- Мам, что-то ты последнее время мрачная какая-то.
- Давно хотела, Люся, с тобой поговорить. Пора мне на родину возвращаться.
- Больше ничего не придумала? Куда возвращаться?
- Вспомни, какой договор у нас был. Я же дом свой продала, чтоб вам помочь с кооперативом. Пока внуки маленькие были, помогала с ними. А сейчас сами ютитесь, места вам не хватает. Денис с Леной в одной комнате живут, а они же уже взрослые. Покупайте мне избенку, место у вас освободится.
- Какая избенка? Устала жить в тепле? Осень придет, нужно будет дрова, уголь покупать. А зима придет, кто тебя откапывать будет?
- Не могу я в городе, душа моя наизнанку выворачивается. На землю хочу. – У Натальи глаза были полны слез.
- Ну что ж, переговорю с Павлом, может, наскребем тебе что-то. Только на хоромы не рассчитывай. Купим такую, что будет по карману. – Мать после этих слов повеселела.
Пришел тот день, когда ее с вещами привезли в родную деревню. Вид, конечно, у избенки был не очень приличный. Да много ли надо Наталье Сергеевне. Была бы печка, а остальное потихоньку все приведет в порядок. А что трава во дворе, это не беда. Курочек заведет, они вмиг все прополют. Будут силы, и огородик вспашет, будет всякую мелочь сажать. Главное она дома.
Не заметила Наталья Сергеевна, как за работой пролетело лето. Скоро осень. Пора топливо покупать. Подруг она старых потеряла, осталась одна Серафима, с ней они одногодки. К ней и пошла за помощью.
- Сим, не подскажешь, кого можно попросить с дровами да углем помочь?
- Вот чего тебе с дочерью не жилось? Меня бы сын позвал к себе, я бы с радостью сбежала к нему. Моя-то избушка совсем прохудилась, топишь, топишь целыми сутками, а тепла нет. Дров не напасешься. Да и твоя не лучше.
- Оно бы, конечно, на старости лет в тепле пожить, но не могу я в городе жить.
- Я вот что тебе скажу. Без тебя у нас тут Егорыч поселился. Как-то обмолвился, что старушку бы ему сыскать, устал он от одиночества.
- Ты сватьей что ли заделалась? Сама-то чего к нему не идешь?
- Честно признаюсь, не зовет. Так я ему могу намекнуть насчет тебя. Гляди и понравитесь друг другу.
- Сим, ты не забыла, с какой просьбой я к тебе пришла? В мои-то годы о замужестве думать? По молодости одна жила, все на своем горбу тащила, а сейчас на кой мне мужик нужен? Портки за ним стирать? Ты не выдумывай. – Наталья была просто ошарашена таким предложением подруги. Быстро попрощалась и пошла домой.
Придется Люську просить. Но та мать предупредила, чтоб она не плакалась. Вот как ей сейчас быть? А в голове засел так называемый жених. Да и какая из нее невеста. Ей бы силенок набраться да зиму пережить.
Егорыч каждый вечер ходил к Серафиме. Иногда прогуливались, чаще сидели за столом, пили чай, вот вечера и проходили. Сима не успела растопить печь, как ней пришел друг, именно так она называла Егорыча.
- Ну что, разговаривала я с Наташкой. Она и слышать об этом не хочет.
- Ты все-таки переговори с ней еще раз. Издалека ее видел, ничего женщина. Может, согласится на зиму ко мне перейти. Не уживемся, вернется в свой дом. Сам я не осмелюсь с ней поговорить, а вы все-таки подруги. Тяжело мне одному. Ей, думаю, зимой тоже нелегко будет. Зимы-то лютые да снежные стали.
- Ой, Егорыч, и задал ты мне задачку. Если смогу, но не обещаю, - Серафима придумала на ходу, - а давай вместе соберемся за чаем. Я пирог испеку. Там присмотритесь, может, Наташка и дрогнет. На самом деле, чего ей одной жить?
- Оно и правда, гляди и скоротаем вместе остаток жизни. Часто такое бывает, что старики сходятся и доживают вместе свою жизнь.
