Моя история с "Чайкой" личная, я перечитывала ее, чтобы понять, что же эта пьеса для меня значит. Эта статья - материал, которые мне удалось найти и уложить в текст, однако этим "Чайка" для меня все равно не исчерпана.
В своем телеграм-канале я рассказываю про историю, которая связывает меня с "Чайкой", про то, как я искала к ней подход и что это было за путешествие. Подписывайтесь, чтобы видеть, как идет процесс работы над статьями: https://t.me/polina_chitayet.
Да, как я сказала, ответов я не нашла, зато, читая статьи, отметила очень много интересного об этой пьесе, чем мне хотелось бы поделиться. Ближе и понятней всего мне показался диалог между “На воде” Ги Мопассана и “Чайкой” А.П. Чехова. В связи с этим центральной темой в статье будет взаимосвязь жизни и искусства.
“На воде” - Аркадина, Тригорин и Треплев
Начну, пожалуй, с примера, который ярче всего выступает в тексте - прямая цитата. Во втором действии Аркадина, Дорн и Маша читают “На воде” Ги Мопассана. Это путевые заметки, в которых герой размышляет обо всем подряд: о людях, об искусстве, о луне, об одиночестве и о многом другом. Интересен момент, который Чехов цитирует устами Аркадиной:
«И, разумеется, для светских людей баловать романистов и привлекать их к себе так же опасно, как лабазнику воспитывать крыс в своих амбарах. А между тем их любят. Итак, когда женщина избрала писателя, которого она желает заполонить, она осаждает его посредством комплиментов, любезностей и угождений...» <…>
А затем чуть ниже:
Аркадина. Мопассан «На воде», милочка. (Читает несколько строк про себя.) Ну, дальше неинтересно и неверно.
Интересна реакция Аркадиной: она срывается на Машу, перед тем, как сама начинает читать, и не читает дальше, прочитав про себя несколько строк вперед. Что же так смутило ее?
Вот что было до отрывка, который звучит в пьесе:
Женщина, которой овладело странное желание иметь в своем доме писателя, подобно тому, как держат попугая, на болтовню которого сбегаются окрестные консьержки, должна сделать выбор между поэтами и романистами. <…> Романист таит в себе опасность, которая не угрожает со стороны поэта, — он отгрызает, выхватывает, уворовывает все, что у него перед глазами. С ним никогда нельзя быть спокойной, никогда нельзя поручиться, что он не уложит вас в один прекрасный день, в чем мать родила, между страницами своей книги.
А вот что после:
Как вода капля за каплей пробивает самый твердый камень, так лесть с каждым словом точит нежное сердце писателя. И, едва заметив, что он тронут, взволнован, покорен этим неустанным восхвалением, она отгораживает его от всех, разрывает мало-помалу узы, которыми он связан вне ее дома, и исподволь приучает его бывать у нее, находить приятность у ее семейного очага.
Интересно, что эти важные отрывки не освечены в пьесе Чехова, они остаются “за кадром”. Зная их, мы можем узнать что-то новое об Аркадиной и ее отношениях с Тригориным.
Понятно, что слова Мопассана отражают то, что происходит в отношениях Аркадиной и Тригорина: она пытается прилучить его к себе, удержать, идя для этого на различные уловки, однако и остается осторожной - побаивается, как бы не оказаться на сраницах романа Тригорина. Это еще не все. Например, в статье [2], которую я читала, наткнулась на интересную мысль, что вот этот страх перед Тригориным, как перед художником, желание приручить его и привязать к себе, перекликаются с реакцией на пьесу Треплева: Аркадина боиться посмотреть открыто на искусство, боиться его власти и гениальности.
“На воде” - Чехов и Мопассан
На этом, однако, присутствие “На воде” в пьесе не заканчивается. Во время чтения Мопассана я заметила, что у него есть тема, крайне схожая с темой из “Чайки”:
С тех пор как забилась наша близорукая мысль, человек все тот же; его чувства, верования, ощущения неизменны; он не сделал ни шага вперед, ни шага назад, он не тронулся с места. Зачем мне узнавать, что я такое, читать о том, что я думаю, созерцать самого себя в банальных перипетиях романа? Ах, если бы взор поэтов мог проникать пространство, исследовать небесные светила, открывать новые миры, новые существа, если бы они вновь и вновь разнообразили для меня природу и форму явлений, показывали мне изменчивые и неведомые диковины, отворяли потайные двери, ведущие в невиданные волшебные дали, — я день и ночь читал бы их!
