Привет, ребята.
Рождественский Пост - время перечитывать наследие Оптинских старцев, в том числе, и одного из моих самых любимых святых - прп. Варсонофия Оптинского, перед Личностью которого я просто смиренно падаю ниц.
Блестящий военный, взрощенный очень верующей мачехой, он стал одним из самых дивных светочей Православия Благословенной Оптиной, чьими письмами я зачитывалась и в зеленой юности своей, и сейчас.
Вообще, к святых из купеческой гильдии у меня особое отношение, что к прп. Серафиму Саровскому, что к прп. Варсонофию Оптинскому, что к дивной старице почти что наших дней преподобной Рахили Бородинской (в миру Марии Коротковой), подвизавшейся долгое время в Обители русской славы - Спасо - Бородинском женском монастыре, основанной вдовой генерал - майора Александра Алексевича Тучкова 4 Маргаритой Михайловной.
В иночестве игуменьи Марии - духовной дочери свт. Филарета (Дроздова)
А вот к святым из дворян у меня такого отношения вот, увы, не наблюдается. Может, конечно, это элементарная обычная человеческая зависть, не знаю, а, может, это что - то глубже.
Но вот, например, к свт. Игнатию (Брянчанинову), например, у меня таких вот трепетных чувств точно как - то не наблюдается.
Быть может, и, правда, опираюсь я в этом вопросе на мнение Оптинских старцев о нем, рассказанных прп. Варсонофием Оптинским своим духовным чадам в одном из своих писем:
У нас в Оптиной некоторое время жил инок Игнатий (Брянчанинов), впоследствии епископ. Батюшка о. Лев говорил про него, что из него может выйти Арсений Великий; но Арсения не вышло, не выдержал он искуса. О. Лев, желая приготовить из него подвижника, испытывал его смирение.
Бывало, поедет куда-нибудь, возьмет и молодого Брянчанинова с собой, и велит ему ехать за кучера. Остановится где, – его оставит в конюшне с лошадьми, как будто забудет про него. Потом скажет: "А у меня там дворянчик с лошадьми остался, нужно ему чайку предложить".
Подобным испытаниям батюшка частенько подвергал его, и он не выдержал. Однажды Брянчанинов заболел и временно, как бы на поправку, перешел в Любенский монастырь. Но оттуда не вернулся. Потом он сделался епископом, но Арсением Великим не сделался.
О. Макарий говорил: «Был Великий Арсений, и у нас в России был бы свой великий Арсений, если бы он пошел другой дорогой, это – Игнатий (Брянчанинов). Это был великий ум..
Хотя, конечно, "Слово о смерти" пера свт. Игнатия (Брянчанинова) никого не оставляет равнодушным, друзья мои. Надеюсь, Вы его уже читали. И таки не по разу, муры - мур?))
Правда, мне более близки мысли по этому поводу мысли старца - исихаста наших дней Грузинской Православной Церкви архим. Рафаила (Карелина), о котором я, как Вы помните, писала Вам уже не раз.
И, даст Бог, напишу ещё - ведь от избытка сердца и, правда, глаголят уста, дорогие.