- Ты не загадывай и не радуйся раньше времени, Наташку еще уговорить надо. – Егорыч шел домой с двояким предчувствием. Самому ему Наталью уговорить не получится, не мастак он в этом деле. Жену ему по молодости мать сыскала. Так и жил с Верой, пока та не умерла. Троих сыновей прижили. А вот почему его, городского жителя, на старости лет потянуло к земле, сам не понимает.
Один он никогда не жил. Когда сыновья женились, стали жить своими семьями, внуки всегда были с ним. И квартиру свою Егорыч оставил старшему внуку, когда тот собрался жениться. С детства он был заядлым рыбаком. Все выходные сначала с отцом, потом с сыновьями, затем с внуками проводил на озере или на реке. Первый год и здесь все лето с удочкой просидел на берегу. Всех котов в округе кормил рыбой. Самому-то много ли надо, одну – две рыбешки на уху.
Придет домой, не знает, куда себя деть. По телевизору каждый день одно и то же вещают. Думал с Серафимой у них сладится. Но понял, что она женщина себе на уме, за вечер несколько раз может поменяться настроение: то злится непонятно на кого, то смеется без причины. Нет, это не его женщина.
Увидел как-то раз Наталью, и сердце его екнуло, как будто предсказало, с кем он будет доживать свой век. Пусть она деревенская, но годы, проведенные в городе, дали о себе знать. Никогда не появится на улице в застиранном халате, как деревенские. Даже фартук не подвязывает, чтоб вытирать руки при случае. Волосы всегда уложенные. В общем, понравилась Егорычу эта женщина.
К вечеру собрался, как на праздник, побрился, надел свежую рубашку, даже галстук повертел в руках, потом отложил в сторону.
Наталью Серафима пригласила на час раньше, пирог только поставила в духовку. Пока он будет печься, есть время еще раз переговорить.
- Наташ, ты помнишь Еремееву Галку?
- И что из того?
- Так она же после того, как ты уехала, сошлась с мужчиной из Сосновки. Говорят хорошо жили, душа в душу, как молодые. Только в прошлом году он помер, осталась она в его доме и сейчас живет, как барыня. У Егорыча, дом-то хороший, не чета твоему. С годами люди умнее делаются, не то, что нынешняя молодежь. Только и слышишь, тот разошелся, тот опять сошелся. Да разве это жизнь.
- Сим, так ты меня для чего пригласила? Чай попить или мозги мне про жизнь вправлять. Слава богу, у меня еще своя голова неплохо соображает.
- Вот и отлично, раз соображает. Должна найти правильное решение, а не рубить с плеча. – За разговорами женщины не услышали, как хлопнула входная дверь. Обернулись лишь на приветствие Егорыча.
- Ой, как вкусно пахнет пирогом. У меня уже на улице слюнки потекли. А я вот принес конфет к чаю. – Егорыч достал из кармана пиджака пакет с конфетами и высыпал в вазочку, стоявшую на столе.
Серафима и в этот вечер вела себя странно. Звонкий смех сменялся долгим молчанием. Наталья с Егорычем вопросительно смотрели на нее и не могли понять такое поведение Симы. Потом вставала, снова ставила чайник на плиту, подбрасывала в топку дров. Веселая, возвращалась к столу.
- А это здорово, что вы решили жить вместе. Не каждая женщина в нашем возрасте отважится на это. Я вот почти сороковой год живу одна и ни разу не пожалела об этом. Хочу лежу, хочу работаю на огороде… Никто мне не указ. Как вспомню Леньку, дрожь по телу проходит, ох, и тиран он был у меня. Мне хватило и тех трех лет, что была за ним замужем. – Наталья все это слушала в полном недоумении.
Ее интересовал вопрос: кто решил жить вместе? Или Серафима за них все сама решила?
- Прости, Сима, печь-то у меня не топлена. Ночи уже холодные, не согреюсь и под ватным одеялом. Я, пожалуй, пойду. А вы сидите, пирог-то еще не весь съели. – Серафима как будто этого только и ждала. Егорыч, было, тоже засобирался, но она одернула его.
- Не заблудится Наташка. Дорогу домой знает. А мы с тобой посидим, поболтаем, скоротаем время за чаем.
Не успела Наталья выйти, как Серафима начала обрабатывать мужчину.
