остросюжетные боевики с Джеки Чаном или Сильвестром Сталлоне — тогда было модно. Посещал театр оперы и балета, гулял по центральному парку, ел ледяное мороженное с шоколадной крошкой. Редко путешествовал (терпеть не мог собирать чемоданы), но мечтал побывать в космосе. А больше всего на свете он ценил время, проведенное рядом со своими детьми. Так Ева представляла себе ту прекрасную жизнь старика с семечками.
Сегодня после школы Ева снова решила отправиться к дому Георгия, чтобы попытаться поймать его прямо возле входной двери. Она думала, что папа иногда появляется у себя, просто у него с памятью проблемы — все же недавно получил серьезную травму и перенес операцию. Возможно, он и Еву забыл. И их бестолковые вечера с вредной едой… Да, девочка была уверена, что ее отец все еще болен.
Она встала у двери и прошептала:
— Папа, я буду приходить каждый день, пока ты не поправишься, обещаю тебе.
***
Минуты переходили в часы, часы становились днями, а дни обращались в годы. Еве совсем недавно стукнуло пятнадцать лет — малышка стала взрослой и самостоятельной. Она научилась жить без отца, но, само собой, по-прежнему сильно скучала.
Когда теплым осенним утром Ева вышла на улицу, чтобы поздороваться с престарелым коллективом, а затем отправиться в школу, то заметила странную вещь — седой дедушка с семечками не пришел. Как так? Три года он появлялся во дворе каждый день по расписанию, а сейчас его просто нет. Ева почувствовала обрыв некой важной связи, ведь традиции нельзя нарушать!
На следующий день он не пришел снова. И через день. Больше Ева никогда не видела добродушного старика, потому что он умер. А вместе с ним умерла тайна, которая позволила прожить Еве долгую и счастливую жизнь.
Глава 12
Красное раскаленное солнце медленно уползало за горизонт. Инесса наслаждалась последним (опять же по прогнозам) ясным осенним вечером с горячей кружкой ароматного фруктового чая в руках. Она облокотилась на стену и не отводила умиротворенного взгляда от окна. Небо залило алой краской, а с востока уже тянулось темное звездное покрывало ночи.
Инесса сделала глоток чая, поставила его на стол и взяла письмо, что достала из почтового ящика пятнадцать минут назад, когда возвращалась с работы. Она аккуратно вскрыла конверт, на котором не оказалось подписи, и к глазам тут же подступили слезы.
Здравствуй, Инесса!
Прошло целых три года с момента нашей последней встречи. Прости, что исчез так внезапно. Понимаю, каково тебе пришлось, но я не мог рисковать и выходить на связь. Прямо хренов спецагент.
Хочу сразу поблагодарить за то, что сохранила в тайне наш разговор. Думаю, тебе бы все равно никто не поверил, но факт — есть факт, и за это я очень признателен.
Дьявол (или кто он там) сдержал слово, как-то устранил опухоль и спас Еву от трагической смерти, а я действительно превратился в старую рухлядь. Ты можешь себе представить — мне девяносто шесть лет! В зеркале сам себя не узнаю, даже сейчас никак не привыкну. Магия! Знаю, что поверить сложно, но такова правда, Инесса.
Я не хотел рассказывать об этом дочери специально. Проклятое чувство вины мучило бы Еву до конца дней, если бы она узнала, что отец пожертвовал жизнью ради ее выздоровления. Какой смысл утешать себя ласками близких три года, потом отбросить коньки, а их оставить наедине со своими переживаниями. Нет, такого будущего я дочери не желал, поэтому решил упереть утащить секрет в могилу. Мне пришлось снять квартиру неподалеку от дома Евы, средств на карте оказалось достаточно — не думал, что напишу такое, но спасибо Лавею. Остаток переведу тебе, Инесса, мы ведь так и не рассчитались за групповые занятия.
Кстати, я окончательно бросил бухать пить. Попробовал разок и понял, что точно помру раньше срока, если и дальше буду прикладываться к бутылке. Поэтому, Инесса, считай, что ты добилась своего. Во многом именно благодаря тебе я понял, что лишь собственный опыт позволяет разложить по полочкам тот беспорядок, который скапливается в голове в виде мусорной кучи комплексов и неврозов.
Пожалуйста, не держи зла на старого деда (душой-то я молод). Пишу эти строки и смеюсь, а смеяться больно. В моем возрасте вообще тяжело делать хоть что-то без боли. Даже составлять письмо — тремор зае заколебал. Еще давление скачет и постоянное несварение желудка. Но самое противное в старости — это поганое одиночество. В нем нет меланхоличной романтики, только тоска, страх и навязчивое чувство бесполезности.
Инесса, спасибо тебе за все. В мире мало добрых искренних людей, но они есть. И ты одна из них. Воспользуйся отведенным тебе временем по полной. Когда годы возьмут свое, то останутся лишь птицы, которых ты будешь подкармливать по утрам, скрепя костями на лавке во дворе. Не бойся жить и совершать ошибки. Честно скажу, что я бы прожил эту жизнь снова.
Да, черт возьми, я бы с радостью это сделал.
С уважением, Георгий.
Автор: Максим Березуцкий
Источник: https://litclubbs.ru/writers/8696-numerologija-bez-vyhodnyh.html
Понравилось? У вас есть возможность поддержать клуб. Подписывайтесь, ставьте лайк и комментируйте!
Публикуйте свое творчество на сайте Бумажного слона. Самые лучшие публикации попадают на этот канал.
Читайте также: