Идущий судебный спор может запустить новый судебный процесс, где теперь уже истцу придётся отвечать за свои публичные обвинения.
Бывшая жительница Карелии Ольга Гоккоева, ныне постоянно проживающая в Финляндии, судится с главным редактором журнала «Carelia» Армасом Машиным (журнал издаётся на финском, карельском и вепсском языках). Уже состоялось три заседания, но, наблюдая за судебным процессом со стороны, складывается впечатление, что не самое сложное по «составу правонарушения» административное дело как-то странно затягивается. Впрочем, возможно, это и обманчивое впечатление. Не настаиваю на своей правоте. Однако действия стороны истца настолько малоподвижны, что думается даже: а не желает ли О. Гоккоева выйти из процесса? Сама она лично в судебных заседаниях ни разу не участвовала, так что доверитель её выстраивает линию судебной атаки против ответчика А. Машина.
Начну с того, что сам по себе предмет иска Гоккоевой к Машину вызывает недоумение. Гоккоева оскорбилась на высказывания Машина в свой адрес, в которых он критически отзывался о её … антироссийских публикациях в социальной сети. Ольга Гоккоева не скрывала (и не скрывает сейчас этого), что в военном конфликте России с Украиной, она выступает на стороне бандеровской Украины. Машин же имеет прямо противоположную точку зрения и, откликаясь на антироссийские опусы Гоккоевой в соцсети, публично и критически оценил её высказывания. Одна политическая позиция против другой. В чём нет ничего криминального: у людей разные убеждения, и они их публично озвучивают.
А странность тут в том, что антироссийские высказывания Гоккоевой оценены были не только гражданином Машиным (и, кстати, не им первым), но и контролирующим федеральным органом, руководство которого распространённые в соцсетях Гоккоевой сведения о специальной военной операции проводимой Россией на территории Украины, признало нарушающими российское законодательство, по причине чего персональная страница Гоккоевой «ВКонтакте» была заблокирована. Это уже состоявшееся решение, принятое институтами государственной российской власти.
А потому частное суждение гражданина Машина на ту же самую тему, точно никак не могло оскорбить Гоккоеву, взявшую на себя смелость оценивать внешнюю политику России, но почему-то запрещающую оценивать её личные взгляды. И даже в суд пошла, чтобы рот Машину закрыть. Кстати, из-за рубежа атакуя его. Тут тоже есть предмет для рассуждений. Скажем, зачем было, давно живущей в финском городу Оулу Гоккоевой, информационно бросаться на Россию, в Финляндии и без неё русофобов хватает. Или это такая форма выражения политической лояльности новому месту жительства?
Но оскорбляться скорее надо было бы всем нам на Гоккоеву, а не ей на Машина. Она нашу страну, а значит и нас россиян, поддерживающих позицию руководства России, представила в образе агрессоров и оккупантов. И если резко против этого выступил гражданин России Машин, то в чём тут покушение на честь и достоинство пока ещё нашей соотечественницы Гоккоевой? Однако в суде обстоятельства данного странного публичного конфликта и являются предметом затянувшегося исследования.
Оценивать дискуссию по существу в данный момент рано, поскольку и дискуссии как таковой нет ещё. В судебных заседаниях зачитываются документы, выступают представитель истца и ответчик, появились первые свидетельские показания. Процесс движется неторопливо (что, возможно, и неплохо).
Пока самым интересным документом судебного процесса можно назвать письменный отзыв истицы Ольги Гоккоевой на письменные же возражения ответчика Машина на административный иск. Гоккоева, кажется, даже и не заметив того, заложила мину замедленного действия, когда в судебном заседании (процесс документируется) оценки одного из свидетелей по её судебному делу назвала враньём. То есть, по мнению Гоккоевой, свидетель со стороны Машина лжесвидетельствовала в судебном процессе? Перед этим присягнув говорить только правду.
Если Гоккоева права, тогда самого свидетеля надо судить по уголовной статье (УК РФ ст. 307). А если свидетельница говорила правду, тогда что, значит, Гоккоева оклеветала её прямо в стенах суда? Ситуация тем более приобретает неожиданный оборот, что в роли свидетеля выступала представитель республиканского министерства национальной и региональной политики. Такого сотрудника надо либо наказывать, в случае если Гоккоева права и её обвинение чиновника во вранье обоснованы. Либо же министерство должно вступиться за своего сотрудника, требуя от Гоккоевой публичных извинений, ну, а если она откажется это делать, то подавать на неё административный иск (сделать это сможет и свидетельница, названная в суде человеком, который постоянно врёт). По большому счёту Гоккоева покусилась на деловую репутацию ещё и представителя института государственной власти. У неё что, действительно имеются доказательства тому, что должностное лицо правительства Карелии врёт?
Вопросов пока больше чем ответов на них.
Четвёртое по счёту рассмотрение судебного дела назначено на 29 января 2024 года.
Анатолий Цыганков
