Марта всё-таки протянула мне стакан воды, словно пытаясь откупиться спокойствием. Я, разумеется, воду не взял. Пить казалось бессмысленным, хотя в горле и жгло. И тут она начала говорить – тихо, сбиваясь, словно боялась вспоминать саму себя:
– Помнишь, как мы познакомились? В тот безумный дождливый день, когда ты бежал с огромным чёрным зонтярищем и не заметил, как я поскользнулась? Ты тогда перевернул жизнь мою вверх дном...
Я поморщился. Да, я помнил ту сцену: лужи, непрошеные брызги, она в красном плаще, который промок насквозь. Упала, ногу подвернула. Я схватил её, подхватил, и мы вместе зашли в знакомое с детства кафе «Ракушка» – там пахло карамелью и старым линолеумом, на столах стояли облупившиеся пластиковые подсвечники.
– Надо ли сейчас вспоминать романтику прошлого? – пробормотал я, хотя в глубине души эти воспоминания больно тронули.
– Да, надо. – Марта громко выдохнула, беспокойно теребя шнурок халата. – Я хочу... чтобы ты почувствовал, что то, что между нами было всё это время, – не фальшивка.
Вот только вчерашнее видение – как она обнимается с другим – перекрывало всё. Я обхватил руками колени и покачался, будто пытаясь успокоиться.
– Ты был первым мужчиной, – почти прошептала она, – кому я доверилась без остатка. Ты помнишь, как мы в ту же ночь ели яичницу с колбасой на твоей убитой до дыр кухне, а потом до рассвета пересказывали друг другу детские страшилки про призраков в заброшенной школе?
Сквозь обиду я невольно улыбнулся: да, она тогда всерьёз боялась, что в той самой школе до сих пор бродит дух физрука. Потом мы смеялись до колик. И как-то вдруг оказалось, что мы живём вместе, просыпаемся под одним одеялом. Потом – свадьба, подарки, какая-то сумасшедшая тётя из её стороны семьи, от которой я до сих пор прячусь в ванной при каждом её звонке. А теперь...
– Всего за один вечер ты оборвала нашу связ... – я не договорил.
Марта тихо вздохнула:
– Кир, не перебивай, я прошу...
Вся эта откровенность звучала как проповедь, которую мне было трудно переварить. Я заметил, как у неё выступили капельки пота на висках, будто она ужасно боится очередного слова.
– Ты ведь знаешь, что у меня есть младший брат... – начала она. – Точнее, мы только год назад узнали, что мы дети одного отца. Он – Вадим – тот парень, которого ты видел вчера.
Я прислушался. «Брат?! Серьёзно?!» – у меня в голове завертелось. Чтоб я хоть раз слышал раньше об этом Вадиме. Но ведь она говорила, что у неё никогда не было родных братьев.
– Я знаю, это звучит дико, – продолжила она, глядя в сторону окна. – Но мы случайно встретились: это долгая история, связанная с тем, что мама когда-то молчала. А папа... В общем, оказалось, что он кучу лет назад жил двойной жизнью. Не хочу сейчас вдаваться в подробности, мне самой это противно.
Я видел, как по её щеке проскользнула слезинка. Любой другой день – я бы подбежал, обнял её. Но сейчас всё по-другому.
– Вчера я наконец решилась познакомиться с Вадимом лично. И он приехал из Питера... А ты... – она вздохнула, – ты оказался рядом. Но это случилось очень не вовремя.
«Значит, это брат», – стучало в моих висках. С одной стороны, облегчение, что это не любовник. С другой, не давало покоя странное чувство: почему она раньше не сказала?
– А про ребёнка? – спросил я. – Если это всё правда насчёт брата, то при чём здесь беременность? – и добавил жёстче, чем хотел: – Вдруг я не отец?!
Марта вздрогнула:
– Ты ведь меня не считаешь человеком, который способен... – она кусала губу, видимо, пытаясь сдержать готовый прорваться поток. – Ладно, ты сейчас зол, но я... Я хотела сказать тебе правду, когда придёт время. Узнала о беременности всего несколько дней назад, боялась, как ты отреагируешь. Да ещё и этот брат-«появляшка»...
Она умолкла и прикрыла лицо руками, словно пряталась. Я понимал, что всё это слишком громоздко и сильно смахивает на мыльную оперу. Но по её взгляду я прочёл страх – страх, что я сейчас встану и уйду.
Однако я не ушёл. Я просто чувствовал, как меня захлёстывает волна противоречий: то ли поверить ей, то ли продолжать подозревать в обмане.
– Ладно, – вымученно сказал я. – Попробую поверить. Но где доказательства? Ведь я видел, как он прикасался к твоей руке...
– Он в первый раз меня обнял. Как сестру, – тихо сказала она. – Я сама не ожидала, что это будет так... трогательно. Наверно, этот момент и вышел таким двусмысленным.
Я почувствовал, как внутри что-то дрогнуло, будто в душе зажглась слабая свеча надежды, но и недоверие всё ещё не отпускало. И тут она добавила то, от чего мой мозг снова пошёл наперекосяк:
– Но Вадим... он не так прост. Он просил у меня одну вещь – деньги. И врал, что это лишь на билет обратно. Но, кажется, там какая-то мутная история.
Она посмотрела на меня с мольбой в глазах. Я понял, что, как бы то ни было, следующий шаг – разобраться, кто вообще этот брат и зачем он появился именно сейчас. Но я ещё не знал, что это – только начало моих бед. Читать далее...