20 августа 1939 года в бою над Монголией против японских бомбардировщиков было успешно применено новое авиационное оружие – НУРСы, или НАРы – неуправляемые авиационные ракеты. Но еще более успешно эти ракеты применялись при штурмовке вражеских позиций и бронетехники во время Великой Отечественной, и когда летом 1941-го Черчилль узнал, что его русские союзники имеют в своем распоряжении такое эффективное оружие, он выпросил его у Сталина в обмен на что-то для СССР очень важное. Также это оружие получил и Гитлер, но от кого, и в обмен на что – достоверно неизвестно.
Практическое применение реактивных снарядов в военных целях началось еще в начале XIX века, но точность их полета и попадания в цель была такая низкая, что на статус полноценного рода оружия они никак не тянули. И даже когда в начале XX столетия некоторым изобретателям пришло в голову вооружить такими ракетами боевые самолеты, эта затея также не была удачной.
Самое большее, на что были способны ракеты, запускаемые с французских истребителей во время Первой Мировой войны – это поражать крупноразмерные немецкие аэростаты, которые представляли собой неподвижные цели. Но с таким же успехом аэростаты можно было поражать и пулями из пулеметов с гораздо большей дистанции, поэтому ракеты и тут остались не у дел.
Однако опыты продолжались, и спустя 15 лет после окончания войны авиационное ракетное оружие наконец-то было доведено до ума, и случилось это не в Германии, не в Англии и не в США, а в СССР. Причем разработки были настолько удачными, что именно советские летчики первыми в истории стали применять неуправляемые ракеты со всей эффективностью, на которую вообще были способны неуправляемые ракеты.
Впервые в бою НУРСы (неуправляемые ракетные снаряды, они же – НАРы – неуправляемые авиационные ракеты) были применены в конце августа 1939 года в Монголии на реке Халхин-Гол. Тогда пять советских истребителей И-16 из экспериментального подразделения «воздушных ракетоносцев» в одном бою, выпустив свои НУРСы, сбили два японских бомбардировщика на дистанции в километр, и повредили еще несколько. Однако это все же были эксперименты, и, несмотря на хорошие результаты, стало ясно, что новое оружие требует доработки.
Одновременно разрабатывались и новые типы НУРСов (или НАРов), и во время советско-финской войны 1939-40 гг. пусковыми ракетными установками были оснащены несколько бомбардировщиков СБ. Работа этого подразделения по наземным целям показала, что новое оружие имеет огромный потенциал.
К началу Великой Отечественной войны НУРСами оснащалось большинство истребителей и бомбардировщиков ВВС РККА, правда, в основном ракеты применялись при штурмовке наземных войск противника, но довольно успешными были и атаки на большие группы немецких бомбардировщиков, идущих в плотном строю.
Одновременно неуправляемые реактивные снаряды применялись и сухопутными частями – всем известны ракетные установки «катюши», которые наносили вермахту большой урон. Но сухопутные ракетные установки сегодня более известны как РСЗО (реактивная система залпового огня), и о них я напишу в другой публикации. А в этой хочу продолжить тему авиационных НУРСов.
Неуправляемое ракетное оружие применялось Красной Армией на всем протяжении Великой Отечественной, при этом оружие постоянно совершенствовалось – возрастала ударная масса и точность поражения. К концу войны весь этот опыт был применен для создания еще более мощного авиационного оружия, но и другие державы не дремали.
Так, в конце 1941 года англичане, получив точные данные об успешном применении авиационных ракет советскими ВВС, выпросили у Сталина технологию их изготовления, и к середине 1942-го разработали свой авиационный НУРС - RP-3 (Rocket Projectile 3, или «3-дюймовый ракетный снаряд»). Применяли эти ракеты англичане активно и в Атлантике против немецких субмарин, и в Северной Африке против танков Роммеля.
