Кирилл Шевченко
Адрес статьи: http://naukaverakuljtura.com/древняя-история-россии-и-славян-в-оцен/
Резюме
Статья анализирует научное наследие одного из основоположников русской науки, основателя Московского университета в 1755 г. М.В. Ломоносова, касающееся его оценок древнейшей истории славян и России. В своем труде «Древняя российская история» Ломоносов, используя труды крупнейших историков Древней Греции и Рима и полемизируя с представителями немецкой историографии, отстаивает древность происхождения и автохтонность славян в Европе. На основе античных исторических источников Ломоносов усматривает предков современных славян в ряде народов, упоминаемых в древних источниках. Кроме того, Ломоносов аргументировано критикует норманнскую теорию, утверждая, что призванные на княжение в Новгород Рюрик с братьями были выходцами не из Дании или Швеции, а из Пруссии на южном побережье Балтики, имевшей тесную связь с соседними славянскими племенами. Мысли Ломоносова получили продолжение в работах других патриотически настроенных славянских историков, включая известного сербского научного и общественного деятеля Милоша Милоевича.
_________________________________________________________
Геополитическая катастрофа, постигшая славянские народы в конце ХХ века, выразилась в распаде СССР, Чехословакии и Югославии, в хаотизации и дальнейшем дроблении славянского государственно-политического и этнокультурного пространства, а также в утере собственной геополитической субъектности целым рядом славянских народов и государств. По сути, значительная часть славянских государств превратилась в настоящее время в послушный инструмент реализации интересов глобальных политических игроков на международной сцене, нередко выступая в откровенной роли пушечного мяса. Одним из наиболее ярких примеров этому является нынешняя Украина.
Поскольку «историю пишут победители», геополитическая катастрофа славянских народов оказала самое непосредственное влияние на современную околоисторическую публицистику и историческую науку, где всё активнее стало проявляться стремление «убрать» славян не только с политической, но и с исторической и даже культурно-языковой карты Европы, попросту объявив их неким «вымыслом», фикцией и даже несуществующим народом. Подобные идеи, в частности, активно и небезуспешно продвигает модный в западных странах румыно-американский историк Ф. Курта, на полном серьёзе утверждающий, что славяне – не более чем «искусственный конструкт восточноримских писателей и историков VI века».[1] Критикуя данную весьма экстравагантную точку зрения, современный чешский историк М. Тера обоснованно замечает, что подобные взгляды полностью противоречат традиционным устоявшимся представлениям и академическим подходам и обусловлены отнюдь не научным мышлением, а «модным релятивизмом и постмодернистским подходом к идентичности».[2] К этому, пожалуй, стоит добавить, что ещё одна существенная причина появления подобных околонаучных теорий – имманентно присущая многим западным учёным пещерная славянофобия.
***
В этих условиях особую актуальность и звучание приобретают труды видных славянских историков-патриотов, живших в похожую эпоху и сталкивавшихся с аналогичными вызовами. К их числу относится крупнейший русский учёный-энциклопедист, основатель Московского университета Михаил Васильевич Ломоносов (1711-1765), активно боровшийся с засильем иностранцев в русской исторической науке в XVIII веке и отважно защищавший собственные оригинальные взгляды на раннюю историю России и славянских народов. Показательно, что именно исторические сочинения М.В. Ломоносова вплоть до настоящего времени известны меньше всего, а значительная часть его исторического архива и рукописей на исторические темы бесследно исчезла сразу же после его смерти. В этой связи нельзя не заметить, что взгляды Ломоносова на древнюю историю России и славян в известной степени остаются «вещью в себе».
