В автобусе разговаривают две пенсионерки:
- У Пелагеи судьба какая несчастная, и ведь бывает же такое!
- И не говори. А сама-то женщина очень хорошая: скромная, робкая... Лишнего слова от неё не услышишь.
- Вот! И за что же Бог такие страдания ей послал? Никакого счастья в жизни. Замуж вышла - муж алкоголик, жить нельзя. Развелись. Потом всё одна дочь воспитывала.
- Да и дочь-то ведь непутёвая какая: пьёт беспробудно. Говорят, Пелагее житья от неё нет, и бьёт её, и всё...
- А это она после развода пить начала. Муж-то тоже пьющий был. Недолго они пожили. Ладно, что ещё детей не успели завести.
Банальная история, но слушая её, я вспомнил песню Высоцкого про жаркую Африку, где есть такие строки: "Но виновен не Жираф, а тот, кто крикнул и ветвей "Жираф - большой, ему видней!..". Две пенсионерки, обсуждающие самую обычную общечеловеческую историю, даже не подозревали, что, несмотря на свою глубокую мудрость и наличие всевидящего Ока, являются носителями опасного вируса, превращающего женщин в жертв.
Тайна китайской туфельки
Многие слышали о том, что в Китае вплоть до XX столетия существовал жестокий обычай, согласно которому родители травмировали ступни маленьких девочек болезненной обмоткой, не позволяющей ступням расти. В итоге они получали выгодный товар: недееспособную женщину-инвалида, которая не могла сама о себе позаботиться и была вынуждена находиться на иждивении богатого господина. Как маленький ребёнок, или дорогая беспутая собачонка - нет в её жизни никакого смысла, кроме того, что она является "павлиньим хвостом" - доказательством социального статуса своего хозяина.
Травмирование стоп - лишь внешнее отражение травмированной души, лишённой возможности стать взрослой самостоятельной личностью. Ведь речь идёт о том, чтобы не только сохранить "детскую ножку", но и "детскую душу" - заморозить личностный рост человека, сохранив его глубокую инфантильность и, как следствие, полную зависимость от господина, который в силу своего благосостояния может позволить себе иметь много детей, наложниц и собак.
Хотя, насколько вообще в традиционном обществе женщина может быть самостоятельной?
Чаще всего традиционное общество опирается на патриархальный семейный уклад, где отцу, как главе семейства, отводится роль "родителя", а женщине - "ребёнка" - зависимого, не имеющего права голоса (даже в демократической Древней Греции женщины не участвовали в голосовании), подчинённого "родительской" воле. Такое положение дел обусловлено наличием явно выраженной авторитарной вертикали власти, а выстраивание любой иерархии с точки зрения психологии подчиняется паттерну "Родитель - Ребёнок", или, что то же самое, "Агрессор - Жертва".
Опасный вирус, превращающий женщин в жертв
На детской площадке бабушка кричит внучке:
- Наташенька, куда ты опять полезла? Сейчас упадёшь!
Наташенька в это время играет с мальчишками в догонялки.
- Бабушка, я играю!
- Но т же девочка! Куда тебе за мальчишками угнаться?
Опасный вирус, о котором идёт речь имеет не биологическую природу, а культурную. Это мем, идея о том, что девочка слабее мальчика. А потому должна затянуть свою жизнь в корсет, взять в руки веер и сесть у окна ждать прекрасного Принца, который обеспечит её всем необходимым, потому что сама она на это не способна.
Обратите внимание, как пенсионерки из автобуса характеризуют свою подругу Пелагею:
- Робкая, скромная. Лишнего слова от неё не услышишь...
Такой типаж в психологии соответствует людям с повышенной виктимностью - классическим носителям психотипа жертвы. Они слабовольны, легко управляемы, не способны даже заявить о своих интересах, не говоря уже о том, чтобы защищать их. Не удивительно, что Пелагея подобрала себе в мужья алкоголика, ведь на большее она не претендует. Не удивительно, что вся её жизнь - страдание: это изначально прописано в её жизненном сценарии, где смирение, терпение и, собственно, страдание полностью отождествлены с добродетелью.
Соглашаясь с этим, мы неминуемо подходим к осознанию довольно страшного феномена: механизмы виктимизации личности вшиты в нашу культуру, воспринимаются нами как норма и повсеместно используются для подрезания крыльев подрастающему поколению. Чтобы было над кем доминировать.
Любимая игра человечества
О любимой игре человечества очень красиво и точно поведал Виктор Пелевин в культовой повести "Empire V".
Главная мысль, которую человек пытается донести до других, заключается в том, что он имеет доступ к гораздо более престижному потреблению, чем про него могли подумать. Одновременно с этим он старается объяснить окружающим, что их тип потребления гораздо менее престижен, чем они имели наивность думать. Этому подчинены все социальные манёвры.
Женщина с детской ножкой, не способная сама дойти до туалета - это продукт престижного потребления, "ребёнок", которым может похвастаться богатый "папочка". Величайшее зло, которое протаскивает контрабандой в разум индивидуума вскармливающая его культура заключается в том, что быть "ребёнком" по жизни - это достойно, а иногда и высокоморально ("...хорошая, скромная. Лишнего слова от неё не услышишь!" - ангелочек).
Безусловно, что закреплённые в культуре механизмы виктимизации, работают и в отношении лиц мужского пола (например, установка "будь хорошим мальчиком - уступай девочкам!"), но в традиционном обществе отождествление женщины с ребёнком проявлено максимально ярко (даже устойчивое выражение "женщины и дети" свидетельствует об этом). Девочек априори принято воспитывать как слабых существ, не способных ни в чём конкурировать с мальчиками и должных рассчитывать только на уступки (читай "подачки") от сильных мира сего.
Справедливости ради отметим, что (перефразируя того же Пелевина) "антиженский заговор, конечно, существует, но в нём участвуют почти все взрослые женщины".
Ибо критическая масса взрослых женщин является носителем заразного мема - вируса, призванного в мозгу своих хозяев отождествлять робость, смирение и застенчивость с добродетелью. И до тех пор, пока это остаётся так, женщина будет оставаться прилагательным к мужчине.
Рудияр