- Ты бы, Егорыч, сто раз подумал, нужна ли тебе эта женщина. Она же из себя городскую корчит. Все лето на огороде работала в перчатках. Не удивлюсь, если полы моет тоже в них, как-то это не по-деревенски. Сойдетесь, чего доброго, еще на голову тебе сядет. – Мужчине надоело это слушать, он поднялся из-за стола, вытерев рот салфеткой.
- Сима, я, пожалуй, тоже пойду. Объемся на ночь, буду страдать бессонницей.
- Да, в нашем возрасте бессонница- это наша подруга, от нее не спрячешься. Зря уходишь. Могли бы еще посидеть.
- В другой раз, - Егорыч уже твердо знал, что он к Серафиме больше никогда не придет, двуликая она женщина. Вроде как и собиралась сосватать Наталью, в то же время начала на нее наговаривать не весть что. По пути решил заглянуть к Наташе сам. Не выгонит же она его?
Свет в ее избенке горел во всех окнах, так и манил заглянуть на огонек. Вот и дымок пошел из трубы. Он тихонько стукнул в окно. Женщина приоткрыла занавеску: прямо перед ней стоял Егорыч. Решила открыть мужчине. Как-то жалко ей его стало. Серафима накинулась на него, а он сидел такой беззащитный.
- Заходите, только угостить мне вас нечем. – Егорыч снял обувь у порога и прошел в горницу. Наталья сидела в теплой вязаной кофте, в доме было зябко.
- Уютно у вас здесь. Вот что, значит, женщина, умеет обустроить свой быт.
- Вы пока не раздевайтесь. Сейчас поставлю чайник, - и начала ставить на стол свое нехитрое угощение, постоянно извиняясь, что гостей не ждала.
- Наташа, прекратите. Я не буду есть, зашел просто узнать, какое у вас настроение после такого застолья у Серафимы.
- Простите, но Сима всегда была такой, сколько я ее знаю. Учились в одном классе, но мы с ней не дружили, слишком уж высокого мнения она была о себе. Каждому старалась отвесить неприличные комплименты. Мы ее обходили стороной. Уже позже стали общаться с ней, когда я мужа похоронила. Вдвоем мы с ней одинакового возраста остались. Многих дети забрали в город. Что называется, от делать нечего друзья.
Да, не хотел бы я иметь такую женщину в подругах.
- Вечерами тоска накатывает, вот и хожу к ней.
- А можно вас завтра ко мне в гости пригласить. Приготовлю все, что смогу. Не мастер я, но кое-что смогу приготовить. Голод не тетка, всему научишься. – Егорыча проводила до калитки. Закрыла ее на засов.
- А мужчина-то хороший, интеллигентный. – Почему бы ей не наладить с ним отношения. Может, и правда, что-нибудь из этого выйдет. Все не одна будет скучать длинными зимними вечерами.
Вот так и началась между пожилыми людьми дружба. До того прикипели друг к другу, что по первому морозцу Наталья Сергеевна перешла зимовать к Егорычу.
Мужчина оказался не капризным и не требовательным, как ее зять, к тому же всеядным. Готовить для него Наталье было одно удовольствие. И интересы их совпали, они смотрели одни и те же передачи по телевизору. Много читали, потому что Егорыч перевез сюда свою большую библиотеку.
Так и прошла зима. В свою избушку Наталье не хотелось возвращаться. Серафима постоянно ей напоминала:
- Смотри, без хозяйки домик завалится. Выпрет тебя Егорыч, куда пойдешь? Опять к дочери? Возвращайся, пока не поздно, а то потом жалеть будешь.
- Нет, наверно, Сима, Егорыч пока меня не гонит. Нам хорошо вдвоем.
- Уж не замуж ли собралась? Может, ночью Егорыч к тебе пристает? – На лице Серафимы светилась злобная улыбка. Ага, достала она Наталью. Пусть знает, как мужчин отбивать. Серафима думала, что измором возьмет мужчину, а тут явилась краля и сразу охмурила Егорыча.
- Ерунды не неси. Как тебе такая ересь только в голову могла прийти. Знаешь, что закрой ты свой рот. Сама не живешь и другим не даешь. Отстань от нас.
С тех пор Наталья никогда не останавливалась с Серафимой. А с Егорычем они жили дружно, встречали детей и внуков. И в старости любовь приходит.