Увы, но значительная часть образованной публики в России, истово веруя в презумпцию интеллектуального превосходства западной науки, усвоила взгляд на историческое наследие великого русского учёного как на нечто неполноценное, априори отдавая приоритет его оппонентам из числа норманистов. При этом известная немецкая тройка основателей норманнской теории в лице Байера, Миллера и Шлецера даже не владела сколько-нибудь уверенно русским языком и посему вряд ли могла адекватно воспринимать и анализировать исторические источники на древнерусском и прочих славянских языках. Показательной в этом отношении является личность самого старшего из отцов норманнской теории, уроженца Кенигсберга Готфрида Зигфрида Байера (1694-1738), который, являясь академиком Российской Академии наук, за 12 лет проживания в России так и не выучил русский язык…
Самый продвинутый из «норманнской тройки», известный немецкий историк и статистик Август Людвиг Шлёцер, написавший источниковедческое исследование «Повести временных лет», начинал изучать древнерусские летописи без знания русского языка по случайным рукописным немецким переводам сомнительного качества. Однако первые попытки подобного самонадеянного научного «блицкрига» оказались неудачными. Осознав ненормальность этой ситуации, Шлёцер как-то сказал, что без основательного знания славянского и греческого языков заниматься древнерусскими летописями может только чудак – возможно, имея в виду себя и своих предшественников из «норманнской тройки»…
Научная деятельность М.В. Ломоносова являлась актом героизма, поскольку осуществлялась в крайне тяжелых и опасных условиях полного диктата иностранцев, прежде всего немцев, в российской исторической науке. Так, «немецкий историк Г.Ф. Миллер получил от власти заказ на написание русской истории. На протяжении более века иностранцы контролировали весь процесс написания русской истории. В их ведении были все документы, архивы, летописи. Они фактически вершили судьбу России, так как бесконтрольный доступ к документам позволял им манипулировать информацией о прошлом по своему усмотрению…».[3]
К сожалению, исключительно важное научное наследие М.В. Ломоносова в области истории известно сейчас лишь очень узкому кругу специалистов. В этом смысле судьба Ломоносова и других близких ему по духу учёных исчерпывающе охарактеризована великим русским поэтом А.С. Пушкиным, который с грустью констатировал неумение русских в полной мере ценить собственных гениев, самокритично отмечая, что «мы ленивы и нелюбопытны».
Между тем, как отмечают исследователи, «огромная роль М.В. Ломоносова заключалась как раз в том, что им ещё в XVIII веке было дано доказательство равенства и даже превосходства русской истории и русского языка по сравнению с историей и языками народов Европы. Он доказал, что наша история не менее древняя и не менее величественная, чем история древних греков и римлян».[4] Колоссальную роль для российской исторической науки имела и последовательная борьба Ломоносова с «норманнской теорией», при этом научные наработки Ломоносова в этой области активно использовались его последователями и в более позднее время. Так, комментируя летописное известие о призвании новгородцами на княжение Рюрика с братьями «из-за моря», Ломоносов высказывал мысль о том, что они прибыли не из Дании или Швеции, как полагали норманисты, а из соседней Пруссии, имевшей тесные связи как с полабскими и поморскими славянами, так и с ильменскими словенами, центром которых был Новгород.[5]
Особое внимание в своей «Древней российской истории» М.В. Ломоносов уделил вопросу происхождения и расселения древних славян, явно полемизируя с теми историками, которые стремились вообще «убрать» славян из Европы, представив их более поздними и дикими пришельцами из Азии, находившимися на крайне низком уровне развития. Отметив, что «величество и могущество славянского племени» в последние полторы тысячи лет является практически неизменным, Ломоносов подчёркивает, что именно по этой причине «помыслить невозможно», чтобы в течение всего лишь нескольких столетий после рождества Христова славяне столь стремительно распространились по европейскому континенту.[6]
Отталкиваясь от этого аргумента и творчески интерпретируя труды древнегреческих и римских историков, Ломоносов пытается выявить предков современных славян среди целого ряда древних народов, упоминаемых в античных источниках. Так, опираясь на мнение Птолемея и Плиния, Ломоносов обнаруживает генетическую связь между славянами-венедами (венетами) и древним населением легендарной Трои.[7] В этом отношении Ломоносов в известной степени предвосхитил научные поиски и достижения одного из основателей научного славяноведения П.Й. Шафарика, который, полемизируя с немецкой историографией, являлся убеждённым сторонником автохтонности славян на европейском континенте. Однако если Шафарик в итоге занял своё почётное место в пантеоне учёных-основателей научного славяноведения, то Ломоносов, безусловно, также имеющий на это полное право, в этом контексте никогда не упоминается.
