В Институте истории им. Ш.Марджани Академии наук РТ состоялась конференция на тему «Казанское ханство в зеркале фольклора», где приняли участие специалисты из Татарстана, Марий Эл, Чувашии, Удмуртии и Казахстана. Были приглашены и планировали принять участие и историки из Башкортостана, но не смогли по неизвестным причинам. София Костогрызова специально для «Миллиард. Татар» посетила конференцию.
В преддверии масштабного проекта
По словам кандидата исторических наук, руководитель Центра исследований Золотой Орды и татарских ханств им. М. Усманова, Института истории им. Марджани АН РТ Ильнура Миргалеева, конференция была организована накануне создания масштабного проекта – публикации коллективной монографии по истории Казанского ханства. Он отметил, что при написании семитомной «Истории татар» Казанскому ханству было уделено мало внимания из-за недостатка накопленного материала.
«Сейчас в институте начата большая работа по написанию истории Казанского ханства. В рамках этого проекта мы проводим ряд мероприятий, в том числе, и круглый стол, посвященный исторической памяти. Историческая память что огромный интерес. Она уникальна у каждого народа», - считает ученый. Миргалеев выразил надежду, что участники круглого стола еще встретятся и на других мероприятиях, а также будет опубликован труд «История Казанского ханства», где будет отражена история не только татар, но и всех народов Волго-Уральского региона.
Директор Института истории, доктор исторических наук, академик АН РТ Радик Салихов отметил, что источниковедение истории татарских ханств – тема неисчерпаемая. «Серия мероприятий, которую организует наш институт, направлен на то, чтобы найти новые источники исторического знания, в том числе, и в фольклоре народов, которые входили в состав Казанского ханства или находились в орбите его влияния», - сказал он.
«В марийском фольклоре сохранились сюжеты, где татары выступают не в качестве врагов, а в качестве друзей и союзников»
Кандидат исторических наук, ведущий научный сотрудник ГБНУ «Марийский научно-исследовательский институт языка, литературы и истории им. В.М. Васильева» С.К. Свечников в своем докладе «Отражение истории Казанского ханства в марийском фольклоре» отметил, что сведения преданий заменяют отсутствие марийских письменных источников данный период. «В то же время на изучение марийского фольклора долгое время оказывала влияние навязанная идеологема «татарского ига». Акцент ставился на героях, боровшихся против татар. Система образования и идеология настаивали на том, что мари в составе Казанского ханства испытывали национальный гнет. Но, несмотря на это, в марийском фольклоре сохранились сюжеты, где татары выступают не в качестве врагов, а в качестве друзей и союзников», - рассказал он.
Много марийских преданий, по словам историка, посвящено переселению мари из-под Казани из-за нежелания платить дань ханам и из района вятки под давлением русской колонизации.
В преданиях горных мари важной фигурой выступает князь Акпарс, заключивший союз с Иваном Грозным. В преданиях об Акпарсе говорится и о причинах союза горных мари с Московским царством – давние связи с русскими и политическая стабильность Русского государства. Образ Акпарса, по словам исследователя, является частью идентичности горных мари. Эти предания удивительным образом совпадают с сообщениями русских летописей.
Широкое отражение в марийском фольклоре нашли и «Черемисские войны». Болтуш, герой луговых мари, сражается на стороне Казанского ханства и гибнет недалеко от города Малмыж.
В конце XVI в. после окончания Черемисских войн в марийских преданиях появляются мотивы мирного сосуществования народов. Примером тому служит образ Акпатыра, хранителя веры, целителя и музыканта, умевшего уживаться в мире с соседями.
Исследователь обращает внимание на то, что стоит обращать внимание, когда, кем и с чьих слов было записано то иди иное предание: в советский период уделялось внимание теме взаимодействия с русским народом.
Феодалы – угнетатели в чувашских преданиях и сведения удмуртского фольклора
Кандидат исторических наук, научный сотрудник исторического направления БНУ «Чувашский государственный институт гуманитарных наук» Светлана Охотникова в докладе «О некоторых особенностях чувашских исторических преданий о казанском ханстве» обратила внимание на тему феодального гнета во времена Казанского ханства в чувашском фольклоре. «Его (гнет) сложно назвать «национальным», так как он исходил и от татарских, и от чувашских феодалов. Редко феодалы характеризуются с положительной стороны», - рассказала она. Исследовательница отметила, отвечая на вопрос Искандера Измайлова о различиях преданий разных этнографических групп чувашей, что их настроения однородные. В этом чувашские предания отличаются от марийских.
Кандидат исторических наук, старший научный сотрудник Удмуртского института истории, языка и литературы УдмФИЦ УРО Владимир Чураков в своем докладе отметил, что, в отличие от чувашей и марийцев, у удмуртов нет больших фольклорных произведений с описанием эпохи Казанского ханства. Удмуртские предания стали собираться довольно поздно - со второй половины XIX в. Исследователь выделяет два типа преданий удмуртов, где упоминается эпоха Казанского ханства: топонимические и предания о родах.