Однако точность попадания нового английского оружия была невелика – из 20-30 выпущенных с дистанции 700-800 метров снарядов в цель попадал только один, да и то поражение было существенным, если штурмовик заходил с борта или с кормы танка. А о поражении бомбардировщиков противника в воздушном бою речь вообще не шла.
Но то, что не удалось англичанам, сделали немцы. Они разработали собственные НУРСы и летчики люфтваффе применили их в воздушном бою с ошеломительным успехом. Так, 14 октября 1943 года немецкие истребители-перехватчики, действуя с дистанции 1,5-2 км от армады Б-17, в течение часа или двух этими ракетами сбили около 60 американских бомбардировщиков. И хотя многие послевоенные исследователи эту цифру подвергают сомнению, тем не менее, сами американцы подтверждают, что в тот день именно такое количество их самолетов не вернулось на базы. А немцы, в свою очередь, утверждают, что никакого другого оружия, кроме ракет, против этой волны бомбардировщиков не применялось.
Потом наступила очередь американцев, которые освоили новое оружие уже к 1945 году, правда, применяли его исключительно при штурмовках наземных объектов.
Ну, а дальше и пошло и поехало – вскоре новое авиационное оружие вытеснило пулеметы и пушки, с повышением скоростей полета боевых самолетов быстро ставших анахронизмами. Неуправляемые ракеты неизбежно стали управляемыми или самонаводящимися на цель, и всё по той же причине – в скоротечном воздушном бою НУРС стал таким же анахронизмом, как пуля и снаряд. И сегодня без ракет невозможна победа ни в одной горячей войне – ни в большой, ни в маленькой.
А ведь всё начиналось с примитивных болванок, начиненных обычным порохом, причем первое успешное боевое применение показала именно наша авиация, а не какая-то другая. Даже англичанам, которые умели создавать прекрасное оружие – и тем понадобилась помощь советских конструкторов в разработке своих НУРСов.
Да и немцы при создании своих авиационных ракет, скорее всего, воспользовались трофейными материалами – то ли нашими, то ли британскими, в противном случае они не изобрели бы ничего подобного вообще никогда – просто не успели бы. Крылатые и баллистические ракеты ФАУ – не в счет, потому что это вещи совсем иного рода, они создавались не для боя, а как оружие сугубо стратегическое.
Таким образом приоритет в создании авиационного ракетного оружия принадлежит не каким-то там технически развитым авиационным державам, а «отсталому» СССР. И игнорировать этот факт не стоит, потому что Россия в любые времена создавала оружие, не уступающее лучшим зарубежным образцам, а то и лучше. Если бы это было не так, то сегодня американцы и китайцы не летали бы в космос с применением самых надежных в мире российских ракетных двигателей, аналогов которым нет ни у кого.
Чтобы завершить тему, хочу достать из своих бездонных бумажных архивов еще одну старую советскую статью по рассматриваемой теме. Только сразу хочу предупредить – кому не нравятся «древние советские враки», то дальше не читайте. А я не собираюсь хранить этот уникальный, по сути, материал, как Кощей Бессмертный своё злато, и думаю, найдется немало моих читателей, которым «древние советские враки» не покажутся такими уж и древними, потому что речь тут идет об истории.
А уж правдивая эта информация, или завиральная – пусть каждый решает сам.
Журнал «Авиация и космонавтика», 1987 г., №8
«КАТЮШИ» ПОД КРЫЛОМ
Подполковник В. ПАРАМОНОВ
В августе 1939 года в районе реки Халхин-Гол советские летчики в воздушных боях с японскими захватчиками впервые применили реактивные снаряды РС-82 класса «воздух-воздух». Подлинное значение этого события было осознано позднее, когда 14 июля 1941 года из неглубокой приднепровской лощины близ города Орша были выпущены по врагу 112 реактивных снарядов, положив начало биографии советского оружия нового вида. Оно станет вскоре широко известно под названием «катюша».
Производство такого удивительно простого, но высокоэффективного оружия не смогла наладить в годы войны промышленность ни фашистской Германии, ни ее союзников.