Великий русский учёный подчёркивает, что в первые века нашей эры «славенское имя весьма прославилось; и могущество сего народа не токмо во Фракии, Македонии, в Истрии и в Далмации было страшно; но и к разрушению Римской Империи способствовало весьма много. Венды и анты, соединяясь со сродными себе славянами, умножали их силу. Единоплеменство сих народов не токмо нынешнее сходство показывает, но и за тысячу двести лет засвидетельствовал Иорнанд, оставив известие, что «от начала реки Вислы к Северу по безмерному пространству обитают многочисленные венедские народы, которых имена для разных поколений и мест суть отменны, однако Славяне и Анты называются».[8]
Большое внимание Ломоносов уделил вопросу о взаимоотношениях древних славян со скифскими и сарматскими народами южнорусских степей, высказав при этом ряд любопытных мыслей, которые позже получили подтверждение в трудах современных учёных. Отталкиваясь от сообщения римского историка Плиния о том, что в первые века нашей эры «около Вислы обитали Венды и Сарматы» и указывая на то, что «народ Славенопольский по справедливости называет себя Сарматами»,[9] Ломоносов приходит к выводу об этноязыковом единстве славян, вендов и сарматов, полагая, что разные этнонимы обозначают единый по сути народ. По словам М.В. Ломоносова, «Славяне и Венды суть древние Сарматы».[10] Примечательно в этой связи, что ряд авторитетных современных историков, в частности, крупнейший эксперт в области истории и культуры карпатских русинов канадский историк-славист П.Р. Магочи подчёркивает в своих последних работах важную роль сарматских племён в процесса этногенеза славянских народов. Так, весьма любопытны рассуждения профессора Магочи о латентном присутствии славянского этнического элемента среди скифов, сарматов и других известных по сообщениям античных авторов ираноязычных народов. По мнению Магочи, кочевые иранские и тюркские народы, именуемые в античных источниках «скифами, сарматами и пр., являлись в действительности полиэтничными образованиями, названными так только по имени правящей военной элиты. Североиранские племена скифов, около полутысячи лет господствовавшие в степях Украины и Крыма, в значительной степени состояли из славянских земледельцев, – пишет Магочи, тем самым солидаризируясь с мнением известного российского историка и археолога Б.А. Рыбакова, который усматривал предков славян среди скифов-пахарей, упоминаемых Геродотом.[11] – Время от времени славянское «большинство» ассимилировало иранские, германские, позже тюркские племенные элиты, сохраняя, тем не менее, имя этой элиты».[12]
Что касается Южной Европы и Балкан, то здесь М.В. Ломоносов, широко используя свидетельства хорошо информированного Геродота, приходит к совершенно однозначному выводу об этнокультурном и языковом единстве славян и иллирийцев. «В Южной Европе древность и могущество Славян из Геродота явствует, который венедов с иллирийцами за один народ почитает, – отмечал М.В. Ломоносов. – Иллирийцев древность простирается до веков баснословных, сила их из военных дел с греками и римлянами известна…».[13]
Разумеется, далеко не все мысли Ломоносова прошли проверку дальнейшими научными изысканиями, однако целый ряд его идей и предположений оказался удивительно точным.
Принципиальное значение имеют и мысли Ломоносова по поводу вопроса о местонахождении прародины славян, который вплоть до настоящего времени является предметом оживлённых дискуссий среди историков и археологов. Упоминая о многочисленных свидетельствах Иордана и Прокопия Кесарийского, описывавших переселение славян за Дунай с севера и отмечая, что славяне, пришедшие с севера, широко расселились в Иллирии и Далмации в VI веке, М.В. Ломоносов задаёт принципиально важный вопрос: следует ли из всего этого, что славяне и их многочисленные соплеменники «там прежде никогда не обитали?». Однозначно отрицательно отвечая на этот вопрос, Ломоносов утверждает, что славяне искони жили именно на Дунае, но вследствие агрессии со стороны Рима были вынуждены покинуть эти земли; однако после ослабления римской экспансии они стали постепенно возвращаться на свои исконные земли. «Римскою силою утеснённые иллирические Славяне во время войны уклонились за Дунай к полунощным странам, – писал Ломоносов. – Потом, приметив Римлян ослабление, старались возвратиться на прежние свои жилища… Имеем сего явственные следы. Нестор утверждает, что в Иллирике, когда учил апостол Павел, жительствовали Славяне, и что обитавшие около Дуная, убегая… перешли к северу, на Буг, Вислу, Днепр, Двину и Волхов…».[14]
При этом М.В. Ломоносов обращает особое внимание на то, что в ходе масштабных славянских миграций на север и северо-восток от Дуная именно «новгородцы удержали не одно токмо имя своё славенское, но и язык сродных себе Славян, около Дуная и в Иллирике обитавших».[15] М.В. Ломоносов имел здесь в виду упоминаемых в «Повести временных лет» словен ильменских, центром которых был г. Новгород у озера Ильмень. Любопытно, что результаты последних научных изысканий российских археологов и лингвистов подтверждают факты тесных культурных и экономических контактов словен ильменских с юго-западными славянами, что блестяще подтверждает мысли великого русского учёного.
М.В. Ломоносов, таким образом, выступает в качестве убеждённого сторонника теории о дунайской прародине славян, считая именно славянские народы исконным автохтонным населением Южной Европы и Балкан. Необходимо отметить в этой связи, что в последние годы ряд авторитетных учёных-славистов отыскал новые аргументы в пользу теории о дунайской прародине славян. Так, например, известный российский учёный-славист и лингвист О.Н. Трубачёв, проанализировав большой по объёму языковой материал, в своих последних трудах пришёл к однозначному выводу о том, что дунайско-балканская миграция славян была «подобием реконкисты, обратного завоевания, побуждаемого памятью о реальном былом житье славян на Дунае».[16]
О большой роли Дуная в самосознании и в исторической памяти славян, по обоснованному мнению О.Н. Трубачёва, свидетельствует «фольклорная популярность Дуная даже у восточных славян, никогда за время письменной истории не живших на Среднем Дунае…».[17] Полемизируя с популярной среди польских учёных теорией висло-одерской прародины славян, О.Н. Трубачёв однозначно утверждает, что «и польские, и серболужицкие земли заселялись славянами с юга».[18] Нетрудно заметить, что отстаиваемая О.Н. Трубачёвым обновлённая версия дунайской прародины славян в значительной степени опирается на аргументы, которые почти триста лет назад были высказаны М.В. Ломоносовым.
