Как я оказалась в палате интенсивной терапии я помню смутно. Дело в том, что во время операции Кесарево в качестве наркоза была выбрана спинальная анестезия, и я находилась в сознании, а после того как малыша достали, и я убедилась, что с ним всё в порядке, мне предложили поспать, и добавили ещё общий наркоз, ведь операция продолжалась...Кроме того, обнаружились какие-то сложности, и я согласилась поспать. Последнее что я помню, пришли хирурги из отделения оперативной гинекологии...а дальше пустота, я провалилась в сон.
Муж рассказывал потом, что когда меня везли после операции в ПИТ, он шёл рядом со мной, и говорит, что я ему даже что-то отвечала, но я этого не помню.
Сознание стало проясняться через несколько часов. Когда я окончательно очнулась, я увидела палату интенсивной терапии. Я лежала на кровати у окна, изголовье, видимо, было приподнято, потому что с того места, где я лежала, всё вокруг можно было хорошо рассмотреть. Надо мной висели какие-то мониторы, датчики, за окном ещё было светло, значит ещё не было даже четырёх часов дня. Передо мной была стеклянная стена нашей палаты, у неё стоял стол, за ним сидела акушерка и что-то писала. Слева от меня было ещё две кровати. На соседней кровати лежала женщина, мне кажется, мы пришли в себя одновременно. Она рассказала свою историю, как потеряла ребёнка в 27 недель на преждевременных родах, как потом лечилась, и спустя два года, ей удалось доносить до срока и благополучно родить. Я рассказала ей свою историю.
Потом у меня на тумбочке зазвонил телефон, звонил муж, я взяла трубку, но не смогла ответить, голос пропал... так бывает от наркоза. Я ответила сообщением, а муж прислал мне фото малыша. Сразу после операции его пустили посмотреть на сына и он успел сфотографировать. Телефон продолжал звонить, но я была без голоса и всем отвечала сообщениями.
В тот день я поняла, насколько хрупко наше сознание. В одном из сообщений сестра мужа спрашивала, какой размер ноги у Тонечки, нашей старшей дочки. Помню, я положила телефон, и только секунд через тридцать смогла вспомнить, кто такая Тонечка. Выходя из наркоза, я не сразу вспомнила всех родных и включилась в реальность. Это ужасно, как легко в один миг можно выключить сознание, будто выключить свет, всего лишь одним щелчком выключателя.
Мне кажется, ночь я ещё пробыла в ПИТе, потому что боялись кровотечения, а утром следующего дня меня перевели в послеродовое отделение.
Слава Богу, опасения врачей не оправдались, кровотечения во время операции удалось избежать, беда снова обошла стороной, матку удалось сохранить, хотя до операции я подписала все бумаги, что я согласна её удалить при угрозе жизни и кровотечении.
Я жива и ребёнок жив, мы измотаны лечением, измучены, но живы, о чём ещё можно мечтать...
