Отступление для тех, кто чтит Столыпина и пренебрегает Марксом.
Как известно, Конституция РФ отрицает какую-либо государственную идеологию. Эта норма была прописана авторами, для которых само слово «идеология» было лишь синонимом слова «коммунизм», от которого авторов Конституции бросало в холодный пот. С некоторых пор неудобство такой формулировки стало очевидным и для правителей России. Поэтому тихой сапой началось внедрение квазиидеологии. Квази, потому что она не имеет внятной цельной формулировки, ярких символов, гласных носителей, и она насквозь противоречива. Самый характерный факт в том, что ни в 1962, ни в 1993, ни в 2017 враги социализма не смогли найти ни одного деятеля русской истории, которого можно было бы обозначить маяком для новой буржуазной России. Не так давно на эту роль стали пропихивать такого одиозного деятеля, как Петр Аркадьевич Столыпин. Явные фиаско его кампаний предпочитают не озвучивать, зато в массовое сознание накрепко вколачивают две фразы, приписываемые Столыпину «Дайте государству двадцать лет покоя внутреннего и внешнего, и вы не узнаете нынешней России» и «Им (революционерам) нужны великие потрясения, а нам нужна великая Россия». На основании этих двух фраз делается абсурдный вывод о каких-то невероятных управленческих дарованиях Столыпина, гениальности его планов и, соответственно, подлости революционеров, якобы вытолкнувших державу из генеральной колеи устойчивого процветания. В результате из этих зыбких посылок навязывается мысль об актуальности идей и методов Столыпина в XXIвеке. Характерно, что штатный кремлевский «патриот» Глазьев проектирует планы спасения буржуазного строя в России в Столыпинском клубе. А некоторые даже умудряются проводить научно-экономические форумы: «Наследие П.А.Столыпина – актуальная основа стратегии развития Российской Федерации». Например, такой, приуроченный к открытию памятника Столыпину, прошел в Челябинске в ноябре 2017.
Для начала отметим, что подобные фразы любой работник на высоком посту говорить просто обязан, ибо, если он их не произносит, значит, он не уверен в своих силах, талантах, средствах. Значит его начальник (в данном случае император Николай II) держит его на посту напрасно и должен поскорее его сменить более компетентным управленцем, не сомневающемся в достижении результата.
Конечно, на первый взгляд, фраза Столыпина созвучна словам Ленина, сказанным писателю Уэллсу и приведённым в книге «Кремлевский мечтатель»: «Приезжайте к нам через 20 лет и поглядите». Но только на первый взгляд. Ленин ни у кого не выпрашивал 20 лет покоя, он вырвал страну из алчной капиталистической системы и, хоть и в окружении врагов, обеспечил Советскому Союзу 20 лет относительного спокойствия. Столыпин же жил системе международных империалистических отношений, в которых 20 лет покоя – роскошь, которую могут и не позволить. Сама логика передела мира означала, что если Россия, подобно улитке, закроется в своих границах, то она добровольно уступит другим жирные куски и даст конкурентам усилиться. На самом деле клубок проблем был гораздо сложнее и разрубить его оказалось по плечу только большевикам. Этот клубок был очевиден деятелям уровня министров и губернаторов, и, учитывая это, обе фразы Столыпина приобретают совершенно шапкозакидательский смысл. К началу XXвека Россия пришла с ростом капиталистических отношений в деревне. Товарный хлеб производили в основном несколько сотен крупных хозяйств. Росло число безземельных, безлошадных и безплужных (бессошных) крестьян (см. Ленин «Развитие капитализма в России»), находящихся в кабале у кулака и системы выкупных платежей. Таким образом, Россия не могла развиваться на деньги внутреннего рынка, ибо у массы населения не было хлеба для рынка, а значит и денег для платежеспособного внутреннего спроса. Патриархальная деревня задыхалась от малоземелья и необходимости содержать класс родовой аристократии помещиков-землевладельцев.
