Валя читала свою любимую книгу, не забывая внимательно следить за Лизонькой. Дочке два годика. Общительная девчушка весело смеялась на игровой площадке парка. С виду не скажешь, что у нее есть проблемы со здоровьем. Хотя время активности с каждым днем уменьшается. Устает, становится вялой, сонливой. Вот и сейчас подошла, положила голову на колени. Значит, пора идти домой.
— Ой!
Золотистый ретривер выскочил из куста. Его огромная пасть улыбалась! Хвост радостно отбивал ритм о землю.
— Привет, а вот и я!
Валя вскочила, подхватила дочь на руки.
— Не пугайтесь, он добрый!
Пожилой мужчина с поводком в руках еле догнал свою собаку.
— Тиша! Ко мне! Разве так можно?
Посмотрел виновато на Валю:
— Простите, он у меня детей обожает. Играть хочет. Хоть и большой с виду, но ему всего 8 месяцев, малыш совсем.
Лизонька в восторге тянулась к собаке. А та просто радостно прыгала вокруг:
— Отпусти, мы поиграем!
Валя осторожно поставила дочь на землю, готовая в любую секунду подхватить ее, защитить. Тишка уткнулся мордой в грудь Лизе:
— Обнимай!
Крохотные ладошки обхватили мохнатую шею. Положила голову на спину псу и закрыла глаза.
— Удивительно!
— Он у меня привык к малышам. Мы ходим с ним в онкобольницу. Это терапия сейчас такая для больных детишек. Видите, даже резких движений не делает. Понимает, что надо вести себя аккуратно.
Тишка медленно выполз из-под рук Лизоньки, отошел чуть в сторону и превратился в вечный двигатель! Носился кругами, заливисто лая, приглашая девчушку играть. А потом опять медленно подходил и замирал:
— Так и быть, можешь погладить!
— Жаль, нам надо уходить. Лизоньке надо принять лекарства и поспать.
— Она больна? Насколько серьезно?
Мужчина сочувствовал искренне, с жалостью смотря на дочку Вали.
— Сердце, готовимся к операции.
— Наследственное?
Валя не успела ответить. Неуклюжий Тишка свалил таки малышку. И теперь тянул за подол платьица, помогал встать. Отпрыгнул в сторону от поспешившей на помощь Вали. Сел, виновато потупив взгляд:
— Прости, я нечаянно!
С этого дня они гуляли в парке вместе. Валя и Лиза, Сергей Михайлович и его Тишка. Постепенно их разговоры с обсуждения погоды медленно перешли на личную жизнь. Отец Лизоньки оказался… Не справился с болезнью дочери, решил, что все эти заботы, врачи, лекарства слишком утомляют, связывают руки, заставляют жить в постоянном напряжении. Однажды сорвался, вспылил из-за какой-то мелочи, хлопнул дверью и ушел навсегда. Валя была в шоке не более двух дней, потом заботы о малышке не оставили времени на посторонние вещи, такие как депрессия, охи, ахи и бывшего мужа. Надо было лечить дочь. Быть всегда настороже, следить за тем, как она дышит. По ночам вставать несколько раз, прислушиваться, все ли в порядке.
— Вы знаете, Валенька, мы, мужчины, очень часто по молодости делаем непростительные поступки. И лишь в зрелом возрасте понимаем, что ошибались! Иногда считаем наши решения правильными, единственно верными. Я не про вашего мужа сейчас говорю. Про себя. Потерял самое дорогое, что было в жизни. Отказался от любимого человека, думая, что этим ограждаю его от будущей беды. В результате она все-таки пришла. А меня рядом не было. Не помог, не поддержал, ничего не сделал, как ваш муж. Вот такие дела.
Валя не понимала, о чем говорил Сергей Михайлович, но спрашивать, уточнять не стала. Захочет, сам расскажет. Ее мысли были сейчас далеки. Через две недели должны делать операцию. Смотрела на Лизоньку, темные круги под глазами, бледная кожа вокруг губ. Тянуть дальше нельзя. Очень сильно боялась наркоза, выдержит ли малышка.
Светлые коридоры хирургического отделения залиты лучами солнца. Они отражаются повсюду. В чистых окнах, металлических ручках на дверях в палаты, на каталках и керамической плитке на полу и на стенах. Даже эндоскоп на груди врача весело разбрызгивал блики на уставшее лицо хирурга.
— Не волнуйтесь, все будет хорошо. Это не самая сложная операция. Зато потом можем рассчитывать на полное выздоровление.
Валя не могла сдержать дрожь. Зубы вообще выбивали дробь.
— Ну, что вы! Нельзя же так! Выпейте успокоительное.
Облилась вся, пока запивала таблетку. Телефон завибрировал в кармане. Звук отключила, в больнице нужна тишина.
— Алло?
— Валюша? Операция началась?
— Да, Сергей Михайлович. Уже идет.
— Выходи на улицу, будем ждать вместе. Мы с Тишей тут, в саду на лавочке.