«Неоднозначный» Шах-Али и вклад Михаила Худякова»
В докладе доктора исторических наук Искандера Измайлова было отмечено, что завоевание Казанского ханства стало «судьбоносным моментом, который касался не только народов Волго-Уральского региона, Сибири, но и самой России. Он стал своеобразной чертой, за которой начинается новое состояние, в том числе, и русской государственности». Образ «взятия», по словам ученого, помогает понять настроения «молчаливого большинства» населения российского государства и народов, вошедших в его состав.
Измайлов подчеркнул, что для татарского народа это был трагичны момент, переживаемый как потерю мусульманского государства и независимости: «Чем дальше от этих событий уходила история, тем память становилась ярче, и представления о рубежности этого момента становились все более четкими и резкими».
Касаемо представлений русского народа о событиях, исследователь отметил, что в официальной идеологии Российского государства подчеркивалось «новое качество», которое оно приобрело после завоевания ханств. Это отразилось в появлении казанской и астраханской корон. В отличие от официальной идеологии, историческая память народа была во-многом, далека от победных реляций. «В народной памяти взятие Казани воспринималось отнюдь не только как приобретение нового царства, но и как серьезное испытание с большими трудами и кровавыми жертвами», - считает ученый.
Искандер Измайлов отметил в своем докладе и отличия образа Шах-Али в поздней историографии и народных преданиях. В историографии он известен как предатель, но в народной памяти «все как раз не так однозначно». «Здесь мы видим трагический образ метущегося человека, который хочет мира, но со всех сторон проигрывает», - считает истторик. Также исследователь отметил влияние русской историографии на трагический образ Сююмбике в татарском фольклоре.
Кандидат исторических наук, старший научный сотрудник Института истории им. Ш. Марджани Анвар Аксанов в докладе «К вопросу о соотношении исторической реальности и исторической памяти в контексте истории Казанского ханства» рассказал о вкладе Михаила Худякова в изучение фольклора и применении его в исторических исследованиях. «Он попытался использовать все виды источников, в том числе, фольклорный материал. Им были изучены и русские, и марийские, и удмуртские предания», - говорит ученый.
Исследователь обозначил методы исследования фольклорных источников: важно проследить соотношение ранних и поздних преданий, обозначать географию их появления.
Как Иван Грозный «стал» Амиром Тимуром?
Кандидат исторических наук Ильнур Миргалеев выступил с докладом «К вопросу о достоверности данных татарского фольклорного материала по разрушению городов Волго-Уральского региона Аксак Тимуром».
По татарским преданиям, во время похода Тимура пострадал булгарский улус, включая и город Болгар. Эти предания исходят не только от Болгара, но и татар Западного Приуралья. Историк отметил, что существует представление о прекращения существования золотоордынских городов после Великой Замятни или войны Тохтамыша с Тимуром, оно, практически является аксиомой, но должно быть пересмотрено при изучении более широкого круга источников. Конечно, во время похода 1395 г. отряды Тимура могли дойти до Болгара и разграбить часть городов, нельзя отбрасывать и 1391 г. Но, по данным письменных источников и нумизматики, города Среднего Поволжья во времена Казанского ханства продолжали существовать и поддерживать торговые связи.
«Основная часть городов Казанского ханства прекратила существования при завоевании Иваном Грозным, - говорит он. - При обратном заселении городов через век-два разрушенные города фиксировались в исторической памяти, в том числе. И как результат походов Тамерлана. Могло произойти слияние образов Ивана Грозного с Тамерланом». Безусловно, считает ученый, во время похода Тимура многие города пострадали во время походов Тимура, но потом они восстановились и продолжили функционирование вплоть до завоевания Иваном Грозным».
Измайлов после доклада коллеги отметил, что масштабные разрушения городов во время похода Тимура в Среднем Поволжье археологически не зафиксированы. Судьба городов на Нижней Волге во время походов Тимура, по мнению историка, была перенесена в народной памяти на средневолжские города.
Проблемы источниковедения Казахстана
В докладах историков из Казахстана кандидата исторических наук, декана факультета истории, экономики и права Северо-Казахстанского университета им. Манаша Козыбаева Зауре Картовой были рассмотрены проблемы источниковедения истории Золотой Орды и Казахского ханства в Казахстане. Была отмечена проблема недостатка источниковедов, умеющих работать с источниками на восточных языках.
Основные виды актовых источников золотоордынского времени на территории современного Казахстана – это законодательные акты и делопроизводственные материалы.
«Один из малоизученных аспектов – это отражение истории Казанского ханства в фольклоре»
Старший научный сотрудник, кандидат исторических наук Аксанов Анвар Васильевич является автором множества работ по истории Казанского ханства. Он присутствовал и среди докладчиков конференции «Казанское ханство в зеркале фольклора». София Костогрызова специально для «Миллиард. Татар» побеседовала с ученым.
