Прохор сидел на подоконнике и болтал ногами. С высоты шестого этажа ему было хорошо видно, как у дома остановилась машина и оттуда вышла молодая пара с девочкой лет пяти. Мужчина принялся выгружать из багажника чемоданы, а девочка бросилась к парадной.
– Новые жильцы пожаловали, – улыбнулся домовой. – Ну что ж, примем честь по чести.
– Маруся, не спеши, подожди нас с папой, – раздался голос женщины.
Девочка с досадой тряхнула косичками, с разбегу остановилась и оглянулась.
– Вот здорово, пап, смотри, тут детская площадка с качелями! – восторженно вскричала Маруся, вертя головой, два больших желтых банта на ее косичках закачались.
– Отлично, скоро будешь с новыми подружками во дворе гулять, – кивнул папа, с удовольствием осматривая корпуса нового жилого комплекса CUBE на Кубинской улице. Солнечные лучи мягко оглаживали уходящие ввысь стены благородного темно-серого с медным цвета, отчего дом приобрел медово-пряничный оттенок.
Прохор с интересом разглядывал появившихся на пороге квартиры жильцов, а они ошарашенно уставились на него. Первой в себя пришла девочка.
– Ой, здравствуйте! Я Маруся, мы теперь тут жить будем. А вас как зовут?
Маруся была воспитанная девочка и точно знала, что со старшими нужно здороваться первой. А то, что перед ней старший, было сразу ясно по множеству морщинок на круглом щекастом лице этого странного маленького человечка в пестрой заплатанной рубахе.
– Прохором Ивановичем величают, но ты можешь запросто Прохором звать. Домовой я тутошний, – пояснил он и улыбнулся, отчего его широкое лицо стало похоже на круглый блин, обильно политый маслом. Новые жильцы ему определенно нравились, так как было заметно, что им нравится его дом. Домовой был уверен, что если жильцы любят дом, то стало быть, это хорошие люди. А помогать хорошим людям он всегда был готов.
– Хорошо, – Маруся кивнула и обернулась на родителей: интересно, испугаются ли папа с мамой домового?
– А чего меня бояться-то? – искренне удивился Прохор, словно прочитав ее мысли. – Разве ж я страшный? Вроде со всех сторон красавец, если воробьи не врут! – И он, спрыгнув на пол, важно подбоченился и не спеша повернулся вокруг себя, давая возможность полюбоваться им со всех сторон.
Марусе было интересно разговаривать с домовым, и она уже чувствовала, что в этом доме ее наверняка ждет сказочная жизнь. К ее удивлению, родители были рады присутствию домового.
– Добрый день, Прохор Иванович! – поздоровался папа. – Соседями будем.
– Вы приходите к нам часам к четырем, – предложила мама. – Я пирог испеку, а еще у нас конфеты есть. Вы любите конфеты?
Домовой бросил на нее снисходительный взгляд, коротко кивнул и исчез за батареей. Родители принялись распаковывать чемоданы, а Маруся стала вынимать из большой сумки свои игрушки и раскладывать их на подоконнике.
В четыре часа семья уселась за стол. Мама вытащила из духовки румяный пирог, и по кухне поплыл сладкий аромат печеных яблок и корицы. За батареей раздалось шебуршание, и оттуда, кряхтя, вылез домовой.
Ради званого обеда Прохор принарядился, надев вместо заплатанной рубахи старинный темно-зеленый кафтан.
– Ну, соседушки, чем домового потчевать будете? – он оглядел стол.
– Угощайтесь, Прохор Иванович, – мама протянула домовому тарелку с яблочным пирогом, а Маруся подвинула поближе к нему вазочку с конфетами.
– Изба красна углами, обед – пирогами, – сказал домовой, принимаясь за пирог. – Ох, хозяйка, уважила. Знатно печешь, будет в твоем доме мир да достаток, – произнес он, уминая третий кусок.
Потом поглядел на папу и добавил:
– Ты не сомневайся. Дом у нас хороший, крепкий, хозяйство справное, все работает как полагается. А я за хозяйством да за Маруськой пригляжу.
– Приглядишь? – обрадовалась Маруся. – Ты со мной играть будешь?
Домовой степенно отер рот, вытер руки о кафтан и кивнул.
– Знамо дело!
– Тогда пойдем сейчас в кубики поиграем! – попросила Маруся. – Мне папа недавно кубики новые подарил, красивые, с буквами.
Они уселись на полу, Маруся взяла в руки кубик.
– Смотри, это буква «Д», значит «дом». Видишь, домик нарисован, как наш.
– Нет, наш дом повыше будет, вот глянь! – и Прохор принялся выстраивать из кубиков башню. – Теперь похоже, – он удовлетворенно окинул взглядом свою работу. – Наш дом и называется «Куб».
– А кубики похожи на квартиры в нем, – согласилась Маруся. – Вот тут наша, – она указала на шестой кубик.
Вдруг на карниз уселся воробей и принялся возбужденно чирикать.
– Уже привезли? – удивился домовой. – Ну сейчас приду.
– А что он говорит? – заинтересованно спросила Маруся.
– Говорит, что на детскую площадку песочницу и горку привезли. Пора мне, приглядеть надобно, чтобы все правильно установили. Жильцов новых приехало много, а хлопот еще больше! Без домового никак! – пояснил Прохор и заторопился.
Маруся огорчилась. Прохор, увидев это, тут же добавил:
– Ты не хнычь, я вечером приду тебе колыбельную спою. Хочешь?
Маруся проглотила готовые брызнуть слезы и улыбнулась.
– Хочу! Я буду тебя ждать!
А вечером, когда солнце нырнуло за горизонт, и на черном бархате неба засияли жемчужинами сотни звезд, стих шум во дворе, два воробья на ветке прислушались и переглянулись.
– Прохор Иванович колыбельную запел, много детишек в наш дом приехало, прибудет ему теперь работы по вечерам.