Широкое применение реактивного оружия в воздухе, на земле и на море было подготовлено всем ходом развития советской военно-технической мысли. Однако путь, которым шли ученые и конструкторы к его созданию, оказался далеко не простым.
Боевые ракеты, как известно, русские войска применяли еще в первой половине XIX века. Петербургский, а затем Николаевский ракетные заводы не только снабжали ракетами русскую армию, но и экспортировали их за границу, в том числе и в США. Появление нарезных стволов позволило артиллерии выиграть «дуэль» у боевых ракет. Но вскоре был изобретен бездымный порох, имевший высокие энергетические характеристики. Вновь появился интерес к «рельсовой артиллерии».
Работы по созданию реактивного оружия в нашей стране широко развернулись после победы Великой Октябрьской социалистической революции. В это дело активно включились талантливые изобретатели Н. Тихомиров и В. Артемьев.
Опытный, разносторонне образованный химик-инженер Н. Тихомиров еще в годы первой мировой войны подавал прошение о выдаче ему привилегии (теперь это назвали бы авторским свидетельством) на изобретение нового типа самодвижущихся мин. 3 мая 1919 года он пишет письмо В. Бонч-Бруевичу, управляющему делами Совета Народных Комиссаров, в котором просит рассказать о его минах товарищу Ленину: «...дабы я получил возможность осуществить на практике мое изобретение на укрепление и процветание республики».
В 1921 году при военном ведомстве в Москве организуется Лаборатория для разработки изобретения инженера Н. Тихомирова, впоследствии получившая название газодинамической - ГДЛ. Помощником Тихомирова стал специалист в области баллистики изобретатель В. Артемьев. Химик и баллистик, они отлично дополняли друг друга.
Поначалу решили использовать в качестве ракетного заряда бездымный порох, патент на который был выдан еще в 1916 году преподавателю Михайловской артиллерийской академии полковнику И. Граве. Однако уже первые эксперименты показали, что стоявшие на вооружении штатные артиллерийские пороха не подходят для двигателей ракет. Они быстро сгорали, создавая в камере сгорания слишком большое давление. Нужны были новые рецептуры порохов.
Тихомиров и Артемьев предложили использовать бездымный порох на нелетучем растворителе тротиле. Это было удачное решение. Пироксилино-тротиловый порох длительное время оставался основным ракетным топливом. Для увеличения дальности полета снаряда изобретатели решили совместить активный и реактивный принципы и выстреливать ракеты из миномета. 3 марта 1928 года во время испытаний на Главном артполигоне новая ракетная мина пролетела 1300 метров.
Проводившиеся работы вызывали большой интерес и поддержку у руководства Красной Армии. К созданию реактивной техники стали привлекать других специалистов. Так, большой вклад в разработку реактивных снарядов внесли Б. Петропавловский и Г. Лангемак. Дальнейшему совершенствованию работ в области ракетной техники в нашей стране способствовало создание Реактивного научно-исследовательского института (РНИИ), объединившего сотрудников ГДЛ и Московской группы изучения реактивного движения (ГИРД). Институт формировался на основе соответствующего приказа РВС от 21 сентября 1933-года. Начальником его был назначен И. Клейменов, а отдел по разработке крылатых ракет возглавил Сергей Павлович Королев.
Реактивный научно-исследовательский институт сыграл выдающуюся роль в формировании советской школы ракетостроения. Это было первое в мире научное учреждение, занятое исключительно проблемами ракетной техники.
Важнейшим направлением в деятельности РНИИ стало создание оружия нового вида на основе реактивных снарядов и пусковых установок, разработанных ГДЛ, а также их дальнейшее развитие. Семь с половиной предвоенных лет были для института периодом выполнения большого комплекса работ по окончательной отработке конструкции, технологии изготовления, полигонных испытаний снарядов и установок.
