Это продолжение 3. Продолжение 2 здесь. Продолжение 1 здесь. Начало здесь.
Андрей проснулся бодрым - что значит спокойный восьмичасовой сон. Последствий вчерашний возлияний не ощущалось.
«Тем лучше для нашей фирмы, - думал он по пути в лабораторию».
Там его уже ждало «эхо» его вчерашнего сообщения – тексты и голос пропускались туда-сюда для анализа ошибок передачи. Он вставил свои платы и пропустил через них сообщение из Москвы. Потом надел наушники и прослушал результат. Потом ещё раз, на этот раз с недовольным лицом.
Вынул, убрал свои платы и вышел из лаборатории.
🔺🔺🔺
- Наш мир создан так, что всё простое – правда и правильно, а всё сложное – неправда и неправильно, - продолжил Андрей диалог с местным тёзкой.
- Это ты к чему? К ошибкам вчерашней передачи? – поинтересовался хозяин кабинета.
– Вспомни, год назад, когда работали только с текстом и голосом, добились почти идеала – ошибка передачи составляла сотые доли процента, а при дублировании добились полного совпадения. Но захотелось комплексности – стали изображение одной платой обрабатывать, - Андрей пока излагал известные им обоим факты. – Без кодирования всё было отлично, но как подключили шифровку от перехвата – попёрли ошибки. Вчерашний обмен сообщениями дал девять (!) ошибок. И это после месяца доводки софта и железа!
- Что ты паникуешь? Прошлая плата давала на сопоставимом объёме сообщений около тридцати ошибок. Сейчас – в три раза меньше. Через пару месяцев доведём до нормы.
- Я перед самой поездкой сюда говорил с нашими спецами. Знаешь, что мне сказали? Что у них нет идей, как ещё можно улучшить результат. Хотя, когда без спутника передавали в Москве, то ошибок не было. Это говорит о пределе чувствительности аппаратуры. Спутник с новыми платами, как видишь, ошибки гонит.
- Полгода назад твои ребята уже упёрлись в предел своих возможностей, но потом нашли ведь выход! И сейчас найдут!
- Надеюсь. Когда плата была простой – условно простой – всё было чики-пики, а когда навесили оптику – сразу «поплыл» результат, всё стало неправильным.
- Прекрати изводить себя. Ну что за мазохизм, - хозяин кабинета полез в стол и показал Андрею бутылку коньяка, но тот отрицательно покачал головой.
- В Москве у нас активность прорезалась. Здесь у тебя всё спокойно? У меня ощущение, что, когда я в фитнесе был, мой номер посещали.
- Посещали, как раз сказать хотел. Посетителя приняли, в Москву сообщили. Наш безопасник мышей прекрасно ловит.
- И этого, вашего эйчара, я бы проверил – вчера в фитнесе его дочь меня пасла и потом в ресторан припёрлась.
Местный Андрей посмотрел внимательно на москвича и спокойно сказал:
- Эйчар – это и есть наш безопасник. Ваше знакомство специально устроено. Нина действительно его дочь, она работает у него в штате.
- Ну вы, блин, даёте, - сказал Андрей тоном и словами Михалыча из «Особенностей…». – Самому в опера что-ли податься…
- Получив сигнал о московской активности, здесь все на уши встали. И правильно сделали. Ты завтра вылетаешь?
- Да, полечу утром, здесь всё сделано, давай акты подпишем. Но официально у меня билет на вторую половину дня. Впрочем, ты знаешь. Кстати, кто у вас такой юморист, что обложку Камасутры под спутник сунул?
- Нина. С моего разрешения. Размер шрифта для проверки идеально подошёл к тестовой таблице.
- Мелкий курсив на наклейке тоже прочитали. Тоже ты санкционировал текст? – Андрей уже широко улыбался.
- Нет, там должна быть дата и время, но это для нас, оптика такое разрешение пока не может взять. Там что-то неприличное было?
- С новыми платами – может. А насчёт содержания – спроси у автора. Машина в порт завтра когда будет?
- В пять.
🔺🔺🔺
На работе Таня прочитала сопроводительную записку. Она знала о месте работы мужа, Андрей её давно поставил в известность, но – в общих чертах.