Таким образом, совершить какую-то модернизацию Россия Петра Столыпина могла либо на деньги от экспорта, либо на иностранные кредиты, сбывая продукцию государству, либо вывозя в колонии. Экспорт зерна очутился под ценовым прессом, вызванным появлением в Европе зерна из Аргентины, США и Канады с себестоимостью меньше российской. Конкретно, в 1913 на душу населения Россия произвела 30,3 пуда зерновых, США – 64,3 пуда, Аргентина 87,4 пуда, Канада 121 пуд. Причём в 1913 году Россия уже уступала долю в хлебном экспорте Аргентине, стране с населением 8 млн. человек, что в 21,4 раза меньше российского. (По книге И. Пыхалова «1937. Как врут о «сталинских репрессиях»). То есть перспектива на 20 лет была как раз нерадостная, России грозила потеря европейского зернового рынка. Модернизация же на деньги иностранных банков приводила к тому, что промышленность России переставала быть промышленностью России. И пределы такому развитию определялись отнюдь не правительством России. Более того, случай с расстрелом рабочих на ленских приисках британской компании «Лена голдфилдс» ярко показывает, что правительственные войска выступали просто жандармами иностранного капитала. Штыками и картечью правительство Российской Империи заставляло рабочих работать за нищенские по меркам Европы зарплаты и тем поддерживало рентабельность иностранных вложений в российскую экономику. Ошибочное мнение гласит, что в начале XX века промышленность России развивалась быстрыми темпами. Точнее было бы сказать, что быстро развивались филиалы зарубежных банков и компаний, привлечённые в Россию недорогой рабочей силой. Такой рост во многом спекулятивный, он всецело зависит от способности правительства обеспечивать рубль золотом, для чего на том же Западе брались кредиты.
Сторонники Столыпина много радовались росту продовольственного экспорта России в 2014-2016 годах, но стоило чуть-чуть измениться урожайности у конкурентов, как тон статей поник, стали писать о том, что экспорт не обогащает сельхозпроизводителя. Более того, публикация в «Российской Газете» от ноября 2017 говорит о невозможности хранить сельхозпродукцию после февраля. Не следует ли из этого, что предстоит сгнить тому объёму овощей, который не смогут продать на экспорт?
И как последователи Столыпина в руководстве России оценивают его лояльность к западному капиталу, учитывая западные санкции против России в том числе и в кредитно-банковской сфере?
При внимательном рассмотрении две фразы Столыпина вообще противоречат друг другу. В самом деле, как мог рассчитывать на 20 лет покоя внутреннего и внешнего человек, на глазах и при участии которого Россия попробовала прибавить себе величия на Дальнем Востоке и на Балканах? В обоих случаях, кстати, дело кончилось катастрофической войной и революцией. На глазах Столыпина состоялась дальневосточная авантюра России. В ту пору все «просвещённые» нации рвали на части Китай, ослабленный после «опиумных» войн. Российская империя под управлением будущего святого страстотерпца решила в Манчжурии организовать проект Желтороссии, освоив к югу от Амура более плодородные земли независимого Китая. Чтобы получить там незамерзающий порт, заставили Японию отступить из завоёванного ею Порт-Артура. Даже разделили с Японией сферы влияния, Японии – Корею, России - Манчжурию. Обязались к 1902 году вывести войска из спорных территорий, но не вывели, ведь им нужна была «великая Россия». Более того, так называемая «безобразовская клика» стала продвигать планы по разработке уже и Кореи, где прямо были интересы Японии. Без сомнения, Безобразову и Великим князьям тоже была нужна «великая Россия». Очевидно, что именно это желание «величия», а точнее необходимость в империалистическом переделе и оборвало какие-либо надежды на 20 лет «спокойного развития». Итогом стала война, исчерпание мобилизационных запасов, потеря основных сил флота, территориальные уступки, финансовая дыра в бюджете и революция. Перефразируя Петра Аркадьевича: «Нам была нужна великая Россия, поэтому мы выбрали великие потрясения». Казалось бы, хотелось «величия», а вылилось в катастрофу, которая имела самые далеко идущие последствия. Неожиданно? Только для тех, кто не читал у Ленина о том, что империализм – источник войн. В итоге пришлось экстренно строить новый флот, срочно внедрять новые тактические средства для армии. При этом по результатам революции пришлось отменить выкупные платежи крестьянства. То есть денег на модернизацию России в бюджете стало только меньше. На что в таких условиях надеялся Столыпин? Двадцать лет следить, как дешевеет хлеб на мировом рынке и растут выплаты по западным кредитам? Может быть, нам когда-нибудь расскажут его горячие приверженцы, но, вероятно, если бы они могли, то уже бы что-то сочинили.