Эта мысль очень сходится со взглядами Треплева, который жаждет перемен, нового в театре. Однако это не просто параллель. В пьесе можно найти еще и замаскированный комментарий автора на этот счет.
Пьеса Треплева проваливается, публика не понимает и не принимает ее: автор готов к “новому театру”, а зрители совсем нет. И новый ли это театр? В статье[1] высказывается такое мнение:
Другим опровержением мопассановского проекта является самое действие мировой драмы. В ней все было ново, неведомо и невероятно, пока фантазией Треплева и словом Нины на сцене творилась неподвижная картина - мертвый мир. Но стоило начаться движению странных существ, как весь этот мир стал свертываться в банальнейший вечный сюжет о чистой деве и дьяволе, о соблазнении духа плотью.
Даже цитирования Чеховым “На воде” Мопассана, “Гамлета” Шекспира, отсылки к “Рудину” - это та же повторяемость. Одни и те же персонажи и характеры, на которых сетует Мопассан, обеспечивают воспроизводимость и повторяемость искусства. Хорошо знакомые нам образы стареющей актрисы, непонятого писателя, обманутой девушки, людей-участников любовного треугольника тоже введены Чеховым. Получается, что некое дублирование присутствует и в искусстве, и в жизни. Повторяемость обеспечивает продолжение жизни и развитие искусства.
Подражание
В игру вступает еще один интересный элемент пьесы: подражание искусства жизни и подражание жизни искусству. Про первое сказал Мопассан, это мы уже видели. Чехов проблему переворачивает и показывает, как жизнь героев строится по канонам искусства.
Тут можно в пример привести отношения Треплева и Аркадиной.
Аркадина
(читает из «Гамлета»)
«Мой сын! Ты очи обратил мне внутрь души, и я увидела ее в таких кровавых, в таких смертельных язвах — нет спасенья!»
Треплев
(из «Гамлета»)
«И для чего ж ты поддалась пороку, любви искала в бездне преступленья?»
Мать и сын цитируют Гамлета и становится ярко видна линия, по которой построены отношения персонажей. Тригорин и Аркадина выступают как Полоний и Гертруда, Треплев выступает, как Гамлет, недовольный поведением матери. И Треплев же заканчивает жизнь по заветам Шекспировской трагедии - стреляется.
Отсуда вытекает очень интересная метафора, которую я тоже почерпнула из статей: герои пьесы оказываются персонажами в поисках автора. Мысленно героев можно разделить на две группы: творцов или авторов и персонажей. Персонажи остро нуждаются в творце, который вдохнул бы в них жизнь. Так Маша пытается добиться Треплева, а Нина всю свою жизнь вкладывает в строку из книги Тригорина. В итоге получается, что жизнь и творцов, и персонажей завязана на искусстве. Таким образом герои пытаются избежать пошлой, серой, однообразной реальности - переносят себя в известный сюжет из искусства.
Мне важно было внести в эту статью раздел про подражание, потому что игра искусства и жизни в пьесе Чехова и вечное их отражение друг в друге кажутся мне важными, за этим интересно наблюдать, это то, о чем важно подумать: какое влияние наши жизни оказывают на искусство и какое влияние искусство оказывает на нас? Я чувствую, что сегодня в моем тексте есть сумбурность и недосказанность, поэтому хочу, чтобы в конце осталось вот что.
Я нахожу невероятно искусным то, как Чехов в своей пьесе построил диалог с “Гамлетом”, “На воде”, “Рудиным”, как тонко высказался о связи искусства и жизни. Повторяемость искусства - это что-то важное, сродни необходимости. Наша богатая культура, полная образов, символов и смыслов вдыхает жизнь в искусство, заставляет все вокруг двигаться и дышать.
Сегодня будет расширенный список литературы: хочу поделиться всеми интересными материалами, которые мне встретились.
- С.М. Козлова - Литературный диалог в комедии А.П. Чехова “Чайка”
- Джером Х. Кэтселл - «Чайка» Чехова и «На воде» Мопассана
- Маргарита Горячева - “Театральный роман”, или Любил ли Чехов театр?
- Виктор Гульченко - Сколько чаек в чеховской “Чайке”?
- Ги де Мопассан - На воде