Давид Нармания
Эпических масштабов приготовления Сан-Франциско к саммиту АТЭС заслуженно привлекли внимание СМИ. В городе не просто отмывают улицы и строят заборы в два человеческих роста по маршруту делегаций, но даже вывозят неблагонадежных. Эдакий американский вариант потемкинских деревень (пусть и, судя по всему, имя князя Таврического незаслуженно стало нарицательным). Как бы то ни было, все эти манипуляции призваны скрыть далекую от голливудских стандартов реальность города с Золотыми Воротами.
Но это полбеды. Куда печальнее, что администрация Джо Байдена занимается потемкинской дипломатией. Судите сами.
Ключевое событие саммита — встреча американского лидера с китайским коллегой Си Цзиньпином. И помпа, с которой ее подают американские СМИ, очень сильно напоминает другое мероприятие с участием Джозефа Байдена — переговоры с Владимиром Путиным в Женеве в 2021-м.
Два года назад противоречия между Россией и США были столь же очевидны, как и нынешние расхождения между Вашингтоном и Пекином по многим актуальным темам. И тогда тоже было стойкое ощущение, что дело идет к открытому противостоянию. Обсуждали ядерные вооружения, санкции, Украину и многое другое. По итогам той встречи удалось даже принять совместное заявление и вроде как навести мосты. Однако все эти попытки оказались в итоге напрасными: на Украине — полномасштабный конфликт, санкций стало только больше, а ядерная гонка набирает все новые и новые обороты.
А ведь встреча в Женеве была полноценным двусторонним саммитом Россия — США. Здесь же переговоры двух государственных мужей будут проходить на полях более обширного и многостороннего мероприятия. Это не что иное, как страховка для Байдена и его президентского рейтинга на случай, если договориться ни о чем не удастся. Дескать, мы вообще не для этого собрались, а встретились просто случайно. Иными словами, "придешь на саммит — там ты сидишь", если перефразировать Высоцкого.
О женевской встрече напоминает и перечень проблем в отношениях Китая и США. Он, собственно, такой же, только вместо Украины — Тайвань, где тоже день ото дня растет вероятность полномасштабного конфликта.
Но есть и еще одно главное отличие: два года назад Байден ехал на встречу с Путиным в статусе президента мирового гегемона. Теперь же он принимает Си в куда более скромном качестве лидера западного мира. За это время США лишились той самой позиции силы, с которой могли диктовать свои условия.
И теперь им придется искать компромиссы, которые пока даже не проглядываются: тарифная война заморожена, но легко может разгореться вновь, остановить ядерную гонку невозможно, а для Вашингтона с учетом отставания от Москвы и Пекина в гиперзвуке и вовсе невыгодно, для решения проблемы Тайваня демократы не сделали ничего — только раздули ее еще сильнее.
Пожалуй, единственной точкой соприкосновения может стать ситуация в Газе — обе страны не заинтересованы в эскалации разворачивающегося там конфликта, но и здесь есть свои нюансы: нестабильность в Израиле ставит крест на торговом коридоре IMEC — прямом конкуренте китайской инициативы "Один пояс, один путь". Да и вообще, для Байдена все, что происходит в рамках операции "Железные мечи", — очень болезненная тема: бросить Израиль нельзя, поэтому приходится покрывать бомбежки мирных жителей. Так что и здесь особого переговорного успеха ждать не стоит.
В сухом остатке встреча рискует всем показать неприглядную для США правду. За свой президентский срок Байден не может похвастать ни одной дипломатической победой, разве что формированием "группы поддержки" Украины, но и та трещит по швам. Вместо этого — лишь попытки создать иллюзию лидерства. Оттого и потемкинская дипломатия. Вернее — байденовская.