Таким образом, мысли М.В. Ломоносова об истоках Руси, древних славянах и их прародине, высказанные ещё в XVIII веке, находят своё блестящее подтверждение и в трудах современных учёных, опирающихся на новейшие достижения археологии и лингвистики. При этом следует подчеркнуть, что уже в конце XVIII и в XIX веке наиболее дальновидные и наименее зависимые от политической конъюнктуры славянские учёные и мыслители вполне разделяли многие взгляды М.В. Ломоносова на историю древних славян и брали их за основу собственных научных изысканий.
Одним из таких ярких, самобытных, но ещё, к сожалению, не в полной мере оцененных славянских учёных и общественных деятелей был уроженец села Црна Бара в Сербии Милош Милоевич, развивший в своих работах многие мысли и наблюдения М.В. Ломоносова и показавший созвучность его мыслей мыслям других авторитетных славянских деятелей. Примечательно в этой связи, что в опубликованном по инициативе Милоша Милоевича ценном историческом источнике – сочинении сербского патриарха Арсения III Црноевича – многие сюжеты раннеславянской истории трактуются именно в том направлении, которое позже будет иметь место и в трудах М.В. Ломоносова.[19]
Литература
- Дьяков И.В. Ода Ломоносову // Ломоносов М.В. 300. Объединённый литературный альманах. Москва, 2011.
- Ломоносов М.В. Древняя российская история от начала российского народа до кончины великого князя Ярослава Первого, или до 1054 года. Москва: Белые альвы, 2011.
- Люлько А. Идеи М.В. Ломоносова и современная российская политика // Ломоносов М.В. 300. Объединённый литературный альманах. Москва, 2011.
- Рыбаков Б.А. Киевская Русь и русские княжества XII-XIII вв. Москва: Наука, 1993.
- Трубачёв О.Н. Этногенез и культура древнейших славян. Москва: Академический проект, 2017.
- Обшти лист из патријаршије Пеђске. Препис М.С. Милојевиђа. У Београду: У државној штампарији, 1872.
- Magocsi P.R. With Their Backs to the Mountains. A History of Carpathian Rus’ and Carpatho-Rusyns. Budapest-New York: CEU Press, 2015.
- Téra M. Kyjevská Rus: dějiny, kultura, společnost. Červený Kostelec: Pavel Mervart, 2019.
[1] Téra M. Kyjevská Rus: dějiny, kultura, společnost. Červený Kostelec: Pavel Mervart, 2019. С. 59.
[2] Там же. С. 60.
[3] Дьяков И.В. Ода Ломоносову // Ломоносов М.В. 300. Объединённый литературный альманах. Москва, 2011. С. 6.
[4] Люлько А. Идеи М.В. Ломоносова и современная российская политика // Ломоносов М.В. 300. Объединённый литературный альманах. Москва, 2011. С. 30.
[5] Ломоносов М.В. Древняя российская история от начала российского народа до кончины великого князя Ярослава Первого, или до 1054 года. Москва: Белые альвы, 2011. С. 73-74.
[6] Там же. С. 18.
[7] Там же. С. 19.
[8] Там же. С. 15.
[9] Там же. С. 15.
[10] Там же. С. 16.
[11] См. Рыбаков Б.А. Киевская Русь и русские княжества XII-XIII вв. Москва: Наука, 1993.
[12] Magocsi P.R. With Their Backs to the Mountains. A History of Carpathian Rus’ and Carpatho-Rusyns. Budapest-New York: CEU Press, 2015. P. 28.
[13] Ломоносов М.В. Древняя российская история от начала российского народа до кончины великого князя Ярослава Первого, или до 1054 года. Москва: Белые альвы, 2011. С. 22.
[14] Там же. С. 23.
[15] Там же. С. 36.
[16] Трубачёв О.Н. Этногенез и культура древнейших славян. Москва: Академический проект, 2017. С. 8.
[17] Там же. С. 8.
[18] Там же. С. 9
[19] Обшти лист из патријаршије Пећке. Препис М.С. Милојевића. У Београду: У државној штампарији, 1872. С. 11-12.