В попытке повторить задумку Столыпина с перемещением крестьян из перенаселенной деревни европейской России на Дальний Восток, нынешние околокремлевские лилипуты придумали идею с дальневосточным гектаром. Асфальтовые крестьяне правительства и Госдумы почему-то не посмели повторить нормативы Столыпина по размеру надела (там семья получала около 15 га). Вероятно, в дальних планах эти гектары должны впоследствии быть брошены и за бесценок попасть в правильные руки буржуев-помещиков ,приближенных к правительству, в противном случае, не ясно, какая деятельность позволит человеку существовать с эксплуатации одного гектара. Так вот, обратите внимание, у Столыпина не получилось, хотя у него был широкий спектр средств принуждения, включая военно-полевые суды и артиллерийские расстрелы деревень и ему не приходилось жаловаться, как нынешним правителям России, на «постсоветские пережитки» в виде «нерентабельной советской промышленности» и населения, привыкшему к социальной политике «советского тоталитарного патернализма». Значительная часть переселенцев вернулась обратно, а среди оставшихся настроения были такими, что в Гражданскую войну районы их проживания становились источником сил красных партизан. Сторонники Столыпина понимают, что опыт их кумира и тут отрицательный?
Сторонники Столыпина в курсе, что контрреволюционная шваль, вышвырнутая Красной Армией с Дальнего Востока организовала в Харбине партию «Православных русских фашистов», считавшую Столыпина «Первым русским фашистом» ? И ведь это справедливо, ибо, если в стране для благоденствия иностранного капитала применяются расстрелы деревень и 40% призывников 1914 года имеют следы порки нагайками и шомполами, то это в чистом виде по словам Г.Димитрова: «Фашизм — это открытая террористическая диктатура ..., наиболее империалистических элементов финансового капитала… Фашизм — это не надклассовая власть и не власть мелкой буржуазии или люмпен-пролетариата над финансовым капиталом. Фашизм — это власть самого финансового капитала. Это организация террористической расправы с рабочим классом и революционной частью крестьянства и интеллигенции.»
В итоге приходится подчеркнуть, что Российская империя находилась в стратегическом тупике. Все великие державы сначала проводили буржуазные революции, затем индустриализацию и только потом выходили на мировую арену, чтоб вырвать себе место в колониальном разделе. Никакой лидер России, ни Александр III, ни Николай II, ни Столыпин ни при каких условиях не смогли бы вывести Россию в клуб великих держав в обратном порядке, сначала отобрав у другого хищника колонии, затем выстроив промышленность, и только после этого проведя демократические преобразования. Отставание Империи с освобождением крестьян, затем до последнего дня обеспечение привилегированного положения феодального пережитка - класса помещиков сделали капиталистическую модернизацию Российской Империи принципиально невозможной. Не будет никакой модернизации, если население отрезано от образования законом о «кухаркиных детях», если оно голодное по формуле «недоедим, но вывезем». Не бывает творцов в голодном и неграмотном народе. Всё что оставалось правителям России – следовать в фарватере европейских банкиров и промышленников, навечно хороня страну в долговых путах. Чтобы вырваться с этой орбиты необходимы были люди, калибра Ленина и Сталина, не связанные обязательствами перед аристократией землевладельцев, а таким путь наверх был наглухо перекрыт, ведь даже народники в XIX веке сначала пытались принести стране пользу честным трудом на ниве просвещения народа, но царский режим выставил им столько препятствий в благородной мирной деятельности, что они выбрали путь террора.