— Иду!
Мужчина выглядел необычно нервным и испуганным.
— Это я виноват!
— Вы о чем?
— То, что у Лизоньки такое с сердцем!
Валя ничего не понимала. От ворот больницы к ним спешила Анна Дмитриевна, бабушка Лизоньки.
— Я немного опоздала, как там, делают?
— Да, мама, недавно начали. Врач сказал, что все будет хорошо. Познакомься, это Сергей Михайлович…
— Ты?!
Было видно, что новый знакомый Вали готов провалиться сквозь землю, исчезнуть, испариться, улетучиться. Он весь сжался, даже стал будто меньше ростом. Под взглядом Анны Дмитриевны превратился в песчинку, листик, готовый от малейшего дуновения ветра улететь как можно дальше отсюда.
— Вы знакомы?
Тишка жалобно заскулил, прижался к хозяину, прикрывая его своим телом. Что почувствовал своим собачьим инстинктом? Осуждение в голосе посторонней женщины? Возмущение? Упрек?
— Что происходит?
Валя не узнавала свою обычно спокойную, добрую мать. Глаза превратились в 2 колючки. Губы сжались, брови нахмурились. Не удивительно, если кулаки в ход пустит.
— Мам?
— Это твой отец!
— Что? Который погиб в горах?
— Исчез в горах, это разные вещи. Уехал кататься и… сбежал! Не вернулся. Без объяснений.
— Я…
— Можешь не оправдываться. Твоя мать доходчиво объяснила, где ты, а где я.
— Я хотел защитить твою жизнь!
— От чего? Беременности? Опоздал! Она тогда уже наступила.
— Я не знал.
— Это подло, бросать без причины и объяснений.
— Она была…
— Да? И какая же?
— Генетика. Мне сказали, что я передаю по наследству порок сердца.
— Интересные новости. Поумнее ничего не придумал?
— Мама сказала, что отец умер рано от этой болезни. И что я, если желаю тебе добра, должен исчезнуть из твоей жизни навсегда.
— Ах, мама? Ловкий ход избавиться от нелюбимой невесты сына.
— Не говори так, она же была права. Дочке не передалось, а вот внучке, Лизоньке…
— Ты тут каким боком?
Валя лишь молча смотрела на обоих. Воскресший неожиданно отец, который бросил мать, оберегая от будущих проблем. Бабушка по отцу, сыгравшая решающую роль в жизни мамы. Порок сердца, которого ни у кого в семье не было.
— Лизонька не моя дочь! Мы ее с мужем удочерили.
— Как это?
Сергей Михайлович сел на лавку, обхватил руками голову.
— Господи! Я целый год, после возвращения в город, ругал себя, винил в болезни внучки! Мне в прошлом году только рассказали, что у меня есть родная дочь и внучка. Я радовался и плакал. От радости, что есть Валя, которая не унаследовала болезнь и от горя, что Лизоньку все же задело. Выходит, все было зря? Это был обман? Нет никакой наследственности?
Тишка заглядывал в лицо Сергея Михайловича, кажется он даже готов был заплакать от неподдельного горя хозяина.
— Я ведь всю жизнь боялся заводить детей. Даже не женился из-за этого. Кому нужен такой муж? Господи, мама, что ты наделала!
— Шевченко!
Медсестра стояла на ступеньках больницы. Валя бросилась к ней:
— Что случилось?
— Ничего страшного. Поздравляю, операция прошла успешно. На сегодня это все, приходите завтра.
Слезы. Человек странное существо. Горе, плачет, счастье, опять глаза на мокром месте. Они стояли у выхода из больницы. Им надо было идти в разные стороны. Анне Дмитриевне и Вале направо, а Сергею Михайловичу налево. Но что-то удерживало их, страх навсегда разорвать родственные связи, которых по сути и не было никогда? Топтались на месте, не находя слов.
— Прости меня, пожалуйста! Я хотел, как лучше! Не мог себе позволить испортить тебе жизнь.
— У тебя это хорошо получилось!
Анна Дмитриевна продолжала сердиться, но не могла сейчас разлучать дочку с неожиданно обретенным отцом.
— Я домой. Завтра приеду к 10.
Она направилась к остановке, бросив напоследок взгляд на несостоявшегося мужа.
— Мама, я с тобой!
Тиша недолго думая направился за ними. Удивленно оглянулся на хозяина:
— Ты где там? Не отставай!
А он стоял, боясь сделать шаг. Анна Дмитриевна посмотрела на Валю, потом на нового члена семьи:
— Особое приглашение нужно? Дочь без отца выросла, пусть хоть у Лизоньки дедушка будет.
Тишка радостно поскакал впереди всех, лучи солнца засверкали в заклепках на его ошейнике. Жизнь хороша!
Пожалуйста, не молчите. Оставьте любую вашу реакцию, хоть смайлик. Только так я смогу понять, нравятся вам мои истории или нет. Писать новые, или они у меня не получаются.