Безусловно, спартакиада с ее ярким советским прошлым изначально выглядела хорошей идеей в условиях нынешней международной спортивной изоляции. Пусть нас пока не пускают на чемпионаты мира и Европы, столь мощная в спортивном плане держава вполне способна проводить старты топ-уровня. Благо опыт за последние пару десятилетий накопился немалый, особенно в зимних видах спорта. Достаточно вспомнить многочисленные этапы Кубка мира и «Гран-при» по всем значимым зимним видам, многие из которых были организованы образцово-показательно. Как, впрочем, и Универсиада в Красноярске, и, само собой, Олимпиада в Сочи, проходившая в феврале 2014‑го, то есть ровно десять лет назад.
Во время Игр в Сочи за 18 соревновательных дней мне посчастливилось побывать практически на всех соревнованиях — от фигурного катания до биатлона, от хоккея до горнолыжного спорта, от керлинга до бобслея. И везде ощущалась атмосфера настоящего спортивного праздника. Понятно, что провести спартакиаду с таким же размахом и не планировалось, но в некоторых видах к этому сочинскому организационному идеалу приблизились. К примеру, в Златоусте — новой точке на биатлонной карте страны — все получилось вполне себе по‑олимпийски.
Множество гостей из других регионов, заполнивших местные отели, аншлаги на стадионе, людские вереницы вдоль трассы (более 70 тысяч зрителей за весь турнир), флаги регионов, шумная, с трещотками и кричалками, поддержка. В общем, все выглядело очень атмосферно, на уровне проходившего параллельно в чешском городе Ново-Место чемпионата мира. Да и сами гонки по своей драматургии и остроте соперничества получились весьма яркими — российским (а также белорусским) биатлонистам явно пришлась по душе такая обстановка. Всем настолько понравилось, что, похоже, новый комплекс в Златоусте станет наряду с Ханты-Мансийском и Тюменью одним из значимых российских биатлонных центров.
Столь же красиво все было в Магнитогорске, по сути, открывшем для себя фигурное катание. И здесь не обошлось без аншлагов, флагов, групп поддержки. Но если фигурное катание с биатлоном собрали около 100 тысяч болельщиков, то остальные 14 видов, входивших в программу спартакиады, — в два раза меньше, порядка 50 тысяч. Даже лыжи, где блистал трехкратный олимпийский чемпион Александр Большунов, не пользовались повышенным интересом у зрителей. Хотя понять это можно — гонки проходили в нескольких десятках километров от Тюмени, да еще и порой в сильный мороз. Наблюдать за соревнованиями по нескольку часов утром в будние дни при температуре минус 15 – 20 градусов при всей любви к спорту — удовольствие, прямо скажем, сомнительное.
В Челябинске более-менее неплохо с посещаемостью было на коньках, особенно когда «зажигала» местная суперзвезда Ольга Фаткулина, но, к сожалению, этот вид в отличие от биатлона, фигурного катания и лыж был обделен телетрансляциями в федеральном эфире. Как, впрочем, и остальные виды спорта, хотя посмотреть порой было на что и на кого. К примеру, на 14‑летнюю сноубордистку-вундеркинда из Петербурга Марию Никольскую или на бобслеистку Снежану Трофимец, которая вслед за победой на летней спартакиаде в толкании ядра первенствовала и на зимней спартакиаде в совсем другом виде спорта.
Возможно, стоило познакомить широкую спортивную общественность с новой олимпийской дисциплиной ски-альпинизмом, напомнить о красоте и тактических изысках керлинга — шахмат на льду, как принято говорить. Но в итоге эти виды, что называется, остались практически за кадром. А соревнования прыгунов с трамплина и двоеборцев в Нижнем Тагиле и вовсе прошли почти без зрителей, хотя там выступали в том числе и призеры Олимпиады в Пекине.
Вообще спартакиаде не хватало ощущения целостности — порой казалось, что просто параллельно проводятся несколько чемпионатов России. Конечно, по сравнению с растянутой на несколько месяцев летней спартакиадой был сделан заметный шаг вперед в плане компактности, но при этом есть, разумеется, и куда стремиться. Еще один важный нюанс — порой одинаковая форма у представителей разных регионов, что в биатлоне и лыжах делало телекартинку менее насыщенной, чем на международных соревнованиях.
Что касается спортсменов, то для них спартакиада, безусловно, стала хорошей материальной и моральной поддержкой. Для большинства «зимников» в отличие от футболистов и хоккеистов призовые в несколько сотен тысяч рублей — очень заметная сумма, мотивирующая продолжать тренироваться и выступать. Да и сам факт проведения столь статусных, пусть и внутренних, соревнований помогает им держать себя в тонусе. Так что мысль проводить такие турниры не раз в четыре года, а в два раза чаще, кажется вполне разумной. Даже когда международные старты вернутся. Ведь посмотреть на соревнования лидеров сборной России, олимпийских чемпионов и призеров, да еще и в «красивой обертке» — хороший импульс для популяризации спорта в стране, в том числе среди детей и подростков.
Возможно, стоит все же привлекать для проведения каких‑то дисциплин не только регионы, но и столичные Москву и Петербург. К примеру, при должной раскрутке в нашем городе вполне могли при достойном количестве зрителей пройти соревнования по шорт-треку, керлингу, женскому хоккею, а аншлаги на фигурном катании были бы обеспечены. Да и некоторые снежные виды спорта в Ленобласти также наверняка не остались бы без внимания болельщиков. Как бы то ни было, проведение спартакиад уже приносит пользу. А может приносить ее еще больше.