«В наших планах было изучение марийского, чувашского, удмуртского, татарского, башкирского, казахского фольклора»
- Анвар Васильевич, расскажите о сегодняшнем мероприятии: кто был приглашен и кто присутствовал?
- Мероприятие связано с проектом по публикации монографии о Казанском ханстве. Оно уже не первое. Круглые столы, проходившие до этого, были призваны обсудить план большой монографии.
В прошлом году было проведено два круглых стола в Казани и Москве. Там мы обсудили с коллегами из других регионов и стран план, затем его утвердили и начинаем потихоньку работать. Один из малоизученных аспектов – это отражение истории Казанского ханства в фольклоре. Это очень важный корпус источников. Здесь много сюжетов, которые могут помочь в изучении истории Казанского ханства, поэтому мы решили организовать круглый стол по этой теме отдельно и пригласить коллег из разных регионов и других стран.
В наших планах было изучение марийского, чувашского, удмуртского, татарского, башкирского, казахского фольклора. Представители практически всех научных центров этих республик сегодня были, кроме коллег из Башкортостана. Мы с ними вели переговоры, но, видимо, из-за каких-то административных препятствий, они не смогли приехать, хотя у научного сообщество Башкортостана есть большое желание с нами работать. Политическая ситуация меняется. Главное, что есть желание вместе работать и хорошие отношения.
Сегодня был сделан важный шаг на пути осмысления этой проблемы. Результаты круглого стола уже видны. Я с удовольствием послушал все доклады и подкорректировал свое выступление исходя из услышанного. Тема важная, интересная и очень глубокая. Она актуальна не только для узкого круга историков-специалистов, но и для более широкой аудитории.
Это очень важно с точки зрения изучения сознания народов
- Как историки относятся к фольклорным источникам? Воспринимают ли их как полноценные исторические источники?
Мы видели, что сегодня наблюдается двоякое отношение. С одной стороны, наша историческая наука зиждется на фундаменте позитивизма и марксизма. И с этой точки зрения фольклор малоинтересен. Он дает мало проверяемых сведений. Но есть и другой подход, давно разрабатываемый на Западе: школа анналов, гуманистический поворот, появление множества методик работы с этим материалом. Здесь мы понимаем, что сведения фольклора могут дать некое объемное видение не только того, как все происходило в Казанском ханстве, но и как народ переживал последствия. Здесь можно выявит много сюжетов: например, сегодня говорилось о том, что в сознании татарского народа Иван Грозный порой заменялся «Аксак Тимуром». Это очень важно с точки зрения изучения сознания народов, которые проживали в одном государстве.
- Как проверяются сведения фольклорных источников? Какие методы работы существуют?
- Методы работы зависят от нашего подхода. Второй подход мне больше импонирует – это рассмотрение фольклорного материала как исторического источника не по истории конкретного периода, конкретного государства и конкретных лиц, а как источник по истории сознания людей и менталитета и его эволюции. Здесь сама верификация уходит на второй план.
Мы это не отбрасываем: хорошо, когда что-то подтверждается, сходится. Например, М.Г. Худяков пытался соотнести фольклорные данные с письменными источниками, летописями, актовыми материалами. Во-вторых, он соотносил предания разных эпох об одном и том же объекте, использовал перекрестный анализ. Например, соотносил пять-семь преданий об одном событии и считал это за факт. Но больше ему удалось в своей работе использовать топонимические исторические предания.
«Есть более ранние и более поздние предания»
- В фольклорных источниках (русских, татарских, марийских, удмуртских и т.д.) военный конфликт между Московским царством и Казанским ханством представлен как религиозный, политический или этнический? На какой фактор делается акцент?
- В целом, в фольклорных источниках больше речь идет о каких-то обидах личностного характера. Что интересно, не какие-то политические перипетии, не религиозное противостояние, а какие-то личностные моменты. Например, конкретного человека из чувашей обидел казанский хан, он потом пошел, обратился к Ивану Грозному.
- Насколько влияет временной отрезок между первой фиксацией предания и событием, о котором в нем говорится?
- Это очень важный момент. Я несколько раз в ходе обсуждения пытался подчеркнуть, чтобы все исследователи, занимающиеся фольклором народов Казанского ханства, сфокусировали на нем внимание. Есть более ранние и более поздние предания. Такой водораздел – это конец XIX начало ХХ в.и, конечно же, ХХ век.
Все, зафиксированное позже, можно сказать, «испорченные предания». Они «испорчены» просвещением, массовым образованием. Например, у чувашей появляются новые сюжеты: если говорить о более ранних преданиях, то там ничего нет о Булгарии, все начинается с эпохи Казанского ханства. Если мы возьмем советский период, то там развивается идея чувашских просветителей, проникает в массы и попадает в фольклор. Или образ Сююмбике в татарском фольклоре, появившийся под влиянием традиций «Казанской истории». Такие моменты есть, и их нужно учитывать.
Подробнее: https://milliard.tatar/news/v-institute-nacata-bolsaya-rabota-po-napisaniyu-istorii-kazanskogo-xanstva-4479