Никогда раньше работа мужа так близко не подступала к их семье. Из записки она поняла, что в пакете платы, которые нужно положить в сейф в гостиной и что завтра нужно не приходить домой раньше официального окончания рабочего дня. Ещё сообщалось, что Свету после уроков встретит «дядя Павлик», которого дочь знает и о котором ей уже сообщено по телефону и повезёт её в исторический музей, куда она давно рвалась.
Таня и Света знали «дядю Павлика», Андрей знакомил их во время одной из вылазок в лес на шашлыки.
Как-то ей стало тревожно от неумолимого ходы событий, контролировать которые она не могла. Она вспомнила кратковременное выключение света и попыталась понять – связано оно с надвигающимся завтрашним днём или произошло случайно.
Работа на ум ей не шла, она вяло ковырялась в текущих бумажках, чтобы изображать, хотя бы для себя, какую-то деятельность.
Едва досидев до конца рабочего дня, Таня помчалась домой. На каждом шагу ей мерещились обращённые на неё взгляды, поступки всех людей были ей подозрительны.
Какой-то мужчина вдруг перед ней наклонился и что-то стал делать руками. Поравнявшись с ним она заметила, что он просто завязывает шнурок. Потом встал и ушёл совсем в другом направлении. Парень лет шестнадцати перед самым входом в метро кинулся ей наперерез. Она резко остановилась и увидела, что он обнял девушку и они, сев на лавочку, углубились в беседу.
Домой она доехала сильно вспотевшая и с растрёпанными мыслями.
Света в виде исключения дома была и даже овощной салат – непременный атрибут Таниного ужина – был порезан и заправлен.
- Ма, привет! Папа звонил, завтра дядя Павлик меня в исторический музей сводит, по какому-то спецабонементу – будут пускать в закрытые залы.
- Здравствуй, дочка! Папа мне сообщил об этом. Желаю тебе хорошей экскурсии. А сейчас давай ужинать.
- А я поела, мам, спасибо. Я даже уроки сделала и сейчас хочу пойти на пару часиков в Наташке, у неё наша компания собирается.
Таня хотела бы сказать дочери, что ей не по себе и она не возражала бы провести вечер с ней вдвоём, но просительный тон, безупречное поведение и – главное – обращённые на неё умоляющие глаза не позволили ей остановить дочь.
Она ела салат, разогретую картошку с гуляшом и потом пила бесконечный чай под переключаемый с интервалом в две-три минуты телевизор. Обычная телевизионная белиберда её дано не привлекала и сейчас она включила телевизор с одной единственной целью – скрасить одиночество звуками чужого голоса.
Содержимое полученной от Андрея передачи давно лежало в сейфе, Света, сдержавшая слово о двухчасовом отсутствии, сидела у себя и ковырялась в компьютере. Всё было мирно и по домашнему, за исключением отсутствующего Андрея.
Таня настолько была привязана к нему, что расставание на несколько дней переживала, почти как физическую боль. Когда он бывал дома, ей было тепло и уютно. Если она приходила домой раньше его, то напряжённо ждала поворота ключа в замке и заслышав знакомый звук, выходила в коридор и они обнимались и прижимались друг к другу.
Про любовь они с Андреем не говорили, как-то не было повода. Они просто любили друг друга, любили молча и им это нравилось.
Касание рук воспринималось, как ласка, даже если оно было случайным, не намеренные соприкосновения тел были для них подарком.
Таня иногда думала, что, расскажи они об этом друзьям - наткнутся на непонимание, настолько их души были обнажены по отношению друг к другу. Взрослые и серьёзные люди так себя вести не должны – так иногда думала Таня и радовалась тому, что они пока не серьёзные, пока молодые и горячие.
С этими мыслями она лежала в постели и с ними же заснула.
🔺🔺🔺
Андрей в фитнес сегодня не пошёл. Так третий абонемент и пропал. Поужинав в ресторане он сразу поднялся в номер и больше из него не выходил. Часа полтора из этого времени он провалялся в ванне. Воду он любил и ценил. Таня жаловалась, что обилие воды сушит ей кожу, но у Андрея не такого не было – сколько бы он не мок, кожа оставалась мягкой и совсем не сохла.
Спать он лёг рано – завтра предстоял тяжёлый день.
Окончание здесь.