20 марта — ровно 40 дней с момента смерти студента, общественника Ивана Брысина. Его странная и непонятная гибель вызвала большое обсуждение во всём Рязанском регионе. А в селе Морозовы Борки, где родился и жил до поступления в вуз Ваня, 11 февраля, когда пришла весть о его смерти, стало днём общего горя. Горя, от которого все до сих пор не могут прийти в себя.
Странно и страшно
Через 40 дней вопросов остаётся не меньше, чем в день, когда тело 19-летнего молодого человека подняли из речки Лыбедь. Напомним, 9 февраля Иван перестал выходить на связь. Родные забеспокоились — для Вани такое поведение совсем не свойственно. 10 февраля начались поиски. В РГУ, где Иван учился на историка, был создан штаб, более сотни добровольцев объединись в желании найти Ваню. 11 февраля поисковики обнаружили шапку... А вскоре и тело — Ваня лежал в речке, недалеко от автомобильного колледжа. Как он там оказался, и сегодня никто не может понять...
Ваню проводили в последний путь 13 февраля в родном селе Морозовы Борки. «У нас до сих пор не улеглась боль от этой потери, — делится директор Морозово-Борковской школы Сапожковского района Людмила Кузнецова. — Когда провожали Ваню, собралось очень много людей. Одних студентов приехало 200 человек, декан факультета, на котором учился Ваня — она сказала, что такого студента у нее никогда не было».
Горькие проводы
В Морозовых Борках в тот день было многолюдно — самые разные люди нашли возможность приехать, чтобы проститься с Ваней. Такое количество народу не смог бы вместить ни один дом... Встречали в школе — заботы на себя взяли учителя, два дня провели в подготовке. В итоге получилось организовать поминки так, как того заслуживал их ученик Ваня Брысин. Сколько было пролито слез, сколько добрых слов было сказано, передать невозможно. «Ваня был необыкновенный. Он очень добрый, готов был последнее отдать, — Людмила Владимировна не устаёт повторять, что таких, как Ваня, сейчас нет. — Он всегда и везде прославлял нашу школу, благодарил учителей. Это в наше-то время, когда каждый считает свои успехи собственной заслугой. Он приезжал и сразу спешил в школу, спрашивал, на какую тему побеседовать с учениками. Всё время старался приносить пользу людям».
Иван Брысин регулярно оказывал помощь СВО. Когда стало известно о гибели Вани, организация, через которую он помогал, прислала семье материальную поддержку. Родители подумали и решили продолжить дело Вани — закупили необходимые материалы для бойцов и отправили в зону боевых действий... Хотя, конечно, деньги были бы не лишними для скромной семьи механизатора и фельдшера, потерявших одного из троих сыновей...
Вопросы к следствию
У близких Ивана кроме боли остаётся много вопросов. Наблюдая, как ведётся следствие, родные решили обратиться к главе Следственного комитета России Александру Бастрыкину — как говорит директор школы, дело уже планировали квалифицировать как несчастный случай и прекратить следствие... Однако слишком много непонятного оставалось.
Со слов товарища по партии, у которого Ваня гостил в свой последний вечер, получалось, что он пошёл домой пешком, отказавшись взять такси. В телефоне Вани родственники обнаружили и отменённый заказ, и повторный вызов и даже списание средств за совершённую поездку. Значит, он всё-таки поехал на такси? Однако следователи не изучили содержимое телефона, не пообщались с таксистом... Камеры видеонаблюдения в доме однопартийца зафиксировали, как выходил из подъезда Иван Брысин. Однако и в окрестностях немало камер, и если проверить съёмку, можно найти какие-то зацепки. Сейчас следователь Константин Нариманидзе, который вел дело, отстранён.
За 40 дней близкие смирились, что Вани больше нет. Но смириться с тем, что его смерть будет списана на непонятный случай, никто не может. Многие СМИ дают понять, что всё произошло под воздействием алкоголя. Но те, кто знал Ваню, в это не верят. «Он и сам ратовал за здоровый образ жизни, и молодёжь учил этому. Случай этот туманный. Неясно даже, как он оказался в том месте, где было найдено тело, — говорит Людмила Кузнецова. — Нам важно сохранить доброе имя Вани Брысина».
Нам тоже хочется, чтобы о Ване сохранилась добрая память. И мы очень надеемся, что следствие приложит все усилия, чтобы восстановить ясность в этом непонятном деле.