Здесь создавались снаряды калибра 82 мм и 132 мм, крупные дальнобойные боеприпасы массой 118 кг и 500 кг на бездымном порохе, пороховые шашки нового состава. Проводились испытания по применению ракетного оружия в истребительной и бомбардировочной авиации. Отрабатывались пороховые ускорители для самолетов.
В 1933 году были успешно проведены официальные полигонные и войсковые испытания реактивных снарядов девяти типов, а также завершены государственные испытания ракетного старта тяжелого бомбардировщика ТБ-1. Разбег самолета сократился на 77 процентов.
Особое внимание в работе над новым оружием сотрудники института обращали на повышение кучности стрельбы реактивными снарядами. Дело в том, что из-за неравномерности горения пороховых шашек, низкой начальной скорости снарядов в первое время наблюдался большой разброс снарядов по сравнению со ствольной нарезной артиллерией.
В изучении рабочего процесса в пороховом двигателе, в теории полета, определении оптимальных форм и размеров снаряда, конфигурации оперения принимали активное участие сотрудники РНИИ Ю. Победоносцев и М. Тихонравов. Конструкция снарядов разрабатывалась в институте под руководством Г. Лангемака и Л. Шварца при содействии Ф. Пойды, Д. Шитова, И. Александрова и других. Созданием боевых установок занималось специальное подразделение под руководством И. Гвая.
Первое боевое применение реактивные снаряды нашли в авиации. В 1937 году по заданию ВВС институт изготовил пусковые устройства и реактивные снаряды РС-82, которые были приняты для вооружения истребителей И-16, а в 1938 году пусковые устройства и снаряды РС-132 для бомбардировщиков СБ. Летом 1939 года в воздушных боях над рекой Халхин-Гол реактивное оружие прошло боевое крещение.
...Пятерка И-16 22-го авиационного полка шла на восток, в сторону линии фронта. Шасси после взлета летчики убрали вручную, и под плоскостями истребителей непривычно ощетинились направляющие устройства новых установок. Земля внизу хорошо просматривалась. Впереди в синеватой дымке матово поблескивала лента реки Халхин-Гол. Вот в небе показались японские бомбардировщики. Их было много. Уверенные в своем превосходстве, они не реагировали на приближающиеся краснозвездные истребители.
Японцы уже пересекли линию фронта. Слегка покачиваясь в воздушных потоках, бомбардировщики шли несколькими ярусами, заполнив почти все воздушное пространство перед пятеркой советских самолетов. Это было нам на руку. Боевой порядок противника не требовал дополнительного маневрирования истребителей.
Выйдя на дистанцию ведения огня, ведущий группы капитан Н. Звонарев нажал кнопку. Словно молния сверкнула под крылом. Оставляя за собой едва заметный дымный след, снаряды устремились к цели. Впереди, там, где были бомбардировщики врага, бушевало море разрывов. В нем исчезали эрэсы, выпущенные другими летчиками. Из этого клубка огня вываливались горящие машины и, разматывая черные шлейфы дыма, устремлялись вниз...
За три дня воздушных боев, когда применялись реактивные снаряды, было сбито семнадцать японских самолетов. «В русские части поступили самолеты, оснащенные неизвестной системой оружия, - доносила японская разведка. - Всем японским пилотам при встрече с такими самолетами русских в бой не вступать»…
Ударная сила «рельсовой артиллерии» произвела на врага громадный деморализующий эффект и вдохновляюще подействовала на советских летчиков. «...Применение пусковых установок РС на самолетах-истребителях И-16 в натурных условиях, - докладывал в своем отчете капитан Н. Звонарев, - показало их особо высокую эффективность для поражения воздушных и наземных целей»…
До первых залпов батареи реактивных минометов капитана И. Флерова под Оршей оставалось два года.
НЕКОТОРЫЕ ДРУГИЕ МАТЕРИАЛЫ:
Самые известные управляемые и неуправляемые боевые ракеты Третьего Рейха
Путь авиации нашей страны. Какими самолетами отечественного авиастроения мы можем гордиться?